"Если все такие суки, пусть я тоже буду блядь" (с. Умка)
Глава семнадцать.
Невозможное можно зачеркнуть.
Я не прочь, но посоветуй ты,
Что поможет весь мир перевернуть,
Почему мне такие снятся сны.
Что нам нужно сейчас?
Что порадует нас?
Расскажи, как надо любить,
Чтоб от счастья птицей взлететь.
Что нам не продать, не купить,
Покажи мне это.
Расскажи. как надо любить,
Чтоб от счастья птицей взлететь.
(с. Легостаев)
читать дальше- Брэд, ты как? – Шульдих обхватил его пальцами за ремень, так как шеф начал сползать с его плеча.
- Нормально, - слабым голосом ответил Кроуфорд. – Как Наги?
Телепат обернулся. Фарфарелло шел следом, закинув мальчика на плечо, как мешок.
- Без сознания.
- Черт!
- Эй, держись! – рыжий тряхнул его. – Давай. До машины недалеко.
- Да… Я в порядке…
Берсерк обогнал их и уложил Наги на заднее сидение. Кровь заливала лицо мальчика. Оракул посмотрел на него и прикрыл глаза.
Хорошо хоть Фарф и Шульдих были в относительном порядке. Звуки стали глухими. Кровь, казалось, хлюпала даже в ботинке, хотя прострелено было плечо. Наверное, это просто игра воображения.
- Брэд! Брэд!
- Ммм…
- Черт, не теряй сознания! Не сейчас!
Шульдих сгрузил его на сидение. Кроуфорд безвольно уронил голову набок. Телепат оббежал машину и сел за руль.
- Фарф, садись!
Берсерк не сказав ни слова, залез внутрь и придвинул Наги к себе, чтобы того не трясло в дороге.
Телепат ругался сквозь зубы. Остатки здания рушились как карточный домик. Огонь опалял лицо через открытое окно машины.
Шульдих выдернул из бардачка свою старую резинку и перетянул лезущие в глаза волосы, тряхнул рыжим хвостом и вдавил педаль газа.
В больницу Брэда ему пришлось почти вносить.
- Давай я, - тронул его за плечо Фарф. – Я сильнее. Понеси Наги.
- Я сам, - огрызнулся телепат, рывком поднимая шефа.
В коридоре Оракула подхватили руки немногословных людей в белых халатах и уложили на каталку. Тот еще был в сознании и бессвязно застонал.
Шульдих всхлипнул и сел в первое попавшееся кресло. Почему? Почему он это сделал? Ублюдок. Он должен был это предвидеть.
- Наги тоже увезли, - Берсерк сел рядом. – Ты как?
- Хреново.
- Ранен?
- Нет. Брэд… он… закрыл меня. У него не было больше патронов… Он должен был предвидеть это!
- Он наверняка предвидел.
- Зачем тогда?
- Очнется – у него и спросишь, - Фарфарелло заткнул нож за пояс. – Это больница Такатори. Они не станут болтать.
- Такатори меня волнует в последнюю очередь!
- Что тогда?
- Что я скажу Рану!?
Берсерк рассмеялся хриплым смехом.
- У тебя шок.
- Причем культурный, - огрызнулся телепат. – Я был в тот момент связан с Брэдом на прямую. И было ощущение, словно он ждал чего-то подобного.
- Кто может понять Оракула, - Фарф пожал плечами.
Абиссинец вздрогнул. Он больше не был один в комнате. Кто-то стоял за спиной.
Ран медленно обернулся и не поверил глазам.
- Фарфарелло?
- Да, - Берсерк кивнул.
- Что ты… Как ты…
- Мы не знали, как иначе тебя найти, - Фарф был чуть прозрачным и светился, словно призрак. – Шу сейчас не в лучшей форме. А Брэд…
- Его подстрелили? – обреченно спросил Ран.
- Да. Ты знал?
- Он предвидел это. Где он? Я могу его увидеть?
- Он в госпитале Касатуры в Чибе.
- Я приеду.
- Хорошо. Он пока без сознания, но его зашили. Все будет нормально.
- Угу, - юноша кивнул. – Спасибо.
- Увидимся, - силуэт Берсерка растаял прямо в воздухе.
Ран сел на постель. Значит, Брэд так и не нашел третьего пути.
Абиссинец еще минуту бесцельно посидел, а потом встал и стал собирать сумку. Было раннее утро. Если выехать сейчас, то через несколько часов он уже будет в госпитале.
Айя натянул свитер, надел куртку.
Внизу он зашел на кухню, чтобы черкнуть записку напарникам и оставить ее на холодильнике. Но столкнулся с Кеном. Тот бросил грязный мяч у входа и теперь пил молоко прямо из пакета.
- Ты чего? – уставился на него Сибиряк.
- Я уезжаю, - Айя замешкался. – Моя… девушка в больнице. Я должен ехать. Если будет миссия – позвони мне, и я вернусь.
- Хорошо, - Кен закашлялся. – Я понял. Удачи.
Абиссинец взял сумку и вышел из дома.
- Привет ей от нас передавай! – крикнул ему вслед Сибиряк.
Айя закинул сумку на заднее сидение и сел за руль.
Когда он приехал в больницу, то думал, что готов к тому, что увидит.
- Ран, - Оракул улыбнулся ему.
Юноша судорожно втянул воздух.
- Брэд…
Его любовник полусидел полулежал на постели. Он был бледным, как мел. На плечи была накинута просторная рубашка.
- Я так плохо выгляжу?
- Просто ужасно.
Ран поставил сумку у входа и подошел к нему.
- Я предупреждал.
Кроуфорд покосился на капельницу и переложил здоровую руку поудобнее.
- Мне от этого не легче, - признался ему юноша.
- Даже не поцелуешь? – усмехнулся Брэд.
Ран осторожно наклонился вперед и поцеловал его. Долго и сладко.
- Так лучше?
- Гораздо лучше, - улыбнулся Оракул и облизнулся. – Спасибо.
- Я побуду с тобой. Ты не против? – юноша сел рядом с его постелью.
- Нет. Но через пять минут здесь будет шумно. А через час мне на процедуры.
- А шумно почему? – недоуменно спросил Ран.
Было похоже, что несмотря на паршивое самочувствие Брэд находился в самом прекрасном расположении духа.
- А вот почему, - Кроуфорд кивнул на дверь, где через секунду нарисовался лохматый и злой Шульдих.
- Тыыыыыы… - дурным голосом взвыл телепат, переходя в область ультразвука. – Как ты мог? Ты ведь знал! Знал! Не отпирайся.
- Шульдих, послушай… - юноша попытался вставить слово.
- Уже приехал, - кивнул ему немец и снова вернулся к объекту своего гнева, теперь тыкая в Рана пальцем. – Ты кого пытался в могилу вогнать? Меня или его? Я думал, что не довезу тебя. Что бы я потом ему говорил?
- Какая забота, - Брэд улыбнулся.
Телепат резко замолчал, заметив его довольное выражение лица. Кроуфорд слушал его ругань, как лучшую музыку.
- Чего ты улыбаешься? – подозрительно спросил Шульдих. – Я спал в холле больницы. Я злой, а вовсе не веселый. Если ты предвидел это, то почему допустил? Я требую объяснений!
- Убить должны были тебя, - со вздохом признался Оракул. – Я пробовал любой из вариантов, и пришлось выбрать тот, который с наименьшими потерями. Если бы убили тебя, ты не смог бы оглушить Наги и мы бы не вытащили и его. Это был бы конец Шварц. Я поступил правильно.
- Ну, ты и сволочь, - протянул телепат. – Я еще и виноват?
- Не говори глупостей, - отмахнулся Брэд. Ран успокаивающе положил ладонь поверх его руки. – Что с Наги?
- Вне опасности, но в себя еще не приходил, - Шульдих надулся. – У меня есть подозрение, что ты просто хотел, чтобы Ран над тобой поворковал.
Кроуфорд посмотрел на любовника с мукой.
- Если учесть, сколько нам теперь не светит нормальный секс, то вряд ли я поступил мудро.
- Брэд, - юноша невольно отметил это «нормальный секс». Значит, ненормальный у них все-таки будет?
- Извини.
В палату заглянул высокий мужчина в очках и белом халате.
- Это что еще тут за консенсус? – командный голос тут же выдал в нем лечащего врача.
- Все в порядке, - Оракул стиснул пальцы любовника. – Это друзья.
- Да хоть враги! – врач замахал на Шульдиха и Рана папкой. – Вы, крашеные, оба пошли отсюда. А, вам, Кроуфорд-сан, я не разрешал садиться. Лягте и лежите. Сейчас придет медсестра, и мы посмотрим, что с вами делать.
- Я выйду, - Ран встал. – Пошли, Шульдих.
Брэд еще секунду удерживал любовника за руку. Юноша обернулся и улыбнулся. Ну как его можно не поцеловать, когда он так смотрит?
Ран коротко чмокнул его в губы и отстранился. И, о чудо, ему было в этот момент абсолютно все равно, что подумает о нем доктор! Лишь бы любовник был доволен.
- Мы в коридоре.
- Хорошо.
- Позаботьтесь о нем, сенсей, - юноша коротко поклонился доктору и вышел, прихватив за рукав телепата.
В коридоре тот плюхнулся в кресло.
- Вот останусь вдовой, - буркнул он. – И что буду говорить сыну?
Ран усмехнулся.
- На покойника Брэд пока не похож.
- Ты его вчера не видел.
- Наверное. Как это случилось?
- Да я сам не понял, - Шульдих поморщился. – Помню перестрелку. Потом Наги закричал. Здание начало дрожать. Одновременно Брэд поймал пулю, словно специально оказавшись на линии огня. Крыша начала рушиться. У дома, в смысле. Хотя и у меня тоже. Я смог дотянуться до Наги и отключил его. Подбежал к Брэду, а тот на ногах едва стоит. Пуля навылет прошла. Пока к машине тащил, тот отключился. Крови он потерял столько, что не понимаю, как выжил. Вот ненавижу, когда он так делает!
- Как именно? – Ран сел рядом с ним.
- Строит из себя всесильного.
- Но он сказал, что это был лучший вариант…
- Угу. Еще бы он меня заранее предупредил. Нет же! Надо играть только своими картами.
- Тебя бы эта пуля убила.
- Знаю. Но она с таким же успехом могла убить и его.
- Не преувеличивай.
- Хорошо тебе говорить! А я его тащил. Ты хоть представляешь, сколько он весит!?
- Девяносто семь килограмм, - юноша улыбнулся. – Тебе стоит больше ему верить.
- Ну, нет, - телепат фыркнул. – Верить ему – это твоя участь. Мне он по гроб жизни должен будет. И Наги в ужасном состоянии. Надеюсь, выкарабкается. У него был всплеск силы. Давно таких не видел. С тех пор, как Школу оставил.
- Оставил?
- Ну, да. – Шульдих откинулся на спинку и прикрыл глаза. – Это Брэд ее закончил. А я просто оставил. Никто другой меня бы не взял в команду. Только полоумный Оракул, помешанный на чувстве собственного превосходства.
- Не преувеличивай, - Ран не сдержался, и положил руку ему на лоб. – Съездил бы ты домой. Переоделся и поспал. Я побуду с ним.
- Да, наверное, - телепат с удовольствием потерся лицом о его холодную ладонь. – Спасибо, что приехал. Он ужасный пациент. Завтра же потребует отпустить его домой. Попробуй уж его здесь удержать.
- Хорошо.
- Ты такой спокойный. Совсем не волнуешься?
- Он меня предупредил еще на Рождество, что его подстрелят. Я был готов.
- Вот же сволочь, - процедил сквозь зубы Шульдих. – Никогда ему не прощу.
- Ты совсем не злишься. Только делаешь вид, - юноша посмотрел на дверь палаты. – Где Фарфарелло?
- В холле. Ждет новостей о Наги.
- Дааа, - Ран вздохнул. – Потрепало вас. Нам еще так не доставалось.
- Ну, так мы и старше.
- Неужели? – юноша невесело рассмеялся. – Значит, нам еще все предстоит.
- А где Айя? – спросил Ёджи, зевая.
- Уехал к своей пассии, - пояснил Кен и поставил тарелку на стол.
- Прямо с утра?
- Она у него в больницу попала.
- Понятно, - Оми печально вздохнул. – Он, наверное, переживает.
- Не знаю, - признался Сибиряк. – По его лицу никогда невозможно ничего определить.
- Интересно, а в постели хоть у него выражение лица меняется, - встрепенулся Ёджи, - Или так и остается непроницаемым. У его девушки либо очень крепкие нервы, либо она слепая.
- Ну, нет! – неожиданно снова встрял Оми. – Она явно не слепая.
- Согласен, - Кен поставил завтрак на стол и сел на свое место. – Айя хоть и напоминает иногда памятник, но до чего красивый!
- Рождает же таких земля, - почти завистливо вздохнул Балинез.
Все ненадолго замолчали, разгребая рис, омлет и сосиски по тарелкам.
- Люблю, когда готовит Кен, - счастливо вздохнул Бомбеец. – Вкусно.
- Ну, извини, - ядовито отозвался Ёджи, приняв это на свой счет. – У меня есть дела поважнее, чем готовка.
- Хочешь, я подарю тебе поваренную книгу? - усмехнулся Кен. – Порадуешь свою девушку.
Балинез нахмурился, пытаясь представить свою неудачную попытку подать Сомали кофе в постель. И как этот кофе окажется у него на голове. По-крайней мере Аска бы надела на него кружку, как тюбетейку. А Айя ей ничем не уступала в крутости своего нрава. Поэтому сомневаться не приходилось.
- Сам куплю, - буркнул он к удивлению напарников. – Чего?
- Ээээ… - Сибиряк закашлялся, видимо представив то же самое. – Ничего-ничего.
- Да научусь я готовить! – вспылил Ёджи. – Куда я денусь!
- Прямо на глазах в человека превращается, - умилился Оми. – С чего бы это такое похвальное рвение?
- Слушай, - возмутился Балинез. – Ты тоже в этом не ас. Мы до сих пор не отравились только потому, что кухней занимаются Айя и Кен.
- Так я еще даже школы не закончил, - прикинулся дурачком Бомбеец. – Вот закончу и пойду в ученики к Кену.
Сибиряк заржал.
- Примите ли вы меня, сенсей? – кристально-чистыми глазами ребенка посмотрел на него Оми.
- Ыыыы, - выдавил Кен. Что одинаково могло сойти и за «да», и за «нет» и за «ща подавлюсь».
Ёджи не поленился, дотянулся через стол и дал малому щелбан.
- Ты, актер неудавшийся, на целях будешь практиковаться, а не на нас. Мы на твои щенячьи глаза не купимся.
- Ну, вот, - Оми сморгнул и посмотрел уже нормально. – А я так старался.
Они доели завтрак и Балинез подскочил.
- Я помою посуду!
- С чего бы это? – недоверчиво воззрились на него ребята.
- Ааа… ну я хочу уйти завтра пораньше. У меня свидание!
- Пользуешься тем, что Абиссинца нет, - буркнул Оми, но возражать не стал.
Что с этих лоботрясов взять? Одни девушки на уме. Хорошо еще, что Кен не сбегает по подобному поводу. Ему спокойно в его одиночестве. Или так только казалось?
