Чи и фолософское...

За свою недолгую жизнь я с точностью поняла одно: нельзя нормально договориться с человеком, который принимает твою вежливость за слабость.
Алилуйя! )

---

Чи ибеты...

"О, беты!
Терпите нас, любите нас!
Иначе вымрем мы как класс!"


Благодарные авторы.

(с)Runil

С праздником вас, дорогие. Вы нам нужны )
Посвящается всем моим бетам, тем кто ими когда-либо был, или будет - спасибо вам!!! Люблю вас и вашу работу )
 Triss Shandey,  Scarlet Charlotte,  Violent Violet - они терпели меня дольше прочих ) Спасибо вам, девочки )

@темы: фото

---

Чи и кошко-кошко...

Решила, что надо сфотать кошко, раз ей через три дня рожать (как раз 65 дней будет). Когда я еще ее такой круглой увижу ) Может и никогда )
Но она моих стремлений не разделила и от фотоопарата начала убегать ) В итоге ее то я сфотала, а животика там не видно ( Только морда недовольная )

Сегодня же ночь всех святых? правда? )
Пойду свечку зажгу. Положено костер конечно, чтобы души грелись. Но я костра в хате за смогу зажечь )
Но Самхейн, есть Самхейн.

---

Чи и сон...

Голова болела... температура поднялась... Легла поспать... в 19:30. Проснулась в 2:00. Не могу понять сколько проспала и надо ли мне спать еще (
За окном весь день была метель. Я с утра сбегала в магазин за сигаретами и мороженым, зашла в банк заплатила за электричество. И просидела дома, глядя на метель из окошка. Когда проснулась метель утихла. И ударил мороз. За окном настоящая зима. А я ведь неделю назад еще бегала в магазин в босоножках. В России всегда зима приходит неожиданно?
Отопления в моем доме нет... слава богу! У меня и без него жаркова-то (

ЗЫ: На следующей неделе еду покупать билеты до Москвы (а там уж как-нить до Киева доберусь - там недалеко). Все еще думаю над датами. Там требуется назвать два точных дня: вылета и прилета.... Знать бы их еще наперед. Пойду к начальнице, буду просить ее побыть оракулом и предсказать мне дату вылета. Точнее потом меня к этому дню точно отпустить в отпуск )

---

Чи и Барашек Два..

Название: Барашек-2 или Записки алкоголиков
Автор: Chisako
Бета:  Triss Shandey
Альфа:  Yuko
Фандом: WK
Пэйринг: Ёджи/Айя
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, юмор вообще-то
Статус: Закончен
Disclaimer: Слава Богу, не мое.
Размещение: С разрешения автора.
Предупреждение: Матерных слов немного, но по делу…
Примечания: 1. ООС – хотя кому как, 2. Дети, помните – алкоголь вредит вашему здоровью


- Ну, и как там Айа поживает? Чем занимается?
- Да все по барам, по кабакам ходит...
- Что, неужели он там пьет?
- Да нет... Меня ищет.
(с. Троица «Анекдоты по Вайс» )

Айя оглядел очередной бар, вздохнул и сел к стойке. Бармен двинул к нему стакан и налил бурую жидкость. Абиссинец, будучи в самых расстроенных чувствах опрокинул его в себя залпом. Где еще искать Ёджи он уже просто не знал. И готов был уже сам напиться.
Может, зря он на него так наорал?
Балинез выскочил из дома, как ошпаренный кот и больше не появлялся. Через час Айя раскаялся в своей вспышке гнева. Через два заволновался. А через три уже отправился его искать. Но не нашел. И он теперь сидел за стойкой захудалого бара в Синдзюку и планомерно напивался. Прямо как в их первую ночь. А с какой шлюхой сейчас был Ёджи одной Аматэрасу известно.
Фудзимия скрипнул зубами и придвинул пустой стакан к бармену. Тот внимательно глянул на него и налил еще. Когда красивый парень напивается один в баре – это квинтэссенция мировой несправедливости. Парнишка-бармен обвел зал взглядом. Хоть бы кто забрал этого алкоголика отсюда, пока он под стойку не свалился. Половина посетителей кидали на красноволосого похотливые взгляды. За ближайшим столиком Шита и Син переглядываются, словно ведя безмолвный разговор. Наконец Шита встал, тронув любовника за колено и пошел к стойке.
Когда он сел рядом с Абиссинцем, тот даже не обратил внимания. Вот если бы это был Ёджи! Безмозглый блондин! Он сказал, что он, Айя, барашек! Это подумать только! Барашек! Это надо же такое придумать.
Айя не очень разбирался в баранах, но после такого сравнения почувствовал себя конченой овцой. Но орал на Ёджи он конечно не из-за этого. Тот флиртовал с посетительницами. А на вопросительный взгляд любовника ответил, что должен поддерживать репутацию. Это было последней каплей. С овцой, то есть барашком, Айя бы еще смирился, но с овцой, которая портит любовнику репутацию – уже не смог.
Горшок разбился о стену рядом с головой Ёджи и на предложение - убраться отсюда нахер, блондин действительно убрался.
Сейчас Айя не то чтобы очень жалел, но гнев поутих, и пришло понимание, что может Ёджи и прав – репутация нечто отдельное от человека. Это не значит, что Балинез его не любит. Наверное, не значит…
Парень, сидящий справа, подлил Айе в опустевший стакан спиртного и улыбнулся в ответ на вопросительный взгляд.
- Скучаете?
- Угу, - ответил Фудзимия, высасывая новую порцию.
Он только сейчас почувствовал, насколько же он пьян. Айя не считал, сколько выпил. Но, похоже, он здорово превысил свою норму… Он покачнулся на стуле, и сосед поддержал его под локоть.
- Вам нехорошо?
- Нормально, - Айя даже не подумал отстраниться. Сидеть, опираясь на что-то было гораздо удобнее.
- Я – Шита, - представился парень. – А вы?
- Айя.
- Красивое имя.
- Я знаю, - Фудзимия хмыкнул и позволил налить себе еще.
Ему было уже абсолютно все равно.


Ёджи бежал по улице. На перекрестке он растолкал толпу локтями и чуть не бросился под колеса ближайшей машины. Он искал Айю. Его любовник, конечно, крутой киллер и все такое, но в Синдзюку это не имеет никакого значения.
Смешно. Айя искал его в таком месте. Он даже взял у мамы список баров, в которых Ёджи бывает. А та, дура старая, перогедроидная, дала, чтоб ей пусто было!
Любовник знал, что он ходил в один бар, и смог найти все остальные.
И сейчас Балинез очень боялся. Потому что некоторые места были сомнительны, а некоторые даже откровенно злачными. А Айя, когда напьется, мало что хорошенький до невозможности, но еще и неуправляемый. Точнее уж очень управляемый.
В бар на перекрестке Ёджи влетел, чуть не скатившись по ступенькам. Там было людно, играла музыка, за стойкой тряс шекер бармен. Он бросил на нового посетителя беглый взгляд и вернулся к своим стаканам.
Балинез озирался, как полоумный, выискивая знакомую алую макушку. Но Айи не было не здесь.
- Смотри. Еще один красавчик, - кто-то кивнул на Ёджи от ближайшего столика. Тот посмотрел на говорившего, и пошел к стойке, присел на единственный свободный стул.
- Извини, - позвал он бармена, тот повернулся к нему. – Здесь не было парня… красивый такой, красные волосы, длинная сережка в ухе?
- Извини, дружок, - тот понимающе усмехнулся. – Ты опоздал. Он сидел на этом месте.
- Ушел? – Ёджи подскочил.
- И не один, - хмыкнул бармен, отворачиваясь. – Это твой друг? Вы разминулись, наверное. Ты не волнуйся – это будет лучшая ночь в его жизни…
Балинез встал, выпрямляясь во весь свой немалый рост. Он мелко дрожал от ярости, вполне понимая сейчас приступы бешенства Айи.
- Где он?
- Прости, дружок. Я не справочное бюро, - пожал парень плечами. – Утром он вернется. Чего ты паникуешь? Это Синдзюку – здесь каждый развлекается, как хочет…
Ёджи рванулся вперед, дернул бармена за ворот и припечатал его голову к стойке.
- Где он?
- Отпусти, ублюдок, - просипел прижатый лицом к стойке парень.
От двери к Балинезу рванулся громила охранник. Блондин не выпустил бармена, а ударил нападающего ногой с разворота. Тот упал на пол, Ёджи добавил ему между ног. Правило – лежачего не бить у Вайс не было – иначе бы половину Тварей пришлось бы отпустить. Их обычно при появлении палачей ноги держат не очень.
Ёджи ухватил бармена крепче за волосы и приподнял.
- Учти, мудак, сегодня тебе придется выковыривать из этой стойки свои зубы, если ты не скажешь мне, где мой парень и с кем.
- Он твой…
Ёджи ударил его об стойку.
- Говори!
- Шита и Син… Они увели его. Он был пьяный в жопу. Он уже пьяный пришел…
- Где?
- Мотель. Рядом с баром. Соседняя дверь. Отпусти…
Балинез отпихнул его и бросился к выходу.
Его никто не посмел задержать.
Дверь в мотель была маленькой, веселой голубой расцветки. Ёджи чуть не сорвал ее с петель. Он хотел только одного – вернуть своего барашка. Где бы он ни был.
За стойкой регистрации было пусто.
Блондин пошел по коридору, дергая каждую дверь. Пустые номера не запирались. Мотель маленький, всего комнат десять. Ёджи повезло уже на третьей двери. Он ее дернул, и она легко открылась. Айя сидел на постели. Если можно сказать «сидел». Один из мужчин обнимал его за талию, прижимая к своей груди. Второй расстегнул на нем рубашку и целовал в доверчиво подставленную шею. Глаза Абиссинца были прикрыты. Он был почти в отключке. Только слабо стонал, даже в таком состоянии чувствуя прикосновения. Ремень на его брюках был расстегнут, рубашку сдернули с плеч. Парни, которые занимались им, одновременно вскинули головы и уставились на незваного и очень злого гостя.
Балинез зарычал. Его барашек! Они прикасались к его барашку! Как Айя умудрился так упиться? Глаз он не открывал, на лице лихорадочный румянец.
- Все, - выдохнул Ёджи и аккуратно прикрыл за собой дверь. – Пиздец вам, ребята.
- Э, парень, ты кто такой? – один из ребят, отстранился от Айи, оставив его в объятьях другого. – Вали отсюда.
- Давай проясним ситуацию, - Балинез голой рукой выдернул леску из часов, в ярком освещении она была почти незаметна. – Это мой парень. А вы - трупы.
- Слушай, ну не надо, а? – отозвался второй с кровати, за подбородок поворачивая Фудзимию к себе лицом. – Он ведь выдержит троих, правда?
Абиссинец выдохнул, его ресницы задрожали. Он с усилием открыл глаза и посмотрел в лицо перед собой. Потом он перевел взгляд на Ёджи и пьяно ему улыбнулся.
Тот рыкнул и метнул леску. Она обмоталась вокруг шеи того, кто держал Айю. Тот захрипел и схватился за горло.
- Син! – первый из парней вскрикнул и кинулся к другу на помощь.
Ёджи потянул сильнее. Брызнула кровь.
Айя упал на кровать, забытый в суматохе.
- Отпусти его! – второй из парней схватился за леску голыми руками, порезался и заскулил.
Балинезу стало противно. Он выпустил жертву и плюнул прямо на пол.
- Забирай его и уходи. И на будущее: возьмешь чужое – лишишься своего.
Парни оказались на удивление умными. Или трусливыми. Впрочем, Ёджи устраивал любой из вариантов. Их из комнаты просто выдуло. Похоже, они приняли его за якудзу или кого-то другого столь же крутого. Впрочем, они были не так уж далеки от истины.
Ёджи присел на кровать, склоняясь над Айей. Все это напомнило ему, то, как Абиссинец полгода назад пришел домой пьяным, и у них обоих внезапно сложилась личная жизнь.
- Барашек, - блондин потряс его за плечо. – Ну, как же ты так?
Айя открыл глаза и посмотрел на него.
- Ёджи…
- Да.
- Нашелся…
- Кто еще нашелся, - Балинез запустил пальцы в Айину челку. – Пошли домой?
- Угу.
- Горшками кидаться больше не будешь?
- Посмотрим… - Абиссинец усмехнулся.
- Ненавижу, когда ты так говоришь, - Ёджи аккуратно застегнул на нем рубашку. – Ты ходить можешь?
- Мнн… не знаю…
Блондин обхватил его за плечи и посадил. Айя мгновенно потянулся к его губам за поцелуем. Ёджи прижал к ним палец.
- Мы не ходим по мотелям. У нас есть дом, – напомнил он. – А если я тебя поцелую, то мы тут и останемся.
- Ну и что? – Абиссинец поцеловал его палец, а потом приоткрыл губы и взял его в рот, обводя языком и посасывая. Балинез зашипел сквозь зубы. Айя был пьян и возбужден. Почему он так возбужден? Кровь ударила Ёджи в голову. Кто-то кроме него касался, трогал, довел его барашка до возбуждения.
- Таааак, - блондин отобрал у него палец. – Иди сюда. Я понесу тебя.
- На руках? – Айя засмеялся.
- На спине, бака! – Балинез развернулся к нему спиной. – Садись.
- Мммм, - Абиссинец придвинулся, обнял его ногами за талию, и обхватил руками за шею. – Ты прохладный. Это приятно.
- Это просто ты горячий, - Ёджи резко встал, подхватывая любовника руками за задницу. – Хм…
- Что? – прошептал ему Айя в самое ухо, так что мурашки пробежали по спине блондина.
- У тебя с собой что, катана?
- Ммм… нет.
Ёджи чувствовал, как к нему прижимается член любовника. Твердый, горячий. Абиссинец был возбужден, как мартовская кошка в течке. Он ерзал по спине любовника. Терся об него, постанывал.
- Айя, прекрати, - сквозь зубы процедил Балинез, когда уже вынес его на улицу и на них стали коситься люди.
- Я не могу. Возьми меня…
- Прямо здесь что ли?
- Мне все равно…
- Я машину оставил рядом. Потерпи, - до Ёджи начало доходить, что Айя не просто пьян. Возможно, ему что-то подмешали. Иначе бы они его из бара так просто в комнату не заманили. Барашек, конечно, в некоторых вещах тормозит больше необходимого, но с инстинктом самосохранения и сохранения своей задницы, у него все в порядке.
Айя ухватил зубами мочку его уха и начал ее посасывать. Балинез застонал. У него самого уже встало. Хорошо, что было темно, и никто не видел этого.
- Прекрати, - зашипел он.
- Мур, - выдохнул ему в ухо Абиссинец.
- Айя.
- Ёджи.
- Что?
- Я люблю тебя.
Блондин нервно сглотнул.
- Я… я тебя тоже.
Не так он хотел услышать это признание. Но и то хлеб.
- И хочу тебя.
- Я тебя тоже.
Ёджи дрожащей рукой нашарил ключи и завел машину, потом ссадил Айю на переднее сидение. Тот разочаровано застонал.
- Иди сюда…
- Ну, нет, командир, - Балинез посмотрел на него снизу вверх. – Сначала домой.
- Почему?
- Не хочу, чтобы кто-то еще кроме меня слышал, как ты стонешь, - ухмыльнулся он.
- Надо было покупать машину с крышей, - Абиссинец стал расстегивать на себе рубашку.
- Ну, что ты делаешь? – Ёджи схватил его за руки. – Посиди минутку. Ладно?
Он обошел машину и сел на водительское сидение. Айя подался к нему, и они все-таки поцеловались.
Абиссинец пах сладко и жарко, как орхидея. Балинез уже знал, какими горячими могут быть эти упрямые губы, но вновь и вновь терял от них голову. Наконец, он отстранил Айю, прижал ладонью к сидению и пристегнул ремнем.
- Сиди. Дома. Всё дома.
- Ну, Ёооооджи.
- Люди вокруг, - блондин умирал от вожделения. Его член стоял. Как он в таком состоянии должен веси машину? Ёджи скрипнул зубами и вдавил педаль газа.
Айя вскрикнул и чуть сполз по сидению. Ветер бил ему в лицо. Они выехали на трассу.
Абиссинец поерзал и бесцеремонно расстегнул на себе джинсы.
- Что ты делаешь? – возмутился Балинез, бросив на него беглый взгляд.
- Я хочу…
- Потерпи.
- Я не могу. Там… так жарко… и внутри все горит…
Айя приспустил джинсы и погладил рукой собственный член, освобождая его из болезненной тесноты.
- Барашек, будь умницей…
- Ах! – Абиссинец выгнулся на сидении.
Ёджи понял, что они сейчас разобьются, потому что он не мог оторвать взгляда от того, как любовник ласкает себя. Пальцы плавно скользили по члену, головка была уже влажной. Айя постанывал, предчувствуя скорую разрядку. Наконец, он вскрикнул и кончил. Сперма потекла по пальцам, пачкая джинсы и сидение.
Балинез кусал губы, разглядывая любовника. Он был прекрасен. Похоже, его действительно чем-то накачали. Его член еще влажный от спермы, уже снова был твердым.
Абиссинец снова задвигал рукой. Он прикрыл свои нечеловеческие глаза и быстро дышал.
- Айя, - Ёджи схватил его за локоть. – Хватит. Прекрати!
- Мммм… почему?
- Я с ума сейчас сойду! – он бросил взгляд на полупустую дорогу. – Мы почти приехали.
- Хорошо… Я хочу тебя внутри…
Балинез резко вывернул руль, сворачивая к дому. Он даже не припарковался толком. Просто выскочил из машины, подлетел к Айе, отстегнул его и сграбастал в охапку. Тот обнял его за шею и застонал.
- Да… хочу тебя… хочу…
- Черт! Черт! Мать твою, - ругался сквозь зубы Ёджи. Барашек был тяжелым. Но блондин давно пообещал себе не искать легких путей. Он втащил Айю в дом, пронес вверх по лестнице и ввалился в свою комнату.
Джинсы с Абиссинца он стянул в рекордные сроки, перевернул его на живот. Тот засмеялся.
- Так не терпится?
- А тебе?
- Очень. Давай же, - Айя приподнял зад. – Наполни меня.
Ёджи, уже ничего не соображая, расстегнул на себе брюки. Открытый флакон смазки был прямо на тумбочке. Он схватил его, одним движением смазал любовника и вошел. Резко, больно, грубо.
Абиссинец застонал, подаваясь назад.
- Ёооооджи!
- Ох, черт! Как хорошо, - Балинез погладил руками его задницу. Тугой анус сжимал его.
Они делали это не так часто, как хотелось бы. Айя чаще использовал секс, как средство шантажа. Но сейчас Ёджи был готов простить ему и это. Оно того стоило. Стоило туго обхватывающих его мышц, пульсации, жара, томления. Невыносимого удовольствия.
Не хотелось даже двигаться.
Абиссинец застонал надрывно, словно умирал.
- Ёджи… это так… еще…
- Нравится?
- Да!- вскрик судорожный, отчаянный.
- Какой же ты горячий. Я буду трахать тебя каждый день, если понадобиться. Хочешь?
- Мннн… хочу… только…
- Что?
- Аааах! Ничего, - Айя уткнулся лбом в постель. – Ничего. Только двигайся уже…
Балинез положил руки на его бедра, и задвигался коротко и яростно, вбивая любовника в постель. Тот стонал как безумный. Алкоголь и афродозиак безумствовали в крови, заставляя слышать только похоть.
Ёджи прижал его к постели и кончил. Это было выше его сил. Айя был слишком хорош. Можно кончить, только глядя на него. А он такое выделывал в машине.
Абиссинец тихо застонал и тоже кончил.
Блондин отстранился и перевернул любовника на спину.
- Айя?
- Ммм…
Ёджи погладил его острые напряженные соски. Более быстрого секса у них еще не было. Абиссинец потянулся за поцелуем. И Балинез прильнул к нему всем телом.
- Тебе еще недостаточно?
- Не знаю…
- Хм, - блондин опустил руку на его член. – А я, похоже, знаю…


