Чи и ццццтворчество...

Закончила Тройник ) Счастлива этим ) Десять страниц и никакого смысла ) Заказчику понравтся ) Десять страниц чистой энцы ) Не могу перестать довольно улыбаться. С следующий раз напишу что-нить со смыслом )

Мне пришлось немного изменить стиль для написания этого сомнительного шедевра ) Поэтому мою руку в нем узнать уже сложнее. Хотя все мои фики в чем-то похожи ) И раз уж он такой глючный, то и бэту я на него вряд ли найду ) Будет без бэты. Отдам Ю-чан на альфа-риддинг и все. Выложу как есть. Все что не поправил мне верд, можно считать моим дурным стилем. Особенно скачки между временами глаголов ) Я наконец поняла что имелось ввиду под этими скачками. Как избавится от этого - не знаю...

 

Теперь меня ждет вторая часть: "Переходник" ) И можно будет думать над чем-то новым. Ни одной мысли... Кто-нить хочет что-нить заказать? Фэндомы: Саюки и Белый Крест. Парнинги любые ) Просто киньте мне идею. Мне скучно (

@музыка: Медведев - Изумрудный город

@темы: тройник, заказы

---

Чи и сон...

Почему каждое утро меня будят каким-то изощренным способом?

Непонимаю. Ну и пусть у меня утро в полдень начинается. Что из этого? Разве обязательно меня будить? Может я, как мертвая царевна - не хочу просыпаться вообще!

Вчера меня разбудил стук в дверь. Я аж попутала! Оказалось за дверью какая-та девушка робко попросившая меня отдать ее одеяло, которое сорвалось у нее с окна и повисло на моей заоконной сушилке. Я как всегда голая, накинула на себя короткий прозрачный фиолетовый халат, сдернула с сушилки чужое одеяло и открыла дверь. Сунула его девушке в руки со словами - "Извините я спала". Но шок уже было не поправить. Увидеть меня с утра неодетую, лохматую до такой степени, что вставшие волосы напоминают ирокез, с расфокусированым взглядом ибо ни очков, ни линз я надеть не успела - испытание для психики. Девушка что-то пискнула, цапнула одеяло и убежала. Я пожала плечами и пошла досыпать. Сегодня из сна меня вырвал телефонный звонок. Причем по работе. В гробу я видела титульные списки, когда я сплю!

А мне такой приятный сон снился. Там был атракцион водный и смертельно опасный. Было лето. Я видела пляж и даже плескалась в воде. А потом мы ехали в вагонетках мимо разбушевавшегося кракена, а он махал нам вслед тентаклями щупальцами Потом были американские горки на воде. Я вывалилась из двинувшейся вагонетки и упала в воду. Я отлично плаваю и поплыла, рядом со мной кто-то еще упал из знакомых. Мы смеялись видя как над головами грохочут вагонетки и орут люди. Были еще какие-то атракционы. В общем веселый был сон. Позитивный. И тут меня разбудили... Сволочи (

@музыка: Тампль

---

Чи и конструктор...

Отдых пошел мне на пользу. Я разобрала себя и снова собрала из того, что накопилось в последнее время. Да. Так определенно лучше. Я походила по магазинам, хоть и недолюбливаю этот метод избавления от негатива. Слишком он бабский. Но как ни странно действенный. Купила кучу всякой мелочи, перчатки резиновые для уборки, свечи, батарейки, посмотрела на новые телефоны, выбирая себе подходящий на будущее, зашла в английскую кондитерскую (ее хозяин англичанин, который одержим идеей распространения английской выпечки), поговорила там со знакомой продавщицей, обсуждая новые булочки и злобно посмотрела на администратора, которая все время лезла в разговор, потом пошла в салон японской посуды и купила там коробку для обенто, новые палочки, маленький японский чайник.

Мне не хватает работы. Не хватает Минако. Просто не хватает. Не хватает Анны с ее вечным - "Это дело надо перекурить". Она ничего не делает не перекурив. Не хватает Поляковой с ее безрассудным отношением к жизни. Не хватают Джулии с ее постояннями шуточками и криками начальницы "Марина, если ты не перестанешь ржать я вас рассажу! Ты пугаешь граждан!" Не хватает даже злости на ленивую Цимбалюк.

Теперь мне уже не требуется профессиональная помощь. Теперь я могу собраться сама. Из них всех. И из остатков себя.

Хорошо. Очень хорошо. Так даже лучше чем было.

---

Чи и командировочные стихи...

Написала стих, когда была в командировке в Хабаровске пару месяцев назад.

Есть такой фик по WK - "Там идет война". Вот о нем, и о них я думала, когда его писала на обрывке бумаги сидя в номере, на кровати. Мне на самом деле нравятся гостиницы.

 

Там, где идет война,

Зарево алое в сини

Плещет через края

Вдоль горизонта линий.

 

Там ты плетешь в грязи

Даже простой дорогой.

Час, как обозы шли,

Сделав дорогу топью.

 

Там человнчья речь -

Звуки стекла и камня.

Кажется, здесь бы лечь...

Кажется... Но куда мне...

 

Там отголоски птиц.

Их голоса на грани

Слуха, как легкий ситц

Нежно ласкает память.

 

Там столько боли враз,

Словно нет смерти больше.

Есть или нет приказ?

Только война все дольше.

 

Здесь, где идет война

Нет ни конца, ни края,

Хлещет седая плеть

Не обещая рая.

@темы: стихи

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Чи и утро...

Проснулась. Вечереет. Почувствовала себя вампиром...

Хорошее дело - отпуск )

Вспомнила сразу, как живя с родителями сбегала в пять утра из дома, чтобы поехать за город и спрыгнуть с парашютом. Ибо папа сказал твердое: "Нет. Убьешься." ) Когда ж это могло меня остановить? ) И как прекрасно сейчас ) Нон контроль )

---

Чи и чертова машина...

Черт! Ненавижу это! Ненавижу, масаракш! Господи, если бы бы ты спросил меня, что больше всего я ненавижу - я бы хотела ответить так же кратко, как Санзо - "насекомых и придурков". Но мой ответ длиннее. Ничего? Я ненавижу, когда виснет комп и жрет сука отбэченый текст, который ты так старательно чистила. Любовно прочтя изменения бэты, запустила "сравнить и объединить", почти закончила и тут бах - "Извини, Мико, я старая машина, что ты от меня хочешь. Обратись к своему новому ноуту и не терзай меня!"

Я готова разорвать кого-нить, но как говорит Ю-чан: "Винить некого, потому что сам дурак".

 

И ненавижу, когда таким же макаром куски фика пропадают. Но у меня хорошая память. Только что написаный кусок - я могу востановить по память. А вот - бэтинг... Убила бы... Кого только, если сам дурак?

---

Чи и мысли...

В голову Чи иногда приходят мысли. Не слишком часто, чтоб не привыкала. Не слишком редко, чтобы не отупела. Не слишком умные, чтобы не страдала манией величия.

Пишу тройник. Хорошо идет. Хоть и недоварился чуть он во мне. Надо было подержать. Не утерпела.

Таки вчера почитала немного "Стеклянные дома". Уговорили таки. Поняла откуда берутся штампы. Посмеялась немного.

Но мысль то не об этом. То есть про Стеклянные дома, но не непосредственно.

Фик начинается эпиграфом:

Живущий в стеклянном доме не должен бросаться камнями.
Английская пословица

Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива.
Русский вариант той же пословицы

Или я чего не понимаю, или смысл первой поговорки разительно отличается от смысла второй? Тот кто живет в стеклянном доме не должен кидаться камнями. Я понимаю это так: если сражаешься насмерть, будь готов умереть; ставя на карту все, будь готов все потерять; если плюешь кому-то в лицо, будь готов что плюнут в ответ. Помни, что все мы жертвы законов механики и сила действия, равна силе противодействия.

" Никогда не задирай тех, кто слабее тебя. Тех кто сильнее... Как хочешь" (с. Льюйс "Конь и его Мальчик"

Из русских здесь скорее подойдет: взялся за гуж, не говори что не дюж.

Взялся кидаться камнями, будь готов, что они полетят обратно. И если ты знаешь, что твой дом стеклянный. Не надо. Не кидайся камнями...

 

При чем тут кривая рожа? В чем связь то? Пенять на зеркало при кривой роже - перекладывать ответственность, при очевидности собственной вины. Или нет Я что-то упускаю? Поделитесь соображениями?

@музыка: Грейпфруты "Бродячая любовь"

@темы: тройник

---

Чи и Рок...

Весь день напеваю под нос песню. Ну с кем не бывает, тот пусть первый бросит в меня камень. И лучше нет способа избавиться от нее, чем кому-то напеть.

Только почему ко мне прицепилась именно "Инфузория" Аблома? Непонятно. Но все таки хорошая песня...

За глазами черно-белое кино,
В голове сплошное месиво.
Плакать стыдно, а смеятся грешно.
И прощать-то вроде нечего.
Вот подделаю ключи от этих врат,
Да привешу к небу помочи.
Буду прыгать как заправский акробат
И просить у бога помощи.

Одолжите мне немного тепла,
Я верну его с процентами.
Дом построю из хрустального стекла
И займусь экспериментами.
Над дорогою клубится туман,
Плывет по луже инфузория.
Жизнь обломка, а любовь обман,
Невеселая история ...