- Ран, - Брэд полюбовался любовником, который сидел рядом с его постелью и читал какую-то книгу.
- Что, - он поднял на него взгляд. – Тебе что-нибудь принести?
- Нет. Просто хотел спросить, как много тебе успел выболтать Шульдих.
- Совсем немного, - юноша закрыл книгу и улыбнулся. – Он, в основном, жаловался на то, что останется вдовой.
- Он в своем репертуаре, - Оракул посмотрел на густые зимние сумерки за окном. – Уже так поздно.
- Я останусь, - пояснил Ран. – У меня с собой вещи. Я посплю в холле.
- Тебе не обязательно…
- Я останусь, - твердо повторил юноша, отложил книгу и подсел ближе. – Кто-то же должен за тобой присмотреть.
- Я уже в порядке. Завтра можно будет…
- Брэд, - Ран осторожно наклонился вперед и положил ладони на лицо Оракула, поворачивая его к себе. – Ты должен отдыхать. Завтра. И желательно еще и послезавтра.
- Тиран… - Кроуфорд обнял его за талию здоровой левой рукой и притянул к себе.
- Прекра… мммм…
Поцелуй длился долго. Юноша, несмотря на возражения, все-таки не пытался сопротивляться. Он уперся одной рукой в постель и наклонился вперед, чтобы Брэду было удобнее. Наконец, они запыхавшись, отстранились друг от друга.
- Что-то ты не похож на умирающего, - подозрительно сказал Ран, пальцами отводя каштановые прядки со лба любовника. – Наверно, Шульдих преувеличил.
- Я совсем не умираю, - рука Кроуфорда спустилась чуть ниже, втискиваясь сзади под джинсы любовника.
Ран тяжело выдохнул.
- Брэд… Ну, прекрати. Можно подумать, что ты сейчас на что-то способен.
- Не знаю. Давай проверим?
- Чтобы твой врач убил меня? – усмехнулся юноша.
- Есть гораздо более насущная проблема.
- И какая же?
Брэд указал глазами вниз. Ран проследил за его взглядом и хмыкнул.
Только слепой бы не заметил подозрительную выпуклость под тонким одеялом.
- Ну, с этим я думаю, справлюсь, - юноша положил на нее ладонь. – Только не двигайся. Тебе это вредно.
- Как скажешь, - Кроуфорд снова притянул его для поцелуя.
Губы у Рана были мягкими, горячими и послушными. Такими, какими Брэд их запомнил еще в Париже. Любовник подрагивал под его рукой. Его желание было ничуть не меньше. Однако у него не было склонности к ненужным безумствам, вроде секса в больнице. Но Оракул не шутил, когда говорил о любви к странным местам. Всю эту атмосферу он находил безумно сексуальной.
Юноша осторожно поцеловал его в шею и нетерпеливо откинул мешающее одеяло. Он немного замешкался, потом опустился на колени рядом с кроватью. Чтобы высвободить член Брэда из пижамных штанов у него ушло полминуты, потом он склонился над ним, одним движением заглатывая до самого горла.
- Ран, - застонал сквозь стиснутые зубы Оракул.
Вот сейчас ему уже казалось, что он умрет. Юноша сам постанывал, пока ласкал его ртом. Брэд запустил пальцы в его волосы. Плечо горело огнем.
- Ран. Ран, - Брэд за волосы оторвал его от себя.
Любовник облизнул губы и посмотрел на него.
- Тебе больно? Мне остановиться?
- Иди ко мне, - Кроуфорд нетерпеливо потянул его к себе.
- Нет, - Ран уперся. – Я могу задеть плечо… Будет только хуже. Не сходи с ума.
- Уже сошел, - Оракул жадно смотрел на него. – Я тоже хочу прикоснуться к тебе. Ну, иди же.
Ран встал и расстегнул на себе джинсы, стянул их и бросил на пол.
- Лежи. Не двигайся.
Юноша осторожно опустился на колени на край постели, потом перекинул через него ногу, и придвинулся.
- Вот так?
- Да, - Брэд здоровой рукой обхватил член любовника. – Ты так возбужден…
- Конечно. Заставить меня делать это в таком месте…
Ран прикусил губу и Кроуфорд усмехнулся. Не стонать в голос сложно. Они не привыкли сдерживаться. Юноша положил ладонь поверх его руки, сжимая их члены.
Оракул тяжело дышал, наблюдая, как они трутся друг о друга. Ноги Рана были так широко разведены. Он был такой доступный в этот момент.
Брэд убрал свою руку. Юноша разочарованно застонал.
- Что ты…
Кроуфорд сунул пальцы в рот, смачивая их слюной. Ран наблюдал за этим, широко распахнув глаза. Он уже понял, чего хочет любовник и прогнулся в спине, когда влажные пальцы коснулись его ануса.
- Брэээээд, - застонал он. – Я… не надо…
- Почему нет? – Кроуфорд втолкнул в него палец.
Ран всхлипнул и зажал рот ладонью.
Оракул осторожно трахал его пальцами. Возбуждение было просто невероятным.
- Расстегни рубашку, - попросил его Брэд.
Ран убрал руку с его члена и словно во сне расстегнул все пуговицы.
Кроуфорд зашипел сквозь зубы. Одна рука – это слишком мало. Соски Рана были твердые и наверняка горячие. Их хотелось коснуться.
Неожиданно юноша оттолкнул его руку. Пальцы выскользнули из него.
- Ран.
- Лежи! – хриплым от возбуждения голосом приказал Ран, сунул собственные пальцы в рот, провел ими между своих ягодиц и чуть подался вперед, так чтобы член Брэда оказался между его ног.
Кроуфорд чуть не кончил от этого зрелища. Похоже, его любовник помешался. Почему в такие моменты под рукой нет ничего, что можно использовать вместо смазки? Ран обхватил его член рукой и стал опускаться на него.
- Черт! Дьявол! – Брэд рухнул на постель.
Возможно, любовник прав. Они так часто делали это, что он сможет принять его практически без смазки. Но, черт возьми, как тесно! Рану должно быть больно. Но об этом практически невозможно думать, когда член сжат его задницей.
- Ах! – юноша опустился до конца и запрокинул голову, кусая губы.
- Ран, ты можешь двигаться? – Кроуфорд потянулся к нему рукой, обхватил его член, стал поглаживать настойчиво и сильно.
- Сейчас, - простонал любовник. – Еще секунду… Ты черт возьми, большой… для меня… даже теперь…
- В тебе хорошо… лучше, чем в раю…
- Идиот…ммм…
Ран приподнялся и опустился вновь. Член в нем не скользил как обычно. Он шел туго. Больно и приятно одновременно. Юноша часто задышал, чувствуя, как внутри все горит.
Бесчисленное число раз этот член трахал его, заставлял стонать и кончать. Память об этом была сильнее боли. Чувствовать его в себе снова – приятно, несмотря ни на что.
Ран двигался равномерно, упираясь в постель коленями. Он хотел, чтобы любовник кончил. Он мог сделать это и ртом, как и собирался в начале. Но видеть, как выгибается в экстазе тело Брэда, и чувствовать его внутри – это безумство того стоило.
Рука Оракула на его члене слишком настойчива. Ран не выдерживает и стонет в голос.
- Черт… я сейчас…
- Давай.
Кроуфорд выдыхает это слово, и любовник кончает ему в руку, брызгая спермой на живот. Ран сжимает его в себе, так крепко, почти больно. Тело дрожит, как натянутая струна. И, черт, за ним невозможно не последовать.
Брэд с рычанием кончил внутри него. Ран вздрогнул от этого, потом безвольно опустился. Подался назад, сползая и позволяя члену выскользнуть из себя. Он лежал так несколько минут, пытаясь отдышаться. Оракул гладил его по волосам. Ему сейчас больше всего хотелось стиснуть любовника в объятьях, но проклятая рука не позволяла и этого.
Наконец, Ран поцеловал его в живот и приподнял голову. Глаза под влажной алой челкой блестели сумасшествием.
- Доволен?
- Более чем.
- Занеси больницу в наш список.
- Хорошо, - Брэд улыбнулся ему. – Можно я тебя поцелую?
- Тебе все можно, - юноша поднялся на четвереньки и осторожно подобрался вверх, к лицу Кроуфорда.
Они поцеловались.
- Как рука? – спросил Ран.
- Нормально. – Брэд погладил его рукой по талии, так как ниже не дотягивался. – А как у тебя там?
- Хорошо, - юноша улыбнулся. – Немного странно, но хорошо.
- Было больно?
- Немного, - Ран тряхнул головой. – Отпусти. Мне надо одеться. Вдруг кто-то войдет.
- Еще пять минут назад тебя это не волновало.
- Волновало, но говорить об этом было несвоевременно.
Юноша сел на постели и Брэд увидел, как он поморщился. «Немного»? Черта с два. Оракул надеялся, что хоть не порвал его, но спрашивать не стал. Ран ни за что не признается. Юноша оделся и снова сел рядом с постелью.
- Только не говори, что снова сейчас начнешь читать, - сказал Кроуфорд, когда любовник укрыл его одеялом.
- Почему нет? – Ран посмеивался и глядел на него… влюбленно.
Брэд поймал этот взгляд и похотливо улыбнулся.
- Потому что я уверен, моя сперма еще вытекает из тебя.
- О, поверь, чтению это не мешает. Даже делает его приятным.
Кроуфорд положил ладонь на его колено и вздохнул.
- Шульдих меня убьет.
- Ну, вы вообще… - сказал телепат, переводя взгляд с одного на другого.
- О чем ты? – невинно поинтересовался Брэд, передавая книгу Рану и что-то черкая в ней ногтем. – Вот здесь посмотри…
- Ты-то ладно. В тебе я давно не сомневался. Но, Ран! Как ты мог пойти на поводу у этого старого извращенца?
Юноша едва заметно покраснел, но было видно, что и ему ничуть не стыдно.
- Я принес то, что ты просил, - Шульдих поставил сумку на стул. – Хотя, по-моему, у тебя и так здесь повышенный сервис…
Договорить он не успел. Дверь в палату распахнулась.
- Наги пришел в себя, - с порога заявил Фарфарелло. – Есть проблема.
Вот теперь заставить Кроуфорд лежать уже ничто не могло. Он встал, опираясь на плечо Рана.
- Давай его в кресло-каталку посадим и покатим, - предложил Шульдих.
- Иди к черту! – огрызнулся Оракул.
Ран удерживал его легко и не спорил. Он сам бы пополз, если бы что-то случилось с сестрой или Брэдом. Поэтому не имеет никакого права удерживать любовника. Он вывел его в коридор. У двери в палату мальчика их остановил доктор.
- Кто вы? – спросил он, разглядывая высокого гайдзина опирающегося на плечо парня с холодными глазами.
- Я отец мальчика, - сказал Кроуфорд. – Могу я его увидеть?
- Можете, но он вас вряд ли узнает, - растеряно ответил доктор. Никто не сказал ему, что отец мальчика тоже лежит здесь. Да и не был похож он на его отца.
Ран открыл дверь в палату.
Наги сидел на постели. Он перевел на вошедших растерянный взгляд.
- Малыш, - Шульдих отпихнул Брэда и сел на кровать.
- Наги? – Оракул смотрел на сына.
- Я вас знаю? – мальчик потрогал забинтованную голову.
- Мать родную не узнает! – Шульдих придвинулся ближе к нему. Ему нужен был физический контакт, чтобы лучше понять, что с ним происходит.
- Ээээ… И кто из вас моя мать? – не понял ставшей уже привычной для них шутки Наги.
Телепат осторожно взял его за руку и прикрыл глаза.
- Ты! – Наги дернулся. – Ты в моей голове!
- Потерпи, - сказал Брэд. – Он знает, что делает.
- Кто ты?
- Я твой отец.
- Это тоже шутка?
- Нет, - Ран подвел его ближе. – Я действительно твой приемный отец…
- Брэд отойди, - тихо прошептал Шульдих. – Он тебя боится.
- Меня? – опешил Оракул.
- Нда… Все плохо, - телепат открыл глаза и посмотрел на мальчика. – Ты можешь восстановить барьеры?
- Нет… Не… Я не понимаю, - вот теперь Наги испугался по настоящему.
Вокруг него стояли не люди. Точнее не совсем люди. Чего они хотели от него? Кто он? Мать? Отец? Что за глупости…
- Моя мать Китада Наое, - медленно сказал мальчик. – Отец Есиаки Наое. Как я здесь оказался? Я должен вернуться к родителям.
Остальные Шварц замолчали и переглянулись. Ран не понимал, что происходит. Было чувство, что Наги сказал не просто глупость, а почти святотатство. Нечто настолько ужасное, что оно не поддавалось осмыслению.
- Я же говорю – проблема, - хмыкнул Фарфарелло.
- Наги, малыш, - как можно мягче заговорил Шульдих. – Твои родители тебя не ждут… Они отказались от тебя и продали на эксперименты.
- Вы лжете, - мальчик закрыл глаза.
- Нет. Мы друзья. Верь нам, - Шульдих снова потянулся к нему, но Наги отдернул руку.
- Не прикасайся ко мне.
Телепат растеряно посмотрел на Брэда. Тот покачал головой.
Они вышли из палаты. Немец кусал губы. Ран давно заметил, что все эмоции отражаются на его лицо очень ясно. Сдержанность он явно считал чем-то вроде недостатка.
Оракул качнулся и схватился за плечо любовника.
- Я отведу тебя в палату, - сказал юноша. – Поговорим там.
Кроуфорд вздохнул и посмотрел на дверь, за которой остался малыш. Ему все казалось, что он должен что-то сделать. Причем немедленно. Собственное бессилие убивало.
- Да, - вздохнул он.
Они вернулись в палату.
- Ран, - Брэд сжал ладонь любовника. – Извини, но…
- Я понял, - Ран вздохнул. – Схожу к автомату, куплю нам попить.
- Спасибо, - Оракул улыбнулся. – Возьми мне холодный кофе.
- Хорошо, - юноша вышел, оставляя любовника наедине с его командой. Есть вещи, которые ему по-прежнему не нужно знать о Брэде. И почему-то раньше это переносилось спокойнее. Юноша не понимал, что со временем их эмоциональная связь стала глубже и потому тайны между ними стали так болезненны.
- Ну? – спросил Брэд.
Фарфарелло подпер спиной дверь, а телепат стал нервно ходить по палате.
- Шульдих? – не выдержав его молчания, снова позвал Оракул.
«Черт! Не могу я! – мысленный голос прозвучал так неожиданно, что вздрогнул не только Кроуфорд, но и Берсерк. – Слов не хватает».
«Что с Наги? Его амнезия излечима?»
У Брэда уже рябило в глазах от мелькания немца по комнате.
«Брэд, понимаешь тут какое дело… Его амнезия не следствие удара по голове. Скорее уж наоборот».
«Я не понимаю».
«У него был всплеск. И сейчас его состояние странное… Не могу иначе сказать. Он не держит никаких щитов. Словно он… он больше не владеет своим даром».
«Шульдих, ты прекрасно знаешь, что это невозможно. Дар – не грипп, он не проходит».