Айе показалось, что он проснулся от головной боли. Хотя, кажется, это невозможно в принципе. Или возможно? Рядом посапывал Ёджи, уткнувшись ему в плечо.
Абиссинец с трудом вспомнил их бурную ночь. Очень бурную. Айя требовал от Ёджи еще и еще. Сколько раз он кончил? Пять? Шесть? Потом вспомнились ублюдки, которые обнимали его в какой-то комнате. А до этого, кажется, был бар. А до этого он искал Ёджи. А еще до этого они поссорились.
Балинез завозился рядом.
- Айя? – позвал он.
- Да, Ёджи.
- Ты как?
- Болит.
- Голова или противоположное место?
- Ноги, что ли? – с бодуна Айя как-то не очень хорошо понимал юмор.
- Вот это, - Ёджи похлопал его по заднице.
Абиссинец накрыл голову руками. Он лежал на животе и был почему-то голый и даже без одеяла.
- Не знаю пока.
- Бедненький мой барашек, - проворковал Балинез, целуя его в плечо.
- Ой, прекрати, а, - Айя ткнул его локтем. – От барана слышу.
- Не барана. А барашка. Стриженого. Милого.
- Слушай, - Абиссинец сделал усилие и поднял голову от подушки. – Ты издеваешься?
- Нет, - честно ответил Ёджи. – Неужели ты злишься из-за этого?
- Нет. Из-за того, что ты трясешь своим членом направо и налево…
- Это что значит? – не вписался на этот раз Балинез.
- Ты флиртуешь.
- Ну и что?
- Они думают, что ты свободен.
Ёджи минуту помолчал, глядя в его фиалковые глаза, пытаясь хоть раз в жизни угадать, что за процесс происходит в голове у любовника.
- Ты вчера сказал, что любишь меня. Впервые сказал.
- Беру свои слова обратно, - Айя сел на постели. – Ты никогда не изменишься.
- Ну и зачем ты так говоришь? – обиделся блондин.
Абиссинец посмотрел на него.
- Извини. И спасибо за то, что вытащил меня вчера. Все как в тумане…
- Завязывал бы ты пить, - вздохнул Ёджи и обнял его за плечи. – А то не доведет до добра.
- Я не пью.
- Ага. Ты выпиваешь. Редко, но метко.
Айя усмехнулся.
- А твой флирт доведет?
- Тааак, - Ёджи вскочил с кровати. – Кажется, я придумал решение.
Он подошел к окну и открыл его.
- Что ты делаешь? – не понял Фудзимия. – Если сброситься, то это бесполезно – тут второй этаж…
- Не дождешься, - Балинез перегнулся через подоконник и заорал. – Айя! Я люблю тебя! И у нас был классный секс!!!
- С ума сошел! – Айя подскочил, наплевав на головную боль, и оттащил любовника от окна.
Внизу стайка покупательниц у дверей еще не открытого магазина возбужденно защебетала. Не каждый день увидишь двух ребят, да еще и голыми!
- Все-все. Хватит, идиот, - Абиссинец поцеловал любовника. – Я тебя понял.
- Точно?
- Абсолютно.
- Ну, смотри. А то я всем в магазине собираюсь сказать эту фразу…
- О, Боже.
- Вчера ночью ты то же самое говорил, - Ёджи обнял его.
Только тут Айя понял, что они стоят голыми посреди комнаты.
- О, Боже, - выдохнул он.
- Не сбежишь…
- Не собираюсь.

29.10.2009

Вот теперь внатуреFIN )

@темы: барашек, фик

---

Чи и рабочее веселое :))

Разговор на работе:
С - сотркдница. Я - собственно Я )

С: Твоя кошка еще не родила?
Я: Нет пока.
С: А когда родятся ты их утопишь?
Я: Блять!!! Вы че люди? Я для того кошку повязала, чтобы потом ее котят топить?
С: Ну может у тебя такое хобби!
Я: Ага! Я их подращиваю. чуток и давлю-давлю!

Как можно утопить котят? Они же маааааленькие (

---

Чи и кто еще не видел :))

25.10.2009 в 20:14

Пишет  Z.Lenka:

WK. Просто сдохнуть от смеха!!!!

06.10.2009 в 18:12

Пишет  Fujimiya-sama:

05.10.2009 в 23:04

Пишет  зубастая ширинка:

Спер у Принца)))))))))

04.10.2009 в 15:07

Пишет  .Prince.:

Секс с .... - это...
Секс с Брэдом Кроуфордом - это как бутерброд с черной икрой. Все об этом говорят, но никто не пробовал.
Секс с Шульдихом - это как распитие рома. Здорово, приятно, хочется еще, а наутро все делают вид, что ничего не помнят.
Секс с Фарфарелло - это как клипы Rammstein. Кровь, мат, обнаженная плоть, крики и рычание - а о чем кричат, нихуя не понятно.
Секс с Наги - это как выращивание кактусов. Возишься с ним, ухаживаешь, обеспечиваешь теплом и светом, а он, сука, нихуя не растет, только колется.

Секс с Раном Фудзимией - это как брить барашка. И боишься получить копытом в ебальник, и интересно посмотреть на него голого.
Секс с Йоджи Кудо - это как медкомиссия в военкомате. Разденут, общупают с ног до головы, залезут во все дырки... А в коридоре еще 30 таких же, как ты, в очереди стоит.
Секс с Кеном Хидакой - это как первое свидание в старших классах. Постоянно хочется произнести "секс", но ты снова и снова меняешь это слово на другое.
Секс с Оми - это как раздевать куклу Барби. Много ниточек, ленточек, накидочек, а трусов-то под ними нет.

Ничего не мое, все сперто. Я только подставил имена.

---

Чи и Барашек :))

Название: Барашек
Автор: Chisako
Альфа: спала опять она
Бета:  Triss Shandey
Фандом: WK
Пэйринг: Ёджи/Айя
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Статус: Закончено
Disclaimer: Слава Богу, не мое…
Размещение: Спросить автора.
Предупреждение: 1. OOC – хотя кому - как 2. Дети, помните – алкоголь вредит вашему здоровью
Примечания: Ну в принципе обо всем предупредила… Добавить нечего.
Саммари:  Z.lenka клянчила у меня энцу Ёджи/Айя и чтобы Айя уке – чего получила, то получила


Секс с Раном Фудзимией - это как брить барашка.
И боишься получить копытом в ебальник,
и интересно посмотреть на него голого.
(с.  .Prince.)