 

Потерял свою чужую бороду,
Да облегчения не чувствую.
Пить не буду и топиться не пойду,
Лишь бы ветер да не буйствовал.
Лишь бы только снегом не замело
Крышу дома той дурочки,
Что полюбит меня всем назло,
И поверит в мои мулечки.

А пока еще немного подожду,
Не такой уж я и старенький.
Позабуду нашу вечную вражду
И подарю вам свои валенки.
Инфузория доплыла до дна,
И туман все также стелится.
Жизнь прекрасна, и не зря она дана,
Да что-то плохо в это верится ...

 

Никогда этого раньше так не чувствовала: "пить не буду и топится не пойду". Это два желания одинаковой силы раздирающие меня. Вечная дилема. Напиться или утопиться? ) И все таки "не пойду" и все. И пить не буду.

"Одолжите мне немного тепла. Я верну его с процентами". Доброе слово оно и кошке приятно. Мяу. Нашлось бы для меня у кого доброе слово. Только всему свое время. И время добрых слов проходит.

"Плакать стыдно, а смеятся грешно. И прощать-то вроде нечего." - жужжит в голове. Не отделаться. И правда и стыдно уже плакать, не поймут, и смеяться все еще не могу, грешно. И простить бы. Да нечего.

"Жизнь прекрасна, и не зря она дана, Да что-то плохо в это верится ..." Да практически уже и не вериться. Остается только повторять, что мы живем в лучшем из миров...Как ни странно помогает.

@музыка: Медведев и Сезон Дождей "Небо-рай"

@темы: стихи

---

Чи и драбл

Начала писать новый драбл. На второй и последний пока заказ. Тройничок по БредХЕджиХКен. Постановка вопроса уже забавная. И я не унывая, настрочила абзац.

Я всегда начинаю писать с драбла. Это такая выжимка. Фанфик в фанфике. Иногда он потом входлит в состав основного текста. Иногда нет. Но он мне нужен, чтобы настроится что-ли... О названии я никогда не думаю в начале. Оно всегда приходит само. В середине или конце. Но всегда приходит. А тут что-то зашел разговор об этом будущем шедевре с Ю-чан, которая его и заказала.

Я: Я к этому тройнику хорошее продолжение придумала. Можно? Но там придется тройник разбить, конечно, но идея хорошая...

Ю: Да бога ради! Я только буду счастлива! Что еще за слово такое "Тройник"?

Я: А это блин название такое!

Ю: Поздравляю! Предлагаю вторую часть назвать "Переходник".

 

Как ни странно, а название прижилось. "Тройник-Переходник" в процессе написания )

@музыка: Пикник - Королевство кривых

@темы: тройник

---

Чи и фик...

Здесь же можете высказываться просто так. О самом фике и о мсоих умственных способностях.

Чуть позже, после редактуры он появится на Slash World.

ЗЫ: Текст исправлен и заменен )

 

Название: Гипоаллерген
Автор: Chisako
Альфа: Yuko
Бета: Lelle
Фандом: WK
Пэйринг: Кен/Шульдих
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP
Статус: Завершен
Disclaimer: Слава Богу, не мое…
Размещение: Да кому оно, блин, нужно…
Предупреждение: Два матерных слова; OOC. Претензии по этому поводу не принимаются. Вроде обо всем предупредила.
Примечания: Я таки знаю, что Шу не в образе. Но это все специально. Я его таким вижу. А Кен – родом из Глюхена.
Саммари: Между Капителем и Глюхеном могло быть все. Оно и было, нашими стараниями ^^
Смысл? Какой смысл?

Вещь заказная. Поэтому все претензии по поводу парнинга можете адресовать многоуважаемой Yuko, без которой я бы вообще никогда и ничего не написала. Я таки этот парнинг могу представить только в пьяном бреду. Чем сей фик и является… Хотя, это скорее трезвый бред, но сути проблемы это не меняет. Приятного прочтения!
ЗЫ: Автор знает, что нет такого слова «Гипоаллерген» (а только слово гипоаллергенность), но теперь его стараниями – есть ^^

Что бы там про него ни говорили
распущенные фанатки, Шульдих
был человеком злым, сдержанным
и скрытным, с мужиками не спал,
и вообще – изо всех известных
человечеству извращений для себя
отметил бы только три: прослушивание
немецкого тяжелого рока, курение
и паранормальные способности,
помогающие убийствами заработать
на скромное существование.
(с. «Не оправдал доверия» Mobius)

Аллергия (греч. реакция на чужое) —
сверхчувствительность иммунной системы
организма, при повторных воздействиях
аллергена на ранее сенсибилизированный
этим аллергеном организм.
(с. Википедия)

Шульдиха тревожила бессонница. Иногда он не спал просто так. Но иногда, так как сегодня, ему не спалось особенно тревожно. Где-то он слышал, что быть телепатом – это все равно, что жить в гостинице с тонкими стенами, можно постараться не слышать соседей, но голоса не умолкают. Он слышал. Брэд конечно постарался, чтобы их дом стоял как можно дальше от людей, практически на отшибе, и по большому счету это помогало. От всего, кроме особенно ярких вспышек.
Немец перевернулся на бок. Чертова бессонница. Больше всего хотелось сейчас напиться и, наконец, уснуть. Если так будет продолжаться, то завтра он не сможет нормально работать. А Брэд этого не любит. Хотя понимает. Он, конечно, все понимает. Он же Оракул. Его тоже беспокоят видения. Шульдих поднял свои щиты полностью. Когда он засыпает, они все равно падают, но зато они позволяют ему уснуть в тишине. Он ненавидел людей, за то, что они вообще способны думать.