«Я не сказал этого, - телепат схватился за голову, взбивая волосы в всклокоченную шевелюру. – Я специалист по мозгам. Но ты не представляешь, как редко мне удавалось общаться таким образом с паранормами. Я ничего в этом не понимаю. Я лишь говорю то, что вижу. У Наги не амнезия вследствие удара. У него нет тромбов и черных пятен, как бывает в таких случаях. Он словно… словно… не могу объяснить».
«Попробуй», - подал голос Фарфарелло.
«Он не владеет даром. Его дар владеет им. Ему должно быть четырнадцать, возможно уже пятнадцать. Вспышка, которую мы наблюдали во время миссии, произошла внезапно. Причину я сейчас не возьмусь определить. – Шульдих потер виски. – Много стреляли. Наги много убивал. Ловил пули. Он мог перегрузить дар, хотя это и кажется мне неправдоподобным. Он слишком силен. Сейчас не могу вспомнить, произошла ли вспышка до того, как ты поймал пулю или во время этого. Возможно причина в этом. Но дело в том, что такие вспышки не характерны для его возраста. Его дар уже полностью сформировался. Он встроился в психику и, в некотором роде, неотделим от нее. Это как речь или мимика - способ самовыражения. Без него сознание кастрируется».
«Это я знаю, - оборвал его Брэд. – Это не объясняет амнезии».
«Я пытаюсь объяснить, как умею! – вспылил Шульдих. – Его дар словно обернут вокруг него. Он находится в латентном состоянии. Так бывает у детей до полового созревания, то есть до того момента, когда дар проявится явно. Время, проведенное в Розенкройц, и с нами словно выпало из его памяти. Судя по психологическим реакциям ему сейчас лет девять или десять. Например, он боится Брэда. И боится по-настоящему».
«Но почему именно меня?»
«Он испугался, когда увидел тебя. Это интуитивная реакция ребенка. Ты высокий гайдзин…»
«Ты вообще-то тоже не японец. Да и рост у тебя не намного ниже. Это очень странно...»
«Не могу объяснить. Увидев меня, он почувствовал удивление и даже симпатию. Словно я впечатался в его память четче. Ты стерся полностью. И вызываешь страх. Ростом, манерами, всем. Его разум открыт. Его барьеры обычно крепкие – сейчас не существуют. Не стоит забывать, что помимо того, что он психокинетик, он еще и телепат. Я могу стереть чужие воспоминания. Но я никогда не пробовал стереть свои собственные. У Наги, похоже, получилось. Несмотря на то, что его телепатический дар очень слаб».
«Ты встречал такое раньше», - Оракул не спрашивал, а утверждал.
«Да. Один раз. У взрослых это не сопровождается амнезией. И оно восстанавливается. Память хранит дар, человек пробует им пользоваться и однажды это получается».
«Сэн, - Кроуфорд внимательно посмотрел на Шульдиха. – С Сэном было то же самое?»
Телепат резко вскинул голову и, не мигая, уставился на Брэда. Без злости, но с раздражением.
«Да».
«Нам сейчас не до твоих чувств. Если это поможет Наги…»
«Брэд, Сэн надорвался на одной из миссий. Он был психокинетиком на порядок слабее Наги. Он вернулся в Школу, чтобы восстановиться. Думаешь, его опыт нам подходит?» - мысленный голос стал ядовитым.
«Возможно».
«Мы не должны отдавать им Наги. Даже если он нас не помнит – он один из нас».
«Я знаю».
«Тогда что нам делать?»
«Я думал, что ты мне скажешь».
«Брэд, я не работаю и никогда не работал с паранормами потерявшими дар, - Шульдих сцепил пальцы. – Это сложно. Я социопат и ты это знаешь».
«Ты не социопат. Ты просто очень много времени провел оторванным от общества, не имея никаких социальных связей, сходя с ума…»
«Почему мы вдруг говорим обо мне?» - Шульдих покосился на Фарфа.
«Сэн восстановился?»
«Да»
«Как быстро?»
«Ему понадобилось около года».
«Это нам не подходит».
«Случаи не идентичны. Я не думаю, что Наги надорвался. Я думаю, он испугался за тебя», - телепат фыркнул и часто заморгал, отводя взгляд.
«Все-таки ты думаешь, что это шок, - Брэд тяжело откинулся на спинку кровати и поморщился от боли. – Просто из-за пули пробившей мое плечо? Это странно. Я, в конце концов, ему не настоящий отец».
«Это ты так думаешь, - немец дернул головой, отбрасывая волосы за спину. – Хочешь того или нет – ты его отец. Он подумал, что тебя убили. Это его испугало. Страх настолько сильный, что он пожелал забыть».
«Я не понимаю», - Оракул прикрыл глаза.
«Господи! Брэд, ты иногда такой придурок! Я сам чуть не грохнулся в обморок, когда увидел, как ты с непроницаемым лицом дергаешь курок, а выстрелов нет – патроны закончились и ты делаешь шаг вперед, становясь под огонь. Потом эта крыша чертова! - телепат скрипнул зубами. – А что ты хочешь от ребенка? Ран не единственный, кто любит тебя, если ты этого не знал».
«Шульдих…»
«Все! Давай подумаем, что нам делать с Наги».
«Мы должны будем сообщить в Школу. Одним нам с этим не справиться».
«Возможно, ты прав».
«Я прав».
«Я еще раз осмотрю его. Попробую понять, что он сделал со своими воспоминаниями. То что я их не нашел – еще не значит, что их нет. Скорее всего, он их закуклил. И они все еще внутри него».
«Это было бы гораздо лучше».
«Да».
В дверь постучали.
- Вы закончили? – Ран заглянул в палату.
- Да. Иди ко мне, - Брэд протянул к нему руку.
Юноша подошел и подал ему банку с холодным кофе. Потом спохватился, забрал ее, открыл и вернул.
Фарфарелло хмыкнул и вышел в коридор. Шульдих задержался на пороге. Оракул вскинул на него взгляд.
«Что?»
«Напоминать мне о Сэне… Это жестоко».
«Извини».
«Ты извинился? Я обведу этот день в календаре красным!»
«Я подарю тебе набор фломастеров для этого»
Шульдих усмехнулся и вышел.
- Вы разговаривали только что? – Ран нахмурился.
- Да. Прости, - Брэд отхлебнул кофе. – Как ты понял?
- Не знаю. Я научился узнавать это как-то. У тебя меняется взгляд.
- Ты сердишься? – Кроуфорд недоуменно на него посмотрел. – Почему?
- Не обращай внимания, - юноша махнул рукой. – Сам не пойму.
- Ран…
- Все в порядке. У вас сейчас проблемы побольше. Что будет с Наги?
- Я не знаю. Мы будем решать это, - Оракул вздохнул. – Он сейчас ведет себя, как обычный ребенок. Для Вундеркинда это патология. Нам бы хотелось вернуть его, каким бы странным он не был раньше.
- Вы переглянулись, когда он говорил о родителях. Твои родители они… - Ран помолчал. – Они тоже продали тебя?
- Да, - Брэд пожал плечами. – Розенкройц купили меня у родителей, как породистого щенка. Мне было тринадцать.
- А в четырнадцать…
- Да, - снова сказал Кроуфорд. Его голос в такие моменты ничего не выражал. Таким голосом можно читать список покупок.
- Не могу в это поверить, - юноша качнул головой. – За деньги?
- Не за тринадцать серебряников, - Оракул безразлично хмыкнул. – Но да, Ран. За деньги. За очень большие деньги.
- Ты бы никогда не продал Наги. Ни за какие деньги.
- Значит все к лучшему, - Брэд поморщился от боли в плече. – Ошибки прошлого должны быть, чтобы их не было в будущем.
- Наверное.
Шульдих вышел на крыльцо. Было морозно и солнечно. Он никогда не перестанет чувствовать это иначе, чем все остальные люди. Это было не последнее, о чем он скучал сидя взаперти. Сейчас он думал, что, то время было странным сном, и никогда не вспоминал о нем. Ни о белой комнате, ни о Сэне. Для Шульдиха это было похоже на пребывание в утробе. Он был в ней. А потом родился. Шварц приняли его и жизнь прекрасна. Но какая же сволочь Брэд! Напоминать ему о прошлом… У всех у них есть больные места. Оракул верит, что прошлое над ними не властно, оно сделало их тем, что они есть, сделало сильнее, умнее, хитрее, живучее, сделало их Шварц. Но…
Карие глаза с золотом, горячая рука на щеке.
- Как ты, малышка?
- Хорошо, Сэн.
Пальцы на губах.
- Тебе пора.
- Уже?
- Да. Прости.
- Я понимаю.
- Скажи, что любишь меня.
- Сэн…
- Скажи.
- Я…
- Иначе я больше не приду.
- Я люблю тебя.
- Хорошая девочка.
И тихий смех…
- Шульдих? – Фарфарелло тронул его за плечо.
- Что?
- Ты странный.
- Я всегда странный, - телепат усмехнулся. – У тебя нет сигареты?
- Не курю, - Берсерк развел руками.
- Ничего. Я тоже.
- Кто такой Сэн, о котором упоминал Кроуфорд?
- Тебе какое дело? – не зло откликнулся Шульдих.
- Просто интересно.
- Он был охранником в моем боксе.
- И все? – Фарф ухмыльнулся. – Ты ведь спал с ним.
- Я никогда не отрицал, что у меня были подобные отношения с мужчинами, - пожал плечами телепат.
- Нет. Не отрицал. Но этот охранник… Мои меня никогда не трогали.
- Ты себя в зеркало видел? - фыркнул Шульдих и хитро улыбнулся. – А я был красавчиком.
- Ты и сейчас ничего.
- О, благодарю.
- Так все-таки, что с этим охранником?
- Почему ты думаешь, что мне хочется откровенничать на эту тему?
- Хочется. Иначе бы я не спрашивал.
Самоуверенность психа действовала успокаивающе.
- Он был… особенным.
- Ты любил его?
- Нет, - Шульдих качнул головой. – Но он меня любил. Наверное. Не знаю. Он позволял мне выходить из бокса, когда была его смена. Он знал, что иначе я схожу с ума.
- А взамен?
- Секс. Много секса. Он звал меня «своей девочкой». Это его возбуждало.
- Обращаться к тебе в женском роде?
- Ага. Смешно, да? – телепат хихикнул. – Редкий придурок. Особенно если учесть, что уже тогда я был выше него, быстрее и сильнее. Он был тронутым.
- Но тронутым на тебе.
- Думаешь, мне это хоть в какой-то мере льстило?
- Почему тебе тогда так больно его вспоминать? – Берсерк наклонил голову на бок.
- Не знаю, Фарф. Он был первым в Розенкройц, кто хоть немного походил на человека… Хотя эти отношения…
- Что?
- Они были тяжелыми для меня. Не знаю, когда Брэд стал таким. Он всегда трахал парней, сколько я его знаю. Я… мне этого не хотелось… Я вообще не гей. Хотя Сэн и не был моим первым…
- Я догадался.
- Тебе ли не знать.
Фарфарелло сделал шаг вперед и обнял телепата со спины. Тот откинул голову ему на плечо.
- Было что-то еще? – нежности в объятьях Берсерка было столько же, сколько могло бы быть у медведя положившего тяжелые лапы на дрессировщика.
- Много, что было.
- Сколько это длилось?
- Чуть больше года.
- И где он теперь?
- Не знаю. С тех пор, как Брэд забрал меня я его больше не видел.
- Это хорошо.
- Да. Возможно, именно он научил меня быть такой самоуверенной сволочью.
- Ты преувеличиваешь, - серьезно сказал Фарфарелло. – Уверен, у тебя это врожденное.
Шульдих рассмеялся. Звонко и искренне.
К черту все. В Розенкройц никому из них не было хорошо. Так что теперь? Они хотя бы выжили и стали сильнее. А многие не выжили. Наверное, поэтому Брэд такой самоуверенный. Он знает, что так или иначе - они победители.
На крыльцо поднялся медбрат, увидел двух обнимающихся гайдзинов, плюнул:
- Голубые, - и шаркающей походкой пошел к двери.
Шульдих растянул губы в ехидной усмешке и обернулся ему вслед.
- Не надо, - одернул его Фарфарелло.
- Поздно, - телепат улыбнулся шире. – Теперь у него новая фобия.
- Малыш? – Шульдих заглянул в палату. – Можно к тебе?
- Да. Наверное, - Наги немного подумал. – Ты ведь все равно войдешь?
- Ты такой умный, - телепат рассмеялся, тихо прикрыл дверь и подошел к его постели. – Весь в отца.
- В отца?
- В Брэда я имею в виду, - уточнил рыжий и бесцеремонно уселся на край постели отодвинув его ноги.
- Он не мой отец, - мальчик нахмурился.
- Не говори так, - обиделся Шульдих. – Он тебя любит. Мы все тебя очень любим. И хотим помочь. Он ведь не виноват, что у тебя амнезия.
- А у меня амнезия? – удивленно поднял на него взгляд Наги. – Почему вы так решили? Я все помню.
- Вот, - телепат протянул ему карманное зеркало. – Посмотри.
Мальчик взял его и несколько минут задумчиво рассматривал свое отражение. Голова перебинтована, но не похоже, что его проломило, даже не особо больно. Лицо, как лицо. Наги не находил в нем ничего странного, пока Шульдих не спросил:
- Сколько тебе лет?
- Я… десять… - вот теперь мальчик испугался.
Его отражение в зеркале было явно старше.
- Тебе пятнадцать исполняется в этом году, - вздохнул рыжий. – Теперь ты мне веришь?
- Не знаю… - Наги отложил зеркало и посмотрел в окно. – Я ничего не помню.
- Давай сыграем в игру, - предложил телепат. – Называется «верю - не верю, да - нет».
- Я не люблю игры, - мальчик удивленно на него посмотрел. – Или это нужно для чего-то?
- Нужно. Я попробую установить насколько все плохо с тобой. И чем мы можем помочь.
- А мне нужна помощь?
- Конечно, - горячо его заверил Шульдих. – Ну что? Давай начнем. Я буду говорить утверждения, а ты отвечать «верю» или «не верю», «да» или «нет», если не захочешь говорить можешь кивнуть или покачать головой. Возможно, будет сложно, но попробуй отвечать честно.
- Что это будут за вопросы?
- Они будут касаться тебя того, что ты помнишь и того о чем забыл.
- Ладно. Я попробую, - решился мальчик.
- Не возражаешь, если я возьму тебя за руку, - Шульдих сжал его ладошку.
- Вообще-то возражаю.
- Тогда потерпи. Так нужно.
- Хорошо.
- Вопрос первый: Ты помнишь меня?
- Нет. Когда ты вошел в палату утром я видел тебя впервые.
- Меня зовут Шульдих.
Мальчик помедлил и качнул головой.
- Верю.
Телепат улыбнулся. Это вообще-то был не вопрос, но ответ ему понравился. Еще бы он не верил! Ведь это единственное имя, которое у Шульдиха есть.
- Тебе больно?
- Да. Немного.
- Тебе страшно?
Наги помедлил и неуверенно кивнул.
- У тебя амнезия.
- Верю.
- Мы твои друзья.
Мальчик уставился на него.
- Что?
- Мы – это кто?