- Интересно, конечно, - пробормотал Ёджи, нервно подергивая прядь.
- Чего интересно? – не понял Оми, отвлекаясь от телевизора, по которому шло какое-то вечернее аниме для взрослых.
- А? – блондин посмотрел на мальчика. – Я вслух сказал?
- Да. Так что интересно?
- Ничего-ничего, - Ёджи поднялся с дивана. – Пойду, сделаю себе кофе.
- Кофе? На ночь глядя? – изумился Оми.
- Угу, - Балинез исчез на кухне, где принялся звенеть посудой.
Бомбеец посмотрел на часы. Было почти двенадцать. С чего Ёджи решил пить кофе так поздно? Айя, конечно, еще не вернулся. Но у них не было принято ждать друг друга с миссий. Оми зевнул.
- Ёджи, тебе оставить телевизор? Я иду спать.
- Ага. Оставь, - отозвался блондин. – Я еще немного посмотрю.
- Посмотрит он, - буркнул мальчик, который понимал, конечно, что Ёджи просто ждет Айю с миссии. Но их ледяной командир сегодня просто следил за одним из подозреваемых. Ничего больше. Завтра ночью будет смена самого Оми. А вчера там был сам Ёджи. Пара клубов, несколько баров. Ничего выдающегося. Даже если учесть, что тот за кем они следили, был днем школьным учителем. Каждый по-своему развлекается. Они подозревали в нем серийного убийцу. Все старшеклассницы, трупы которых выловили в заливе, были из этой школы. Он был одним из трех преподавателей-мужчин в этой школе. Двое первых были вне подозрений. Слишком железное алиби на все три ночи убийств.
Ерунда все это. Оми даже не верилось, что это действительно тот, кто им нужен. Возможно это ученик. Или кто-то совсем посторонний.
Он еще раз зевнул и ушел наверх. Кен дых без задних ног уже наверное с час. И сейчас Оми жаждал тоже воссоединиться со своей подушкой и ничего больше. От мысли о кофе его мутило. Сон – вот что нужно! А Ёджи параноик.
Параноик в это время вертел кофейную чашку по часовой стрелке. Она шуршала по столу и это успокаивало. Нервы ни к черту, - подумал он. Впрочем, а кто бы не волновался, если бы его любимый ходил ночью неизвестно где?
Абиссинец был так прекрасен, когда уходил! Фиолетовая рубашка с косым воротом сидела на нем идеально. Где Айя только берет такие вещи? Ёджи еще раз провернул чашку. Хотелось курить. Но не хотелось идти на улицу. Хотелось Айю. Но и жить хотелось. Ёджи, похоже, начал привыкать, что нельзя иметь все сразу.
В прихожей хлопнула дверь.
Балинез подскочил и опрометью кинулся в коридор.
Абиссинец сидел прямо на полу, прислонившись плечом к стене и бессильно уронив голову.
- Айя! – Ёджи рухнул перед ним на колени. – Ты ранен? Айя!
- Мммм, - невнятно ответил тот и поднял голову. – Не. Все в порядке. Я просто… понимаешь… хотел снять обувь… и упал.
- Айя! – Балинез нервно рассмеялся. – Подожди. Сейчас помогу.
- Я сам… могу, - запротестовал Абиссинец, отталкивая его руку. – Сам… могу…
- Подожди, - до Ёджи только дошло. – Ты что? Пьян?
- Неееет, - Айя посмотрел на него расфокусированным взглядом. – Ну, может быть чуть-чуть.
- Нихрена себе чуть-чуть! – Балинез, пользуясь тем, что командир не мог оказать сопротивления, стянул с него обувь, бормоча под нос. – Не уверен, что хотел когда-нибудь видеть тебя пьяным. Ты ж не пил никогда. Вот так и начинается алкоголизм. По себе знаю…
- Ёджи, - Айя тронул его за плечо. – Заткнись, а?
Блондин замер в трех сантиметрах от его лица и нервно сглотнул. Губы Айи были припухшие и горячие, а ведь обычно сжаты в ровную линию, через которую не пробьется даже улыбка. Взгляд был мутный. На щеках лихорадочный румянец. Он был… прекрасен.
Балинез подался вперед и мгновенно отпрянул. Что он собирается делать?
Айя опасен даже в таком состоянии. Но, Господи, как хотелось его зацеловать до смерти. Прямо здесь. На полу в коридоре. Так и не поднявшись в квартиру.
Ёджи стиснул зубы и закинул руку командира себе на плечо.
- Идем, алкоголик.
- Я не собирался… так… в таком состоянии…
Они, шатаясь по странной траектории, которую задавал Айя, дошли до лестницы. Подъем занял, наверное, минут пятнадцать, но, в конце концов, они одолели и его. Ёджи открыл ногой дверь в Айину комнату и втащил его внутрь. Прижимать к себе горячее тело Абиссинца оказалось очень приятно.
Наконец Ёджи свалил свою ношу на кровать.
- Как ты так набрался? – снова спросил он.
Айя улыбнулся.
- Я просто медленно пьянею… поэтому меня никто и не видел пьяным.
- Сколько же ты выпил? – Балинез окинул его взглядом, раздумывая какие у него шансы получить разрешения раздеть его. Или хотя бы поприсутствовать.
- Много. Кварту… или пинту…
- Пива? – удивился блондин.
- Водки, - Айя со значением поднял палец. – Со льдом.
- Боже, - только и смог сказать тот.
Абиссинец пьяно улыбнулся и рухнул спиной на кровать.
- Я так пьян…
- Я заметил, - Балинез сел рядом. – Могу я помочь тебе раздеться?
- Ёджи… Ёджи, - Айя потянулся пальцами к его руке, осторожно коснулся. – У тебя пальцы художника. Ты знал?
- И я даже знаю, что бы я хотел нарисовать, - буркнул блондин, чувствуя, как у него встает. Член хорошая штука – Ёджи никогда в этом не сомневался. Но иногда он доставлял дискомфорт вместо удовольствия. Айя был невероятно соблазнительным, когда лежал вот так на постели, раскинув руки. Его хотелось ласкать, слушать его стоны, заставлять раздвинуть ноги и хоть ненадолго забыться.
Балинез помимо собственной воли потянул вниз молнию на плаще Абиссинца.
- Ёджи, - выдохнул Айя.
- Что-то случилось на миссии? – спросил блондин, разглядывая своего недоступного любимого.
- Да, - кивнул тот. – Тот парень, учитель, за которым мы следили… Он тоже за кем-то следил. Он искал убийцу своих учениц. И нашел его. Сегодня ночью в туалете он его прирезал. Я все слышал. Тот не отрицал, что сделал это… Похоже они были знакомы.
- И что сделал ты? – Балинез настороженно склонился над ним.
- Ничего, - выдохнул Айя. – Я не сделал ничего. Он… такой же, как и мы.
- Учитель?
- Убийца.
Ёджи усмехнулся.
- И поэтому ты напился?
- Нет. Я… случайно…
- Хорошая отмазка, - Балинез склонился ниже к его лицу. – Я ее запомню для своего следующего раза.
- Ёджи… - Абиссинец улыбнулся. – Ты такой красивый.
- Что? – блондину показалось, что он ослышался.
- Ничего, - Айя сморгнул и уронил голову на бок. – Извини. Похоже, я действительно… перебрал…
- Нет, - Балинез взял его лицо в ладони и повернул к себе, дыхание перехватило. – Повтори то, что ты сказал.
- Я сказал, что ты красивый, - Айя закусил губу. – Очень красивый.
Ёджи колебался ровно секунду. Пусть Абиссинец пьян, пусть он не способен сейчас отвечать за свои слова и поступки, но… такой взгляд не может быть подделкой.
Балинез впился в его губы, покусывая их от жадности. Сколько же можно?
Этот барашек был создан для ласк и поцелуев, но он такой неприступный, когда в своем обычном состоянии. Айя жарко ответил на поцелуй, приоткрыл рот, впуская язык Ёджи внутрь. Они целовались и целовались. Балинез подался вперед и лег на Айю, всем телом чувствуя его жар. Ощущение было захватывающим.
- Ёджи… - выдохнул Айя. – Прикоснись ко мне… Хотя бы один раз…
- Один? – блондин уже задрал его рубашку и водил пальцами по крепкому подтянутому животу. – Почему же один? Я хочу прикоснуться к тебе везде. И много-много раз.
- Ах! – Абиссинец содрогнулся от удовольствия и обхватил его за плечи. – Ёджи… Ёджи…
- Да, - Балинез уже целовал его шею, обводил языком ушко. – Как ты сладко стонешь.
- Я… нет… - Айя залился краской, крепче вцепляясь в его плечи. – Что ты делаешь?
- Тебе не нравится?
- Нравится. Но это… слишком…
- Нет. Не слишком. В самый раз.
- Ёджи!
Балинез обхватил пальцами его твердый сосок и легонько сжал. Все, что блондину сейчас хотелось, так это раздеть своего любимого, так долго недоступного Абиссинца и трогать, а потом возможно не только трогать. Но он вовремя вспомнил, что кое-что забыл в порыве страсти. Он резко отстранился, нависая над Айей. Тот испугано на него посмотрел.
- Что?
- Извини…
- Нет. Нет, - Фудзимия потянул его к себе. – Не останавливайся. Не хочу думать. Не хочу ни о чем думать.
- Айя! – Ёджи чмокнул его в губы, заставляя замолчать. – Я хотел сказать, что люблю тебя. Давно. Слишком давно. Я хочу, чтобы ты это запомнил. И вспомнил завтра утром, когда мы проснемся.
- Я запомню, - Абиссинец опустил ресницы. – Запомню.
- Хорошо, - Балинез снова прошелся языком по его шее. – Я раздену тебя. Хорошо?
- Да, - выдохнул Айя.
Ёджи не хотелось думать, насколько пьян Фудзимия, что согласен на все. И не был уверен, что он все вспомнит завтра. Но сейчас губы со вкусом алкоголя и вишни – было все, что его интересовало. Блондин целовал их и кусал, понимая, что у него самого срывает крышу. Член отвердел и налился кровью. Было почти больно. Ёджи стянул с Айи плащ и бросил на пол, снял с него рубашку и потерся пахом о его пах. У Абиссинца стояло. Все сомнения были отброшены. Даже если утром Фудзимия рассердится. Сейчас – он его хотел. И Ёджи был уверен, что заставит его захотеть вновь, даже когда он протрезвеет и, возможно, пожалеет. Но сейчас Айя готов ему отдаться. Он такой горячий, покорный, возбужденный, пьяный. А Балинез не железный. Ну… по крайней мере не везде.
Блондин отстранился от любимого, усаживаясь на его бедра, и демонстративно расстегнул на себе джинсы. Под взглядом Айи член отвердел еще сильнее, на кончике выступила прозрачная капля и капнула Абиссинцу на живот. Тот смотрел на это не отрываясь. Во взгляде голод. Сексуальный голод. Который не может быть следствием алкоголя, который не удовлетворишь за один раз. Или Ёджи просто хотел в это верить.
Айя заерзал под ним.
- Ёджи… - снова выдохнул он. – Ёджи, ты… вставишь это в меня?
- Да, - Балинез снова припал к его шее, сжимая и теребя соски. – Ты против?
- Нет… Я хочу…
- Хорошо, - руки блондина опустились ниже, расстегнули на нем брюки. – Это хорошо. Потому что я больше не могу терпеть.
Он привстал и стянул с Айи брюки вместе с бельем.
Возбужденный член Абиссинца был красив. Ёджи никогда не видел ничего красивее. Совершенные формы. Тугая мошонка. Жесткие короткие волоски приятны на ощупь.
Айя застонал и заметался. Он уже не понимал, от чего он пьян. От выпитой водки со льдом? От любви? От поцелуев и ласк? От вида крепкого члена Ёджи?
Балинез тем временем не терял времени. Он пересел на кровать и развел его ноги в стороны, скользнул рукой ниже, трогая тугой анус. Даже идиоту было бы понятно, что Айя девственник. Там, по крайней мере.
Абиссинец замер подрагивая всем телом. Его там никто не касался. Ощущение было как удары током. Пальцы Ёджи обводили его дырочку, трогали, поглаживали, давая привыкнуть.
- Мда… - блондин тяжело дыша, поднял взгляд. – Похоже, нам понадобится смазка.
Айя закрыл лицо ладонями. Он хотел умереть. От смущения и от удовольствия.
Ёджи чем-то зашуршал на тумбочке, потом поцеловал его в ладони.
- Убери их. Я хочу видеть твое лицо.
Абиссинец нехотя отнял руки от лица и посмотрел на блондина. В ту же секунду влажный палец проник в него. Айя вскрикнул.
Балинез приподнял бровь? Этот вскрик явно не имел ничего общего с болью. Глаза Фудзимии были черными, ноги приглашающе раздвинуты. Ёджи толкнул пальцами глубже, вызывая одобрительный стон. Изумительно. Айе это нравится! И, похоже, очень сильно.
- Ёще, - попросил он, поглаживая рукой собственные соски. – Еще, Ёджи…
- Сейчас.
Балинез добавил крема и вставил сразу два пальца. Его словно засасывало в это горячее послушное тело. Он покрутил пальцами, растягивая Айю. Тот почти заскулил от этого, подаваясь всем телом к нему.
- Ёджи!
Блондин с кошачьим шипением вытащил пальцы. Все! Больше невозможно терпеть! Он налил смазку на собственный член, так обильно, как только смог и без всякого предупреждения прижал его к айиному входу. Тот тяжело дышал и содрогался, словно в предвкушении. А потом Ёджи вошел. Абиссинец одобрительно застонал и обхватил его ногами. Член в нем был горячим. Он растянул задницу, так сильно, так приятно. Айя даже не подозревал, что это будет так приятно. Между ног было влажно и жарко.
Балинез наклонился, чтобы снова поцеловать его и прошептал в самые губы.
- Не больно?
- Нет, - выдохнул Абиссинец. – Совсем. Приятно… Чертовски.
- Нда, - Ёджи заглянул в его пьяные глаза. – Вряд ли ты сейчас почувствуешь, что-то, даже если я порву тебя.
- Я чувствую. Жар… и удовольствие… Это не может быть так хорошо… Не может…
Айя тяжело дышал.
Балинез начал двигаться. Каждый раз почти вытаскивая член, а потом снова вставляя на всю длину. Смазка хлюпала. Кровать предательски заскрипела. Фудзимия застонал от удовольствия. Ему было хорошо. Он плавился под этими настойчивыми толчками. Казалось, головка члена внутри упирается во что-то. Он снова начал поскуливать, чувствуя, как сбились с ритма толчки Ёджи, заставляя корчиться от того, что хотелось большего.
Потом Балинез резко вытащил член из него полностью. Он тяжело дышал и кусал губы. Похоже, он пытался отсрочить неизбежное.
- Ёджи? – Айя чувствовал внутри сосущую пустоту. Он хотел, чтобы член вернулся в него. С ним было так хорошо…
- Я хочу тебя сзади, - блондин осторожно, но настойчиво перевернул Абиссинца. Тот с готовностью лег на живот, предчувствуя, что так он будет в нем еще глубже и предвкушая это.
Балинез приподнял его за талию и положил ему под бедра подушку. Айя развел ноги бесстыдно широко.
- Давай же, Ёджи, - позвал он.
Вид его влажного, только что трахаемого ануса, заставил Балинеза задышать чаще. Он подался вперед, почти грубо вторгаясь в Айю. Тот вскрикнул от удовольствия, острого и пряного, жестокого, с запахом пота…
Блондин уперся в его плечи, вбивая его в постель быстро и яростно. Айя кричал и стонал. Он чувствовал сладкое тугое, влажное движение в своей заднице. Ёджи его трахает! О, Господи, Ёджи его трахает! Он внутри. Так хорошо…
Абиссинец заскулил и кончил под себя. Он был слишком пьян, чтобы сдерживаться, когда его простату ласкали так настойчиво.
Балинез облегченно выдохнул и сам излился внутри него. Он держался из последних сил. Он так хотел, чтобы Айя кончил под ним и не верил, что это возможно.
Абиссинец пробормотал что-то одобрительное или благодарное и отрубился. Ёджи перевернул его и заглянул в лицо. Айя спал, как ангел.
Похоже, они все-таки сделали это.
- Не отпущу, - блондин прижал его к себе. – Не отпущу.
Он зажмурился и уткнулся носом в Айины волосы. Почему он должен отпускать того, кого любит? Особенно, если это похоже взаимно.