- Фарф, твою мать! – Шульдих добавил еще пару слов на немецком, брезгливо осматривая френч, который только что окатило кровью. Впрочем, сам виноват, не надо стоять так близко, когда Фарфарелло работает. Шульдих с отвращение расстегнул френч и отряхнул. Кровь впиталась так качественно, что вряд ли отстирается.
Фарф даже не обернулся на его ругань, продолжил читать что-то наизусть на латыни. Немец хмыкнул и отвернулся. Они почти закончили.
На грани сознания что-то шевельнулось. Можно спрятать тело, но нельзя спрятать мысли. Глупо даже пытаться.
- Брээээд, - сладко и ехидно тянет он. - Котята здесь.
- Я знаю, - был короткий ответ в наушнике. – Как охрана?
- Нет здесь больше охраны, - ухмыляется Шульдих, косясь на Фарфа, что-то вырезающего ножом на теле последней жертвы.
- Если Вайс пришли за нашим клиентом, то они опоздали. Наги закончил, - Кроуфорд немного помолчал. – Узнай, зачем они здесь. Только осторожно.
- Фарф, - Шульдих толкнул ирландца в плечо. - Иди к выходу. Мы закончили.
- А ты? – подозрительно поднял на него единственный глаз Фарфарелло, легко выходя из своего безумного транса.
- Я сейчас приду, - Шульдих давно подозревал, что их псих, не такой уж и псих. Слишком кристально ясными бывали его мысли. Но сейчас ему было не до этого.
Вайс были уже на их этаже. Он коротко кивнул Фарфу на дверь и выскочил в коридор. Прикрыл глаза. Все ложь. Реальны только мысли.
Вот они. Золотые искры, алый отблеск, ровный свет свечи… И этот… Совсем рядом. Они столкнулись в темноте коридора практически нос к носу. Улыбка Шульдиха стала шире. Удачно. Пусть неожиданно, но удачно.
Хидака посмотрел на него прямо и без улыбки. Мысли мечутся. Не одной не поймать. Как рыбки. Золотистые, скользкие, быстрые.
- Какая встреча, - немец наклонил голову, покачивая в руке пистолет.
Убивать не потребуется. И не хотелось.
Но вот Хидака выдохнул и щелкнул когтями, обнажая чистый фут стали. Дыхание выровнялось. Мысли тоже.
- Оооо, - протянул Шульдих, отступая на шаг в темноту. - Ну, зачем так сразу. Какие агрессивные мысли.
- Не лезь в мою голову, - окрысился Хидака.
- Почему мне все это говорят? – в потолок спросил Шульдих.
- Может, стоит задуматься? – столь же ехидно ответил Сибиряк. Шульдих удивленно на него посмотрел. Каким ехидным может быть котенок. С юмором у него конечно не очень, но сарказма в голосе не занимать.
- Я же не прошу тебя убрать когти, - философски пожал плечами немец.
- Фех, - Хидака по-кошачьи фыркнул. – Раз ты здесь, значит остальные где-то поблизости.
- Вы зря пришли, - почти дружелюбно развел руками Шульдих. – Как ни печально признавать, мы все уже сделали за вас.
- Вам то он чем помешал? – Хидака едва заметно опустил когти.
- Насолил конкуренту, - охотно поделился немец.
- Черт! – ругнулся сквозь зубы Сибиряк. Такого в их практике еще не было: они пришли, а клиент уже мертв.
- Можете сказать, что это вы его убили, - щедро разрешил Шульдих. - Мы не тщеславные.
- Вот уж спасибо, - злорадно отозвался Хидака. - Обойдемся без дублеров.
- Как хотите, - махнул рукой немец и беспечно сунул пистолет в кобуру.
Мысли у Сибиряка всегда были с налетом жестокости. Почти как у их непробиваемого лидера. А сейчас еще и окрашенные в легкий оттенок пофигизма. Шульдиху понравилась эта смесь. Они так и стояли друг против друга, не имея возможности разойтись просто так. Однако и взаимные претензии исчерпали себя уже давно, канув в прошлое, как и злополучный остров. Шульдих смотрел в своего противника, как в открытую книгу. Так было всегда. Он всегда сможет уйти раньше, чем Хидака начнет движение. Но он не нападал. Просто стоял. Потом сложил когти и вздохнул.
- Вот черт. Вы теперь сами на себя работаете?
- Надо же как-то зарабатывать, - развел руками Шульдих, ухмыляясь шире.
Легкое раздражение, как волна прокатилась от Сибиряка до телепата и он удивленно изогнул бровь.
- Я тебя раздражаю?
- Не ты, - качнул головой Хидака. - То как ты улыбаешься.
Не врет, – понял Шульдих. - Действительно не врет. Чудесно. Просто чудесно.
- Люблю раздражать людей, - Шульдих снова улыбнулся, вызвав новую волну раздражения.
- Я так и понял, - неожиданно Хидака рванулся вперед, одним прыжком преодолевая разделяющее их расстояние. И мысли снова жестокие, четкие, как тени в яркий день. Шульдих чуть сдвинулся в сторону, пропуская его мимо, но это было зря. Сибиряк на него даже не смотрел. Охранник был в шаге за спиной немца, и выстрел запоздал лишь на какую-то секунду. Хидака воткнул в него когти и резко выдернул, распространяя вокруг липкий запах крови. Пуля ушла куда-то в темноту. Эхо выстрела прокатилось по пустому коридору.
- Не задело? – без особой заботы спросил Сибиряк, снова оборачиваясь к Шульдиху.
- Нет, - телепат усмехнулся. – Он целился в меня, а не в тебя. Зачем так суетиться?
- Думаешь, я буду клянчить у тебя благодарность за спасение своей никчемной жизни? - Сибиряк стряхнул кровь с когтей и снова их втянул. – Не обольщайся.
И мысли как эхо слов.
- Ну, тогда – спасибо, - поерничал немец.
- Значит, нравится меня раздражать? – Хидака посмотрел на него, чуть прищурив глаза. – Ничего не выйдет. Мы все это уже проходили.
- Неужели?
- Я не Айя. Со мной этот номер не пройдет.
- Не пройдет, - с сожалением признал Шульдих. Еще бы! Такая забава сорвалась. Охранник этот чертов. Куда смотрел Фарф?
- Все прошло, Шульдих, - Хидака равнодушно отмахнулся. – Мы больше не враги. Делайте что хотите. Даже Айя не держит на вас больше зла. А я тем более.
Мысли эхо слов. И ведь не врет. Совсем не врет. Или просто хорошо верит в то, что говорит.
- Фаталист, - фыркает немец.
- Пофигист, - поправляет его Хидака и поворачивается спиной. Он собирается уйти.
- Хидака, - окликает его Шульдих. – У тебя в голове одни убийства.
- И что? – равнодушное пожатие плечами. – Я, знаешь ли – убийца.
- Мне это нравится.
- Рад за тебя, - но все-таки оборачивается снова. – Чего ты от меня хочешь?
- Не знаю. Интересно, - ухмыляется Шульдих.
Слабый отблеск интереса в мыслях Сибиряка, чувствуется, как что-то инородное.
- Мне тоже, - признается он. – Редко встречаю бывших врагов.
- Неужели, - Шульдих начинает откровенно посмеиваться. – С твоей работой у тебя должна быть куча врагов.
- Мои враги обычно лежат себе тихо, - хмыкает Сибиряк.
- Ладно, - Шульдиху вовсе не хочется заканчивать игру так быстро. – Может, просто поговорим?
- С тобой? - Хидака окидывает его оценивающим взглядом и, похоже, увиденное ему нравится. Огонек интереса в глазах становится ярче.
Немец тоже критически оглядывает себя. Расстегнутый окровавленный френч. Кобура с пистолетом подмышкой. А так вроде все на месте: черные брюки, черная футболка, даже бандана сегодня черная.
- Что не так? – спрашивает он, чувствуя соленое до горечи сомнение в мыслях Сибиряка. – Ты сам сказал, что мы больше не враги.
- Свидание, - вздохнул Хидака.
- Что? – не понял Шульдих.
- Звучит так, словно мы назначаем свидание.
- Ну, пусть будет свидание, - ухмыльнулся телепат. – Ты против?
- Нет, - коротко качает головой Сибиряк и делает осторожный шаг к нему. – Давай встретимся завтра. В это же время.
- В нормальном месте, - подхватывает Шульдих.
Это просто невероятно. Его обдает волной душного вожделения, исходящего от Хидаки. Между ними полшага. Немец чувствует, что его несет. Еще минута и он повиснет на этом японце, как тому и хочется. Глупо. Шульдих поднимает щиты, отделяя свои чувства от чужих. Хидака не мог знать, как глубоко он сейчас в его мыслях. Это не провокация. Это просто честность.
- Хм, - Сибиряк беспардонно запускает руку ему под френч, обнимает за талию, поглаживает. Ноздри жадно трепещут. Но чем кроме крови от него сейчас может пахнуть? Ах, ему нравится это запах.
- Вы с Фарфом не родственники? – снова усмехается Шульдих, впрочем, не отстраняясь.
- Что за игру ты затеял? – снова раздражение. Хидака убирает руку. – Перестань ухмыляться.
- Ну, допустим, ты тоже не образец нормальности, - говорит телепат. Щиты приходится поднять полностью.
- Знаю.
- Ты ведь не думаешь ни о чем таком? - Шульдих неопределенно повел рукой.
- Думаю, - Хидака был ниже него ростом, но это не помешало ему посмотреть ему прямо в глаза. – Ты же телепат. Вот сам и догадайся.
- Да знаю я, о чем ты думаешь. Только в чем связь между моим предложением выпить где-нибудь вместе и твоим членом?
- Ну, как знаешь, - Сибиряк снова отступил и отвернулся. Стало чуть легче. И даже жалко прекращать такую забавную игру. Чужое желание – имеет интересный вкус. Особенно если ты и есть его объект. Разочарование, которое так хотел почувствовать в нем Шульдих, когда отшивал его, так и не пришло.
- Завтра. В «Харке»? – спросил он, наконец.
- Это на десятой улице? – задумчиво уточнил Хидака.
- Да.
- Хорошо.
И ушел вдоль по коридору. Шульдих хмыкнул и поспешил в другую сторону. Весь разговор занял, наверное, минут пятнадцать. Странно, что за это время его никто не хватился.