- Я, Фарфарелло (это который с повязкой на глазу) и Брэд.
- Не верю, - честный ответ.
- Мы кажемся тебе странными?
- Да.
Шульдих внимательно на него посмотрел.
- Ты умеешь двигать предметы силой мысли.
Вот теперь Наги испугался по настоящему. Его ладошка похолодела. Шульдих стиснул ее.
- Отвечай.
- Д-да, - выдавил мальчик.
Рыжий покусал губу, изучая его лицо.
- Тебя наказывали, когда ты делал что-то подобное?
Судорожный кивок.
- У тебя бывали всплески?
В ответ удивленный взгляд.
- Ну, когда предметы начинают летать вокруг, падает мебель, крыша, в общем, когда происходит полный…. Ээээ… в общем, когда твой дар бесчинствует…
Наги отчаянно затряс головой. И Шульдих с удивлением понял, что он ему лжет. Но если это его хоть немного оправдывало, то он делал это из страха.
- Все в порядке, Наги, - телепат ему широко улыбнулся. – Это весело. Ни о чем беспокоится. Мы все такие. Мы паранормы.
- Верю. Я чувствую твои пальцы в своей голове.
- Пальцы? – рыжий удивился. – Ты так это ощущаешь?
- Да.
- Забавно.
- Ты… смешной.
- Очень мило, Наги. Ты даже не пробуешь понять, что мы сейчас чувствуем, правда?
- А что вы чувствуете?
- А как бы ты чувствовал себя, если бы кто-то близкий забыл тебя? Мы многое пережили вместе, а сейчас ты сидишь здесь, как чужой.
- Я… не знаю. Наверное, мне было бы плохо.
- Ты не должен бояться собственного дара. За последние пять лет ты достиг определенного совершенства в его использовании. Ты один из сильнейших психокинетиков. И ты нам нужен.
- А как же мои родители?
- Мы не знаем их, - Шульдих нахмурился. – Забудь о них. Они плохие люди.
Наги попробовал выдернуть у него свою руку.
- Не говори так о моих родителях!
- А почему нет? – в свою очередь ощетинился телепат. – Они продали тебя садистам и извращенцам.
- Но они мои родители!!!
- И что с того? – они перетягивали руку мальчишки. – Все люди бывают сволочами. И то, что они умудрились родить тебя, не делает их лучше. Ты никогда не встречал ублюдков? И ты думаешь, что у них не бывает детей? У всех бывают дети. Ты не виноват, что они такие. Будь рад тому, что ты лучше.
- Шульдих?
- Да.
- Ты всегда говоришь такие злые вещи?
- А ты всегда мне достойно отвечал. Ты старался походить на Брэда. И я хочу снова это услышать.
- На Брэда?
- Снова страх. Почему?
- Не знаю, - Наги вздохнул. – Я не говорил, что боюсь…
- Не нужно говорить, чтобы я тебя услышал.
- Я догадался.
- Пообещай мне, что не будешь сопротивляться нашей помощи. Брэд умный. Он придумает, как вернуть тебе память.
- Я…
- Ты не уверен, что хочешь этого?
- Да.
- Скажи, когда будешь уверен, - Шульдих встал. – Я вернусь домой. Привезу тебе одежду.
- Мою одежду?
- Да. Может тебе привезти твой ноутбук? Или врач еще не разрешал?
- Не знаю.
- Я спрошу его. Отдыхай, малыш.
Телепат подмигнул Наги и вышел из палаты. Мальчику показалось, что рыжий был немного подавлен. Возможно, он прав. Им тоже тяжело видеть его таким.
Наги лег на постель. В голове шумело. Значит ему почти пятнадцать. Как странно.
Он лежал и разглядывал потолок. Мысли сменяли друг друга, но ему словно не хватало какого-то важного куска, чтобы понять, что на самом деле он чувствует, кроме растерянности.
За окном успел наступить морозный вечер. Наги сел на постели, нащупал ногами тапочки и встал. Прямо на пороге он столкнулся с медсестрой.
- Тебе нельзя еще вставать! – всплеснула она руками. – Куда ты собрался?
- Я хочу видеть… отца, - хмуро отозвался мальчик.
- О! – девушка удивилась. – Он тоже ранен? Ладно. Сейчас. Ты знаешь, где он лежит?
- Я… нет… не знаю… - Наги обежал глазами зал и встретил еще один внимательный взгляд.
Фарфарелло встал и направился к ним.
- В чем дело, Наги? – спросил он.
Что-то было в его повадках ненормальное. Движения иногда резкие, иногда плавные, на лице несколько мелких шрамов и повязка, закрывающая глаз. Но самое интересное, что и он не вызывал страха.
- Вы знакомы? – а вот медсестра испугалась.
- Я не знаю, - хмыкнул мальчик. – У меня амнезия.
Одноглазый не обратил на девушку внимания, по прежнему разговаривая только с мальчиком.
- Тебе помочь?
- Проводи меня к отцу.
- Хорошо. Идем.
Медсестра открыла рот, но под взглядом единственного желтого глаза закрыла его и отступила на шаг.
Наги пошел за этим странным мужчиной. Идти оказалось недалеко. Палата Брэда была в противоположном конце коридора.
- Фарфа… релло, правильно?
- Да.
- Извини.
- За что?
- Я не помню тебя.
- Ну, хочешь, проповедь прочту? – предложил одноглазый с каким-то непонятным сарказмом.
- Нет, спасибо, - на всякий случай поспешно отказался Наги.
Фарфарелло хрипло рассмеялся и хлопнул по плечу.
- Вот его палата. Я подожду здесь.
- Угу.
Мальчик толкнул дверь и вошел. В комнате не горел верхний свет, только торшер рядом с кроватью. Брэд сидел, прикрыв глаза. Похоже, ему было больно. В кресле рядом с ним спал красноволосый парень, его рука лежала на постели поверх руки гайдзина. Сцена была настолько однозначной, что мальчик растерялся. Но было в этом какое-то узнавание. Неужели это возвращается память?
- Наги? – Брэд открыл глаза и посмотрел на него.
- Да…
- Кроуфорд. Меня так зовут.
- Кроуфорд-сан… я хочу вспомнить все.
- Я знаю, малыш, - американец внимательно посмотрел на него. – Даже если это будет сложно?
- Да. Я готов.
- Откуда вдруг такая решимость, что ты даже преодолел свой страх?
- Недостаток информации убивает, - серьезно ответил Наги.
Брэд улыбнулся и тут же поморщился от боли.
- Вундеркинд.
- Что?
- Не зря тебя так зовут.
- А меня так зовут?
- Да.
- А тебя?
- Оракул. Я предсказываю будущее. Мы попали в переделку, и нас потрепало. Я видел это заранее, но не мог предположить, что последствия окажутся хуже, чем моя прострелянная рука и шишка у тебя на голове.
- А Фарфарелло?
- Берсерк.
- Он предложил прочесть мне проповедь.
Брэд рассмеялся. Юноша, который спал, открыл глаза и посмотрел на него, потом на Наги.
- Это Ран, - запоздало представил его Кроуфорд.
- Ээээ… очень приятно.
- Отдыхай, малыш, - кивнул ему Брэд. – У меня есть идея. И мы сделаем все возможное, чтобы ты к нам вернулся.
Мальчик кивнул и вышел.
Ран зевнул.
- Я задремал. Почему ты меня не разбудил?
- Зачем? – пожал плечами Оракул. – Ты так мило смотришься, когда спишь.
- О, Брэд, прекрати, - юноша зевнул.
- Ты видел его?
- Наги? – Ран отложил книгу. – Да, видел. А что?
- Он боится. По-прежнему. Старается не подавать вида, но боится. Именно меня.
- Тебя так это волнует?
- Волнует. Когда он увидел меня впервые, тоже боялся, но совсем недолго.
Ран фыркнул.
- Даже я, когда увидел тебя впервые, испугался. А что ты хочешь от ребенка?
- Ты? – Брэд уставился на любовника. – Не смеши меня. Почему?
- У тебя взгляд такой, - юноша повел плечами. – Так смотрят убийцы и пророки. А ты и то и другое.
- Тебя это и сейчас волнует? – Оракул подался вперед.
Шульдих когда-то между словом сказал, что у него глаза убийцы. Но до этого он не думал, что смотрит на любимого человека такими же глазами.
- Нет, - Ран наклонился и чмокнул его в губы. – Не думай об этом. Завтра поедешь домой, если будешь хорошим мальчиком.
- А если буду плохим? – Брэд положил здоровую руку на его колено и погладил.
- Не знаю, - усмехнулся Ран. – Попробуешь?
- Айя? – Ёджи сорвал целлофан с новой пачки сигарет.
- Аю? – отозвалась девушка.
- Когда ты начала курить?
Она грустно улыбнулась и уткнулась в чашку. Официантка поставила перед ними тарелку с вишневым чизкейком и ушла. Сомали проследила за ней взглядом и ответила.
- Когда убила своего первого человека. Ребята напоили меня и дали закурить.
- Ты плакала?
- Нет, - она качнула головой.
Сегодня вопреки обыкновению она не заколола волосы и они тяжелой волной лежали на ее плечах.
- Тогда зачем они поили тебя?
- Не знаю. Наверное, им самим было плохо, и они хотели о ком-то заботиться.
- И ты в это веришь? – Ёджи протянул ей сигарету.
Он-то заметил, что своих сигарет у нее никогда не было.
- Немного, - она благодарно кивнула.
- А как по-настоящему зовут твоего брата? Ведь я правильно догадался, что родители не назвали вас обоих одним именем?
- Правильно конечно, - вздохнула Айя. – Его зовут Ран.
- Как «орхидея»? – уточнил Балинез.
- Да.
- Как так получилось, что вы оба работаете в Критикер?
- Ну, зачем ты спрашиваешь? – поморщилась она. – Неужели ты думаешь, что это хоть сколько-нибудь веселая история?
- Просто ты все знаешь обо мне. А я о тебе очень мало. Это немного нечестно, - Ёджи подался вперед.
- Знать все – это часть моей работы, - она подперла подбородок кулаком и посмотрела на него долгим взглядом. – Тебя это не устраивает?
- Устраивает, - он совершенно не хотел спорить с любимой. – Но могу я хотя бы знать что-нибудь о твоих… ваших родителях?
- Они погибли, - отрезала она.
- Всегда хотел жениться на сироте, - без улыбки сказал Ёджи.
Айю не просто было удивить, но блондину это каждый раз удавалось. Она моргнула несколько раз, раздумывая, а не обидеться ли ей, но потом улыбнулась.
- Мечтай-мечтай.
- Договорились, - он положил руку на ее ладонь. Маленькую, хрупкую, почти хрустальную. – Может, поедем сегодня… куда-нибудь?
- Только не в «Конеко», - быстро сказала она.
- Знаю. Сверхзаботливый брат – это катастрофа, - Балинез наклонился вперед. – А ты ведь еще несовершеннолетняя.
- Почему ты так думаешь? – делано удивилась она.
- Айя сказал…
Он задумался. Странно было называть их обоих одним именем.
- Ты же видел, что я ношу оружие? – она двинула левым плечом.
Ёджи кивнул.
В прошлый раз, когда он раздевал ее, ему пришлось снимать и кобуру.
- Я бы не смогла поручить разрешение на ношение, если бы была несовершеннолетней. У меня новое имя и новые документы. По ним я старше.
- Это хорошо, - мурлыкнул Ёджи.
- Я уже согласна на отель любви, - она тоже наклонилась вперед, так что они почти соприкоснулись носами.
- Я знаю хороший загородный домик…
- Да ну его, - усмехнулась она.
Ёджи никогда не перестанет поражаться этой женщине. С ней было просто говорить, с ней было просто идти в бой, с ней было просто смеяться, с ней было просто курить и мечтать. Однако любить ее было сложно. Но это была приятная сложность.
Легкую женщину Балинез никогда бы и не смог полюбить.
- Тогда хорошая гостиница, - решил он.
И тут у нее зазвонил телефон. Она поморщилась, откинусь на спинку и достала его.
- Да, Персия-сама.
У Ёджи возникло подозрение, что их планы на ночь начальство решило круто обломать. Правильно, какое Персии дело до того, что Балинез три дня не видел любимую женщину?
Айя продолжала сосредоточенно кивать.
- Да, Персия-сама. Да. Да. Поняла. Да, Персия-сама. Буду.
Она закрыла телефон.
- Айя?
- Подожди, - махнула она. – Я один звонок сделаю.
- Ага, - Ёджи с тоской посмотрел в окно.
Сомали приложила телефон к уху.
- Брат? Привет. Как Бр… - она запнулась, глянув на Балинеза. – Как твоя девушка? Да? Это хорошо. Передавай привет. И остальным тоже. Мне жаль, брат, но завтра тебе надо быть в магазине. Да. Ну, можешь приехать утром. Мы будем в обед. Хорошо? Все. Тогда до связи. Целую.
Когда она отложила телефон, Ёджи скорчил огорченную физиономию.
- Только не говори, что тебе надо уходить.
- Надо. Извини, - она махнула официантке, чтобы та принесла счет. – Ты же слышал – меня вызывает Персия.
- А зачем ты ему нужна, на ночь глядя? – подозрительно спросил блондин.
- Ооо, - она широко улыбнулась. - Это так неприлично, что я не могу тебе сказать.
- Айя!
- Ну что? – она хмыкнула. – Не думаешь же ты, что мой начальник и вправду имеет меня на своем рабочем столе.
Ёджи судорожно сглотнул.
- А почему нет? Я бы и сам не против…
- Извращенец! – она заметно покраснела, но вряд ли от стыда.
- Ты даже не представляешь насколько.
- Все. Пошли, - она встала и взяла сумочку. – Похоже, вам придется вернуться к выполнению одной из миссий.
- Которой?
- Завтра узнаете.
Невозможное можно зачеркнуть.
Я не прочь, но посоветуй ты,
Что поможет весь мир перевернуть,
Почему мне такие снятся сны.
Что нам нужно сейчас?
Что порадует нас?
Расскажи, как надо любить,
Чтоб от счастья птицей взлететь.
Что нам не продать, не купить,
Покажи мне это.
Расскажи. как надо любить,
Чтоб от счастья птицей взлететь.
(с. Легостаев)
читать дальше- Брэд, ты как? – Шульдих обхватил его пальцами за ремень, так как шеф начал сползать с его плеча.
- Нормально, - слабым голосом ответил Кроуфорд. – Как Наги?
Телепат обернулся. Фарфарелло шел следом, закинув мальчика на плечо, как мешок.
- Без сознания.
- Черт!
- Эй, держись! – рыжий тряхнул его. – Давай. До машины недалеко.
- Да… Я в порядке…
Берсерк обогнал их и уложил Наги на заднее сидение. Кровь заливала лицо мальчика. Оракул посмотрел на него и прикрыл глаза.
Хорошо хоть Фарф и Шульдих были в относительном порядке. Звуки стали глухими. Кровь, казалось, хлюпала даже в ботинке, хотя прострелено было плечо. Наверное, это просто игра воображения.
- Брэд! Брэд!
- Ммм…
- Черт, не теряй сознания! Не сейчас!