Ёджи проснулся от того, что Абиссинец завозился в его объятьях и застонал. На этот раз похоже от боли.
- Голова? – спросил, не открывая глаз Балинез.
- Угу, - ответил Айя.
Они замолчали. Ёджи ждал вопросов, гнева, чего угодно.
Только утром он понял, что именно натворил. Он воспользовался состоянием любимого человека. Он же был пьян вчера. Пьян, как никогда в жизни.
- Ёджи, - позвал Абиссинец.
Голос был спокойный.
- Да? – блондин чувствовал, что тот перекатился на бок.
- Может, откроешь глаза, раз все равно не спишь?
Балинез с опаской открыл один глаз, потом второй. Айя лежал на боку, подперев голову рукой, и смотрел на него.
- Боишься? – со смешком поинтересовался он.
- Ужасно, - признался Ёджи.
- Чего? – Фудзимия нахмурился. – Жениться не придется. Не бойся.
- Боюсь, что ты уйдешь.
- Я не все помню, что вчера было, - задумчиво признался Абиссинец. – Но, похоже, помню главное.
- Секс? – Балинез попробовал улыбнуться.
- Секс был. Да, - согласился Айя. – Но ты сказал, что любишь меня.
- Люблю, - с готовностью признался Ёджи.
- Тогда все в порядке, - Абиссинец улыбнулся. – В душ?
- Ээээ… да, - блондин сел на постели.
Фудзимия потер висок и встал. Ёджи мгновенно обвил его талию руками и привлек к себе, уткнувшись лицом в спину.
- Люблю тебя, - прошептал он. – Не убегай.
- Я не убегаю. Я просто иду в душ.
- А я?
- И ты тоже.
Айя отстранился и голым прошелся по комнате, разглядывая свои вещи на полу, но не решаясь за ними нагибаться. Голова гудела, как трансформатор.
Ёджи любовался своим стриженым барашком и жмурился от счастья.
Абиссинец тем временем подхватил полотенце, обмотал вокруг бедер, лишая любовника половины зрелища и спокойно потопал к двери.
- Эй! Айя! – встрепенулся Балинез и поспешил за ним в коридор. – Подожди! Ты так ничего и не ответил! Ты меня любишь?
- Посмотрим, - неопределенно ответил Фудзимия.
- На что?
- На твое поведение в душе.

26-27.10.2009

@темы: барашек, фик

---

Чи и травматизм...

Чи натерла ноги новыми сапогами. Точнее пятка осталась совсем без кожи, сияет голым мясом... Открытые нервы переодически защемляет и стреляет до самого колена. Спала под большой дозой обезболивающего (
Пока ехала в автобусе - ремень как-то странно сполз в лево и натер живот. Кусочки метала попали в ранку. На следующий день имею на этом месте опухоль величиной с шарик для пинг-понга и такую же твердую )
Я нихрена не поняла!!!!! Че это за хрень!!!!???
Это не мой день? Или не моя неделя? (

---

Чи и глюк...

Хочу написать пвп. Бессмысленное и беспощадное! )
Ни к какому фику. Просто хочется и все )
Еджи/Айя )
Держите меня семеро )

---

Чи и номинированые фики :))

А вот за что голосовала я!
И я скажу вам это прекрасно! )
Я протащилась по фику, как удав по стекловате. Дайте две!!!!

Номинация №6. Лучший яой

Японский акцент
Фандом: Weiss Kreuz
Автор: Серебристый водолей
Бета: Кео
Пейринг: Кен Хидака/Фарфарелло
Рейтинг: R
Предупреждение: чуточка насилия.

Вот здеся:
awards.ruslash.net/fic/fictext.php?id=89

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Чи и отпуск :))

Чи едет в отпуск в Киев!!!
Чи счастлива ) Заранее )
Хотя отпуск в мае-июне )
Большинство людей даже не представляют как далеко Владивосток от Киева ) Это почти полмира )
И я преодолею это расстояние самолетом ) И если мне повезет и он не разобьется, то весной я буду в гостях у  Z.Lenka ) И выйду замуж за ее сына... Я мечтаю увидеть Украину ) Я приняла это решение вчера, когда меня пригласили )
Я скорее всего сяду в самолет до Москвы, проведу там пару дней, а потом рвану поездом в Киев )
Я уже все это предвкушаю )
Честно-говоря я собиралась купить машину в этом году )
Но лучше я еще посмотрю этот свет, а тот меня еще подождет )

---

Чи и кляньченье...

А поделитесь со мной музыкой, а?
Я свою уже всю заслушала.
У кого есть русский фолк?
Из того, что у меня есть (не все там фолк - некоторые случайно попали:
Хелависа;
Тампль;
Скади;
Богушевская;
Алькор;
Хельга;
Бочарова (больше известная, как Лора Провансаль);
Медведев;
Коденко;
Флер;
Арефьева;
Эпидемия;
Рыжий Канцлер (пять песен).
Йовин (шесть песен)

Мне требуется:
Все что порекомендуете :
Особо бы хотелось:
Тэм (я правильно написала?)
Йовин (все остальное)
Канцлер Ги

Подайте что у кого есть, а ((
А то я с ума уже схожу (

@темы: себе

---

Чи и жалостливо-жалостливое...

Слабонервным и беременным не читать.
*кхм-кхм* Жаловаться буду на все подряд. На сломаный ноготь и вселенскую несправедливость...
Нажаловалась сегодня Ю-чан, ща еще тут похнычу и спать пойду...

Короче иду я вчера под проливным дождем вдоль пробки. Устала, как собака, замерзла, как волчара позорная... Иду и думаю - приду домой и повешусь, нахрен. Надоело все. И жалко себя так, бля. Когда ты мокрая, усталая и замерзшая - себя особенно жалко, чтобы вы знали.
Иду значит о смысле жизни думаю, о друзьях-сволочах, родителях-тиранах, о том есть ли дома веревка, чтобы меня выдержала.
Погано все, короче. В кедах хлюпает так уныло. Про катарсис думаю.
Нахрен я нужна, думаю, кому. Сдохну - не сразу хватятся.
Ни во что не верится, ни в друзей, ни в родных, ни в любовь... в деньги - вот в деньги я по прежнему верю. Странно, когда три предыдущие веры умирают - рождается вера в деньги. Это нонсенс? Или закон какой по этому поводу есть?
В общем сегодняшний день еще вчера не задался.
Уже недалеко от виселицы дома я увидела веселого хачика торгующего дынями. Я подошла. Купила у него самую большую дыню... и полегчало ) Вот что деньги делают ) А все говорят - не в деньгах счастье ) не было бы у меня тех 600 рублей - может все и не закончилось бы ванной и стаканом горячего вина с корицей.
Собственно проснувшись с утра в своих депресивных мыслях я укрепилась. А чего вы хотели от меня с утра-то?
И решила, что к предыдущим пяти обещаниям добавляю шестое.
6. Слать нахер всех, кого хочу туда послать. И не прятать правду за вежливостью. Аминь.
Может они конечно туда не дойдут, но я хотя бы маршрут подскажу.

На необитаемый остров хочу. Где мой рейс, который разобьется на острове с шушукающимися деревьями?

Или на худой конец калаш мне и сорок обойм. Я морально готова открыть огонь. Но друзьям-дегенератам, по родным и тем, кто считает себя моими близкими, по бывшим однокласникам, по бывшим одногрупцам, по клиентам (по ним особенно!), которые, блять, не могут попасть подписью в... да никуда не могут, не знают, что такое инициалы, и слабо себе представляют как пишется их фамилия, по критинам-мужикам, которые женятся, а потом ебут меня и плачут жалуются на жизнь, по соседям-долбоебам, которые не могут удержать собственную собаку на поводке или хотя бы заставить ее не лаять в 6 утра под моей дверью, по писателям, которые думают, что умеют писать.... Нда, по-моему сорок обойм мне малова-то будет. Дайте двести!!!! И встаньте в ряд.
Только по анимешникам я еще не готова палить. Они единственные выживут ) Добрые хорошие люди ) Не бесят меня )
Хотя часть фэндома тоже конечно давно пора к стенке. Для уменьшения энтропии, так сказать.
(прочла недавно "Выбор Катастроф" Азимова - как он роскошно описал процесс возрастающей энтропии!)
Хотя она все равно возрастает. Никуда уже не деться.

Ладно, вешаться я и сегодня не пойду, но и добреть у меня нет ни единой причины.
Неписец ушел, но обещал вернуться.
Подумываю перевести Вальс в режим, только для избранных.... Тоже наверное от злости. Завтра одумаюсь. А сегодня... сегодня... пойду вон дыню доем >_<

ЗЫ: Ахренеть, какой содержательный пост...

---

Чи, Париж, Вальс и Глава Двадцать...

Глава Двадцать

Счастье ты моё, горе ты моё,
Пожалей меня, мне не до сна,
Счастье ты моё, горе ты моё,
Посмотри в окно, это весна.

Счастье ты моё, лучше нет поры
Воскресить опять нашу любовь,
Горе ты моё, пусть огнём горит
Всё, что мы с тобой натворили.

Ты не стой у окна,
Не грусти о погоде,
Кто сказал, что весна
Приходит и уходит.
(с.Глызин «Счастье ты мое»)

Шульдих метался по постели в полусне. Он не мог заснуть и не мог окончательно проснуться. Ощущаемая даром реальность , и сон смешивались.
Кен прислонился спиной к стене и разминал плечо. В коридоре стреляли. А Сибиряк просто ждал, давая себе передышку. Он убивал, как хорошо заведенная машина. Сегодня он даже оставил позади Абиссинца. И счет им не сравнять.
Шульдих чувствовал, как острая боль прошивает плечо, пот заливает глаза, чужая кровь пропитала одежду, а охраны еще так много, а он так устал… он так давно нормально не спал… Сейчас бы усталым псом свернуться в ногах у рыжего и к черту все остальное…
- Кен! – телепат вырвался из сна, вскочив на постели.
Тело ломило, словно это он был сейчас на миссии, а не Кен.
Шульдих подскочил с кровати, и стал натягивать брюки. Кожа была влажной от пота. Шульдих рычал и торопился, но от этого было только хуже. Наконец, он надел брюки и носки, а рубашку натягивал уже на ходу. Брэд спал в соседней комнате своим обычным сном без сновидений.
Телепат понимал, что делает глупость, но еще большей глупостью было бы не делать ничего. Кен на таком же пределе, как и он сам. Он тоже нуждается в нем. Но у Шульдиха есть преимущество – он все это знает. А Кена не зря зовут Сибиряком. До него может слишком медленно доходить. Может ему и понадобилось целых две недели, чтобы понять, что он хочет к Шульдиху несмотря ни на что.
И рыжий знал, что если не придет к нему сейчас, то возможно не увидит его больше никогда. А пророчества Брэда… Ну что пророчества? Сколько раз Брэд видел то, что они потом предотвращали. Взять хотя бы смерть сестры Рана.
Шульдих взял ключи от машины и вышел из дома. Он поедет к Кену, пока того просто не пристрелили на миссии.