Брэд сидел в машине. Немец сел рядом с ним, оглянулся назад, подмигнул Наги и откинулся на сидении. Настроение было отличным. Просто прекрасным. Интересно от того ли, что голова Сибиряка просто находка для психиатра. Или оттого, что его так беспардонно полапали не спрашивая разрешения. Котенок то с коготками. Хороший котенок. Интересный. Это же надо! Как он его хотел. Мммм. Вспомнить приятно. Глупо конечно со стороны котенка, но приятно. Интересно… такое вожделение не рождается из ничего. Когда он впервые увидел Хидаку, у того и в мыслях не было ничего такого. Теперь же оно было так ярко. Невозможно скрыть. Да, он и не пытался. Даже напротив. Пытался донести свою мысль любым доступным путем. Шульдих запустил руку под свой френч и положил ладонь на край джинсов, туда, где еще пять минут лежала рука Сибиряка. Приятно, черт возьми. Забавно, конечно, но приятно.
- Шульдих, - окликнул его Кроуфорд.
- А?
- Прекрати, - голос прозвучал немного раздраженно, но не зло.
- Что? – невинно усмехнулся немец.
- Быть таким довольным прекрати. У тебя из-под щитов сочится какая-то ненормальная радость.
- Абсолютно нормальная, - ответил Шульдих и отвернулся к окну.
Они приехали быстро. Наги что-то буркнул Шульдиху и ушел наверх. Фарф удалился тоже странно тихий. Брэд закрылся в кабинете. Немец пошел на кухню. Налил себе кофе. Снял с себя окровавленный френч и бросил его на спинку стула. Попробуем отстирать. Он черный. Может и отстирается.
Шульдих сел на высокий стул и подпер подбородок кулаком. Кофе остывал в чашке.
Не любит, когда он ухмыляется? Ну, это мало кто любит. Только почему вдруг? Его не волновал вопрос, почему вдруг Хидака его захотел. Ну, захотел и ладно. Удивительно, если бы в сексе у того не было отклонений, учитывая его профессию и пристрастие к запаху крови. Впрочем, наверное, Хидака и сам не осознавал, что запах крови ему нравится. Но как он смотрел на него в темноте. Забавная игра. А завтра станет еще интереснее, ведь у них будет время поговорить.
- Шульдих! – Кроуфорд хлопнул его по спине. – Ты меня слышишь?
- Да, - телепат поднял взгляд на него и моргнул удивленно. Оракул улыбался. И было похоже, еще несколько минут назад смеялся. – Что случилось?
- У меня было видение, - пояснил Кроуфорд наливая кофе и себе.
- Это оно так тебя обрадовало? – Шульдих широко улыбнулся.
- Ага, - он жадно отхлебнул кофе и выдохнул.
- Брээээд, - немец весь подался вперед. - Ну не трави душу! Что ты такое видел, что тебя это развеселило?
- Тебя.
- Меня? – Шульдих тоже засмеялся. – Действительно весело. Но недостаточно, чтобы заставить тебя смеяться, так, что ты до сих пор не можешь дыхание перевести.
- Ты трахался с котенком. С которым вы так мило болтали сегодня, - Кроуфорд с интересом наблюдал за реакцией телепата, и удивленно приподнял бровь, когда тот только пожал плечами в ответ.
- Мы как-то забавно это делали?
- Ты, я смотрю, не удивлен, - Оракул поставил чашку и оперся ладонью о стол, наклоняясь ниже.
- Он сегодня так яростно меня вожделел, что я даже подумывал, что коридор не самое худшее место, - немец довольно мурлыкнул вспоминая, горячую ладонь на своей талии.
- Шульдих, я за тобой раньше не замечал таких странных пристрастий, - немного удивленно признался Кроуфорд и положил руку ему на висок. – Ты в порядке?
- Да, - кивнул уверенно. – Почему ты спрашиваешь?
- Ты какой-то взбудораженный. Да и с мужиками ты никогда не спал.
- Ну, вряд ли котенка можно назвать «мужиком», - хмыкнул Шульдих, отказываясь внять голосу разума в лице начальника.
- Шу, он оттрахает тебя, как последнюю шлюху.
Сказано это было так буднично и холодно, что немец вздрогнул, но потом все равно разозлился.
- Не заговаривай мне зубы, - он отбросил руку Оракула со своего лица. – Шлюх не вожделеют так яростно.
- Чем же он так привлек тебя за какие-то пятнадцать минут? – задумчиво прищурился Кроуфорд. – Ты даже успел сменить ориентацию. Или близок к этому.
- Какой же ты надоедливый, - Шульдих встал. – Ты же Оракул. Вот сам себе и ответь.
- Если я знаю, что происходит, это еще не означает, что я понимаю, почему это происходит, - наставительно произнес Оракул. – Это, знаешь ли, больше по твоей части.
- Брэээээд, - привычно сладко протянул Шульдих. – Отстань, а?
- Да, ладно, - Кроуфорд поймал его за плечо и развернул лицом к себе. – Что у вас там случилось?
- Сними щиты, - предложил Шульдих в ответ. – Я хочу посмотреть на то, что ты видел. Может это меня убедит в том, что я не прав.
- Нет.
- Сними щиты, - повторил Шульдих.
- Нет. Ты слишком любишь копаться в чужих мыслях.
- А с тобой мы на равных, - кивнул немец. – Поэтому ты и стремишься сохранить баланс. А вовсе не потому что у тебя в мыслях есть что-то, чего мне не нужно знать. Не дури мне голову. Я сам этим люблю заниматься. Только между нами это будет лишним.
- Почему, Сибиряк? – Оракул выпустил его и улыбнулся. Шульдих все понимал. При таких способностях ему даже телепатом не нужно быть.
- Мне даже не надо читать его мысли. Они у него с делом не расходятся. И лгать он не умеет.
- Это всё?
- Для меня это много.
Он вылетел с кухни, хлопнув дверью. Брэд посмотрел ему вслед. Наверное, чего-то такого стоило ожидать однажды. Всем надо с кем-то спать. Но он никогда бы он не подумал, что Шульдиху подойдет этот невзрачный полоумный котенок.


- Давно ждешь? – Сибиряк сел напротив.
- Нет. Только пришел, - Шульдик показал на свой стакан, из которого еще не успел отпить.
- Хорошо, - Хидака взял с соседнего столика меню и стал его листать.
В баре царил приятный полумрак. Сибиряк был одет в черную обтягивающую футболку и простые синие джинсы. Он поднял взгляд от меню и встретился глазами с немцем. Шульдих только этого и ждал, мгновенно завладев его мыслями. Как в прямом, так и в переносном смысле. Хидака тоже окинул его взглядом. Улыбнулся и сказал то, что подумал.
- Ты даже прилично оделся.
На Шульдихе была простая синяя рубашка с расстегнутым воротом и черные брюки. Взгляд Сибиряка ласкал кожу, и телепат снова почувствовал, как его мысли наполняются жарким желанием. Он ухмыльнулся. Это было приятно.
Шульдих откинул волосы за спину и кивнул на меню.
- Закажи себе что-нибудь.
- Да. Сейчас, - Хидака с трудом оторвал взгляд от расстегнутого ворота его рубашки и снова посмотрел в меню. Он с трудом понимал, что читает. А под взглядом рыжего определенно нельзя было сосредоточится.
- Ты можешь не читать мысли? – спросил он, наконец.
- Честно? – усмехнулся немец.
- Да.
- Нет. Не могу. Даже если стараюсь. Я все равно слышу.
Сибиряк поднял на него удивленный взгляд.
- Это правда?
- Да.
Что-то похожее на жалость.
- Не стоит, - резко сказал Шульдих.
- Чего не стоит?
- Жалеть меня – не стоит.
- Я не специально.
- Знаю. Давай уже выпьем.
- Сейчас. Я лучше схожу к стойке, - Кен поднялся и подошел к бармену. Что-то спросил у него. Потом Хидака подумал и кивнул. Бармен посмотрел на него и улыбнулся. Сука! Шульдих зло выдохнул. Любишь таких симпатичных брюнетов? Хочешь его? Ну, нет. На сегодня он мой. А вот ты Хидаке не нравишься. Можешь махать на него своими длинными ресницами сколько хочешь. Сибиряк взял коктейль, и вернулся к столику.
- Что? – спросил он, видя злое лицо немца.
- Бармен.
- Что бармен? – Хидака действительно не понимал. Он ничего не заметил. И говорить ему не хотелось. – Шульдих?
- Ты ему понравился, - дернув бровью, сказал телепат.
- Да? – Сибиряк усмехнулся. – А ты, почему так разозлился?
- Хидака, - Шульдих усмехнулся и хотел добавить, что Оракул никогда не ошибается, но Сибиряк его перебил.
- Кен, - сказал он хмуро. Шульдих снова почувствовал его раздражение и злость.
- Кен, - согласился немец, кивая. - Не злись только. От злости у меня начинается мигрень.
- Учтем, - улыбнулся Кен.
- А твои тебя как зовут?
- По имени, - легкое сомнение, но все же он продолжил, - Кен-Кен, вообще-то.
Шульдих фыркнул.
- Это смешно? – удивился Сибиряк.
- Звучит, как кошачья кличка, - признался телепат и решил не оставаться в долгу. – Брэд зовет меня – Шу.
Удивление сменилось злостью очень быстро. Он думает, что Шульдих спит с Брэдом.
- Нет, - коротко ответил немец.
- Значит, нет? – уточнять не потребовалось.
- Нет, Кен.
Облегчение, которое ощутил Хидака, было почти физическим.
Шульдих рассмеялся. Котенок нравился ему с каждой минутой все больше. Его мысли были такими естественными, теплыми. Хотелось погрузиться в них как в воду.
- Ты тоже можешь звать меня Шу.
- Я подумаю, - Кен поднял свой стакан. – За что пьем?
- За встречу.
- Отличный тост, - скривился Сибиряк.
- Тогда за то, чтобы она была не последней.
- Хорошо, - они легко чокнулись и отпили каждый из своего стакана. Виски было очень хорошим. Шульдих с удовольствием ощутил, как тепло разливается по всему телу.
- Твои напарнички знают, что ты здесь?
- Они не знают, что я с тобой, - правильно поняв вопрос, ответил Хидака. – А твои?
- Ты пробовал что-нибудь скрыть от Оракула?
В ответ Шульдих получил только ироничный взгляд и мысль, что он как-то с оракулами не очень близко общался.
- Разумеется, он знает, - вздохнул Шульдих. – Вчера он даже пытался меня убедить, что ты мне не подходишь.
- Почему он так решил? – Сибиряк снова начал злиться. Он понимал, что Оракул действительно знает все. И то, что было и то, чего между ними еще не произошло. Это злило.
- Кен, - Шульдих поймал его руку и прижал ее к столу. – Брэд просто заботится обо мне. И делает это так как умеет. Он тоже раб своего дара. Он видит вне зависимости от своего желания.
Его слова канули в небытие. Кен его услышал, но вряд ли понял. Все его ощущения были сейчас сконцентрированы на горячих пальцах обхвативших его запястье. Как горячим ветром в лицо.
«Запустить пальцы в волосы. Целовать. Долго. Изучающе. Прикусить мочку уха. Скользнуть языком ниже, к тонкой косточке ключицы, которая видна сейчас в распахнутом вороте рубахи».
Шульдиха снова накрыло, прежде, чем он смог поднять щиты. Он сдавлено охнул и отдернул руку. Да это же просто невозможно. Не может человек ТАК хотеть.
- Шульдих? – беспокойство Сибиряка ничуть не поддельное.
Щиты все равно пришлось поднять. Хотя бы ненадолго, чтобы пережить этот сметающий поток желания.
- Кен, - телепат потер переносицу. – Если ты не прекратишь, то все о чем ты подумал случится прямо здесь.
- Здесь? – Хидака с сомнением огляделся. – Нет. Здесь не надо.
- Надо было Брэда спросить, хоть где это было, - разочаровано вздохнул Шульдих, скорее чтобы позлить Кена, чем действительно жалея об этом.
И Кен конечно разозлился. Он вообще заводился с полуоборота.
- Он же тебя пытался отговорить, - фыркнул он.
- Конечно, - Шульдих невинно развел руками. – Ты ведь не так глуп, как хочешь казаться. Наш Оракул вообще смеялся до слез, когда ему было видение.
- И почему это? – злость чистая, ничем не замутненная.
- Потому что ему показалось странным то, что я вдруг неожиданно сменил ориентацию.
Кен не донес до рта свой стакан. Растеряно поставил его обратно на стол. Шульдих фыркнул, читая его мысли.
- Хорошо же ты обо мне думаешь, - немного обижено протянул он, поняв, кем его считал котенок.
- Извини.
Вожделение Сибиряка от услышанного ничуть не стало меньше. Наоборот. Шульдих прикрыл глаза, наслаждаясь проходящим через него потоком. Облизнул губы.
- Извини, - повторил Кен и резко встал, похоже, он уже не мог сам за себя ручаться. – Я пойду.
- Куда? – дернулся Шульдих.
- Домой.
- Что? Почему? – он снова схватил его за руку.
- Я не знал, что ты… Черт! – Кен попытался отнять у него руку, забыв, похоже, с кем имеет дело.
Мысли снова слишком быстрые, чтобы прочитать их ясно. Шульдих успевает подхватывать только обрывки мыслей, но и этого вполне достаточно.
- Кен, сядь. На нас смотрят.
Сибиряк, наконец, оглядывается, садиться и залпом допивает свой стакан.
- Извини, - говорит он. – Правда, извини.
- За что? – Шульдих не отпускал его руки, боясь, что котенок сейчас просто уйдет и унесет с собой это восхитительно чувство. – Нет. Не отвечай. Я знаю и так.
- Тогда отпусти меня.
- Кен, - терпеливо, словно ребенку, стал объяснять Шульдих. – Я же здесь. Сижу напротив. Одно усилие мысли и лягут все в этом баре. Я знал, что ты меня хочешь еще тогда в коридоре. Почему ты думаешь, я пришел?
Непонимание. Он даже не пытается ответить. Просто смотрит.
Шульдих наклоняется вперед, обнимает рукой его за шею и шепчет в самое ухо.
- Сейчас мы пойдем наверх, и ты сделаешь мне так хорошо, как мне никогда не было.
О, да! Он хочет получить все. Хочет, чтобы Кен потушил в нем то, что сам и зажег. Он не спал с мужиками, в этом Брэд был прав. Но он телепат. Для него это не имело никакого значения. Он вмещал в себя миллиарды чужих воспоминаний и сотни чужих жизней. А материальна только мысль. Все остальное – ложь. Шульдих никогда не встречал никого похожего на Кена. И его не хотелось отпускать. Как ребенку не хочется отдавать неожиданно полюбившуюся игрушку. Он позволил себе быть с ним чуть добрее, чуть естественнее, чем обычно. И он хотел получить за это плату. Он хотел опустить все щиты и окунуться в его похабные мысли. Плевать на ориентацию. Плевать на Брэда.
Кен шумно выдохнул. Это можно считать согласием.
Шульдих встал и потянул его к стойке.
Хватит этих игр и прелюдий. Он наигрался.
Он протянул бармену карточку, оплатив их выпивку. Кен стиснул его пальцы.
Шульдих широко улыбнулся бармену. Завидуй, сука. Думай, сколько хочешь на тему, почему все симпатичные парни достаются этим уродливым гайдзинам. Можешь даже подрочить, вспоминая его. Только он хочет меня, а ты для него пустое место.
Немец забрал свою карточку и они, так и не расцепляя рук, пошли к выходу. Чтобы подняться в гостиничный этаж, надо было выйти на улицу и подняться по лестнице, но они и с этим справились.
За стойкой наверху сидела симпатичная девушка. Она взглянула на них без всякого интереса.
- Шу, - Кен дернул его. – Давай я заплачу.
- Да, неважно, - попытался отмахнуться телепат.
Но Кен уже сунул девушке свою карточку.
- Насколько? – спросила она, щелкая в компьютере.
- На… - они переглянулись.
- На сутки, - решил Шульдих.
Девушка посмотрела на них с уважением и выдала ключ и белый клочок квитанции.