Шульдих сгрузил его на сидение. Кроуфорд безвольно уронил голову набок. Телепат оббежал машину и сел за руль.
- Фарф, садись!
Берсерк не сказав ни слова, залез внутрь и придвинул Наги к себе, чтобы того не трясло в дороге.
Телепат ругался сквозь зубы. Остатки здания рушились как карточный домик. Огонь опалял лицо через открытое окно машины.
Шульдих выдернул из бардачка свою старую резинку и перетянул лезущие в глаза волосы, тряхнул рыжим хвостом и вдавил педаль газа.
В больницу Брэда ему пришлось почти вносить.
- Давай я, - тронул его за плечо Фарф. – Я сильнее. Понеси Наги.
- Я сам, - огрызнулся телепат, рывком поднимая шефа.
В коридоре Оракула подхватили руки немногословных людей в белых халатах и уложили на каталку. Тот еще был в сознании и бессвязно застонал.
Шульдих всхлипнул и сел в первое попавшееся кресло. Почему? Почему он это сделал? Ублюдок. Он должен был это предвидеть.
- Наги тоже увезли, - Берсерк сел рядом. – Ты как?
- Хреново.
- Ранен?
- Нет. Брэд… он… закрыл меня. У него не было больше патронов… Он должен был предвидеть это!
- Он наверняка предвидел.
- Зачем тогда?
- Очнется – у него и спросишь, - Фарфарелло заткнул нож за пояс. – Это больница Такатори. Они не станут болтать.
- Такатори меня волнует в последнюю очередь!
- Что тогда?
- Что я скажу Рану!?
Берсерк рассмеялся хриплым смехом.
- У тебя шок.
- Причем культурный, - огрызнулся телепат. – Я был в тот момент связан с Брэдом на прямую. И было ощущение, словно он ждал чего-то подобного.
- Кто может понять Оракула, - Фарф пожал плечами.
Абиссинец вздрогнул. Он больше не был один в комнате. Кто-то стоял за спиной.
Ран медленно обернулся и не поверил глазам.
- Фарфарелло?
- Да, - Берсерк кивнул.
- Что ты… Как ты…
- Мы не знали, как иначе тебя найти, - Фарф был чуть прозрачным и светился, словно призрак. – Шу сейчас не в лучшей форме. А Брэд…
- Его подстрелили? – обреченно спросил Ран.
- Да. Ты знал?
- Он предвидел это. Где он? Я могу его увидеть?
- Он в госпитале Касатуры в Чибе.
- Я приеду.
- Хорошо. Он пока без сознания, но его зашили. Все будет нормально.
- Угу, - юноша кивнул. – Спасибо.
- Увидимся, - силуэт Берсерка растаял прямо в воздухе.
Ран сел на постель. Значит, Брэд так и не нашел третьего пути.
Абиссинец еще минуту бесцельно посидел, а потом встал и стал собирать сумку. Было раннее утро. Если выехать сейчас, то через несколько часов он уже будет в госпитале.
Айя натянул свитер, надел куртку.
Внизу он зашел на кухню, чтобы черкнуть записку напарникам и оставить ее на холодильнике. Но столкнулся с Кеном. Тот бросил грязный мяч у входа и теперь пил молоко прямо из пакета.
- Ты чего? – уставился на него Сибиряк.
- Я уезжаю, - Айя замешкался. – Моя… девушка в больнице. Я должен ехать. Если будет миссия – позвони мне, и я вернусь.
- Хорошо, - Кен закашлялся. – Я понял. Удачи.
Абиссинец взял сумку и вышел из дома.
- Привет ей от нас передавай! – крикнул ему вслед Сибиряк.
Айя закинул сумку на заднее сидение и сел за руль.
Когда он приехал в больницу, то думал, что готов к тому, что увидит.
- Ран, - Оракул улыбнулся ему.
Юноша судорожно втянул воздух.
- Брэд…
Его любовник полусидел полулежал на постели. Он был бледным, как мел. На плечи была накинута просторная рубашка.
- Я так плохо выгляжу?
- Просто ужасно.
Ран поставил сумку у входа и подошел к нему.
- Я предупреждал.
Кроуфорд покосился на капельницу и переложил здоровую руку поудобнее.
- Мне от этого не легче, - признался ему юноша.
- Даже не поцелуешь? – усмехнулся Брэд.
Ран осторожно наклонился вперед и поцеловал его. Долго и сладко.
- Так лучше?
- Гораздо лучше, - улыбнулся Оракул и облизнулся. – Спасибо.
- Я побуду с тобой. Ты не против? – юноша сел рядом с его постелью.
- Нет. Но через пять минут здесь будет шумно. А через час мне на процедуры.
- А шумно почему? – недоуменно спросил Ран.
Было похоже, что несмотря на паршивое самочувствие Брэд находился в самом прекрасном расположении духа.
- А вот почему, - Кроуфорд кивнул на дверь, где через секунду нарисовался лохматый и злой Шульдих.
- Тыыыыыы… - дурным голосом взвыл телепат, переходя в область ультразвука. – Как ты мог? Ты ведь знал! Знал! Не отпирайся.
- Шульдих, послушай… - юноша попытался вставить слово.
- Уже приехал, - кивнул ему немец и снова вернулся к объекту своего гнева, теперь тыкая в Рана пальцем. – Ты кого пытался в могилу вогнать? Меня или его? Я думал, что не довезу тебя. Что бы я потом ему говорил?
- Какая забота, - Брэд улыбнулся.
Телепат резко замолчал, заметив его довольное выражение лица. Кроуфорд слушал его ругань, как лучшую музыку.
- Чего ты улыбаешься? – подозрительно спросил Шульдих. – Я спал в холле больницы. Я злой, а вовсе не веселый. Если ты предвидел это, то почему допустил? Я требую объяснений!
- Убить должны были тебя, - со вздохом признался Оракул. – Я пробовал любой из вариантов, и пришлось выбрать тот, который с наименьшими потерями. Если бы убили тебя, ты не смог бы оглушить Наги и мы бы не вытащили и его. Это был бы конец Шварц. Я поступил правильно.
- Ну, ты и сволочь, - протянул телепат. – Я еще и виноват?
- Не говори глупостей, - отмахнулся Брэд. Ран успокаивающе положил ладонь поверх его руки. – Что с Наги?
- Вне опасности, но в себя еще не приходил, - Шульдих надулся. – У меня есть подозрение, что ты просто хотел, чтобы Ран над тобой поворковал.
Кроуфорд посмотрел на любовника с мукой.
- Если учесть, сколько нам теперь не светит нормальный секс, то вряд ли я поступил мудро.
- Брэд, - юноша невольно отметил это «нормальный секс». Значит, ненормальный у них все-таки будет?
- Извини.
В палату заглянул высокий мужчина в очках и белом халате.
- Это что еще тут за консенсус? – командный голос тут же выдал в нем лечащего врача.
- Все в порядке, - Оракул стиснул пальцы любовника. – Это друзья.
- Да хоть враги! – врач замахал на Шульдиха и Рана папкой. – Вы, крашеные, оба пошли отсюда. А, вам, Кроуфорд-сан, я не разрешал садиться. Лягте и лежите. Сейчас придет медсестра, и мы посмотрим, что с вами делать.
- Я выйду, - Ран встал. – Пошли, Шульдих.
Брэд еще секунду удерживал любовника за руку. Юноша обернулся и улыбнулся. Ну как его можно не поцеловать, когда он так смотрит?
Ран коротко чмокнул его в губы и отстранился. И, о чудо, ему было в этот момент абсолютно все равно, что подумает о нем доктор! Лишь бы любовник был доволен.
- Мы в коридоре.
- Хорошо.
- Позаботьтесь о нем, сенсей, - юноша коротко поклонился доктору и вышел, прихватив за рукав телепата.
В коридоре тот плюхнулся в кресло.
- Вот останусь вдовой, - буркнул он. – И что буду говорить сыну?
Ран усмехнулся.
- На покойника Брэд пока не похож.
- Ты его вчера не видел.
- Наверное. Как это случилось?
- Да я сам не понял, - Шульдих поморщился. – Помню перестрелку. Потом Наги закричал. Здание начало дрожать. Одновременно Брэд поймал пулю, словно специально оказавшись на линии огня. Крыша начала рушиться. У дома, в смысле. Хотя и у меня тоже. Я смог дотянуться до Наги и отключил его. Подбежал к Брэду, а тот на ногах едва стоит. Пуля навылет прошла. Пока к машине тащил, тот отключился. Крови он потерял столько, что не понимаю, как выжил. Вот ненавижу, когда он так делает!
- Как именно? – Ран сел рядом с ним.
- Строит из себя всесильного.
- Но он сказал, что это был лучший вариант…
- Угу. Еще бы он меня заранее предупредил. Нет же! Надо играть только своими картами.
- Тебя бы эта пуля убила.
- Знаю. Но она с таким же успехом могла убить и его.
- Не преувеличивай.
- Хорошо тебе говорить! А я его тащил. Ты хоть представляешь, сколько он весит!?
- Девяносто семь килограмм, - юноша улыбнулся. – Тебе стоит больше ему верить.
- Ну, нет, - телепат фыркнул. – Верить ему – это твоя участь. Мне он по гроб жизни должен будет. И Наги в ужасном состоянии. Надеюсь, выкарабкается. У него был всплеск силы. Давно таких не видел. С тех пор, как Школу оставил.
- Оставил?
- Ну, да. – Шульдих откинулся на спинку и прикрыл глаза. – Это Брэд ее закончил. А я просто оставил. Никто другой меня бы не взял в команду. Только полоумный Оракул, помешанный на чувстве собственного превосходства.
- Не преувеличивай, - Ран не сдержался, и положил руку ему на лоб. – Съездил бы ты домой. Переоделся и поспал. Я побуду с ним.
- Да, наверное, - телепат с удовольствием потерся лицом о его холодную ладонь. – Спасибо, что приехал. Он ужасный пациент. Завтра же потребует отпустить его домой. Попробуй уж его здесь удержать.
- Хорошо.
- Ты такой спокойный. Совсем не волнуешься?
- Он меня предупредил еще на Рождество, что его подстрелят. Я был готов.
- Вот же сволочь, - процедил сквозь зубы Шульдих. – Никогда ему не прощу.
- Ты совсем не злишься. Только делаешь вид, - юноша посмотрел на дверь палаты. – Где Фарфарелло?
- В холле. Ждет новостей о Наги.
- Дааа, - Ран вздохнул. – Потрепало вас. Нам еще так не доставалось.
- Ну, так мы и старше.
- Неужели? – юноша невесело рассмеялся. – Значит, нам еще все предстоит.
- А где Айя? – спросил Ёджи, зевая.
- Уехал к своей пассии, - пояснил Кен и поставил тарелку на стол.
- Прямо с утра?
- Она у него в больницу попала.
- Понятно, - Оми печально вздохнул. – Он, наверное, переживает.
- Не знаю, - признался Сибиряк. – По его лицу никогда невозможно ничего определить.
- Интересно, а в постели хоть у него выражение лица меняется, - встрепенулся Ёджи, - Или так и остается непроницаемым. У его девушки либо очень крепкие нервы, либо она слепая.
- Ну, нет! – неожиданно снова встрял Оми. – Она явно не слепая.
- Согласен, - Кен поставил завтрак на стол и сел на свое место. – Айя хоть и напоминает иногда памятник, но до чего красивый!
- Рождает же таких земля, - почти завистливо вздохнул Балинез.
Все ненадолго замолчали, разгребая рис, омлет и сосиски по тарелкам.
- Люблю, когда готовит Кен, - счастливо вздохнул Бомбеец. – Вкусно.
- Ну, извини, - ядовито отозвался Ёджи, приняв это на свой счет. – У меня есть дела поважнее, чем готовка.
- Хочешь, я подарю тебе поваренную книгу? - усмехнулся Кен. – Порадуешь свою девушку.
Балинез нахмурился, пытаясь представить свою неудачную попытку подать Сомали кофе в постель. И как этот кофе окажется у него на голове. По-крайней мере Аска бы надела на него кружку, как тюбетейку. А Айя ей ничем не уступала в крутости своего нрава. Поэтому сомневаться не приходилось.
- Сам куплю, - буркнул он к удивлению напарников. – Чего?
- Ээээ… - Сибиряк закашлялся, видимо представив то же самое. – Ничего-ничего.
- Да научусь я готовить! – вспылил Ёджи. – Куда я денусь!
- Прямо на глазах в человека превращается, - умилился Оми. – С чего бы это такое похвальное рвение?
- Слушай, - возмутился Балинез. – Ты тоже в этом не ас. Мы до сих пор не отравились только потому, что кухней занимаются Айя и Кен.
- Так я еще даже школы не закончил, - прикинулся дурачком Бомбеец. – Вот закончу и пойду в ученики к Кену.
Сибиряк заржал.
- Примите ли вы меня, сенсей? – кристально-чистыми глазами ребенка посмотрел на него Оми.
- Ыыыы, - выдавил Кен. Что одинаково могло сойти и за «да», и за «нет» и за «ща подавлюсь».
Ёджи не поленился, дотянулся через стол и дал малому щелбан.
- Ты, актер неудавшийся, на целях будешь практиковаться, а не на нас. Мы на твои щенячьи глаза не купимся.
- Ну, вот, - Оми сморгнул и посмотрел уже нормально. – А я так старался.
Они доели завтрак и Балинез подскочил.
- Я помою посуду!
- С чего бы это? – недоверчиво воззрились на него ребята.
- Ааа… ну я хочу уйти завтра пораньше. У меня свидание!
- Пользуешься тем, что Абиссинца нет, - буркнул Оми, но возражать не стал.
Что с этих лоботрясов взять? Одни девушки на уме. Хорошо еще, что Кен не сбегает по подобному поводу. Ему спокойно в его одиночестве. Или так только казалось?
- Ран, - Брэд полюбовался любовником, который сидел рядом с его постелью и читал какую-то книгу.
- Что, - он поднял на него взгляд. – Тебе что-нибудь принести?
- Нет. Просто хотел спросить, как много тебе успел выболтать Шульдих.
- Совсем немного, - юноша закрыл книгу и улыбнулся. – Он, в основном, жаловался на то, что останется вдовой.
- Он в своем репертуаре, - Оракул посмотрел на густые зимние сумерки за окном. – Уже так поздно.
- Я останусь, - пояснил Ран. – У меня с собой вещи. Я посплю в холле.
- Тебе не обязательно…
- Я останусь, - твердо повторил юноша, отложил книгу и подсел ближе. – Кто-то же должен за тобой присмотреть.
- Я уже в порядке. Завтра можно будет…
- Брэд, - Ран осторожно наклонился вперед и положил ладони на лицо Оракула, поворачивая его к себе. – Ты должен отдыхать. Завтра. И желательно еще и послезавтра.
- Тиран… - Кроуфорд обнял его за талию здоровой левой рукой и притянул к себе.
- Прекра… мммм…
Поцелуй длился долго. Юноша, несмотря на возражения, все-таки не пытался сопротивляться. Он уперся одной рукой в постель и наклонился вперед, чтобы Брэду было удобнее. Наконец, они запыхавшись, отстранились друг от друга.