Сибиряк выдохнул и рванулся вперед. Охранник был выше него почти на голову, но это ничем ему не помогло. Кен разорвал ему горло когтями и отпрянул за угол, когда снова началась пальба. Да когда у них уже патроны закончатся!? Сейчас он даже не представлял, где остальная часть команды. Словно в ответ на его мысли зашипел наушник.
- Сибиряк, ты где? – спросил голос Бомбейца.
- В конце коридора на четвертом этаже.
- Там пост охраны…
- Я знаю.
- Абиссинец идет к тебе.
- Не надо, - оскалился Кен. – Пусть занимается целью. А я охраной.
- Ладно, - вздохнул Оми и исчез в море помех.
Кен снова прислонился к стене. Плечо болело все сильнее. Он вроде не падал и его не зацепило. Неужели нагрузочный перелом? Это было бы плохо. Кен осторожно ощупал руку. Нет. Скорее просто вывих. Но боль все равно возбуждала. Как его рвал ногтями Шульдих. Как он кричал при этом… Неужели все это могло быть подделкой? И почему он думает об этом теперь? Пора забыть. Его работа – смерть, и ей ему надлежит заниматься.
Кен повернулся всем телом к очередному охраннику, высунувшемуся из своего укрытия. И… холодное дуло уперлось ему в висок.
- Не двигайся.
Кен зарычал. Он не видел, не слышал и не чувствовал, как к нему подошли сзади.
- Повернись, - приказал голос.
Сибиряк медленно повернулся и уставился на очередного охранника. В потолке черным провалом зияла дыра вентиляционного входа. Вот почему он его не слышал. Что ж… достойные противники.
- Это бесполезно, - Кен повел плечами. – Ваш босс уже должно быть мертв. Что вы защищаете?
- Честь, - коротко ответил охранник.
- Достойная причина для смерти, - раздался из-за его спины ироничный голос с мягким рычащим акцентом.
Охранник не успел обернуться. Выстрелом ему снесло пол черепа. Он упал. Шульдих дернул дулом в сторону второго и снова выстрелил.
В коридоре стало смертельно тихо.
Кен смотрел, как рыжий едва заметно морщится, словно у него болела голова.
- Ты в порядке? – спросил он, не глядя на Кена.
- Да, - Сибиряк не двигался с места. Их разделяло всего несколько шагов. – Откуда ты здесь?
- Мимо пробегал.
- Вот как.
Кен, наконец, посмотрел ему в глаза. Это оказалось совсем не сложно. Взгляд у Шульдиха был немного насмешливый и прямой.
- Ты против, чтобы я был здесь?
- Нет.
Сибиряк окинул взглядом его фигуру. Казалось, что он еще больше похудел, а волосы стали длиннее.
- Так две недели прошло, Кен, - ответил Шульдих и вскинул к лицу пистолет. – Еще охрана.
- Где? – Сибиряк выпустил когти.
- В той комнате, - телепат указал на двойные двери, ведущие в какой-то зал. – Четверо.
Они пошли вперед почти одновременно. Кен рванул двери и вкатился внутрь, когтистым клубком. Шульдих вошел следом, резко поводя дулом. Он успел сделать два выстрела, прежде чем Кен закончил с остальными.
- Вот теперь все, - подытожил телепат, убирая пистолет за пояс.
- Шульдих…
- Что?
Сибиряк развернулся к нему.
- Что ты здесь делаешь?
- Убиваю для тебя, - рыжий оперся о стену и скрестил на груди руки. – А на что это похоже?
- Я этого не просил, - Кен подошел к нему вплотную. – Кто тебе сказал, что я вообще хотел тебя видеть?
- Не обязательно говорить, чтобы я слышал, - Шульдих жадно втянул знакомый уже запах. Пот, кровь, и какой-то едва заметный, похожий на что-то пряное, привкус. Господи, как же Шульдих его хотел. Прямо сейчас. Но Кен зол. Для него все это слишком много. Он не любит сложных вещей.
- Не лезь в мою голову. Ты еще не наигрался со мной? - Сибиряк придвинулся еще ближе. Кулак в перчатке впечатался в стену, рядом с лицом рыжего, но тот только хмыкнул. Его нелегко было напугать.
- Кен, знаешь…может ты в чем-то прав, - Шульдих свободно положил руку ему на талию. – Возможно, нуждаться в чем-то - это слабость. Но я хочу научиться принимать себя таким, как есть. Даже если у меня есть такая слабость, как ты…
- О чем ты говоришь? – Хидака поморщился.
- Кен.
Сибиряк вздрогнул. Этот самый голос снился ему в последнее время так часто.
- Кен…
- Чего ты хочешь?
- Вернуть тебя, - откровенно признался телепат. – Я не виноват, в конце концов, что Брэд все время пророчит. Но я тебя так ждал. И секс был хорош… Разве этого недостаточно?
- Шульдих… ты скотина…
- Угу, - рыжий прижал его к себе и дышал ему прямо в губы. Он дразнил, но не делал первого шага. – Мне хорошо было с тобой, с тобой во мне… впервые хорошо. Кен, я не умею просить. И мне не за что извиняться. Но давай все вернем?
- Шу… - Кен смотрел, как телепат обезоруживающе ему улыбается и не мог понять, чего хочет на самом деле. Оттолкнуть его? Поцеловать? Трахнуть прямо здесь?
- Кееееен, - Шульдих тяжело выдохнул. – Ход твоих мыслей мне нравится…
И Сибиряк его поцеловал, стискивая в объятьях. Наверное, он больной, раз повторно делает одну и ту же ошибку.
- Ты, правда, этого хочешь? – проводя языком по его губам, спросил Кен.
Шульдих улыбнулся снова.
- Быть твоей девочкой?
Хидака поморщился и взял Шульдиха за плечи. Он долго смотрел в его лицо, а потом сказал.
- Я не знаю, кому ты это говорил раньше, но я не хочу этого слышать.
- Чего? – не понял телепат.
- Этот бред про «девочку», - Кен опустил руку и погладил его член, прямо через брюки. – Если я сплю с парнем, то хочу это слышать. Ты не моя девочка. Ты мой любовник.
- Меня повысили или понизили? – Шульдих чуть прогнулся навстречу ласкающей руке. – Кен, что ты…
- Ты мой парень…
- Неужели?
Сибиряк глухо зарычал.
- Ты хочешь, чтобы я доказал, что не вижу в тебе женщину?
- Нет… Ох, черт!
Кен расстегнул на нем брюки. Белья под ними не было. Пальцы Кена обхватили его член и принялись поглаживать.
- Кееееен, - Шульдих рванул его на себя и впился в губы.
Сибиряк скользнул языком в его рот, заставляя принять жесткий, жадный поцелуй.
Телепат заерзал под ним. Стена была жесткой, а Кен пах так сладко.
Хидака отстранился, несколько секунд смотрел в его одурманенные глаза.
- Мы вместе не из-за пророчества.
- Да, - выдохнул рыжий.
- А потому что нам самим так хочется.
- Да.
- И потому что у нас классный секс.
- Да.
Кен выскользнул из его рук, опускаясь на колени. Шульдих сразу понял, что он собирается делать. И его член дернулся от одной мысли об этом, но это так… это же… совсем по-другому… неправильно…
- Кеееен, не надо, - испуганно выдохнул телепат.
- Почему? – Сибиряк трогал его так чувственно и настойчиво. – Почему нет? Я хочу, чтобы ты понял, что ты не «моя девочка»…
- Я понял… Не надо… - Шульдих закусил губу. – Это неправильно… Тебе будет плохо от этого… Я не хочу…
Кен фыркнул и без всякого перехода взял его член в рот.
Телепат вскрикнул. Это было нечто. Ему делали минет и прежде, но никогда мужчина… Рот Кена был горячим, язык влажным, он скользил по головке…
- Кееееен!
Сибиряк прижал его к стене, Шульдих зарылся пальцами в его волосы и откинул голову. Сколько в этом было удовольствия и унижения для самого Кена? Телепат захлебывался… Но Хидака был не из тех, кто останавливается на полпути, особенно, когда делает что-то настолько приятное.


Абиссинец шел по коридору. С меча капала кровь. И то, что его было даже нечем вытереть – раздражало. Сибиряк в одиночку перебил всю охрану, пока они с Ёджи возились этажом выше, а Оми засел на крыше.
Кен не отвечал уже минут двадцать. Оставалось только надеяться, что с ним все в порядке.
Айя огляделся. Двое охранников были застрелены. Он никогда не видел прежде, чтобы Сибиряк стрелял. Ближний бой был ему проще и естественнее.
Стон он услышал неожиданно и повернулся к залу, откуда он доносился. Стон был странным, хриплым, сорванным.
Абиссинец рванулся к дверям, распахнул их и замер на пороге. Ничего подобного он раньше не видел. И никогда не хотел бы видеть. Шульдих стоял у стены, его волосы растрепались, щеки тронул лихорадочный румянец, он стонал. Кен на коленях перед ним…
Айя чувствовал, что кровь ударяет ему в голову. А эти двое его даже не заметили, так они были увлечены.
Фудзимия сам не понимая, что делает, подлетел к ним и ухватил Кена за волосы, отрывая его от Шульдиха. Он успел увидеть всё и даже тонкую ниточку слюны от губ Сибиряка к тому от чего он его оторвал.
- Какого хрена вы делаете? – зашипел он.
- Мммм… Ран? – телепат приоткрыл глаза. Он был в предоргазменном состоянии и не мог думать ни о чем другом.
- Айя, отпусти, - Кен мотнул головой, пытаясь высвободить свои волосы. – Какого черта?
- Это я спрашиваю! – Айя выпустил его. – Ты на миссии! Ты ответить не мог? Где твой наушник?
- Не помню, - отозвался Сибиряк. – Наверное, на мне…
- Пошли вон отсюда! – взорвался Айя. – Вы оба стоите друг друга, придурки! Так не терпелось потрахаться, что до машины не дотянули?
- Ран… я… - Шульдих вцепился в его плечо. – Вряд ли могу ходить сейчас.
Абиссинец отшатнулся.
Телепат излучал, как солнце. Горячее плотское желание. То, для которого не важно, ни место, ни время…
- Иди сюда, - рыжий потянул его к себе за руку. – Всегда хотел тебя поцеловать…
Кен зарычал. Айя шарахнулся прочь.
- Да делайте что хотите! Только убирайтесь отсюда быстрее.
Он вылетел из зала.
- Кен, - Шульдих погладил его по губам. – Ты видел – он покраснел.
- Видел, - Сибиряк поглаживал его рукой. – Зачем ты его дразнишь?
- Ничего… мммм… ему полезно. А то ему кажется иногда, что член есть только у Брэда.
- Интересно, - Кен снова облизал головку. – Не думаю, что сам захочу увидеть еще чей-то…
- Надеюсь…
Хидака снова принялся посасывать его член, мягко обволакивая его языком. Он делал это инстинктивно, и не был вполне уверен, что все делает правильно.
Вмешательство Айи вовсе не лишило их настроения. Напротив. Кен усмехнулся при мысли, в каком виде его застал Абиссинец.
Сибиряк поднял глаза на Шульдиха. Их взгляды встретились. Телепат прикусил губу и смотрел на него, не отрываясь. Кен подался вперед, так что головка уперлась в горло.
- Кеееен, - Шульдих дернулся. – Господи, я сейчас…
Хидака чуть отстранился, снова оставив во рту только головку и продолжая ее сосать.
Рыжий исступленно застонал, больно хватая его за волосы. Кен ладонью погладил его по члену, осторожно касаясь яичек. Тело у Шульдиха было красивым. И красивым абсолютно везде. Кен не до конца был уверен, что способен принять то, что сейчас произойдет, но у этого должно быть логическое завершение и он хотел попробовать…
Шульдих снова вздрогнул и коротко застонал. Кен почувствовал во рту горячую, соленую влагу. Он в жизни не думал, что когда-нибудь получит удовольствие оттого, что парень кончил ему в рот. Было немного странно и приятно. Самолюбие приятно мурлыкало – это сделал ты. И почти гордость за то, каким растрепанным, покрасневшим и сексуальным был Шульдих.
- Ты бы видел себя сейчас, - усмехнулся телепат.
Он смотрел, как Кен отстраняется и судорожно сглатывает. Шульдих чуть не кончил от этого еще раз. Сибиряк сидел на полу у его ног. Глаза сумасшедшие, губы опухшие, пальцы, которые он положил на ремень телепата, чуть подрагивают.
- Шу… Шульдих…
- Котенок, - рыжий сполз по стене и прижал его к себе. – Ты псих…
- Я же просил… не звать меня котенком, - выдохнул Кен и поцеловал его в шею.
- Извини, - Шульдих рассмеялся и провел ладонью по его животу.
- Ты на машине? – спросил Кен неожиданно, чуть отстранившись.
- Да, - удивленно ответил телепат.
- Тогда давай свалим отсюда.
Шульдих оглядел комнату, в которой в дурацких позах лежали четыре трупа, о которых они забыли к черту, и кивнул.