Когда дверь номера захлопнулась они, наконец, разжали руки и перевели дух. Постель была двуспальной, большой и занимала почти все место в комнате. Помимо нее здесь были только тумбочка, два стула и сверкающий зеленой лампочкой автомат. Немец кивнул на него. Кен понял его без слов. Вытащил из бумажника какую-то купюру и задумчиво уставился на ассортимент секс-аппарата. Шульдих убедившись, что он справится, пошел к постели и сдернул с нее верхнее покрывало. Простыни были белоснежными. Он разулся и сел на край постели. Стал медленно расстегивать на себе рубашку. Сначала рукава, потом на груди. Когда он расстегнул последнюю пуговицу, Кен подошел, покачивая в руке герметичный пакет. Какой только ерунды туда не напихают. Он бросил его на прикроватную тумбочку и быстро стянул ботинки, следуя примеру Шульдиха, и понимая, что от всего остального можно будет избавиться в процессе.
Телепат со вздохом опустил все щиты и посмотрел на Сибиряка. Тот не заставил себя ждать. Сел рядом, запуская ладони под рубашку и притягивая его к себе. Они впервые поцеловались. Долго. Кену нравился вкус его губ. И Шульдих это чувствовал. Желание острое, как игла прошивало его насквозь. Их обоих. Сшивая их вместе. Кен так его хотел, что в комнате становилось трудно дышать. Шульдих посмотрел на него мутными глазами. Да, черт возьми!
Кен опрокинул его на постель, подмял под себя. Его горячее тело так одуряющее близко. Он снял с него бандану, удерживающую волосы, распустил их. Осторожно перебрал их пальцами, смакуя ощущения. Рыжие. Мягкие. Послушные.
- Кен, - позвал Шульдих, вспомнив, что должен предупредить о важном.
- Да? – Сибиряк склонился к его лицу, поставив локти по бокам.
- Кен, я убрал щиты.
- И что?
- Будет небольшая отдача, - Шульдих моргнул, без труда читая в его мыслях полное непонимание того, о чем он ему говорит, и поспешил пояснить. – Ты почувствуешь часть того, что буду чувствовать я…
Договорить ему не дали. От его слов Кен рыкнул и накрыл его губы своими. А казалось хотеть сильнее невозможно. Неужели он хотел напугать этим Сибиряка? О, да. Он хотел почувствовать все. Впервые, наверное, Шульдих любил свой дар. В другое время он был просто ему благодарен. Сейчас он любил его за то, что яростное желание Кена переливалось в него, заставляя все тело дрожать в нетерпении.
- Кен! – Шульдих начал сдирать с него футболку. Тот только наклонил голову, позволив сдернуть ее с себя, и снова прильнул к его губам. Телепат открыл рот, делая поцелуй глубже. Еще глубже. Он сам скользнул языком в рот Кена. Тот рыкнул, не желая отдавать инициативу. Запустил пальцы в его волосы. Между их телами рождался жар. Голая кожа Кена горела под руками. Шульдих чувствовал, как собственные руки скользят по спине Сибиряка, и тот чувствует их прикосновение, как настоящий ожог. Ему почти больно. Ладони Сибиряка обнимают его за талию, потом поднимаются к груди. Бережные жадные прикосновения. Он хочет коснуться его везде. Даже внутри. Шульдих чувствует, что сходит с ума. Его руки, его губы и то, что так настойчиво упирается ему в бедро и давно требует, чтобы его освободили – все это такое удовольствие. И Брэд хотел, чтобы он добровольно от этого отказался? Идиот. Хоть и Оракул.
Шульдих начинает судорожно расстегивать на нем ремень, царапая пальцы о пряжку. Кен тяжело дышит и отрывается от его припухших губ. Он, похоже, даже не замечает, что отдача уже задела его. Ощущения закручены между ними тугим водоворотом. Его собственное желание свободно переливается в разум Шульдиха и из него обратно. Множась и дробясь каскадом.
Телепату, наконец, удается расстегнуть на нем джинсы, но они такие узкие. Черт! Они причиняют им обоим сильное неудобство. Собственно как и штаны самого Шульдиха.
- Сними, - требует телепат.
Кен стягивает их с себя вместе с бельем. Бросает куда-то за кровать. Вот теперь гораздо лучше. Шульдих чувствует. Как пульсирует налитый кровью член Кена, освободившись от сдавливающей его ткани.
Сибиряк бесцеремонно и так же быстро вытряхивает его из его собственных штанов. Шульдих только приподнимает ноги, чтобы помочь в этом деле и снова опускается на постель, придавленный тяжелым телом. Он чувствует, что может кончить, только оттого, как они трутся между собой телами, жадно ловя губами, выдохи друг друга.
Кен начинает по-кошачьи вылизывать его соски. Ощущение слишком сильное. Отдача идет не прекращаясь. Шульдих запрокидывает голову. Ему так хорошо. И будет еще лучше. Скоро. Совсем скоро.
Он знает, что сейчас сделает Кен. И это правильно. Кен ведет языком вниз, потом обхватывает рукой его член. Он медлит несколько мгновений, поглаживая его рукой. Шульдих выгибается и стонет. Да! Сделай это! Давай же!
Сибиряк берет его в рот. Это просто потрясающе. Обхватывает губами, ласкает своим шустрым маленьким язычком. Берет глубже.
- Ааааах! – почти крик.
Шульдих хватается руками за волосы Кена мокрые от пота.
Он делает ему так хорошо. Освобождение так близко. Кен словно специально мучает его, замедляя движения, поглаживая его руками по ногам и животу. Он хочет его всего. Полностью. Выпускает изо рта его член, склоняется ниже, проводит языком по яичкам. Черт, он по очереди берет их в рот, посасывает, как только что член.
- Кен! – стон, вырывается из горла помимо воли.
То как Шульдих выстонал его имя, доводит напряжение между ними до предела.
- Кен, повернись, - Шульдих выгибается под ним. Он хочет усилить ощущения. Требовать еще большего – просто безумие, но он требует.
Сибиряк понимает его. И возможно в другой ситуации он бы не стал этого делать, но сейчас он чувствует, что так надо. Влажный, выгибающийся под ним Шульдих близок к оргазму. Отдача накроет его неизбежно.
Кен разворачивается так, что его колени упираются в постель по обе стороны от головы Шульдиха. И телепат тянет его бедра к себе. Ниже. Еще. Наконец он дотягивается языком, облизывает головку, весь ствол. Кен не остается в долгу, он вбирает его член в рот до самого горла. Шульдих неосознанно копирует его движение, уже не очень понимая, кто из них кто, и что делает. Привкус соли на языке. Пряный запах горячего мужского тела. И все… Они изливаются друг в друга. Наверное, Шульдих бы закричал, если бы его рот не был занят густой вязкой жидкостью. Он с каким-то остервенелым вожделение глотает ее, не понимая чье из них это желание. Оргазм проходит между ними, отражаясь, словно во множестве зеркал, прежде чем остаться только эхом.
Кен отстраняется первым, сползая чуть вбок, чтобы позволить Шульдиху нормально дышать. Тот чувствует его беспокойство и протягивает к нему руки.
- Сюда. Иди сюда.
Сибиряк ложиться рядом и несколько минут они только жадно целуются. Только что они были одним целым. Больше ничего запретного между ними нет.
- Ты все еще хочешь меня? – Шульдих чувствует ответ без слов, но впервые в жизни ему хочется сказать это вслух.
- Да, - жадный взгляд, опаляет, словно и не было предыдущего раунда.
- Тогда возьми меня.
Кен снова целует его, перебирая пальцами пушистые рыжие прядки.
- Подай…
Договаривать не надо. Интересно, как скоро он поймет, что достаточно просто подумать? Шульдих передает ему пакет с тумбочки. Мимоходом отмечая, что там есть весьма интересные штучки. Но это все потом. Пока их интересует только одно. Кен легко разрывает пакет, едва не рассыпав все содержимое на постель. Достает оттуда тюбик смазки и откладывает все остальное за ненадобностью.
Кен хочет, чтобы он перевернулся и встал на колени. Так будет удобнее. Шульдих не ждет, пока тот начнет говорить, а сам поворачивается на живот и встает на четвереньки. Чувствует он в это момент себя действительно как шлюха. Чертов Брэд! Даже здесь умудрился все испортить. Что за дурацкое сравнение!
Кен чувствует его раздражение и относит его на свой счет. Обеспокоенно проводит ему рукой по спине.
- Извини, - говорит Шульдих. – Я просто Брэда вспомнил с его предсказаниями.
Злость Сибиряка сравнима разве только с его вожделением.
- Какого черта ты вообще о нем думаешь?
Слова только портят все. Шульдих тянется к нему мысленно.
«Он сказал, что ты оттрахаешь меня, как последнюю шлюху».
Мысли не врут.
Кен целует его в плечо.
«Тебя это беспокоит?»
«Нет, Кен».
«Тогда, что?»
«Ничего. Не задавай мне вопросов. Нам так классно. И я хочу почувствовать тебя наконец».
«Уверен?»
«Как никогда. Сделай мне хорошо»
«Обязательно».
Кен снова гладит его по спине. Он знает, что нужно делать. Сейчас он его подготовит… Шульдих слушает его мысли с наслаждением. Заботливые, обволакивающие, страстные. От них у него снова встает. И он едва заметно подталкивает к этому же Кена.
А потом чувствует, как в него проникает влажный от смазки палец. Чувство очень странное. Ничего неприятного в нем нет, особенно если ощущения Кена в этот момент сильнее, чем его собственные. Кену нравится его задница и влажное ощущение скольжения. Его дыхание сбивается. Шульдих разводит ноги шире, провоцируя на более смелые действия. Кен добавляет второй палец.
- Мммммм, - телепат чувствует, как его задница растянута до предела. Приятное, сладкое напряжение мышц. Это только два пальца, а как будет приятно, когда в нем окажется член Кена. Шульдих, сам того, не замечая, начинает дрожать от возбуждения. Он думает о том, как это приятно, как он хочет еще, даже не представляя, что до самого сладкого они еще не добрались. Кен двигает в нем пальцами уже довольно свободно, но совсем неглубоко. Шульдих начинает покачивать бедрами ему навстречу, пока в какой-то момент пальцы Кена не проскальзывают так глубоко, что задевают простату.
- Аааааах, - Шульдих вскрикивает. Он еще не понимает, что произошло. Только чувствует внезапное удовольствие иглой прошившее его и следом ощущает, как вздрагивает Кен от отдачи. И снова пальцы двигаются в нем, чуть проворачиваясь.
- Еще, - просит Шульдих, покачивая бедрами. – Сделай так еще раз.
Желание Кена такое сильное, что снова начинает проникать как яд в кровь. Захватывает. Кружит голову. Но он намеренно не торопится. Снова касается простаты. Телепат вскрикивает. Это похоже на удар током. И он начинает понимать, что когда Кен войдет в него, то будет касаться этой волшебной точки, практически непрерывно. Это само по себе похоже на оргазм, только короткий, но точно так же туманящий голову.
- Кен! – короткий вскрик, когда он снова двигает пальцами глубоко внутри.
Сибиряк сам стонет. Видеть, как Шульдих прогибается под его движениями, и чувствовать отдачу, сладкой истомой проходящей по телу – болезненно много. Он обещал доставить ему удовольствие. Не торопиться.
Шульдих чувствует, как Кен добавляет смазки и вталкивает в него три пальца. Он не понимает, почему это должно быть больно. Это приятно. Так приятно, что сводит с ума. Тяжелое дыхание Кена. И его мысли путаются в жарком тумане вожделения.
«Кен».
Он снова тянется к нему мысленно.
Но просить не надо. Сибиряк тоже чувствует, что еще одна минута будет лишней в этой прелюдии.
«Шу, опустись на локти. Так тебе будет удобнее».
Телепат, поспешно опускается и чувствует, как его покидают пальцы, опустошая. Но он знает, что делает Кен. Сейчас он ладонью смазывает собственный член. Чтобы сейчас. Вот сейчас овладеть им. Вожделение пульсирует между ними. Шульдих начинает понимать, что его собственное желание ничуть не уступает желанию Кена. Он ждет и, наконец, чувствует, как его касается такой знакомый член, который он каких-то двадцать минут назад держал во рту.
Кен кладет руки ему на бедра и начинает входить. Слишком медленно, но мучительно приятно. Телепат сам подается назад, насаживаясь полностью, и выгибается от удовольствия. Кен шипит на него сквозь зубы. Но Шульдих знает, что он не сердится, он просто боится причинить ему боль.
Желание Кена трахать его и страх причинить ему боль. Он все еще ждет боли, даже когда делает первый толчок, но с отдачей приходит только наслаждение острое и пьянящее. И он уже увереннее делает следующий толчок, опрокидывая Шульдиха грудью на кровать и заставляя стонать и хвататься руками простыню. Звенят звенья цепи, сдерживающей последние остатки разума. Кен подается вперед полностью, начинает двигаться быстрее и резче. Тело Шульдиха под ним такое горячее, жаждущее большего. Телепат стонет в голос. Под его руками трещит простыня. Волна за волной накатывает ощущение эйфории, в которой нет места ничему, кроме их удовольствия. Они вплавляются друг в друга.
Как долго это может продолжаться? Кен знает, что тот, кто кончит первым, утянет за собой и второго. И спустя несколько минут понимает, что это будет он. Шульдих слишком тугой, влажный, горячий, покорный, чтобы можно было оттрахать его и не кончить в первые же минуты. И ему так хорошо, что он щедро делится собственным удовольствием. Давая партнеру почувствовать, как он любит его член, и как ему нравится его поза, и жестокие толчки внутри. Все это в сумасшедшем хаосе совершенно невероятных чувств.
Кен кончает с коротким стоном, когда последний его толчок, заставляет Шульдиха вскрикнуть и уткнуться лбом в кровать. Похоже, они все-таки кончили одновременно. И снова чувство двойного оргазма, заставляет Кена думать, что вот сейчас он сойдет с ума. Оно дробится между ними и рассыпается. Кен с сожалением выходит из вздрогнувшего последний раз тела. И осторожно наклоняется вперед, целует Шульдиха в мокрую от пота шею. Тот что-то неразборчиво бормочет по-немецки.
- Что? – переспрашивает Кен.
Шульдих снова повторяет. И снова по-немецки. Сибиряк ни слова не знает на этом языке. Зато он понимает, что голос у него хриплый, сорванный. Телепат переворачивается на спину и невидящими глазами смотрит в потолок.
- Шульдих? – Кен наклоняется над ним. – Шу?
В ответ Шульдих снова что-то говорит по-немецки.
Проходит несколько минут. Кен осторожно поглаживает его пальцами по лицу, шее, плечам. Шульдих моргает несколько раз, потом фокусирует на нем взгляд.
- Кен, - выдыхает он и тянется к нему, чтобы получить свой положенный поцелуй.
Сибиряк охотно целует его. Потом отводит волосы от его лица.
- Ты испугался? Почему? – Шульдих снова целует его в краешек губ.
- Ты говорил по-немецки.
- Ну и что?
- Я не знаю немецкого.
- Я тебя научу.
Кен засмеялся. Ему абсолютно не хотелось учить немецкий. Хоть было бы любопытно узнать, что именно говорил Шульдих.
- У меня нет способностей к языкам, - честно отвечает Сибиряк, поглаживая телепата по груди. Шульдих внимательно следил за движением его руки, а затем улыбнулся.
- Еще раз?
- Может сначала в душ? – предлагает Кен, понимая, что ночь еще не закончилась.
- Можно и в душ, - легко соглашается Шульдих.