- Что-то ты не похож на умирающего, - подозрительно сказал Ран, пальцами отводя каштановые прядки со лба любовника. – Наверно, Шульдих преувеличил.
- Я совсем не умираю, - рука Кроуфорда спустилась чуть ниже, втискиваясь сзади под джинсы любовника.
Ран тяжело выдохнул.
- Брэд… Ну, прекрати. Можно подумать, что ты сейчас на что-то способен.
- Не знаю. Давай проверим?
- Чтобы твой врач убил меня? – усмехнулся юноша.
- Есть гораздо более насущная проблема.
- И какая же?
Брэд указал глазами вниз. Ран проследил за его взглядом и хмыкнул.
Только слепой бы не заметил подозрительную выпуклость под тонким одеялом.
- Ну, с этим я думаю, справлюсь, - юноша положил на нее ладонь. – Только не двигайся. Тебе это вредно.
- Как скажешь, - Кроуфорд снова притянул его для поцелуя.
Губы у Рана были мягкими, горячими и послушными. Такими, какими Брэд их запомнил еще в Париже. Любовник подрагивал под его рукой. Его желание было ничуть не меньше. Однако у него не было склонности к ненужным безумствам, вроде секса в больнице. Но Оракул не шутил, когда говорил о любви к странным местам. Всю эту атмосферу он находил безумно сексуальной.
Юноша осторожно поцеловал его в шею и нетерпеливо откинул мешающее одеяло. Он немного замешкался, потом опустился на колени рядом с кроватью. Чтобы высвободить член Брэда из пижамных штанов у него ушло полминуты, потом он склонился над ним, одним движением заглатывая до самого горла.
- Ран, - застонал сквозь стиснутые зубы Оракул.
Вот сейчас ему уже казалось, что он умрет. Юноша сам постанывал, пока ласкал его ртом. Брэд запустил пальцы в его волосы. Плечо горело огнем.
- Ран. Ран, - Брэд за волосы оторвал его от себя.
Любовник облизнул губы и посмотрел на него.
- Тебе больно? Мне остановиться?
- Иди ко мне, - Кроуфорд нетерпеливо потянул его к себе.
- Нет, - Ран уперся. – Я могу задеть плечо… Будет только хуже. Не сходи с ума.
- Уже сошел, - Оракул жадно смотрел на него. – Я тоже хочу прикоснуться к тебе. Ну, иди же.
Ран встал и расстегнул на себе джинсы, стянул их и бросил на пол.
- Лежи. Не двигайся.
Юноша осторожно опустился на колени на край постели, потом перекинул через него ногу, и придвинулся.
- Вот так?
- Да, - Брэд здоровой рукой обхватил член любовника. – Ты так возбужден…
- Конечно. Заставить меня делать это в таком месте…
Ран прикусил губу и Кроуфорд усмехнулся. Не стонать в голос сложно. Они не привыкли сдерживаться. Юноша положил ладонь поверх его руки, сжимая их члены.
Оракул тяжело дышал, наблюдая, как они трутся друг о друга. Ноги Рана были так широко разведены. Он был такой доступный в этот момент.
Брэд убрал свою руку. Юноша разочарованно застонал.
- Что ты…
Кроуфорд сунул пальцы в рот, смачивая их слюной. Ран наблюдал за этим, широко распахнув глаза. Он уже понял, чего хочет любовник и прогнулся в спине, когда влажные пальцы коснулись его ануса.
- Брэээээд, - застонал он. – Я… не надо…
- Почему нет? – Кроуфорд втолкнул в него палец.
Ран всхлипнул и зажал рот ладонью.
Оракул осторожно трахал его пальцами. Возбуждение было просто невероятным.
- Расстегни рубашку, - попросил его Брэд.
Ран убрал руку с его члена и словно во сне расстегнул все пуговицы.
Кроуфорд зашипел сквозь зубы. Одна рука – это слишком мало. Соски Рана были твердые и наверняка горячие. Их хотелось коснуться.
Неожиданно юноша оттолкнул его руку. Пальцы выскользнули из него.
- Ран.
- Лежи! – хриплым от возбуждения голосом приказал Ран, сунул собственные пальцы в рот, провел ими между своих ягодиц и чуть подался вперед, так чтобы член Брэда оказался между его ног.
Кроуфорд чуть не кончил от этого зрелища. Похоже, его любовник помешался. Почему в такие моменты под рукой нет ничего, что можно использовать вместо смазки? Ран обхватил его член рукой и стал опускаться на него.
- Черт! Дьявол! – Брэд рухнул на постель.
Возможно, любовник прав. Они так часто делали это, что он сможет принять его практически без смазки. Но, черт возьми, как тесно! Рану должно быть больно. Но об этом практически невозможно думать, когда член сжат его задницей.
- Ах! – юноша опустился до конца и запрокинул голову, кусая губы.
- Ран, ты можешь двигаться? – Кроуфорд потянулся к нему рукой, обхватил его член, стал поглаживать настойчиво и сильно.
- Сейчас, - простонал любовник. – Еще секунду… Ты черт возьми, большой… для меня… даже теперь…
- В тебе хорошо… лучше, чем в раю…
- Идиот…ммм…
Ран приподнялся и опустился вновь. Член в нем не скользил как обычно. Он шел туго. Больно и приятно одновременно. Юноша часто задышал, чувствуя, как внутри все горит.
Бесчисленное число раз этот член трахал его, заставлял стонать и кончать. Память об этом была сильнее боли. Чувствовать его в себе снова – приятно, несмотря ни на что.
Ран двигался равномерно, упираясь в постель коленями. Он хотел, чтобы любовник кончил. Он мог сделать это и ртом, как и собирался в начале. Но видеть, как выгибается в экстазе тело Брэда, и чувствовать его внутри – это безумство того стоило.
Рука Оракула на его члене слишком настойчива. Ран не выдерживает и стонет в голос.
- Черт… я сейчас…
- Давай.
Кроуфорд выдыхает это слово, и любовник кончает ему в руку, брызгая спермой на живот. Ран сжимает его в себе, так крепко, почти больно. Тело дрожит, как натянутая струна. И, черт, за ним невозможно не последовать.
Брэд с рычанием кончил внутри него. Ран вздрогнул от этого, потом безвольно опустился. Подался назад, сползая и позволяя члену выскользнуть из себя. Он лежал так несколько минут, пытаясь отдышаться. Оракул гладил его по волосам. Ему сейчас больше всего хотелось стиснуть любовника в объятьях, но проклятая рука не позволяла и этого.
Наконец, Ран поцеловал его в живот и приподнял голову. Глаза под влажной алой челкой блестели сумасшествием.
- Доволен?
- Более чем.
- Занеси больницу в наш список.
- Хорошо, - Брэд улыбнулся ему. – Можно я тебя поцелую?
- Тебе все можно, - юноша поднялся на четвереньки и осторожно подобрался вверх, к лицу Кроуфорда.
Они поцеловались.
- Как рука? – спросил Ран.
- Нормально. – Брэд погладил его рукой по талии, так как ниже не дотягивался. – А как у тебя там?
- Хорошо, - юноша улыбнулся. – Немного странно, но хорошо.
- Было больно?
- Немного, - Ран тряхнул головой. – Отпусти. Мне надо одеться. Вдруг кто-то войдет.
- Еще пять минут назад тебя это не волновало.
- Волновало, но говорить об этом было несвоевременно.
Юноша сел на постели и Брэд увидел, как он поморщился. «Немного»? Черта с два. Оракул надеялся, что хоть не порвал его, но спрашивать не стал. Ран ни за что не признается. Юноша оделся и снова сел рядом с постелью.
- Только не говори, что снова сейчас начнешь читать, - сказал Кроуфорд, когда любовник укрыл его одеялом.
- Почему нет? – Ран посмеивался и глядел на него… влюбленно.
Брэд поймал этот взгляд и похотливо улыбнулся.
- Потому что я уверен, моя сперма еще вытекает из тебя.
- О, поверь, чтению это не мешает. Даже делает его приятным.
Кроуфорд положил ладонь на его колено и вздохнул.
- Шульдих меня убьет.
- Ну, вы вообще… - сказал телепат, переводя взгляд с одного на другого.
- О чем ты? – невинно поинтересовался Брэд, передавая книгу Рану и что-то черкая в ней ногтем. – Вот здесь посмотри…
- Ты-то ладно. В тебе я давно не сомневался. Но, Ран! Как ты мог пойти на поводу у этого старого извращенца?
Юноша едва заметно покраснел, но было видно, что и ему ничуть не стыдно.
- Я принес то, что ты просил, - Шульдих поставил сумку на стул. – Хотя, по-моему, у тебя и так здесь повышенный сервис…
Договорить он не успел. Дверь в палату распахнулась.
- Наги пришел в себя, - с порога заявил Фарфарелло. – Есть проблема.
Вот теперь заставить Кроуфорд лежать уже ничто не могло. Он встал, опираясь на плечо Рана.
- Давай его в кресло-каталку посадим и покатим, - предложил Шульдих.
- Иди к черту! – огрызнулся Оракул.
Ран удерживал его легко и не спорил. Он сам бы пополз, если бы что-то случилось с сестрой или Брэдом. Поэтому не имеет никакого права удерживать любовника. Он вывел его в коридор. У двери в палату мальчика их остановил доктор.
- Кто вы? – спросил он, разглядывая высокого гайдзина опирающегося на плечо парня с холодными глазами.
- Я отец мальчика, - сказал Кроуфорд. – Могу я его увидеть?
- Можете, но он вас вряд ли узнает, - растеряно ответил доктор. Никто не сказал ему, что отец мальчика тоже лежит здесь. Да и не был похож он на его отца.
Ран открыл дверь в палату.
Наги сидел на постели. Он перевел на вошедших растерянный взгляд.
- Малыш, - Шульдих отпихнул Брэда и сел на кровать.
- Наги? – Оракул смотрел на сына.
- Я вас знаю? – мальчик потрогал забинтованную голову.
- Мать родную не узнает! – Шульдих придвинулся ближе к нему. Ему нужен был физический контакт, чтобы лучше понять, что с ним происходит.
- Ээээ… И кто из вас моя мать? – не понял ставшей уже привычной для них шутки Наги.
Телепат осторожно взял его за руку и прикрыл глаза.
- Ты! – Наги дернулся. – Ты в моей голове!
- Потерпи, - сказал Брэд. – Он знает, что делает.
- Кто ты?
- Я твой отец.
- Это тоже шутка?
- Нет, - Ран подвел его ближе. – Я действительно твой приемный отец…
- Брэд отойди, - тихо прошептал Шульдих. – Он тебя боится.
- Меня? – опешил Оракул.
- Нда… Все плохо, - телепат открыл глаза и посмотрел на мальчика. – Ты можешь восстановить барьеры?
- Нет… Не… Я не понимаю, - вот теперь Наги испугался по настоящему.
Вокруг него стояли не люди. Точнее не совсем люди. Чего они хотели от него? Кто он? Мать? Отец? Что за глупости…
- Моя мать Китада Наое, - медленно сказал мальчик. – Отец Есиаки Наое. Как я здесь оказался? Я должен вернуться к родителям.
Остальные Шварц замолчали и переглянулись. Ран не понимал, что происходит. Было чувство, что Наги сказал не просто глупость, а почти святотатство. Нечто настолько ужасное, что оно не поддавалось осмыслению.
- Я же говорю – проблема, - хмыкнул Фарфарелло.
- Наги, малыш, - как можно мягче заговорил Шульдих. – Твои родители тебя не ждут… Они отказались от тебя и продали на эксперименты.
- Вы лжете, - мальчик закрыл глаза.
- Нет. Мы друзья. Верь нам, - Шульдих снова потянулся к нему, но Наги отдернул руку.
- Не прикасайся ко мне.
Телепат растеряно посмотрел на Брэда. Тот покачал головой.
Они вышли из палаты. Немец кусал губы. Ран давно заметил, что все эмоции отражаются на его лицо очень ясно. Сдержанность он явно считал чем-то вроде недостатка.
Оракул качнулся и схватился за плечо любовника.
- Я отведу тебя в палату, - сказал юноша. – Поговорим там.
Кроуфорд вздохнул и посмотрел на дверь, за которой остался малыш. Ему все казалось, что он должен что-то сделать. Причем немедленно. Собственное бессилие убивало.
- Да, - вздохнул он.
Они вернулись в палату.
- Ран, - Брэд сжал ладонь любовника. – Извини, но…
- Я понял, - Ран вздохнул. – Схожу к автомату, куплю нам попить.
- Спасибо, - Оракул улыбнулся. – Возьми мне холодный кофе.
- Хорошо, - юноша вышел, оставляя любовника наедине с его командой. Есть вещи, которые ему по-прежнему не нужно знать о Брэде. И почему-то раньше это переносилось спокойнее. Юноша не понимал, что со временем их эмоциональная связь стала глубже и потому тайны между ними стали так болезненны.
- Ну? – спросил Брэд.
Фарфарелло подпер спиной дверь, а телепат стал нервно ходить по палате.
- Шульдих? – не выдержав его молчания, снова позвал Оракул.
«Черт! Не могу я! – мысленный голос прозвучал так неожиданно, что вздрогнул не только Кроуфорд, но и Берсерк. – Слов не хватает».
«Что с Наги? Его амнезия излечима?»
У Брэда уже рябило в глазах от мелькания немца по комнате.
«Брэд, понимаешь тут какое дело… Его амнезия не следствие удара по голове. Скорее уж наоборот».
«Я не понимаю».
«У него был всплеск. И сейчас его состояние странное… Не могу иначе сказать. Он не держит никаких щитов. Словно он… он больше не владеет своим даром».
«Шульдих, ты прекрасно знаешь, что это невозможно. Дар – не грипп, он не проходит».
«Я не сказал этого, - телепат схватился за голову, взбивая волосы в всклокоченную шевелюру. – Я специалист по мозгам. Но ты не представляешь, как редко мне удавалось общаться таким образом с паранормами. Я ничего в этом не понимаю. Я лишь говорю то, что вижу. У Наги не амнезия вследствие удара. У него нет тромбов и черных пятен, как бывает в таких случаях. Он словно… словно… не могу объяснить».
«Попробуй», - подал голос Фарфарелло.
«Он не владеет даром. Его дар владеет им. Ему должно быть четырнадцать, возможно уже пятнадцать. Вспышка, которую мы наблюдали во время миссии, произошла внезапно. Причину я сейчас не возьмусь определить. – Шульдих потер виски. – Много стреляли. Наги много убивал. Ловил пули. Он мог перегрузить дар, хотя это и кажется мне неправдоподобным. Он слишком силен. Сейчас не могу вспомнить, произошла ли вспышка до того, как ты поймал пулю или во время этого. Возможно причина в этом. Но дело в том, что такие вспышки не характерны для его возраста. Его дар уже полностью сформировался. Он встроился в психику и, в некотором роде, неотделим от нее. Это как речь или мимика - способ самовыражения. Без него сознание кастрируется».
«Это я знаю, - оборвал его Брэд. – Это не объясняет амнезии».
«Я пытаюсь объяснить, как умею! – вспылил Шульдих. – Его дар словно обернут вокруг него. Он находится в латентном состоянии. Так бывает у детей до полового созревания, то есть до того момента, когда дар проявится явно. Время, проведенное в Розенкройц, и с нами словно выпало из его памяти. Судя по психологическим реакциям ему сейчас лет девять или десять. Например, он боится Брэда. И боится по-настоящему».