Звонок в дверь вывел Брэда из задумчивости. Он встал и пошел открывать. Наверное, это курьер или посыльный. Мысли о последнем счете не шли из головы. Длинный столбик цифр, понятный только ему, раздражал своей нерешенностью.
- Да? – спросил Кроуфорд, не глядя, открыв дверь.
- Брэд… - Ран рванулся к нему.
- Ран, ммммм… – Оракул поймал любовника за талию, но тот уже впился в его губы, словно умирающий от жажды в источник воды.
Кроуфорд чуть попятился и захлопнул дверь. Рана он стиснул в объятьях, поглаживая прямо поверх рабочего плаща. Юноша был возбужден до безумия, он прильнул к нему всем телом, вздрагивая и приглушенно постанывая, хотя рот и был занят.
Оракул еще не совсем понял, что происходит, зато похоже, его член все понял прекрасно.
- Ран… - Брэд с усилием оторвал от себя любовника. – Притормози… а то на мне штаны разойдутся…
- К черту твои штаны, - зашипел Абиссинец. – Купишь себе новые… Я хочу тебя.
- Ну, раз ты так ставишь вопрос…
Оракул резко закинул Рана на плечо, тот возмущенно вскрикнул.
Брэд понес любовника по лестнице вверх. Юноша извивался и шипел.
- Упадешь, - рассмеялся Кроуфорд, поглаживая его по заду.
- Поставь меня…
- Лучше я тебя положу, - Брэд открыл ногой дверь в свою комнату.
Из своей спальни на секунду высунулся Наги, увидел отца, покраснел и шмыгнул обратно.
Оракул положил любовника на постель. Ран тут же ухватит его за ворот рубашки, и повалил на себя, снова впиваясь в губы.
Брэд расстегнул на нем плащ и запустил руки под него, поглаживая сильное горячее тело. Похоже, Ран приехал к нему прямо с миссии. От него возбуждающе пахло потом и кровью.
Они судорожно раздевались. Юноша рывком расстегнул на себе брюки, Брэд сдернул их.
Ран разорвал на нем рубашку.
Больше они не разговаривали, слышался только треск ткани, тяжелое дыхание, звуки поцелуев.
Кроуфорд перевернул Рана на живот, тот послушно встал на колени и прогнулся в спине. Прикосновение холодного геля между ягодиц. Юноша развел ноги шире и Брэд вошел в него одним движением.
Ран вскрикнул. Оракул начал двигаться сразу, не дав ему привыкнуть, наполняя, разрывая его. Юноша закричал, хватаясь за спинку кровати.
- Ран, - выдохнул Кроуфорд ему в шею, целуя и покусывая нежную кожу.
Фудзимия только вскрикнул от нового толчка. Он начал подаваться назад с каждым новым движением. Брэд делал это прекрасно. Ран хотел именно этого и именно так…
- Сильнее, - выдохнул он, встряхивая волосами так, что капли пота брызнули на постель. – Еще… Сильнее…
- Ран…
Оракул взял его за плечи и дернул на себя, заставляя подняться. Ран сел, чувствуя, как погружается в него член любовника до самого конца. Брэд без усилия подхватил его за талию, продолжая быстро и жестко трахать. Юноша выгнулся. Было так глубоко… невыносимо… Он закинул руку назад, поглаживая любовника по волосам, по виску, задел очки, они слетели и упали куда-то на пол.
- Брэд…
Кроуфорд укусил его за шею, оставляя глубокую отметину.
- Брэээээд!
Ран кончил, обрызгав их обоих спермой. Оракул прижал его теснее. Пожалуй, это объятье было бы смертельным для половины людей. Юноша чувствовал, как оргазменная дрожь проходит по телу любовника. И через минуту они оба повалились на постель.
- Я убью твоего телепата, - прошептал Ран, когда, наконец, смог говорить.
- М? – Брэд непонимающе на него посмотрел. – О чем ты?
Юноша перевернулся так, чтобы оказаться к нему лицом. Кроуфорд близоруко щурился и Ран не выдержал и улыбнулся.
- Не важно.
- Шульдих, я так понимаю, сейчас не у себя в комнате.
- Ты совершенно верно понимаешь, - Ран хмыкнул. – Он сейчас с Кеном.
- Они помирились? – удивился Оракул.
- А они ссорились? – еще больше удивился Фудзимия.
- Ну, как сказать, - Брэд пожал плечами. – Кен его бросил.
- Кен что сделал?
- Ну, Ран…
- Ладно, извини. Я просто удивился, - юноша положил голову на плечо Кроуфорда. – Значит то, что я видел, было просто примирением.
- А что ты видел?
- Они… занимались прямо на миссии тем, чем надлежит заниматься в спальне.
- Угу. Или в больничной палате, - поддакнул Оракул.
- Брэд!
- Ну, прости-прости, - Кроуфорд погладил его по животу, по бедру, провел пальцами выше, к груди. – Хорошо, что они помирились.
- Не дразни меня, - Ран поерзал.
- Почему? Если тебе недостаточно – мы можем повторить.
Юноша усмехнулся.
- Чуть позже… Я еще от этого раза не отошел… Знаешь, Шульдих хотел меня поцеловать.
Оракул помрачнел.
- Надеюсь, у него не получилось.
- Нет. Я думаю, он просто дразнился, потому что я прервал их. Но он тронул меня за руку и… ну…
- У тебя встало, - с убийственной серьезностью предположил Брэд.
- Скажем так – я захотел к тебе, - усмехнулся Ран.
- Понятно.
- Я люблю тебя…
- Я знаю.
Юноша поцеловал его в плечо.
- Не злись.
- Я не злюсь.
- Я же вижу.
- Это я на Шульдиха. Он просто оружие массового… разложения. Морального.
- Неужели?
- Его надо отдать нашим врагам. Они сразу забудут, что собирались делать…
- Это ты к чему?
- Ни к чему.
- Ладно, - подозрительно сказал Ран. – Чем ты был занят, когда я пришел?
- Баланс сводил.
- Я помешал?
- Конечно! – Брэд прикусил его за ухо. – Ужасно помешал. Но я не против.
- Ты меня всего искусал! – юноша пихнул его локтем. – Я уже боюсь перед напарниками раздеться.
- А зачем тебе перед ними раздеваться? – в свою очередь насторожился Кроуфорд.
- У нас общий душ.
- Похоже, ты живешь в кошмарных условиях.
- Я неприхотлив – ты же знаешь.
- И как ты объясняешь все засосы и укусы на себе?
- Они думают, что ты – моя девушка.
- Я - твоя девушка? – поразился Кроуфорд.
- Да. И ты очень агрессивная дама.
- Какое жестокое их ждет разочарование.
- Не то слово.


- Вы звали меня, Персия-сама? – Сомали подошла к его столу и замерла.
- Да, - шеф полиции выложил на стол дело. – Это то, что успели собрать наши агенты по «Райот».
Айя молча взяла папку и раскрыла в самом начале, несколько минут задумчиво листала ее.
- Здесь хватит на десять смертельных приговоров для каждого, - сказала она, наконец.
- Знаю.
- Вы хотите поручить это Вайс?
- Да. И ты знаешь почему.
- Из-за Балинеза.
- Да. Он имеет право отомстить.
- Он будет рад, - Сомали захлопнула папку и посмотрела на шефа. – Что-нибудь еще, Персия-сама?
- Да. Мэнкс вернется завтра. Тогда вы и отдадите им эту миссию. Если хочешь… можешь не ходить. Она сделает сама.
- Мэнкс рассказала вам, да? – Айя наклонила голову.
Она чувствовала угрызения совести и знала все, о чем сейчас думает Персия. Она слишком молода, чтобы быть секретаршей. Мэнкс или Ферзь никогда бы не позволили себе таких отношений. А она? Всего три слова и одна красивая задница, и она готова забыть и служение, и месть. Готова забыть все, кроме брата.
Шеф молча на нее смотрел.
- Простите, - наконец выдохнула Сомали. – Если хотите, я подам рапорт о переводе в полевую группу.
- Не хочу, - Персия встал и обошел стол.
Сомали подтянулась. Она не могла смотреть в лицо младшему Такатори. Словно влюбившись в Балинеза, она подвела его. А может, так и было? Они машины. У них есть функции и они должны их выполнять…
- Ну, вы же, в конце концов, не машины, - словно в ответ на ее мысли хмыкнул он. – Расслабься.
- Простите, Персия-сама. Вы хотите, чтобы я порвала с ним?
- Порвала? – удивился шеф. – Нет, что ты. Напротив. Я даю ему шанс осуществить свою месть, и после этого он потеряет смысл не только борьбы, но и существования. Хорошо, что в это время с ним будешь ты.
- Если вы знаете, что отомстить за напарницу все, что ему нужно, то зачем вы даете ему эту миссию?
- Иногда человеку надо дать всё, чтобы он понял, что ему нужно на самом деле, - пожал плечами Персия.
- Вы думаете, что когда все закончится, мы с братом тоже оставим вас? – она подняла не него глаза и впервые в жизни посмотрела ему прямо в лицо.
- Я мечтаю об этом дне, - мужчина грустно улыбнулся. – Отомстить, и научится жить дальше – большой труд.
- Но… мы ничего больше не умеем, - Сомали слабо улыбнулась. – Вы подобрали нас, когда до нас никому не было дела, вы научили нас всему и дали шанс отомстить. Мой брат был бы мертв, если бы Мэнкс не пришла к нему тогда.
- Ты так это видишь?
- Да. Так.
- Каждый из Вайс уникален. Как уникальна, и ты, и Мэнкс. Ты знаешь, почему погибли первые Вайс?
- Нет, - Сомали качнула головой. – Я думала, что они были недостаточно умелы.
- Это не так, - Персия стоял перед ней, скрестив руки на груди. – Когда собирали первых и вторых Вайс мы совершали одну и ту же ошибку. Мы брали людей, которые хотели просто убивать, но это оказалось не то, что нужно.
- Первых Вайс устранили, - Айя, как всегда умела замечать главное.
- Да, Сомали. Их устранили. Мы собрали третьих Вайс из людей совсем другого сорта. Они не хотят убивать. Они принимают это, как наказание. И пока они терзаются тем, что делают – у них есть шанс. И у нас он есть.
- Я понимаю. Ничто не оградит их от зла, кроме них самих.
- Да. Ты верно поняла, - Персия кивнул. – Вайс остаются Вайс, пока несут альтернативное правосудие, как Белый Крест.
Сомали помолчала, потом кивнула, положила папку на стол и вздохнула.
- Персия-сама.
- Да, Сомали.
- Крест, который несете вы – много тяжелее.
- С чего ты взяла? – он отвел взгляд.
- Когда я была маленькой, - неожиданно сказала она, сцепив руки в замок. – Я спросила у отца, почему он работает столько же, как и отец Ямады, девочки из параллельного класса, а я могу себе позволить новый велосипед, а она нет. Знаете, что ответил мне отец?
- Что же?
- «Банкир Фудзимия отвечает за очень много вещей, он ответственен за каждого служащего, которому платит зарплату, за каждого человека, чей дом заложен в его банке, за процветание всех фирм, которые взяли у него ссуду. Он несет ответственность. За все. За каждого. Он спит с ней, ест, ложится и встает. Это его крест. И именно поэтому он больше получает. А отец Ямады отвечает только за то, правильной ли формы вышла болванка на конвейере».
- К чему ты это говоришь?
- Персия-сама, вы называете цели – мы убиваем. Ребята это понимают. Ответственность лежит на вас. Но и права на ошибку вы не имеете. В отличие от нас.
- Я это знаю, - жестко ответил он и отвернулся к окну. – Ты свободна.
Сомали послушно пошла к двери, но взялась за ручку и остановилась.
- Я хочу, чтобы вы знали – мы все в вашей руке, - сказала она. - И я, и ребята. Мы верим вам. Не потому что вы не ошибаетесь, а потому что ваш крест тяжелее нашего. Вы несете его с достоинством и со всеми силами, что у вас есть, как нес мой отец. Нас от бездны отделяет только ваша совесть, потому что вы не пошлете убить невиновного, даже если он будет неудобен. И вы все делаете правильно. Спите спокойно.
Она вышла и бесшумно прикрыла дверь.
- Благодарю, - обронил Персия в пустоту.
Почему-то ему казалось, что он создал нечто большее, чем просто старое, как мир альтернативное правосудие. Он привнес субъективность доброты туда, где ранее правил логичный закон. Он принес веру в правду и спасение. И все это сохранится, даже если не станет его самого.
Хотя раньше он думал, что породил гидру из собственной ненависти к брату, к его делам, к тому, что он собой представлял. А ненависть рождает только ненависть. Но, возможно… может быть… Сомали права? И все это просто его совесть. То, что делает брат – должно иметь противовес. И этот противовес - он. А кровное родство не имеет значения. Если бы он никогда не знал Рейджи, облегчило бы это борьбу с ним?


- Глупо все закончилось, - пробормотал Ёджи.
Айя погладила его по волосам. Дело организации «Райот» было закончено и сдано в архив. Ёджи лежал, уткнувшись носом в ее голые коленки. Сама Айя была одета только в большое пушистое полотенце, обернутое вокруг тела.
Балинез чувствовал, как скользит по виску ее холодная ладошка, больше привыкшая к пистолету, чем к ласке.
- Мне кажется, - вздохнула Сомали. – Ничего еще не закончилось.
- Почему ты так говоришь? – блондин приоткрыл один глаз и посмотрел на нее.
- Иногда я чувствую такие вещи, - снова вздохнула она. – Просто чувствую, что мы еще к этому вернемся.
- Не хотелось бы…
- Знаю. Твоя месть, наконец, закончена. Ты доволен?
- Разве можно быть довольным после такого?
- Как ни странно, но можно, - она пожала плечами. – Ты сделал все возможное.
- Меня подстрелили, как собаку. А Маки погибла.
- Маки действительно жалко, хоть я ее и не знала, - Сомали было сейчас не до ревности.
Мертвые женщины окружали Балинеза, но, ни одна из них не была на него зла. Все они по-разному, но любили его. И только призрак Аски какой-то иной, болезненный, почти плотский.
- Она была молодец…
- Да. Но ты не виноват в ее смерти, - голос Айи стал жестче. – Я хочу, чтобы ты понял, дорогой, в мире достаточно вины. Не надо брать на себя лишнюю. В ее смерти виноваты те, кто ее убил, а не те, кто ее не спас. Если ты возьмешь на себя эту вину – ты снимешь часть ответственности с них, а это недопустимо. Это будет значить, что то, что мы делаем – не нужно.
- Почему же я чувствую себя виноватым?
- Потому что мы все-таки люди, - она хмыкнула. – Знаешь… вина – это не абстрактное понятие. Виноватые существуют, даже если не чувствуют за собой вины. Тот, кто стреляет и тот, кто отдает приказ стрелять – делят эту вину поровну. И только. Мы караем виновных. Мы караем их по совести. И это всё.
- Всё, что мы делаем?
- Да. Иногда… поступать по совести, значит поступать жестоко. Но не поступать так, значит забыть о том, что ты человек.
- Зачем ты это мне говоришь?
- Я пытаюсь снять груз с твоей души.
- Я в порядке, - Ёджи сел. – Правда, в порядке. Просто все это так болезненно… Тяжело привыкнуть.
- Ты уже почти привык.
- А как привыкала ты?
- Не знаю, - она посмотрела в потолок. Маленькая спальня на втором этаже Белой Виллы была уютной и теплой. В камине горел огонь.
- Айя…
- Не знаю, Ёджи. Я никогда не сомневалась. После смерти родителей я поняла, что не могу жить иначе. Брат отослал меня от себя, чтобы я не видела, как он меняется. Он выбрал свой путь. И когда я поняла это, то выбрала и свой собственный. Если он думает, что слишком плох, жесток, ужасен, даже чтобы просто жить рядом со мной, то я стану еще хуже. Я умылась кровью раньше и гуще, чем мой брат. Ради мести, ради любви, ради справедливости… И еще потому, что кто-то все-таки должен это делать.
- Ты добрее, чем хочешь казаться, - Балинез обнял ее за плечи и притянул к себе. – Прости. Что-то я совсем раскис. Ты права. Отвечать буду не я. Отвечать будут те, кому положено.
- Вот и хорошо, - она прижалась к нему. – Я люблю тебя, Ёджи.
- Ты все-таки это сказала.
- Да.
- Я рад.