Кен проснулся, когда день уже перевалил за полдень. Он лежал, уткнувшись носом в затылок Шульдиха и обхватив его, поперек живота рукой. Вчера они уснули практически в процессе. Был еще один раз в душе, а потом еще один раз в постели. Они вот так и заснули на боку, как только Кен вышел из него.
Комнату наполнила неожиданно неприятная какофония. Что-то вроде тяжелого металла. Кен свесился с кровати, разыскивая источник звука. Так как звенел телефон Шульдиха, то и нашел он его рядом с его штанами на полу. Кен поднял телефон и потряс немца за плечо, но тот спал носом к стенке и никак не отреагировал на попытки его разбудить. Рыжая грива падала на лицо, видимо работая шторкой.
Кен глянул на телефон, вздохнул и нажал на прием.
- Да, Кроуфорд.
- Сибиряк, - голос американца в трубке был немного раздраженный. – Если уж ты трахал моего телепата всю ночь, то будь добр верни мне его. Он мне для работы нужен.
- Я бы рад, - Кен потянул Шульдиха за плечо, опрокидывая на спину. Тот издал невнятное «мммм» и продолжил спать, как спал. Лицо при этом у него было такое довольное, что будить его расхотелось вообще. – Рад бы, но он спит.
- Ты его просто заездил, - как ни крути, но упрек был справедливым, хоть и мог быть высказан другим тоном.
- Ну и что? – хмыкнул Сибиряк. – Он тебе что, сию минуту нужен?
- Нет. К вечеру, - смягчился голос в трубке.
- Вот к вечеру проспится и приедет. Зачем в такую рань людям звонить?
- Вообще-то час дня, - саркастически заметил Кроуфорд.
- Ну, ты же Оракул! – возмутился Кен. – Должен был знать, что мы еще спим.
- Вообще-то ты уже проснулся.
- Так ты мне звонил?
- Обоим. Главное, чтобы вы, проснувшись, не начали все заново. Гони его домой.
- Хорошо, - согласился Сибиряк. – Это все?
- Нет. Ты знаешь, что у Шульдиха, как и у большинства телепатов, что-то вроде аллергии на людей?
- Хм, - Кен усмехнулся, расправляя ладонью по подушке рыжие прядки. – Говорят Сибирские кошки гипоаллергенны.