«Но почему именно меня?»
«Он испугался, когда увидел тебя. Это интуитивная реакция ребенка. Ты высокий гайдзин…»
«Ты вообще-то тоже не японец. Да и рост у тебя не намного ниже. Это очень странно...»
«Не могу объяснить. Увидев меня, он почувствовал удивление и даже симпатию. Словно я впечатался в его память четче. Ты стерся полностью. И вызываешь страх. Ростом, манерами, всем. Его разум открыт. Его барьеры обычно крепкие – сейчас не существуют. Не стоит забывать, что помимо того, что он психокинетик, он еще и телепат. Я могу стереть чужие воспоминания. Но я никогда не пробовал стереть свои собственные. У Наги, похоже, получилось. Несмотря на то, что его телепатический дар очень слаб».
«Ты встречал такое раньше», - Оракул не спрашивал, а утверждал.
«Да. Один раз. У взрослых это не сопровождается амнезией. И оно восстанавливается. Память хранит дар, человек пробует им пользоваться и однажды это получается».
«Сэн, - Кроуфорд внимательно посмотрел на Шульдиха. – С Сэном было то же самое?»
Телепат резко вскинул голову и, не мигая, уставился на Брэда. Без злости, но с раздражением.
«Да».
«Нам сейчас не до твоих чувств. Если это поможет Наги…»
«Брэд, Сэн надорвался на одной из миссий. Он был психокинетиком на порядок слабее Наги. Он вернулся в Школу, чтобы восстановиться. Думаешь, его опыт нам подходит?» - мысленный голос стал ядовитым.
«Возможно».
«Мы не должны отдавать им Наги. Даже если он нас не помнит – он один из нас».
«Я знаю».
«Тогда что нам делать?»
«Я думал, что ты мне скажешь».
«Брэд, я не работаю и никогда не работал с паранормами потерявшими дар, - Шульдих сцепил пальцы. – Это сложно. Я социопат и ты это знаешь».
«Ты не социопат. Ты просто очень много времени провел оторванным от общества, не имея никаких социальных связей, сходя с ума…»
«Почему мы вдруг говорим обо мне?» - Шульдих покосился на Фарфа.
«Сэн восстановился?»
«Да»
«Как быстро?»
«Ему понадобилось около года».
«Это нам не подходит».
«Случаи не идентичны. Я не думаю, что Наги надорвался. Я думаю, он испугался за тебя», - телепат фыркнул и часто заморгал, отводя взгляд.
«Все-таки ты думаешь, что это шок, - Брэд тяжело откинулся на спинку кровати и поморщился от боли. – Просто из-за пули пробившей мое плечо? Это странно. Я, в конце концов, ему не настоящий отец».
«Это ты так думаешь, - немец дернул головой, отбрасывая волосы за спину. – Хочешь того или нет – ты его отец. Он подумал, что тебя убили. Это его испугало. Страх настолько сильный, что он пожелал забыть».
«Я не понимаю», - Оракул прикрыл глаза.
«Господи! Брэд, ты иногда такой придурок! Я сам чуть не грохнулся в обморок, когда увидел, как ты с непроницаемым лицом дергаешь курок, а выстрелов нет – патроны закончились и ты делаешь шаг вперед, становясь под огонь. Потом эта крыша чертова! - телепат скрипнул зубами. – А что ты хочешь от ребенка? Ран не единственный, кто любит тебя, если ты этого не знал».
«Шульдих…»
«Все! Давай подумаем, что нам делать с Наги».
«Мы должны будем сообщить в Школу. Одним нам с этим не справиться».
«Возможно, ты прав».
«Я прав».
«Я еще раз осмотрю его. Попробую понять, что он сделал со своими воспоминаниями. То что я их не нашел – еще не значит, что их нет. Скорее всего, он их закуклил. И они все еще внутри него».
«Это было бы гораздо лучше».
«Да».
В дверь постучали.
- Вы закончили? – Ран заглянул в палату.
- Да. Иди ко мне, - Брэд протянул к нему руку.
Юноша подошел и подал ему банку с холодным кофе. Потом спохватился, забрал ее, открыл и вернул.
Фарфарелло хмыкнул и вышел в коридор. Шульдих задержался на пороге. Оракул вскинул на него взгляд.
«Что?»
«Напоминать мне о Сэне… Это жестоко».
«Извини».
«Ты извинился? Я обведу этот день в календаре красным!»
«Я подарю тебе набор фломастеров для этого»
Шульдих усмехнулся и вышел.
- Вы разговаривали только что? – Ран нахмурился.
- Да. Прости, - Брэд отхлебнул кофе. – Как ты понял?
- Не знаю. Я научился узнавать это как-то. У тебя меняется взгляд.
- Ты сердишься? – Кроуфорд недоуменно на него посмотрел. – Почему?
- Не обращай внимания, - юноша махнул рукой. – Сам не пойму.
- Ран…
- Все в порядке. У вас сейчас проблемы побольше. Что будет с Наги?
- Я не знаю. Мы будем решать это, - Оракул вздохнул. – Он сейчас ведет себя, как обычный ребенок. Для Вундеркинда это патология. Нам бы хотелось вернуть его, каким бы странным он не был раньше.
- Вы переглянулись, когда он говорил о родителях. Твои родители они… - Ран помолчал. – Они тоже продали тебя?
- Да, - Брэд пожал плечами. – Розенкройц купили меня у родителей, как породистого щенка. Мне было тринадцать.
- А в четырнадцать…
- Да, - снова сказал Кроуфорд. Его голос в такие моменты ничего не выражал. Таким голосом можно читать список покупок.
- Не могу в это поверить, - юноша качнул головой. – За деньги?
- Не за тринадцать серебряников, - Оракул безразлично хмыкнул. – Но да, Ран. За деньги. За очень большие деньги.
- Ты бы никогда не продал Наги. Ни за какие деньги.
- Значит все к лучшему, - Брэд поморщился от боли в плече. – Ошибки прошлого должны быть, чтобы их не было в будущем.
- Наверное.
Шульдих вышел на крыльцо. Было морозно и солнечно. Он никогда не перестанет чувствовать это иначе, чем все остальные люди. Это было не последнее, о чем он скучал сидя взаперти. Сейчас он думал, что, то время было странным сном, и никогда не вспоминал о нем. Ни о белой комнате, ни о Сэне. Для Шульдиха это было похоже на пребывание в утробе. Он был в ней. А потом родился. Шварц приняли его и жизнь прекрасна. Но какая же сволочь Брэд! Напоминать ему о прошлом… У всех у них есть больные места. Оракул верит, что прошлое над ними не властно, оно сделало их тем, что они есть, сделало сильнее, умнее, хитрее, живучее, сделало их Шварц. Но…
Карие глаза с золотом, горячая рука на щеке.
- Как ты, малышка?
- Хорошо, Сэн.
Пальцы на губах.
- Тебе пора.
- Уже?
- Да. Прости.
- Я понимаю.
- Скажи, что любишь меня.
- Сэн…
- Скажи.
- Я…
- Иначе я больше не приду.
- Я люблю тебя.
- Хорошая девочка.
И тихий смех…
- Шульдих? – Фарфарелло тронул его за плечо.
- Что?
- Ты странный.
- Я всегда странный, - телепат усмехнулся. – У тебя нет сигареты?
- Не курю, - Берсерк развел руками.
- Ничего. Я тоже.
- Кто такой Сэн, о котором упоминал Кроуфорд?
- Тебе какое дело? – не зло откликнулся Шульдих.
- Просто интересно.
- Он был охранником в моем боксе.
- И все? – Фарф ухмыльнулся. – Ты ведь спал с ним.
- Я никогда не отрицал, что у меня были подобные отношения с мужчинами, - пожал плечами телепат.
- Нет. Не отрицал. Но этот охранник… Мои меня никогда не трогали.
- Ты себя в зеркало видел? - фыркнул Шульдих и хитро улыбнулся. – А я был красавчиком.
- Ты и сейчас ничего.
- О, благодарю.
- Так все-таки, что с этим охранником?
- Почему ты думаешь, что мне хочется откровенничать на эту тему?
- Хочется. Иначе бы я не спрашивал.
Самоуверенность психа действовала успокаивающе.
- Он был… особенным.
- Ты любил его?
- Нет, - Шульдих качнул головой. – Но он меня любил. Наверное. Не знаю. Он позволял мне выходить из бокса, когда была его смена. Он знал, что иначе я схожу с ума.
- А взамен?
- Секс. Много секса. Он звал меня «своей девочкой». Это его возбуждало.
- Обращаться к тебе в женском роде?
- Ага. Смешно, да? – телепат хихикнул. – Редкий придурок. Особенно если учесть, что уже тогда я был выше него, быстрее и сильнее. Он был тронутым.
- Но тронутым на тебе.
- Думаешь, мне это хоть в какой-то мере льстило?
- Почему тебе тогда так больно его вспоминать? – Берсерк наклонил голову на бок.
- Не знаю, Фарф. Он был первым в Розенкройц, кто хоть немного походил на человека… Хотя эти отношения…
- Что?
- Они были тяжелыми для меня. Не знаю, когда Брэд стал таким. Он всегда трахал парней, сколько я его знаю. Я… мне этого не хотелось… Я вообще не гей. Хотя Сэн и не был моим первым…
- Я догадался.
- Тебе ли не знать.
Фарфарелло сделал шаг вперед и обнял телепата со спины. Тот откинул голову ему на плечо.
- Было что-то еще? – нежности в объятьях Берсерка было столько же, сколько могло бы быть у медведя положившего тяжелые лапы на дрессировщика.
- Много, что было.
- Сколько это длилось?
- Чуть больше года.
- И где он теперь?
- Не знаю. С тех пор, как Брэд забрал меня я его больше не видел.
- Это хорошо.
- Да. Возможно, именно он научил меня быть такой самоуверенной сволочью.
- Ты преувеличиваешь, - серьезно сказал Фарфарелло. – Уверен, у тебя это врожденное.
Шульдих рассмеялся. Звонко и искренне.
К черту все. В Розенкройц никому из них не было хорошо. Так что теперь? Они хотя бы выжили и стали сильнее. А многие не выжили. Наверное, поэтому Брэд такой самоуверенный. Он знает, что так или иначе - они победители.
На крыльцо поднялся медбрат, увидел двух обнимающихся гайдзинов, плюнул:
- Голубые, - и шаркающей походкой пошел к двери.
Шульдих растянул губы в ехидной усмешке и обернулся ему вслед.
- Не надо, - одернул его Фарфарелло.
- Поздно, - телепат улыбнулся шире. – Теперь у него новая фобия.
- Малыш? – Шульдих заглянул в палату. – Можно к тебе?
- Да. Наверное, - Наги немного подумал. – Ты ведь все равно войдешь?
- Ты такой умный, - телепат рассмеялся, тихо прикрыл дверь и подошел к его постели. – Весь в отца.
- В отца?
- В Брэда я имею в виду, - уточнил рыжий и бесцеремонно уселся на край постели отодвинув его ноги.
- Он не мой отец, - мальчик нахмурился.
- Не говори так, - обиделся Шульдих. – Он тебя любит. Мы все тебя очень любим. И хотим помочь. Он ведь не виноват, что у тебя амнезия.
- А у меня амнезия? – удивленно поднял на него взгляд Наги. – Почему вы так решили? Я все помню.
- Вот, - телепат протянул ему карманное зеркало. – Посмотри.
Мальчик взял его и несколько минут задумчиво рассматривал свое отражение. Голова перебинтована, но не похоже, что его проломило, даже не особо больно. Лицо, как лицо. Наги не находил в нем ничего странного, пока Шульдих не спросил:
- Сколько тебе лет?
- Я… десять… - вот теперь мальчик испугался.
Его отражение в зеркале было явно старше.
- Тебе пятнадцать исполняется в этом году, - вздохнул рыжий. – Теперь ты мне веришь?
- Не знаю… - Наги отложил зеркало и посмотрел в окно. – Я ничего не помню.
- Давай сыграем в игру, - предложил телепат. – Называется «верю - не верю, да - нет».
- Я не люблю игры, - мальчик удивленно на него посмотрел. – Или это нужно для чего-то?
- Нужно. Я попробую установить насколько все плохо с тобой. И чем мы можем помочь.
- А мне нужна помощь?
- Конечно, - горячо его заверил Шульдих. – Ну что? Давай начнем. Я буду говорить утверждения, а ты отвечать «верю» или «не верю», «да» или «нет», если не захочешь говорить можешь кивнуть или покачать головой. Возможно, будет сложно, но попробуй отвечать честно.
- Что это будут за вопросы?
- Они будут касаться тебя того, что ты помнишь и того о чем забыл.
- Ладно. Я попробую, - решился мальчик.
- Не возражаешь, если я возьму тебя за руку, - Шульдих сжал его ладошку.
- Вообще-то возражаю.
- Тогда потерпи. Так нужно.
- Хорошо.
- Вопрос первый: Ты помнишь меня?
- Нет. Когда ты вошел в палату утром я видел тебя впервые.
- Меня зовут Шульдих.
Мальчик помедлил и качнул головой.
- Верю.
Телепат улыбнулся. Это вообще-то был не вопрос, но ответ ему понравился. Еще бы он не верил! Ведь это единственное имя, которое у Шульдиха есть.
- Тебе больно?
- Да. Немного.
- Тебе страшно?
Наги помедлил и неуверенно кивнул.
- У тебя амнезия.
- Верю.
- Мы твои друзья.
Мальчик уставился на него.
- Что?
- Мы – это кто?
- Я, Фарфарелло (это который с повязкой на глазу) и Брэд.
- Не верю, - честный ответ.
- Мы кажемся тебе странными?
- Да.
Шульдих внимательно на него посмотрел.
- Ты умеешь двигать предметы силой мысли.
Вот теперь Наги испугался по настоящему. Его ладошка похолодела. Шульдих стиснул ее.
- Отвечай.
- Д-да, - выдавил мальчик.
Рыжий покусал губу, изучая его лицо.
- Тебя наказывали, когда ты делал что-то подобное?
Судорожный кивок.
- У тебя бывали всплески?
В ответ удивленный взгляд.
- Ну, когда предметы начинают летать вокруг, падает мебель, крыша, в общем, когда происходит полный…. Ээээ… в общем, когда твой дар бесчинствует…
Наги отчаянно затряс головой. И Шульдих с удивлением понял, что он ему лжет. Но если это его хоть немного оправдывало, то он делал это из страха.
- Все в порядке, Наги, - телепат ему широко улыбнулся. – Это весело. Ни о чем беспокоится. Мы все такие. Мы паранормы.
- Верю. Я чувствую твои пальцы в своей голове.
- Пальцы? – рыжий удивился. – Ты так это ощущаешь?
- Да.
- Забавно.
- Ты… смешной.
- Очень мило, Наги. Ты даже не пробуешь понять, что мы сейчас чувствуем, правда?
- А что вы чувствуете?
- А как бы ты чувствовал себя, если бы кто-то близкий забыл тебя? Мы многое пережили вместе, а сейчас ты сидишь здесь, как чужой.