Шульдих нетерпеливо притиснул Кена к стене, дергая вниз молнию его мастерки.
Сибиряк взял его за ворот и выдохнул в губы любовнику:
- Что это за чертовщина?
- Френч.
- Сними его к черту.
- Давай хотя бы до кровати доберемся, - предложил Шульдих.
До нее, и правда, оставалось всего несколько метров.
- Ты первый начал.
- Это потому что ты думал такое.
- Какое «такое»?
- Развратное.
- Неужели?
- И я хочу немедленно всё это осуществить, - телепат обнял его и пробежал пальцами по спине, умудряясь даже там находить какие-то эрогенные точки.
- Шульдих…
- Да, котенок.
- Не зови меня «котенок»…
Кен выгнулся под его руками, так откровенно его ласкал рыжий.
Они оба изголодались. И особенно по прикосновениям друг друга и по поцелуям. Сибиряк чувствовал, как проникается чем-то непонятным по отношению к Шульдиху. Он возбуждался при одной мысли о нем. Для него давно перестало иметь значение, что он парень, телепат, гайдзин. Все становилось неважным, когда они начинали целоваться, так и не сумев дойти до кровати.
- О, мой Бог… - прошептал Шульдих, сдергивая с его плеч кофту и проводя ладонями по плечам. – Какой ты классный…
- Перестань, - Кен провел языком по его шее, зная, что там есть чувствительное место, от прикосновения к которому рыжий начинал дрожать.
- Ох… ммм… Что перестать?
- Болтать.
- Не могу, - телепат опустил ладони ниже и сжал его задницу. – У тебя потрясающее тело. Такое сильное.
- Ты никогда не спал со спортсменами? – Сибиряк никогда не думал, что его перекаченные руки и задница могут вызывать такой восторг. Он всегда считал, что он довольно компактная модель. А Шульдих был еще и выше ростом. Но тот просто тащился. Трогал его раскрытыми ладонями, обводил каждый контур его тела.
- Спроси, был ли у меня секс с мужчинами по моему желанию, - усмехнулся телепат.
Кен дернулся.
- Извини-извини, - Шульдих поцеловал его в нижнюю губу и потянул к постели. – Не хотел портить настроения.
- Ты не испортил.
- Ты еще не понял, что врать мне бесполезно?
- Понял.
- Тогда даже не пытайся.
- Ты прав, - Кен сел на кровать и прижался лицом к животу телепата. – Я ничего не хочу знать. Не рассказывай мне.
- Хорошо, - рыжий поворошил его волосы. – Хорошо, котенок.
Потом он легко толкнул Сибиряка на кровать и оседлал его бедра.
- Шульдих…
- Хочу тебя, - мурлыкнул рыжий и стал расстегивать ремень на его брюках. – О, вижу и ты тоже.
Кен усмехнулся. Беспардонность и болтливость телепата не переставали его поражать и радовать.
Рыжий мурлыкая себе под нос, стянул с него джинсы и белье, попутно раздеваясь сам. Кен всегда путался в его шмотках, а у Шульдиха похоже был определенный навык.
Телепат склонился над ним, снова целуя.
Кен в жизни столько не целовался, сколько с Шульдихом. Губы горели, язык рыжего хозяйничал внутри, заставляя дрожать в предвкушении большего. Каждый его поцелуй был как обещание. Обещание безумного секса, который за ним последует.
- Хочу тебя, - повторил Шульдих и заглянул ему в глаза, нависая, так, что кончики волос падали по обеим сторонам лица Кена.
- И чего ты ждешь? – Сибиряк погладил его по голым ногам.
- Ты не понял, - телепат соблазнительно улыбнулся. – Я. Хочу. Тебя.
Кен вздрогнул. До него дошло, о чем говорит его любовник. Ну что? Хотел почувствовать, как это спать с парнем? Самое время сбежать или сделать что-нибудь.
Хидака облизнул губы и положил ладонь на член рыжего.
- И чего ты ждешь? – повторил он свой вопрос.
Шульдих приглушено застонал и перегнулся через него, судорожно выворачивая карманы своего френча в поисках заветного тюбика.
Кен никогда в жизни не чувствовал себя таким голым и открытым, как когда Шульдих развел его ноги. Было страшно. И интересно было тоже. Рыжий всегда так стонал, когда он брал его.
Телепат поцеловал его в сосок и поднял на него взгляд.
- Я попытаюсь быть осторожнее.
- Иди в задницу.
- Как скажешь, - мурлыкнул телепат и открыл колпачок тюбика.
Кен вздрогнул, положил руки ему на плечи и потянул к себе, чтобы еще раз поцеловать, перед тем, как это произойдет. Он не находил это унизительным. После того, как он позволил ему кончить себе в рот прямо на миссии, к этому все шло.
Шульдих уселся у него между ног и посмотрел на него, любуясь, потом погладил его по коленям.
- Согни их. Будет удобнее.
Сибиряк сделал, как он сказал, даже не представляя, как сейчас выглядит со стороны, но похоже, зрелище Шульдиху понравилось. Он тяжело задышал. Потом быстрым движением выдавил смазку на пальцы. От первого прикосновения Кен вздрогнул. Он еще помнил, как сам разложил рыжего на столе. Голова тогда была пьяной, но хотелось просто вставить и двигаться.
- Шульдих…
- Потерпи, - телепат втолкнул в него скользкий от смазки палец.
И Кен застонал. Странное чувство. Очень странное. Шульдих двигал внутри него сначала одним пальцем, потом добавил второй. Движения были плавные, мягкие. Гораздо мягче, чем был с ним Кен в первый раз.
- Потому что я знаю, каково это, - телепат поцеловал его в живот. – Но не надейся на многое…
- Я не умею надеяться, - выдохнул Сибиряк, чувствуя внутри движение скользких пальцев.
Это было больно.
Шульдих нетерпеливо подался вперед.
- Я не могу больше…
- Тогда сделай это уже.
- Сейчас, котенок, - телепат его поцеловал и приподнял его ноги.
- Что ты… - начал Кен, но почувствовал, как в его вход уперлось что-то горячее и большое. Слишком большое. Он распахнул глаза. Ужас, похоть и какое-то непонятное извращенное желание захлестнули его. Член Шульдиха был большим, твердым и не верилось, что они могут это сделать.
Телепат зашипел сквозь зубы, подаваясь вперед и вжимая любовника в постель. Кен беззвучно выгнулся под ним. Боль затопила сознание, прежде чем они соединились полностью.
- Кен…
Тот только хватал ртом воздух.
Рыжий не понимал, как это может быть так больно. Да, боль нравилась Сибиряку. Но эта была своеобразной, чистой, как вода…
- Боже, Кен, расслабься хоть немного. Ты сам себе делаешь больно…
Хидака не слышал его, он слепо шарил рукой по постели, его тело было словно сведено судорогой.
- Кен… - Шульдих не двигался, давая ему привыкнуть. – Кен, котенок…
- Не… зови… меня… «котенок», - сквозь стиснутые зубы выдохнул Сибиряк.
- Расслабься, - телепат поцеловал его, чувствуя, что это как раз то, что надо.
Они снова целовались. Шульдих положил руку на его член и удивленно выдохнул. Он почти опустился. У него самого чуть все не опустилось. Но внутри Кена было дурманяще жарко, мышцы пульсировали, туго обхватив член.
Рыжий оторвался от его губ и улыбнулся.
- Сейчас будет лучше.
- Ммм, - невнятно отозвался Хидака, прикрывая глаза.
Мыслей у него в голове не было. Только пьяный алый туман.
Шульдих качнул бедрами и Кен снова выгнулся. Он не сопротивлялся. Не пытался его оттолкнуть. Он почти наслаждался болью.
- Боже, как туго, - телепат выдохнул. – Зачем ты сопротивляешься?
- Я… не сопротивляюсь… - Кен помотал головой.
Он чувствовал, как чужой член входит в него, двигается. Сибиряк чувствовал себя открытым, разорванным. Почти нестерпимо. Он видел только чистые синие глаза напротив. Реальность дробилась и плыла. Горячо было губам, там, где их целовал Шульдих. Горячо было в паху, там, где их тела соединялись.
- Тебе не нравится? – телепат ласкал рукой его член, гладил пальцем головку, при этом, не прекращая медленных ритмичных толчков внутри.
- Не… знаю… - Кен облизнул губы. – Не знаю.
- Расслабься… - телепат почувствовал, как член любовника твердеет и наливается жаром. Теперь прикосновение к простате должно было ощущаться по-другому.
Сибиряк содрогнулся от болезненного удовольствия.
- Что это?
- Ммм… так ты не знаешь?
- Нет… Черт!
- Как же ты делал это раньше? – Шульдих с удовольствием чувствовал, что двигаться стало чуть легче.
Хидака снова зашипел сквозь зубы.
- Кто тебе сказал, что я делал это раньше?
- Ммммм, - протянул телепат, склоняясь над ним. – Значит ты у нас девственник…
- Шульдих, - Кен ухватил его за волосы и рванул к себе.
- Да? – рыжий выдохнул ему в губы.
Сибиряк коротко застонал, глаза у него горели шальным огнем. Голос напоминал тихий низкий рык.
- В следующий раз… Я так тебя отделаю…
- Неужели?
- Я трахну тебя в твой болтливый рот…
- Жду не дождусь, - мурлыкнул телепат, прижимая Кена к постели и чувствуя, как он расслабляется.
Хидака обнял его ногами и выдохнул, казалось, что он все это время не дышал.
- Лучше?
- Да.
Шульдих с умилением посмотрел на любовника. Кен чувствовал его в себе, и даже если чувство было для него непривычным, но его нельзя было назвать неприятным. Боль мягко отступила, оставляя ощущение наполнености и острого удовольствия от прикосновения к простате. Телепат старался двигаться мягче, но получалось все равно грубовато. Он вторгался в любовника глубоко и резко, наслаждаясь стонами и жаром его тела.
- Шульдих, - простонал Кен, выгибаясь и цепляясь за его плечи. – Шуууульдих…
- Котенок…
Сибиряк сжал его коленями.
- Шу…
- Сейчас.
- Шуууууу!
Рыжий его поцеловал жарко и долго, не прекращая двигаться, терзая его тело. Он ласкал рукой твердый и скользкий член Кена, чувствуя, как близка его разрядка, но его собственный оргазм был еще ближе.
Шульдих выгнулся, погружаясь в задницу любовника, так глубоко, как только мог. Кен задохнулся. По телу телепата прошла уже знакомая Кену дрожь. Шульдих мотнул головой, хлестнув Сибиряка волосами по лицу.
Кен зажмурился. Он хотел умереть. Телепат кончил в него и не спешил выходить, пытаясь перевести дыхание.
- Извини, - прошептал Шульдих и снова принялся ласкать его рукой.
- Шу, я не могу… это… слишком много… - Кен не мог открыть глаза, по телу проходили странные волны. – Я сейчас…
- Кончишь?
- Сознание… потеряю…
- Кен, ну давай же, - телепат закусил губу.
Он пробегал своими умелыми ласковыми пальцами по члену любовника. Он умел обращаться с этим. По крайней мере, он на это надеялся.
- Сладкий мой, - Шульдих поцеловал его и подался назад, выходя из его горячего тела.
Кен вскрикнул. Телепат чуть опустился, пытаясь заставить любовника кончить. Он не думал, что это будет так непросто.
Сам он всегда кончал, когда Хидака трахал его. Руки Кена были настойчивыми и сильными. Он не терзал его, он брал.
Шульдих провел языком по его груди, укусил сосок.
Сибиряк слабо застонал, приподнимая бедра. И кончил любовнику в руку.
Телепат тихо рассмеялся.
- Вот так…
- Придурок, - сухими губами прошептал Кен.
- Это придурок тебя трахнул.
- Первый и последний раз.
- Посмотрим, - мурлыкнул Шульдих, поднял ладонь к своему лицу и внимательно посмотрел на обляпанные семенем пальцы.
Кен открыл глаза и посмотрел на него.
Телепат медленно облизал один палец, потом второй.
Сибиряк улыбнулся.
- Прекрати…
- Почему?
- Это отвратительно.
- Неужели? Тогда почему ты улыбаешься?
- Потому что я сплю с придурком.
- Было так плохо? – Шульдих нахмурился.
- Нет. Просто непривычно, - Кен прижал ладонь к его щеке. – Но я не думал, что это настолько больно.
- Ты просто был очень напряжен. Настолько больно не было даже мне в первый мой раз.
- И сколько тебе было?
- Четырнадцать, - телепат подумал и уточнил. – Или пятнадцать.
- Не помнишь?
- Помню слишком хорошо, - Шульдих придвинулся к нему, тесно прижимаясь. – Просто я не знаю, когда у меня день рождения.
- А сколько тебе лет? – Кен удивленно на него посмотрел.
- Говорят двадцать два уже, - телепат уткнулся носом в его шею. – Какая разница?
- Ну, хорошо, что не сорок. А то бы я удивился, - Сибиряк запустил пальцы в рыжую гриву и осторожно перебирал ее по волоску.
Шульдих фыркнул.
Ему было так странно лежать, обнимая кого-то. Не было ничего чужеродного. Мысли Кена не тревожили, просто текли сквозь них обоих. Телепат выдохнул и постарался прижаться еще сильнее.
- Ты чего? – Кен удивленно на него покосился.
- Ничего.
Шульдих, и правда, почувствовал себя идиотом. Неужели это так неизбежно? Он бегает за этим мальчишкой, тащится как девчонка от его сильных рук, говорит с ним о глупостях. Такое ощущение, что они возлюбленные, а не просто партнеры по сексу. Шульдих отогнал эту мысль и закрыл глаза. Гостиница была хорошей, номер оплачен, они могут поспать. Кен уж точно вряд ли сможет ходить… и на байке ездить ему пару дней будет весьма неудобно. Но Шу не спешил ему об этом говорить. Сибиряк дал ему себя трахнуть и даже кончил от этого. Но телепат не был уверен, что сам захочет этого еще раз. Это был жест доверия и равноправия. Пусть он им и останется.
Кен гладил его по волосам и не думал ни о чем. Ему было и больно, и хорошо. Он знал, что любовник слышит его мысли, но ему было все равно. У него не было никаких тайных мыслей. Он просто хотел, чтобы рыжий всегда так судорожно прижимался к нему, а еще заснуть, и чтобы задница перестала болеть. А еще, возможно, трахнуть Шу завтра с утра… Но это будет завтра. Зачем так далеко загадывать?