4 января – 14 января 2009 года

@темы: фик

---

Чи и мания...

У меня прогрессирующая мания величия на почве собственного творчества. Спасите!!! Я считаю себя гениальной дальше некуда! Надо срочно вывешивать вещь, чтобы от нее избавится.

Это все Ю-чан во всем виновата. Она меня слишком сильно хвалит и вообще по всякому тащится.

Бу-га-га-га!

---

Чи и сумашествие...

Все. Дописала. Как счастлив! *прыгаю*

Назвыание "Гипоаллерген". Сама фигею )

Что вчера был за день! И что за ночь! Я осилила весь оставшийся текст за день!

Я лега к ноуту. Да я так и знала, что имеено старая машина мешает мне писать. За ноутом дело быстро сладилось.

Кошка бегала вокруг и орала, как очумелая,требуя себе кота! Но даже взгляд на возбужденную кошку вызывал приступ вдохновения. Я продолжала строчить. Когда она меня окончательно достала я отнесла ее в ванную и вымыла. Помогло ровна на два часа. Потом снова "Мяяяяяяууууу". Никакие увещевания на тему "Дура пушистая! Январь месяц! Что за мартовкий вой ты подняла?" и "Я тоже хочу! Но я же не ору об этом!" не увенчались успехом. А началось все с перезагрузки плей-листа. Фолк сменился роком. Как приятно сознавать, что спустя столько лет рок по прежнему протекает в моих жилах, как и раньше.

 

В 8:30 утра я поставила "4 - 14 января 2009 года". И отвалилась от компа. Слабыми пальцами напечата Ю-чан, что - все, ее заказ готов. В ответ пришло: "Пришли мне его!". "Не могу, - ответила я, - я сплю. С вами говорит автоответчик." Уткнулась в подушку и захрапела.

 

Поутру... в смысле в то же утро, но чуть позже я проснулась и обнаружила, что у вчерашнего безумного состояния есть вполне физическая причина. И называется она ПМС )

 

Еще чуть позже меня разбудил стук в дверь. Я встала не веря, что кто-то действительно ко мне ломиться. Встала, с твердым намерением послать в пешее эротическое путешествие всех, от привычных сектантов (повадившихся ко мне ходит), до почтальона. Глянула в глазок. Там стояла мать моя женщина. Я заметалась по комнате, пытаясь одеться так как сплю вообще-то в ниглеже и одновременно запихать сигареты под диван. Стук стал настойчивее. Я наконец справилась со всем, включая кофту и открыла. Мама удивленно на меня воззрилась. И далее последовал диалог, дословно повторяющий конец моего фика. Я стояла и думала - "А может я еще сплю?"

 

Причина ее прихода просто, как ясный день всем, за исключением заспаной меня. Она принесла мне туфли и деньги (не слушая мои увещевания, что вообще-то я не бедная и у меня есть деньги), чтобы вечером я пошла в ресторан с Братом и его женой, справлять их третью годовщину свадьбы. Я должна пойти. Хоть пью антибиотики, и в результате буду там одна трезвая среди пьяных. Должна потому что я крестная их ребенка и приложила свою нехилую лапу, к тому, чтобы сохранить их брак. Когда брат собирался бросить жену, оттолкнул ее, и она в слезах убежала в ванную, крикнув, что он может идти куда хочет, оттолкнул мать с дороги, я встала на пороге квартиры. "Я не мать и не жена. Меня попробуй отодвинь." Он вообще-то качок еще тот, да и я не из слабеньких. "Уйди" - сказал он мне. "Нет. Ты останешься. Ты успокоишься. И завтра, если будешь уверен в своем решении я помогу собрать тебе вещи". Он насупился еще больше, зверея "Уйди!". "Нет". Мы сцепились и покатились по полу кухни, в стороны только полетели осколки разбитых банок для консервирования. Простите меня сенсей, не туда я вашу науку применяю, ох нетуда ( Драка закончилась совместным распитием бутылки вина и все обошлось. И сегодня мы идем праздновать их годовщину. Дай Бог не последнюю.

 

Всего так много. Воспоминаний. Творчества. Веселья. Музыки. Текста. Что я уберу все под кат ^^

 

Скажите мне Бога ради кто знает - PWP - это жанр или рейтинг? И если рейтинг, то что тогда жанр? Я зааааапутаааалась!

@музыка: Ария - Воля и разум

@настроение: Ваааааааааааааааааа!

---

Чи и писательская депрессия...

Хм... Краткость никогда не была моей сестрой. Что печально...

 

Это я про фанфик. И не только.

---

Чи и отпуск...

Ну ее нафиг накую реальность! На дворе зима. Снег выпал вчера. первый в это году. Лег местами. Сегодня метель. Ветер такой, что выворачивает деревья. Тот кто никогда не жил на берегу тихого океана не знает что это такое! Я замоталась в шарфик и свесилась в окно покурить. Дымлю себе, о плохом не думаю. И надо же было телевизор забыть выключить! Там вдруг, откуда не возьмись начался дом 2. Ыыыы... И от окна отойти не могу, чтобы в комнате не надымить и слушать не могу. Называется ежики плакали и кололися, но продолжали жрать кактус... Две минуты и моз вынесен.

"Он уехал на подледную рабылку, оставив ее скучать одну в городской квартире!" (Во сволочь!)

"Идет тысяча семьсот восьмой день проект!" ( аааааа!)

"После сеанса массажа, они очень сблизились!" ( Еще бы!)

"На проект пришла новая девочка!" (Какая она, блин, девочка!)

Господи! Да чтоб я один дисней всю жизнь смотрела! Не могу я этого выносить. Ну бред конечно, но почему у меня такой нервный тик от всего этого приключается? Бабы, да не смотрите вы этого! Смотрите яой, а. Тоже мозгоебство еще то, но зато развивает фантазию и творчество!

 

Кошки спят на полу обнявшись. Кто бы мог подумать, что несколько месяцав назад они были злейшими врагами и вели тихие военные денйствия в моей маленькой квартире. Увидев новую кошечку летом у меня, старшая развернулась ко мне хвостом и гордо покинула квартиру. Мать сказала "Не вернется". Я хмыкнула "И где же она будет харчеваться?". Вернулась. Шипели. Дрались. Привыкли. Спят.

 

Все к лучшему.

@музыка: Тампль - Баллада Галадриель

---

Чи и Чи...

А почему бы собственно и нет.

Просто настроение у меня такое.

Фотки меня ) Смотрите кому интересно. Кому не интересно - не убивайте трафик, ибо ничего интересного там нет.

Вот это за последние года два фотки. Я везде разная и везде одна и та же )

 

Я и Пара-пара. Новый год.

 

Ползучий гад.

 

Нихау! Все пучком чуваки!

 

Последняя. Рабочая.

И таки, да ) Грудь настоящая. Не силиконовая ) Пятый размер )

 

@темы: фото

---

Чи и сон...

Странно мне спится. Болезненно. Вроде и температра только 37 и 6, а я забываюсь сном вот уже который день в пять утра и пять вечера и сплю мертвым сном, словно принцесса уколовшаяся веретеном. Несколько часов и встаю. Утром в пять утра пытаюсь лечь спать. Легла, вытянулась. Уф! И как обычно! Пять баксов тому кто за меня в туалет сходит! Встаю. Переступаю через кошку, переступаю через вторую кошку, снова переступаю через кошку... Прямо минное поле... Стоять! У меня только две кошки! Аааа. Понятно. Одна все время перебегает и в ноги кидается. А я уж подумала что они в темноте методом деления размножаются.
И снова я сплю и вижу странные сны. Болезненные из-за температуры и из-за серой каши туч, что варится за окном. Ветер штормовой хлещет в новенький стеклопакет. Звукоизоляция на уровне. Я почти ничего не слышу. Только грохот соседского карниза, будь он неладен.
И кошка успокаивается, ложится на грудь и тихо мырлыкает, мол, все хорошо, почеши меня и я тебе спою. Она вообще похоже не знает, что в мире кроме меня есть другие люди. Только я. И еще одна рыженькая (Ю-чан) самочка, которая иногда приходит.
Наверное надо было сказать сегодня матери, что я болею, но как-то к слову не пришлось. Им там без меня спокойнее живется. Она и так меня пилит, что я в доме кошатник развела ( Может и развела. Но они же мне почти не мешают. Ониже маааленькие )
Почти пять утра. Пойду спать что ли. Пора.

---

Чи, буддизм и Санзо...

Я буду говорить долго и витиевато. Много буковок, блин!
Надо сразу сказать, что буддизм, как религия чужд мне. Не так как он чужд каждому европейскому человеку. По-другому. Не храмы, сутры, молитвы, Будда. Сама концепция. Вот что для вас буддизм? У каждого ведь наверное о нем свое собственное представление, составленое из книг, фильмов, газет, аниме. Мое мнение не претендует на истину. И даже на оригинальность не претендует.
Первое что надо знать о буддизме - это то, что в основе его лежит индуистское учение о карме и колесе сансары. Это тоесть не истины буддизма. Это то, что было до него. Его почва, из чего он вырос. Как Христианство выросло из иудаизма. И всем и каждому до буддизма и после на востоке ясно, что люди вращаются в бесконечном колесе сансары, колесе смерти-рождения. А карма - это закон бытия, он соблюдает справедливость, каждое дело зачтено и взвешено заранее. Ты рождаешься, живешь, умираешь. И все что ты есть и всё что ты будешь зависит только от тебя. Круг сансары идеален, безошибочен, безжалостен и справедлив. Так на востоке люди жили тысячами лет. Жили и знали это. А потом пришел ОН. Принц Сиддхартха Гаутама. История буддизма знает великих будд до него и после него. Но он как коловорот. Вокруг него провернулась история.
Далее не о личностях все таки.
Буддизм провозглашает Четыре Благородные Истины. И первая же убила меня когда-то наповал. Она гласит: "Все есть страдание". Это в смысле совсем всё. Баста, карапузики. Любовь, счастье, удача, удовольствие, дружба - все это иллюзия, игра Сансары. А Сансара есть некое зло. Против него и направлена вся Буддийская идеология. Нет. Нигде так прямо не говорится "зло", но это читается между строк. Цель человека в буддизме: разорвать круг кармы, вырваться из колеса сансары, не рождаться больше. Это рождение в котором ты познал буддизм - должно быть твоим последнем. Колесо сансары - ловушка для глупых душ и мудрые рвутся из нее наволю. Ибо оставаясь в колесе сансары - ты продолжишь страдать, ибо все есть страдание. А там за гранью сансары ты не станешь рождаться, ты больше не узнаешь страдания.
И все что в буддизме есть: сутры, храмы, молитвы - ступени на пути к освобождению от рождения.
Мне очень давно кажется, что такой филоссофии просто не может существовать. Она противоречит самой жизни. Древние славяне тоже знали, что смерти нет, есть только жизнь рождающая сама себя, но они никогда не хотели разорватиь этот круг. Буддизм - идеология пессимистов. Я не могу видеть в ней доброго. Все в ней от лукавого. Пока есть силы - я буду отвечать за собственные поступки в этой жизни и в следжующих. Я не желаю чтением сутр успокоить собственные мысли и перейти в нирванну - как великое ничто. Я не желаю стать ничем. Кто этого может желать? И да, сука, мир такой, каким мы сами его сотворили. И страдания в нем поровну со счастьем. Ушедшие в буддизм - не возвращаются. Но вращается мудрый круг Сансары и мы в еще вертимся в нем.
А теперь про Санзо. Он идет этой религии. Но и ему есть подходящее слово в мудром, но чужом мне буддизме. Чьи помыслы чисты от страстей могут уйти в нирванну, но остаются из любви к миру - зовутся бодхисаттвами. И когда я вижу Санзо - я каждый раз думаю, что он просто Бодхисаттва с пистолетом. Это слово идет ему как перчатка к руке. Знаю, что мои мысли трудно понять и еще труднее произнести, но куда деваться! Монах чист, он освободился от страстей, что-то тянет его до самого конца, но в конце книги он оставляет и это последнее и умирает, чтобы воскреснуть просветленным. Ибо он уже вне колеса и закон смерти-рождения не властен над ним больше.
И не Санзо ли живет по принципу - все есть страдание, ну и что? )
ЗЫ: Два по орфографии в тексте (

@темы: саюки

---

Чи и ремонт...

Ну вот...
*подцепила полочками кусочек китайской свинины в сахаре и отправила в рот*
Решила я в доме сделать ремонт. Взбаламутила отца и он подвез меня за всякими вещами и для этого и помог дотащить до моей маленькой квартирки. Купила я обои, краску, клей, кисточки, шпатель, ножи, растворитель... Но есть в этом всем какая-то недоработка.
*чайник закипел*
Знаю я о ремонте только то, что шуруп забитый молотком держится крепче, чем гвоздь закрученый отверткой. А живу я одна. И как, мать его, я собираюсь делать ремонт? Спокойствие. Только спокойствие. Я большая девочка. Я справлюсь. Раскручиваю розетку...
*Глоть*
Я же видела как это делает папа. Значит должно получится.
Хочу со временем открыть свою строительную фирму. Очень мне нравится видеть, как из ничего возникает что-то. Папа у меня строитель. Он мне конечно поможет. Но наверное только советом. Делать все придется самой. А ручки то вот они! Росли бы они еще из того места!
Ремонт будет завтра. Сегодня я смотрю аниме и вообще в нирванне.

---

Чи и каникулы...

Прошли праздники.
Я провела их сумбурно и как-то вяло. Словно жизнь идет мимо, а я стою на месте, словыно в центре урагана.
Всех поздравляю с прошедшими! Всем всего )

Сегодня странный день. Пришла от предков. Заночевала вчера у них. Приготовила пасту. Не знаю, по-моему вышло очень по итальянски. По крайней мере от ресторанной на вкус и не отличишь. Правда соус купила а не готовила сама. Было лениво. Зато помидоры как и положено почистила, порезала. Достала из холодильника предпоследнюю бутылку пива и села к компу.

Мороз в городе. И все еще нет снега. Словно действительно парниковый эффект. Скоро закончатся съемки "Ледникового периода" и начнут снимать "Парниковый эффект". Часть первую и вторую. Или это уже было? И называлось "Водный мир"?

Зато мы были на катке ) Я как дура взяла в прокате женские. После сорокового падения и плюнула и пошла вернула их в прокат со словами "Можно поменять?". На меня воззрились с подозрением "На что?". "На мужские" - вздохнула я. Надо ли говорить, что надев мужские коньки я как бешеная каталась по всему катку и уже не падала ) Ну и зачем надо было брать женкие, если я никогда в жизни на них не ездила? Я знала только одни коньки - "сальво" моего брата. И эти зубчики на женских меня просто ступорят. Они там нафига?

Были на фильме "Обитаемый остров". Ничего так. Я ожидала худшего. По сравнению с тем, что снимается в последнее время. Это была не худшая экранизация. Вполне себе. Хотя можно было и лучше. Да и порезано сильно, как-то прямо топорно ( Но неплохо, вполне на уровне.