- Я… не знаю. Наверное, мне было бы плохо.
- Ты не должен бояться собственного дара. За последние пять лет ты достиг определенного совершенства в его использовании. Ты один из сильнейших психокинетиков. И ты нам нужен.
- А как же мои родители?
- Мы не знаем их, - Шульдих нахмурился. – Забудь о них. Они плохие люди.
Наги попробовал выдернуть у него свою руку.
- Не говори так о моих родителях!
- А почему нет? – в свою очередь ощетинился телепат. – Они продали тебя садистам и извращенцам.
- Но они мои родители!!!
- И что с того? – они перетягивали руку мальчишки. – Все люди бывают сволочами. И то, что они умудрились родить тебя, не делает их лучше. Ты никогда не встречал ублюдков? И ты думаешь, что у них не бывает детей? У всех бывают дети. Ты не виноват, что они такие. Будь рад тому, что ты лучше.
- Шульдих?
- Да.
- Ты всегда говоришь такие злые вещи?
- А ты всегда мне достойно отвечал. Ты старался походить на Брэда. И я хочу снова это услышать.
- На Брэда?
- Снова страх. Почему?
- Не знаю, - Наги вздохнул. – Я не говорил, что боюсь…
- Не нужно говорить, чтобы я тебя услышал.
- Я догадался.
- Пообещай мне, что не будешь сопротивляться нашей помощи. Брэд умный. Он придумает, как вернуть тебе память.
- Я…
- Ты не уверен, что хочешь этого?
- Да.
- Скажи, когда будешь уверен, - Шульдих встал. – Я вернусь домой. Привезу тебе одежду.
- Мою одежду?
- Да. Может тебе привезти твой ноутбук? Или врач еще не разрешал?
- Не знаю.
- Я спрошу его. Отдыхай, малыш.
Телепат подмигнул Наги и вышел из палаты. Мальчику показалось, что рыжий был немного подавлен. Возможно, он прав. Им тоже тяжело видеть его таким.
Наги лег на постель. В голове шумело. Значит ему почти пятнадцать. Как странно.
Он лежал и разглядывал потолок. Мысли сменяли друг друга, но ему словно не хватало какого-то важного куска, чтобы понять, что на самом деле он чувствует, кроме растерянности.
За окном успел наступить морозный вечер. Наги сел на постели, нащупал ногами тапочки и встал. Прямо на пороге он столкнулся с медсестрой.
- Тебе нельзя еще вставать! – всплеснула она руками. – Куда ты собрался?
- Я хочу видеть… отца, - хмуро отозвался мальчик.
- О! – девушка удивилась. – Он тоже ранен? Ладно. Сейчас. Ты знаешь, где он лежит?
- Я… нет… не знаю… - Наги обежал глазами зал и встретил еще один внимательный взгляд.
Фарфарелло встал и направился к ним.
- В чем дело, Наги? – спросил он.
Что-то было в его повадках ненормальное. Движения иногда резкие, иногда плавные, на лице несколько мелких шрамов и повязка, закрывающая глаз. Но самое интересное, что и он не вызывал страха.
- Вы знакомы? – а вот медсестра испугалась.
- Я не знаю, - хмыкнул мальчик. – У меня амнезия.
Одноглазый не обратил на девушку внимания, по прежнему разговаривая только с мальчиком.
- Тебе помочь?
- Проводи меня к отцу.
- Хорошо. Идем.
Медсестра открыла рот, но под взглядом единственного желтого глаза закрыла его и отступила на шаг.
Наги пошел за этим странным мужчиной. Идти оказалось недалеко. Палата Брэда была в противоположном конце коридора.
- Фарфа… релло, правильно?
- Да.
- Извини.
- За что?
- Я не помню тебя.
- Ну, хочешь, проповедь прочту? – предложил одноглазый с каким-то непонятным сарказмом.
- Нет, спасибо, - на всякий случай поспешно отказался Наги.
Фарфарелло хрипло рассмеялся и хлопнул по плечу.
- Вот его палата. Я подожду здесь.
- Угу.
Мальчик толкнул дверь и вошел. В комнате не горел верхний свет, только торшер рядом с кроватью. Брэд сидел, прикрыв глаза. Похоже, ему было больно. В кресле рядом с ним спал красноволосый парень, его рука лежала на постели поверх руки гайдзина. Сцена была настолько однозначной, что мальчик растерялся. Но было в этом какое-то узнавание. Неужели это возвращается память?
- Наги? – Брэд открыл глаза и посмотрел на него.
- Да…
- Кроуфорд. Меня так зовут.
- Кроуфорд-сан… я хочу вспомнить все.
- Я знаю, малыш, - американец внимательно посмотрел на него. – Даже если это будет сложно?
- Да. Я готов.
- Откуда вдруг такая решимость, что ты даже преодолел свой страх?
- Недостаток информации убивает, - серьезно ответил Наги.
Брэд улыбнулся и тут же поморщился от боли.
- Вундеркинд.
- Что?
- Не зря тебя так зовут.
- А меня так зовут?
- Да.
- А тебя?
- Оракул. Я предсказываю будущее. Мы попали в переделку, и нас потрепало. Я видел это заранее, но не мог предположить, что последствия окажутся хуже, чем моя прострелянная рука и шишка у тебя на голове.
- А Фарфарелло?
- Берсерк.
- Он предложил прочесть мне проповедь.
Брэд рассмеялся. Юноша, который спал, открыл глаза и посмотрел на него, потом на Наги.
- Это Ран, - запоздало представил его Кроуфорд.
- Ээээ… очень приятно.
- Отдыхай, малыш, - кивнул ему Брэд. – У меня есть идея. И мы сделаем все возможное, чтобы ты к нам вернулся.
Мальчик кивнул и вышел.
Ран зевнул.
- Я задремал. Почему ты меня не разбудил?
- Зачем? – пожал плечами Оракул. – Ты так мило смотришься, когда спишь.
- О, Брэд, прекрати, - юноша зевнул.
- Ты видел его?
- Наги? – Ран отложил книгу. – Да, видел. А что?
- Он боится. По-прежнему. Старается не подавать вида, но боится. Именно меня.
- Тебя так это волнует?
- Волнует. Когда он увидел меня впервые, тоже боялся, но совсем недолго.
Ран фыркнул.
- Даже я, когда увидел тебя впервые, испугался. А что ты хочешь от ребенка?
- Ты? – Брэд уставился на любовника. – Не смеши меня. Почему?
- У тебя взгляд такой, - юноша повел плечами. – Так смотрят убийцы и пророки. А ты и то и другое.
- Тебя это и сейчас волнует? – Оракул подался вперед.
Шульдих когда-то между словом сказал, что у него глаза убийцы. Но до этого он не думал, что смотрит на любимого человека такими же глазами.
- Нет, - Ран наклонился и чмокнул его в губы. – Не думай об этом. Завтра поедешь домой, если будешь хорошим мальчиком.
- А если буду плохим? – Брэд положил здоровую руку на его колено и погладил.
- Не знаю, - усмехнулся Ран. – Попробуешь?
- Айя? – Ёджи сорвал целлофан с новой пачки сигарет.
- Аю? – отозвалась девушка.
- Когда ты начала курить?
Она грустно улыбнулась и уткнулась в чашку. Официантка поставила перед ними тарелку с вишневым чизкейком и ушла. Сомали проследила за ней взглядом и ответила.
- Когда убила своего первого человека. Ребята напоили меня и дали закурить.
- Ты плакала?
- Нет, - она качнула головой.
Сегодня вопреки обыкновению она не заколола волосы и они тяжелой волной лежали на ее плечах.
- Тогда зачем они поили тебя?
- Не знаю. Наверное, им самим было плохо, и они хотели о ком-то заботиться.
- И ты в это веришь? – Ёджи протянул ей сигарету.
Он-то заметил, что своих сигарет у нее никогда не было.
- Немного, - она благодарно кивнула.
- А как по-настоящему зовут твоего брата? Ведь я правильно догадался, что родители не назвали вас обоих одним именем?
- Правильно конечно, - вздохнула Айя. – Его зовут Ран.
- Как «орхидея»? – уточнил Балинез.
- Да.
- Как так получилось, что вы оба работаете в Критикер?
- Ну, зачем ты спрашиваешь? – поморщилась она. – Неужели ты думаешь, что это хоть сколько-нибудь веселая история?
- Просто ты все знаешь обо мне. А я о тебе очень мало. Это немного нечестно, - Ёджи подался вперед.
- Знать все – это часть моей работы, - она подперла подбородок кулаком и посмотрела на него долгим взглядом. – Тебя это не устраивает?
- Устраивает, - он совершенно не хотел спорить с любимой. – Но могу я хотя бы знать что-нибудь о твоих… ваших родителях?
- Они погибли, - отрезала она.
- Всегда хотел жениться на сироте, - без улыбки сказал Ёджи.
Айю не просто было удивить, но блондину это каждый раз удавалось. Она моргнула несколько раз, раздумывая, а не обидеться ли ей, но потом улыбнулась.
- Мечтай-мечтай.
- Договорились, - он положил руку на ее ладонь. Маленькую, хрупкую, почти хрустальную. – Может, поедем сегодня… куда-нибудь?
- Только не в «Конеко», - быстро сказала она.
- Знаю. Сверхзаботливый брат – это катастрофа, - Балинез наклонился вперед. – А ты ведь еще несовершеннолетняя.
- Почему ты так думаешь? – делано удивилась она.
- Айя сказал…
Он задумался. Странно было называть их обоих одним именем.
- Ты же видел, что я ношу оружие? – она двинула левым плечом.
Ёджи кивнул.
В прошлый раз, когда он раздевал ее, ему пришлось снимать и кобуру.
- Я бы не смогла поручить разрешение на ношение, если бы была несовершеннолетней. У меня новое имя и новые документы. По ним я старше.
- Это хорошо, - мурлыкнул Ёджи.
- Я уже согласна на отель любви, - она тоже наклонилась вперед, так что они почти соприкоснулись носами.
- Я знаю хороший загородный домик…
- Да ну его, - усмехнулась она.
Ёджи никогда не перестанет поражаться этой женщине. С ней было просто говорить, с ней было просто идти в бой, с ней было просто смеяться, с ней было просто курить и мечтать. Однако любить ее было сложно. Но это была приятная сложность.
Легкую женщину Балинез никогда бы и не смог полюбить.
- Тогда хорошая гостиница, - решил он.
И тут у нее зазвонил телефон. Она поморщилась, откинусь на спинку и достала его.
- Да, Персия-сама.
У Ёджи возникло подозрение, что их планы на ночь начальство решило круто обломать. Правильно, какое Персии дело до того, что Балинез три дня не видел любимую женщину?
Айя продолжала сосредоточенно кивать.
- Да, Персия-сама. Да. Да. Поняла. Да, Персия-сама. Буду.
Она закрыла телефон.
- Айя?
- Подожди, - махнула она. – Я один звонок сделаю.
- Ага, - Ёджи с тоской посмотрел в окно.
Сомали приложила телефон к уху.
- Брат? Привет. Как Бр… - она запнулась, глянув на Балинеза. – Как твоя девушка? Да? Это хорошо. Передавай привет. И остальным тоже. Мне жаль, брат, но завтра тебе надо быть в магазине. Да. Ну, можешь приехать утром. Мы будем в обед. Хорошо? Все. Тогда до связи. Целую.
Когда она отложила телефон, Ёджи скорчил огорченную физиономию.
- Только не говори, что тебе надо уходить.
- Надо. Извини, - она махнула официантке, чтобы та принесла счет. – Ты же слышал – меня вызывает Персия.
- А зачем ты ему нужна, на ночь глядя? – подозрительно спросил блондин.
- Ооо, - она широко улыбнулась. - Это так неприлично, что я не могу тебе сказать.
- Айя!
- Ну что? – она хмыкнула. – Не думаешь же ты, что мой начальник и вправду имеет меня на своем рабочем столе.
Ёджи судорожно сглотнул.
- А почему нет? Я бы и сам не против…
- Извращенец! – она заметно покраснела, но вряд ли от стыда.
- Ты даже не представляешь насколько.
- Все. Пошли, - она встала и взяла сумочку. – Похоже, вам придется вернуться к выполнению одной из миссий.
- Которой?
- Завтра узнаете.
-
-
06.09.2009 в 16:43очень понравился нервный Шульдих. живой такой. жду не дождусь ,когда он встретит Кена. мне почему-то кажется, что у них будет не менее забавные отношения, чем у Рана и Брэда.
-
-
06.09.2009 в 16:57что у них будет не менее забавные отношения, чем у Рана и Брэда.
Ухохатаетесь
-
-
06.09.2009 в 17:26-
-
06.09.2009 в 17:30-
-
06.09.2009 в 17:39-
-
06.09.2009 в 17:58-
-
06.09.2009 в 18:48потащила читать)))
-
-
06.09.2009 в 19:43-
-
06.09.2009 в 20:55-
-
06.09.2009 в 21:37-
-
06.09.2009 в 22:18До этого момента искренне считала, что Брэда похители, а оказывается, что его родичи продали. Манала я таких родителей!
К списку прибавилась больница... На очереди лифт? Или сразу кабинет Такатори?
Кстати, мы этого фрукта только перед "ши-нэ" увидим или пораньше?
Глава ум-м - вкусняшка)))
-
-
07.09.2009 в 10:53-
-
07.09.2009 в 11:36Мать Забвения, мне тоже нравится
amadeo_alva, ну извини
|Jericho|, взаимно лаф
Неудачный день
До этого момента искренне считала, что Брэда похители, а оказывается, что его родичи продали.
Как по канону мы к сожалению не знаем
На очереди лифт?
Не знаю
Кстати, мы этого фрукта только перед "ши-нэ" увидим или пораньше?
Он уже был
Ызарга, канешна!!!
-
-
07.09.2009 в 11:41Я не очень хочу акцентироваться на том, что происходит у него в голове. Он просто персонаж. Хоть и сюжетообразующий
- и правильно, а то он своими бакендардами только пугает)))
-
-
07.09.2009 в 11:41-
-
07.09.2009 в 11:47и правильно, а то он своими бакендардами только пугает)))
Не то слово
Мать Забвения
Я стараюсь
-
-
07.09.2009 в 21:37-
-
07.09.2009 в 22:00-
-
07.09.2009 в 23:52amadeo_alva, Ыгы
-
-
14.09.2009 в 13:49спасибо за проду!
Шульдих здесь такой эмоциональный получился! а Ран- просто сама доброта))))
надеюсь ты побыстрее вытащишь Бреда из постели и поставишь на ноги
-
-
15.09.2009 в 09:25-
-
15.09.2009 в 13:32Шульдих здесь такой эмоциональный получился!
Он как раз такой в каноне и есть
Ран- просто сама доброта)))
Ну если где-то прибыло, то где-то прибыло
надеюсь ты побыстрее вытащишь Бреда из постели и поставишь на ноги
Быстрее чем вам кажется
Гость
Не надо умирать
-
-
15.09.2009 в 13:57-
-
15.09.2009 в 13:59Чи, ловим на слове
-
-
18.10.2009 в 15:40-
-
18.10.2009 в 15:43