Айя видел, как творилась месть. Видел каждый день. И ждал своего дня. Он даже в чем-то завидовал Ёджи. Он теперь был свободен.
Абиссинец тоже хотел освобождения. Освобождения от долга мести. Но его время еще не пришло.
А Кен… Он снова и снова делает одни и те же ошибки. Хотя возможно он единственный из Вайс, кто еще умеет просто верить. Даже такому, как Казе. Айя смотрел на это и ждал. Ждал два дня, чтобы увидеть, как Кен превращается в человека. Как он постигает что-то кроме верности, как к нему приходят сожаление, обида, долг и честь.
Сомали сказала в тот вечер Сибиряку, что поступать по совести – всегда жестоко.
И Айя был согласен с сестрой, как никогда.
Но даже если ты знаешь, что твоя жестокость оправдана и, более того, единственно правильная, это мало что меняет.
Кен ушел от тела Казе иным человеком. И Айя не решился идти за ним. Сейчас Кену нужен был другой. Совсем другой.
Абиссинец пробежал глазами отчет, который принес Оми и кивнул. Потом оделся и вышел в коридор. В комнате Кена горел свет. Наверное, ему не спалось… А кому бы спалось на его месте?
Абиссинец взял машину из гаража и поехал дорогой, которую теперь мог найти бы и с закрытыми глазами. К дому Шварц.
На крыльце он замер, ожидая чего-то… не совсем понимая чего.
Шульдих открыл дверь, широко и ехидно улыбаясь.
- Меня ждешь?
- Наверное, - Айя вошел в дом и снял обувь.
- Все еще дуешься за прошлый раз?
- Я не умею дуться.
- Разве?
- И тебе не стыдно? – Айя посмотрел на его довольную мордаху, на которой не было даже следа стыда.
- За что? – удивился Шульдих. – Вот если бы ты меня с Брэдом застукал…
- Еще чего не хватало!
- Да шутка это, - рассмеялся телепат, хлопая его по плечу.
- Я на это надеюсь, - сквозь зубы процедил Айя.
- Ран? – из кабинета выглянул Кроуфорд, увидел любовника и протянул к нему руки.
Юноша без всяких сомнений подался к нему и поцеловал.
- Извини. Я не помешал?
- Нет. Все в порядке. Я не занят.
- Ран… - Шульдих неприкрыто хихикал. – А почему мне должно быть стыдно, а тебе нет?
- А мне за что? – поразился юноша.
Брэд посмотрел телепату в глаза, тот фыркнул и отвернулся. Конечно, Ран не знал, как именно сходил с ума Шульдих, когда они занимались сексом. И Брэд хотел избавить его от таких подробностей.
- Как прошла миссия? – Брэд тронул сережку в ухе любовника, она качнулась.
- Не знаю… - Ран тряхнул головой. – Не важно. Давай не будем об этом.
- Давай. Идем в кабинет.
Юноша удивился, что Шульдих не последовал за ними, оставив наедине. И вообще словно сгинул. Его не было даже слышно, когда они потом поднимались в комнату.


Кен лежал на постели, уткнувшись носом в стенку. Было… пусто. Просто пусто. Словно ничего больше не осталось вне него. Ветер усилился, а потом пошел первый весенний дождь. Холодный и свежий. Он барабанил по карнизу. Где-то в темноте шелестела благодарная дождю листва. Кен не шевелился. Люстра горела ярко. Свет раздражал, но встать и выключить его не было сил.
Чувство одиночества было сильным, почти непереносимым. Взгляд Казе, его слова, его предательство… Зачем Богу нужно его одиночество?
Странный шум вторгся в его замкнутый мир. Словно что-то мокрое бьется об стекло, потом пара нецензурных слов.
Кен моргнул и с усилием пошевелился. Он повернулся к окну и вздрогнул. Шульдих сидел на подоконнике. Сибиряк даже тряхнул головой, пытаясь прогнать видение.
- Я не исчезну, - проинформировал его рыжий. С него капала вода. Мокрые волосы облепили лицо. Он сплюнул лезущую в рот прядку и спрыгнул на пол.
- Шульдих?
- Я это. Я, - сварливо отозвался телепат, подошел к нему и сел на корточки рядом с кроватью.
- Как ты здесь оказался? – Хидака не мог понять рад его приходу или хочет вернуться к своим бесцветным мыслям.
- Ран пришел к Брэду. Он думал о тебе. Что-то случилось?
- Да… Нет.
- Так «да»? Или «нет»? - Шульдих положил руки ему на колени и погладил. – Я хреновый слушатель. И больше люблю поболтать сам. Но я умею понимать.
- Я не хочу говорить, - Кен отвел взгляд от любовника, и уставился в стену.
Телепат хмыкнул и подался вперед. Сибиряк невнятно запротестовал, но Шульдих повалил его на постель, жарко целуя в губы.
- Не сопротивляйся, - засмеялся рыжий, расстегивая на себе френч и отбрасывая его в сторону.
- Я… - Кен обнял его за плечи. – Я…
- Все в порядке. Не нужно ничего говорить.
Шульдих сам не понимал, почему пришел. Ему совсем не понравилось то, о чем думал Абиссинец. Хидаку била крупная дрожь. Телепат трогал его волосы, лицо, плечи, спустился рукой до талии.
- Кен…
- М?
Сибиряк смотрел в потолок. Влажные пятна расползались по его футболке от прикосновений любовника.
- Поцелуй меня и все пройдет, - Шульдих улыбнулся.
- Правда что ли? – Кен с усилием перевел взгляд на его улыбающуюся физиономию.
- Ты все сделал правильно.
- Я знаю.
- Тогда почему ты хандришь?
- Я не хандрю.
- Тогда почему бы нам не заняться сексом, раз я пришел?
- Я не в настроении, - Кен снова отвернулся.
- А если я не буду сильно кричать? – усмехнулся рыжий.
- Я же сказал, что я не в настроении. Ты зря пришел.
Шульдих и не подумал с него слезть, наоборот, повозился, укладываясь удобнее, и широко улыбнулся.
- Тогда просто согрей меня. Я так промок…
- Шульдих, зачем ты это делаешь?
- Сам не знаю, - честно признался телепат. – Брэд сейчас трахает Рана на нашем столе…
Кен не выдержал и усмехнулся.
- Ну, вот ты и улыбнулся.
- Просто скажи, что тебе стало меня жалко.
- Кен, котик, боюсь, это чувство мне давно не знакомо, - с сожалением вздохнул рыжий. – Не льсти мне.
- Хорошо, - Кен обнял его уже увереннее. – Я ни о чем не жалею. Он заслужил ту собачью смерть, которую получил.
- Как его звали?
- Казе. Он был мой лучший друг… Я верил ему. Но после того, что вышло с Сомали, я зарекся доверять тем, кто зовет себя моими друзьями.
- И ты надел бронежилет.
- Да. Я верил ему. И не верил. Даже не так… Я видел, что Айя ему не верит, а я привык доверять Айе даже чуть больше чем себе…
- Я ревную, - усмехнулся Шульдих. Ему казалось естественным признаться в этом. Особенно учитывая то, что Кен и не воспринял это заявление всерьез. Он только улыбнулся и прижал любовника к себе крепче.
- Зря.
- Знаю.
Телепат наклонился к его лицу и раздвинул языком его губы, скользнул внутрь, лаская и посасывая.
Кен расслабился не сразу. Сначала перестали дрожать кончики пальцев, потом плечи и спина. Шульдих продолжал его целовать, бережно, осторожно, словно девушку.
Наконец они разорвали поцелуй.
Кен горячо выдохнул ему в лицо.
- Так лучше? – спросил рыжий.
- Гораздо.
- А ты говорил «не в настроении»…
- Да.
- Ладно, - Шульдих снова присосался к нему, как пиявка.
Они целовались, пока хватало дыхания, потом Кен запустил пальцы в его мокрые волосы. Телепат чуть не замурлыкал. Он стал осторожно раздевать любовника. Сибиряк не сопротивлялся, смотрел в насмешливые синие глаза напротив и ни о чем не думал.
Рыжий тоже скинул с себя мокрую одежду и бросил ее на пол.
Прильнул обнаженной кожей к коже.
- Кеееен.
- Шу, ну хватит…
- Почему? Я хочу.
- А я – нет.
- У тебя стоит.
- Потому что ты по мне ерзаешь совершенно голый.
- Мне просто холодно.
- Укройся одеялом.
- Я не могу! – возмутился рыжий. – Ты на нем лежишь!
- Мне встать?
- Не надо. Я упаду.
И тут Кена разобрал беспричинный смех.
Он захохотал, крепко прижимая к себе Шульдиха. Тот улыбнулся. Возможно, он добивался совсем не этого эффекта, но все равно был доволен.
Сибиряк был горячий, сильный, хищный, такой естественный и простой, что это возбуждало сильнее, чем что-либо другое.
Телепат погладил его рукой по животу, потом ниже.
Кен нетерпеливо двинул бедрами.
- Знаешь, что? – прошептал ему на ухо Шульдих.
- Да?
- Трахни меня.
И Шульдих судорожно облизнул губы. Кен сегодня был странный, словно он пуст изнутри. Словно в последнем пожаре сгорели веревочки, что заставляли двигаться его, как марионетку. И теперь марионетке предстоит научиться двигаться самой.
Телепат слышал оглушительную пустоту в его мыслях. Она не была болезненной. Только очень одинокой. И Кен хотел быть снова наполненным. Шульдих поцеловал его снова и заглянул в глаза.
- Давай?
- Я не хочу.
- Вредина.
- Я хочу спать.
- Давай, - легко согласился телепат, укладывая голову ему на плечо.
- Прямо так?
- Ага.
- Сумасшедший.
Сибиряк вздохнул и все таки чуть перекатился вместе с Шульдихом вытягивая из под себя одеяло, укрыл их обоих и закрыл глаза.
- Кен, - телепат поцеловал его в нос, потом в глаза.
- Еще в лоб поцелуй, как покойника, - буркнул Сибиряк, не открывая глаз.
- Кен.
Шульдих покусал губы, разглядывая любовника. Ну почему он такой пустой? И почему у него такое чувство, что он должен что-то сделать. Может ничего и не надо делать?
- Просто полежи рядом, - тихо сказал Кен, словно угадав его мысли.
- Это я могу.
- И помолчи.
- Это я могу с трудом.
- Шульдих.
- Ну, ладно-ладно. Я молчу.
Шульдих тоже закрыл глаза. Иметь любовника так утомительно. Почти как завести ребенка. Но телепат уже не представлял себя без него.

@темы: фик, париж, вальс

---

Чи, телефон и альфа...

Альфа: Ну напиши какой-нибудь драбл.
Я: Последний драбл, который я попыталась написать назывался "Вальс в три щага"!!!!!

---

Чи и подарок...

С днем рождения, любимый форум )
Мой подарок:
slashyaoi.borda.ru/?1-13-0-00000005-000-0-0

Название: Афродита
Автор: Chisako
Альфа: Yuko
Бета: Violent
Фандом: WK
Пэйринг: Фарфарелло/Шульдих/Ёджи
Рейтинг: NC-17
Жанр: флафф, юмор
Статус: В процессе.
Disclaimer: Слава Богу, не мое…
Размещение: Спросить автора.
Предупреждение: OOC, AU
Саммари: Мне было заказано Shandey:
Йоджи/Шульдих/Фарфарелло, полноценный тройничок, без особого ангста!

ЗЫ: Фик лежит на форуме. Плюваться сюда )

@темы: фик

---

Чи и поиск...

И раз закончился очередной месяц вывешиваю новые поисковые фразы, которые искали у меня в дневнике:

ран брэд
Аминь!

chisako вальс в три шага
Меня разоблачили )

лозунги анимешников
Ээээ... "Аниме на наших касетах - с миром все в порядке" (с.) Больше не знаю... А что есть какой-то сборник лозунгов? Я тоже хочу! Но мы ж не коммунистическая партия! Какие у нас могут быть лозунги!

сехмет
Нету ее здесь. Ищите в другом месте. Хотя где-то был урл.

фанфик слепая вера
Фанфиков здесь много... какой конкретно?

о слепой вере мысли
С мыслями у меня не густо, простите.

diary chisako
Такое ощущение, что я в уг.розыске.

шульдих начал опускаться на член
Оооооооо... Это кто ж чего искал!? Не-не. Я только "за"! И "за" член и "за" Шульдиха с членом и на члене... Ой, что-то меня понесло )

би лайн билайн beeline bee line вымпелком
Чего? билайн знаю, а что такое вымпелком? Какое-то неприличное слово.

вальс париж
Ух ты! Кто-то помнит, что Вальс и Париж это названия одного и того же фика!

тантрический массаж
Опяяяяятьт!!!!???

аниме слепой
слепой аниме
Я что-то понять не могу чего ж ищут по такому запросу... Аниме для слепых? Или такое аниме, которое "лучше бы я ослеп"!?

громыко
Она вообще-то на ЖЖ живет. Там и ищите.

порно рассказы как оми целку ломал девушкам
*в обмороке* Бля, слов нет, честно... Оми чего ломал кому? Пошли нафиг извращенцы!!! Тут только яой!

олди
Нет их на дайри. Идите вы... к ним на сайт!

денёв
Катрин? Не поклонница. Идите вы тоже... к ней на сайт.

павлыш фанфик
А Павлыш это разве не герой Кир Булычева? А по Булычеву есть фики? А они яойные? Я бы почитала )

умка пусть я тоже буду блядь
И я тоже.

потеряла флэшку в париже что делать
@_@ Нда... Ну что я могу сказать: Париж большой. Флешка маленькая. Чего тут поделаешь. Разрешаю плакать.

цикл who wants to live forever
Чаво-чаво?

огразм при удушении
оргазм при удушении
Да кто ж с такой периодичностью это у меня который месяц ищет? Я уже готова предоставить свои услуги ему для достижения оргазма. Придушить, в смысле готова.

ёджи/айя
Наш человек. Заходи )

объездить его как стон
Может как "слон"? Хотя так еще больший изврат. Нету тут зоофилии - идите туда же куда и те придушеные.

секс кукла
Снова-здорово... А это все из-за того, что я где-то Айю "куклой" назвала...

@темы: статистика

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра