Чи и возраст согласия...

Тут возникла интересная дисскусия: slashyaoi.borda.ru/?1-9-0-00000488-000-60-0-124...
Ну как дисскусия... скорее интересный вопрос подняли. О возрасте согласия в Японии. С какого времени там можно заниматься сексом.

Я процитируюсь:
 Irma
Если не ошибаюсь совершеннолетие юридическое и прочее с 21, а согласия с 14 (на Вики кажется было)
[J]Chisako[/J]
Угу. Странно, но у них действительно нет никакого аналога нашей 135-й статьи. Впрочем и не удивительно, если вспомнить с чего их Конституция писалась.
Однако насколько я поняла из прочитаного все это так же трудно доказуемо и оспоримо в суде, ибо согласие (было оно или нет) трудно доказать (слово против слова) и если согласие дано 14-ти летним оно еще и оспоримо, если будет доказано, что он не отдавал отчет своим действиям (не знал на что соглашался). Для хорошего адвоката - плевое дело, особенно в свете общественного порицания.
В России в этом отношении хотя бы понятно у нас возраст согласия совпадает с допустимым возрастом вступления в брак. А у них... блин... у меня такое ощущение, что они не знают, что от этого дети рождаются!
Навскидку могу вспомнить несколько аниме и манг, где несовершеннолетняя девочка залетала и оказывалась без школы, друзей и иногда даже родителей. То есть общественное порицание в один миг превращало ее в изгоя. Какой в этом смысл, если сексом можно заниматься с 14-ти? Она даже аборт сама сделать не сможет, ибо оно дорого, а откуда у школьницы деньги?
Не-не. "Я считаю лучшей книгой, Кодекс Уголовный наш" (с. Высоцкий) Нафих-нафих. Растление - оно и есть растление. Хоть по закону, хоть по морали.

Так вот, уважаемые ПЧ... Что вы думаете по этому поводу?
Неужели ребенок в 14 лет может отдавать себе отчет в действиях сексуального характера?
И где заканчивается растление ( вовлечение малолетней (малолетнего) в совершение действий сексуального характера без применения физического или психического насилия/Под растлением обычно понимаются совершаемые взрослым целенаправленные действия, вызывающие у ребёнка несвоевременный повышенный интерес к сексуальности, сексуальные фантазии, ощущения, желания, а также совершение с ребёнком сексуальных действий (в том числе полового акта в той или иной форме) без применения насилия, с использованием любопытства и неопытности ребёнка) и секс по согласию?
Тут и взрослые то иногда идут на секс из любопытства, чего уж о ребенке говорить...
В России возраст согласия - 16 лет. И по моему это гораздо мудрее. Вовсе не потому что раньше не хочется.... особенно мальчишкам начинает хотеться очень рано, но пока обе стороны вступающие в контакт не осознают, что такое беременность и ЗППП - им надо насильно запретить этим заниматься.
Таково мое сугубо тоталитарное мнение. И более того. Я бы даже до 18-ти повысила этот ценз.

Я раскажу к этому вопросу две истории. Одну веселую, а вторую не очень.
Веселая: У меня есть хорошая знакомая. Ее зовут Алина. Когда я познакомилась с ней. Ей было 23 года. У нее была дочь семи лет. Девочка была хорошенькая до нельзя, отличница, умница, IQ шкалит, любила маму и отчима. Отчим ее тоже любил. Но все вы можете посчитать, что ребенок был зачат всяко до того, как маме исполнилось хотя бы 16. Так вот. Девочку она рожала в браке. Они с первым мужем поженились когда ей было 14 и прожили довольно долго. Потом расстались. А девочка от первого брака осталась.
Вывод: От секса в браке ли, до брака ли, с согласием ли, без согласия ли, до 16-ти ли, после ли - рождаются дети, которых надо воспитывать.

Грустная: На одной из первых пар по сексологии нам преподавательница рассказала такую историю. Надо сказать, что она была красивой эффектной женщиной лет сорока пяти (но дать ей больше 35 было сложно), когда она училась в школе одна из ее однокласниц залетела. А вы понимаете без мужа, несовершеннолетняя, Советский Союз, ну и ты.ды. Так вот девочка знала, что беременна. Но не шла на оборот - боялась, и рожать не хотела и не могла. По словам преподавательницы - девочка это ходила и было ощущение, что она ждет, что беременность рассосется сама по себе. Вот именно из-за этого детского чувства, что все само собой как-нить пройдет и был однажды установлен в УК возраст согласия. Месяце на четвертом, когда беременность стало уже видно девочка пошла к бабке. А куда еще бежит женщина, когда что-то случается? В этом отношении уже тысячу лет ничего не меняется. Бабка дала ей какое-то травянистое снадобье, чтобы вытравить плод. Девочка его приняла. А куда ей было деваться? С тех пор минуло почти тридцать лет. И девочка, теперь уже женщина стала от этого снадобья стерильной на всю жизнь. Ни один врач не взялся ей помочь.
Вывод: За глупость придется заплатить - жизнью, здоровьем, судьбой.

Я всегда считала, что делать что-то надо только осознав что именно ты делаешь и зачем.
И я говорю так вовсе не потому что я старая ведьма 26-ти лет.
Первая выпивка у меня была - в 17.
Первый секс - в 19.
Первая сигарета - в 20.
Когда мне ранее предлагали курить я отказывалась мотивируя это тем, что еще не до конца могу отдавать себе отчет в этом желании и могу поддасться из-за моды или чтобы казаться круче. Вот когда я повзрослею, тогда скажу точнее - хочу я курить или нет.
И таки я курю, но это мой выбор. И по крайней мере он осознанный.
Хи-хи... вы б видели лица людей, когда я им в 17 лет толкала эту телегу ))))

Дети должны оставаться детьми. А 14 лет - это детство даже в Японии. Шарфики там, зайчики плюшевые, конфеты на Белый День. Если уж пошла там любовь - то потерпят, перетопчутся )

@темы: себе

---

Чи, четырнаджцать, Париж и Вальс...

Глава Четырнадцать.

По одной дорожке бродим
Этот слеп, a этот зряч
Жизнь не жизнь, a что-то вроде
В свете призрачных удач.

Память в дрожь, судьба на ветер
Мысль кругами по воде
Все на свете, все на свете
От беды к беде.

Может кто-то, я не знаю
Смысл иной во всем постиг
Может истина иная
Всех помирит и простит.

Пусть терпение продлится
До скончания веков
Пусть запомнят наши лица
У последних берегов.

Каждый день - подарок неба
Каждый миг - игра судьбы
Стань таким, каким ты не был
Иль останься тем, кем был.

В вечный путь, не зная срока
Сам себя благослови
Есть же где-нибудь дорога
От любви к любви.
(с. Никольский К. «От любви к любви»)

Утро в цветочном магазине было спокойным. Они только готовились к открытию. Айя пришел час назад и Ёджи все никак не мог отстать от него.
- Она красивая? – донимал он Абиссинца. – Ну, скажи хоть что-нибудь.
- Что-нибудь, - буркнул Айя.
- Я не это имел в виду!
- Иди, поработай для разнообразия.
- Я работаю.
- Не заметил.
- Не мудрено! После такой бурной ночи я бы тоже ничего не замечал!
- Кудо, - Абиссинец опасно покачал в руке горшок. – Ты мне надоел.
- Ну, хоть словечко, - Блондин сделал жалостливое лицо. – Какая она? Красивая?
- Безумно, - сквозь зубы ответил Айя. – Достаточно?
- Айя, - Кен подошел к нему и забрал горшок. – У тебя, между прочим, засос на шее.
Ран коснулся шеи справа.
- И что?
- Ничего, - Хидака хмыкнул, подмигнул Ёджи и пошел оформлять витрину.
- А она шустрая, - с уважением протянул Балинез, разглядывая засос. – Люблю таких.
- Вряд ли, - фыркнул Абиссинец, взял лейку и пошел за водой.
- Я всяких люблю! – заорал ему вслед Ёджи. – Познакомь нас! Спорим, я отобью ее у тебя за сутки?
Наверное, это был первый раз, когда команда услышала Айин смех. Он смеялся долго и искренне, пока Ёджи не обиделся всерьез.
- Что я сказал смешного? – буркнул он.
- Среди женщин встречаются и верные, - философски рассудил Кен.
- Ну да. Конечно, - саркастически протянул Ёджи.
- Прекратите вы оба, - Оми был красным от смущения. – Это не место обсуждать подобное.
- А почему нет? – блондин оглядел пустой магазин.
- Это личное дело Айи. Разве нет? – малыш ссыпал в кассу мелочь и ровной стопочкой сложил накладные. – Вы ведете себя как идиоты.
- Все мужчины любят хвастаться своими подвигами, - Ёджи пожал плечами. – Готов спорить, Айе не терпится нам рассказать. Он просто стесняется.
- Нет, - Абиссинец все еще улыбаясь протянул ему лейку. – Не стесняюсь. Просто страшно боюсь, что ты ее отобьешь.
- Что в ней особенного?
Айя сделал задумчивое лицо, а потом снова улыбнулся.
- Не скажу.
- Ты зануда! – Балинез приуныл.
- Не исключено.
- Ты самый большой зануда, которого я когда-либо видел.
- Не многое ты, значит, видел в жизни.
- Ёджи, правда, - Оми опустил глаза. – Не всякий, кто не хочет говорить с тобой о сексе – зануда.
- Неужели?!
Айя усмехнулся последний раз и взял вторую лейку. Мысль о том, как Ёджи будет отбивать у него Брэда, определенно стоила того, чтобы над ней подумать.


Вечером пришла Мэнкс. Постояла в дверях, оглядывая магазин. Ёджи обернулся первым.
- Здравствуй, красавица.
- Заметили, - она улыбнулась.
- Красивую женщину я чую за версту.
- Этого нет в твоем досье, - связная усмехнулась. – Закрывайтесь. Все равно у вас нет покупателей.
- Сейчас, - Кен пропустил ее в магазин и опустил рольставни над дверью. – Готово.
- Тогда, идем, - Мэнкс уверенной походкой прошла через торговый зал.
Все члены Вайс собрались в подвале. Мэнкс поставила кассету. На экране появился темный силуэт. Высокий мужчина. Айя удивленно переглянулся с Кеном, а Оми почему-то опустил голову, похоже, он знал человека на экране. Впрочем, малыш явно был не последним человеком в Токийском отделении. Он не мог не знать Короля… Персию – одернул себя Ран.
На экране замелькали картинки. Небольшая группировка занималась продажей людей. Ловили на улицах и продавали, как скот в страны третьего мира. Ран нахмурился – не верилось, что где-то еще цветет рабство, словно двадцатый век так никогда и не наступал.
Ёджи кусал губы.
- Ублюдки, - буркнул он, наконец, когда мелькали фотографии женщин.
Потом темный силуэт вернулся.
- Пусть эти твари тьмы не увидят нового рассвета, - произнес он, и запись закончилась.
Мэнкс вышла вперед.
- Я прекрасно понимаю, что это ваша первая миссия, - сказала она в своей спокойной и уверенной манере. – Но я знаю – вы справитесь. Запрет, который вы знали до этого – Критикер не убивают, он снят с вас. Вы, и только вы, наделены этими полномочиями. Так используйте их во благо. Спасите живых, отомстите за мертвых. Убейте тварей.
- Мы не подведем, Эри… Мэнкс, - кивнул Оми. – Мы все понимаем.
- Здесь нет трусов, - Кен хмыкнул. – Если это то, что мы должны сделать – мы сделаем это.
- Некоторые не должны жить, - Ёджи сунул в рот не зажженную сигарету.
Айя вздохнул.
- Мы беремся, - сказал он.
Он еще не знал, как часто ему придется повторять эту фразу, отвечая за всю команду.
Мэнкс улыбнулась им. Они действительно лучшие. Каждый по-своему.


Айя купил новый плащ. Который висел в шкафу уже несколько дней. Он не понимал, почему сделал это. Скорее всего, потому что Брэд возбуждался просто невероятно, когда видел его в старом одеянии. Несколько раз он брал его прямо в машине, не успев доехать до какого-либо места, в котором есть кровать. Только по его реакции Ран начал понимать, что выглядит как-то… ну, не так. Брэд уверял, что такой же эффект его одежда производит на всех, но ему хотя бы можно вытряхнуть любовника из этих садо-мазо тряпок и сделать с ним все, на что хватит фантазии, а остальным это к счастью недоступно. Немного подумав Ран решил, что если Брэд прав хотя бы частично то это жестоко.
Одежду для миссии он поменял. Сегодня будет шанс ее надеть.
Новые брюки, новая футболка, новый плащ. Айя переоделся и глянул на себя в зеркало. Он выглядел строго. Почти сурово. Ему это понравилось. Он до сих пор вспоминал, как Юуси прижимал его к земле всем телом. Это воспоминание не давало покоя, заставляя мучиться совестью, что не рассказал об этом Брэду. Впрочем, в следующую секунду Айя одергивал себя – какая разница, кто на нем лежал во время миссии. Он не думал ничего такого о Юуси, так зачем рисковать его жизнью, рассказывая об этом любовнику?
Айя спустился вниз. Там уже сидел на диване Кен. Он нервно смотрел телевизор. Абиссинец раньше не знал, что это можно делать нервно, но Хидака умудрялся. Он щелкал рычагами на ладонях. С каждым щелчком из перчаток в районе костяшек пальцев вылетали пять чуть загнутых лезвий.
- Это багнаки? – кивнул ему Айя.
- А? Да, - Кен усмехнулся. – Ими я владею лучше всего.
Абиссинец промолчал, хотя подумал, что это оружие максимально ближнего боя. Практически для рукопашной. Ими пользуются те, кто привык чаще полагаться на собственные кулаки.
Ёджи спустился, одетый в похожий на Айин, плащ. Оми только сменил куртку и надел перчатки.
- Мы готовы? – спросил малыш, проверяя арбалет.
- А твое оружие? – Абиссинец повернулся к Ёджи.
Тот усмехнулся.
- Всегда со мной, - он развел руки, и между ними оказалась тонкая леска, которая тянулась из часов.
- Хорошо, - Айя кивнул.
Кен встал. На нем была старая мотоциклетная куртка, джинсы, на поясе повязан какой-то мятый свитер. Видок еще тот. Айя отвернулся. Похоже, ревновать его Брэду к новым членам команды не придется.
Он тряхнул головой. О чем он только думает?


Абиссинец рванулся вперед. Меч вошел в плоть легко. Работорговец рухнул, не издав ни звука. Чистая смерть. Правильная. Почти казнь.
Мимо лица что-то промелькнуло. Это был дротик. Выпущенные из арбалета эти игрушки обретали убойную силу, в чем он уже имел возможность убедиться.
Они дрались сосредоточенно и остервенело. Все четверо. Они почти не смотрели друг на друга, не говоря уж о помощи. Это было сражение каждого с самим собой.
Когда врагов не осталось, Айя опустил меч и осмотрелся. Он ждал, что в груди что-то шевельнется, но там было тихо. Совесть и стыд умерли в нем гораздо раньше, чем он поднял руку на человека.
Оми собирал дротики, проходя по залу и переворачивая трупы.
Ёджи закурил, и опустил солнечные очки на нос.
Кен вытирал свои когти какой-то тряпкой, потом бросил ее на пол.
- Надо найти жертв, - сказал Абиссинец, - Они должны быть здесь.
- Да, - Оми на всякий случай перезарядил арбалет. – Мне кажется, я слышал плач в соседней комнате. Женский плач.
Ёджи дернулся.
- Я посмотрю.
- Давай, - Айя кивнул. Вот уж в чьих способностях успокоить женщин он не сомневался.
- Я пойду в машину, - Кен хлопнул Оми по плечу.
Уже через несколько минут они все были в машине. Ёджи сел за руль. Он выглядел довольным, словно убедившись, что то, что он делал – правильно.
- Я выпустил девушек. Их было семь. Они доберутся домой сами.
- Удивительно, что ты не вызвал им такси, - фыркнул Айя.
- Я собирался, - серьезно кивнул Балинез. – Но у меня нет с собой денег.
Все они немного нервничали, и старались не срываться друг на друге, но получалось плохо.
Домой они приехали поздно ночью. Вошли в магазин. Айя осмотрел свою новую команду. Они закончили первую миссию с честью. Твари, которые не должны жить – больше не увидят рассвета. Они сделали хорошо. Но почему у всех такие лица? Наверное, у Айи и самого такое лицо. Он вздохнул.
- Идемте на кухню. Я сделаю чаю.
- М? – Оми удивленно на него посмотрел. – Надо отчет написать…
- Ты умеешь?
- Наверное. Мне не доводилось. Но это не сложно. Просто написать, как все было. Мы были…
- Мы были хороши, - фыркнул Кен.
- Да, - Айя улыбнулся.
Он старался вести себя, как Бишоп или Сион, а выходило, как у Шульдиха или Брэда. Они тоже считали чай – панацеей. На самом деле – это ведь не важно. Главное просто что-то делать вместе. Им сейчас нельзя быть одним.
Он отвел свою команду на кухню и заварил крепкого чаю, решив, что отчет подождет полчаса.
- Айя, - позвал его Ёджи, глядя, как командир мешает заварку и вытаскивает из полки чашки.
- Что? – миролюбиво отозвался Абиссинец.
- Какая она?
- Кто? – не понял Айя.
- Твоя девушка.
- Ты опять?
- А что я такого спрашиваю? – вяло возмутился Ёджи. – Я же вижу, что ты ее любишь.
- Видишь? – усмехнулся Абиссинец. – Даже если и люблю, то причем тут ты?
- Нам интересно, - ответил вместо него Кен. – Когда тебя спрашивают о ней, у тебя лицо меняется, и складка между бровей разглаживается.
- И ты, Брут? – Айя поставил перед ним чашку. – По-моему, вам больше поговорить не о чем.
- Ну, девушек Ёджи мы уже обсудили, - вздохнул Кен.
- Что правда, то правда, - пробормотал покрасневший Оми.
- Учись, пока я жив! – щелкнул его по носу Балинез.
Айя сел за стол и улыбнулся.
- Господи, - пробормотал Кен. – Айя…
- Что? – Абиссинец отхлебнул из своей чашки и зажмурился.
У Шульдих получался чай получше, но сносно.
- Посмотри на него, - Кен пихнул локтем Ёджи.
Балинез тоже уставился на Айю.
- Не улыбайся так.
- Как?
- Соблазнительно.
Айя поперхнулся чаем.
- Чего?
- Ёджи, - Оми смотрел в стол. – Что ты такое говоришь?
- А сам-то ты, почему глаза не поднимаешь? – продолжал веселиться Ёджи.
- От стыда боюсь умереть.
- От него не умирают.
- Откуда тебе знать? У тебя его отродясь не было, - Оми умоляюще посмотрел на Абиссинца. – Не слушай их, Айя. Они придурки.
- Да мне то что, - Айя снова улыбнулся. – Я не первый раз такое слышу.
Но если это услышит Брэд, он повесит их за такие шуточки за яйца. Айя очень надеялся, что любовник об этом разговоре не узнает. Ребята ничего не имели в виду, но Ораулу этого не докажешь. А они пусть болтают. Им сейчас надо о чем-то говорить.
Самому Айе хотелось к любовнику, как никогда раньше. Хотелось уткнуться ему в плечо и так сидеть. А Брэд поймет. Он будет гладить его по спине и молчать. У него тоже были первые трупы.
Айя тряхнул головой.
- Ладно, - он встал. – Давайте. Надо чистить оружие и одежду, писать отчет и поспать в конце концов. Завтра открывать магазин.
- Я напишу отчет и принесу тебе посмотреть, - Оми отодвинул чашку.
- Хорошо, - Айя направился к выходу. – Ёджи, помой кружки.
- Почему я!? – возмутился блондин.
- Потому что тебе не нужно чистить оружие и писать отчет.
- Но это…
- И потому что я так сказал!
- Ты совсем не милый, - пробормотал Балинез, собирая посуду со стола.
- То-то же, - Айя самодовольно усмехнулся и пошел в свою комнату.


- Шульдих? – Абиссинец замер на пороге. – Здравствуй.
- Привет, Ран! – телепат широко улыбнулся. – Проходи. Брэда неожиданно вызвали. Он вернется через час. Или даже быстрее.
- А… хорошо, - юноша растерялся.
Они договорились встретиться с Кроуфордом. Ран приехал к нему домой. Впервые сам. Ему было немного неуютно. Но не то чтобы совсем. В конце концов, это дом Брэда. Проводить день с Шульдихом он совсем не планировал.
- Эй! Это грубо!
- Извини, - Ран улыбнулся. – У меня вчера была тяжелая ночь.
- Я заметил.
Они прошли в гостиную.
- Почему он мне не позвонил, что уехал? Я бы пришел позднее.
- Его очень срочно вызвали. Чуть ли не из душа выдернули, - рыжий невесело улыбнулся. – Ненадолго. Чаю хочешь?
- Очень хочу, - Ран научился ценить эту особенность коммуникации.
- Тогда пошли на кухню.
- А где Фарфарелло? – юноша прислушался. В доме было тихо.
- Ты вряд ли хочешь это знать.
- С ним все в порядке? – испугался Ран. Неужели с одноглазым что-то случилось? Как же они без него…
- Да у него роликов в голове просто не комплект, - фыркнул Шульдих. – Он в подвале. Его Брэд запер, а то он буянил и Наги пригрозил свернуть ему шею, если его не избавят от проповедей. Мы-то с Брэдом притерпелись, а малыш нервный.
Ран почувствовал, что у него дергается глаз.
- Странные у вас порядки.
- А то!
- А Наги где?
- Как где? В школе конечно!
- Он еще и в школу ходит?
- А куда он, по-твоему, должен ходить? – передразнил его телепат. – Ему пятнадцать лет!
Ран вспомнил Оми и приуныл. У Бомбейца хотя бы был выбор. Он сам решил заканчивать старшую школу, словно собирался учиться и дальше. А Наги получается еще в средней.
- Это… сложно, - вздохнул юноша и взял протянутую чашку. – Спасибо.
- Как ты? – Шульдих встал напротив него, облокотившись на разделочный стол.
- Нормально, - Ран пожал плечами.
- Знаешь, - телепат почесал в затылке. – Я до сих пор не люблю убивать. Фарф любит. Ну, так он и сидит в подвале…
- Я не уверен, что хочу это обсуждать, - перебил его юноша.
- Разве? – немец усмехнулся. – А я думал, что ты поэтому приехал.
- Я приехал к Брэду. Извини, - Ран поставил чашку на стол и встал. – Я могу подождать в его комнате?
- Ран, - Шульдих схватил его за руку. – Я не хотел тебя обидеть.
- Я не обиделся.
- Да. Ты уже не тот мальчишка, которого мы спасали в Париже. Ты солдат, - телепат странно на него посмотрел. – Ну, прости меня…
- Шульдих.
- Что?
- Что-то не так?
- Все нормально, - рыжий сжал его руку крепче. – Значит, твоя новая команда считает, что ты соблазнительный, когда улыбаешься?
Ран покраснел.
- Они просто придурки.
- Я бы так не сказал.
- Шульдих, ты же не скажешь Брэду? – испугался юноша.
- О! У тебя появились от него секреты? – наконец Ран понял, что не так. Даже не странное выражение глаз. Брэдовские интонации в речи – вот что его удивило.
- Шульдих, ты… ты говоришь, как Брэд.
- Неужели? – это любимое словечко Оракула убедило юношу, что он прав.
- Шульдих!
Телепат толкнул его к столу и сграбастал в охапку. Ран придушено и испугано вскрикнул.
- Что ты делаешь?
- Ничего… - рыжий чувственно потерся носом о его шею.
Возможно Ран бы взбесился и принялся отбиваться, но… но он верил Шульдиху. Телепат был тем человеком, который когда-то и свел их с Брэдом. Тем, кто спас сестру и его самого. Тем, кто помогал им все это время. Даже в Сендае, хотя это ему немалого стоило.
Руки телепата лежали чуть повыше его талии и не совершали никаких поползновений, а взгляд оставался мутным.
- Если бы ты знал, как он тебя любит, - пробормотал Шульдих.
- Я знаю, - Ран улыбнулся. – Отпусти меня, а то я чувствую себя странно.
- Подожди, - рыжий прижался теснее. – Твой запах в его мыслях немного другой.
- Что у вас с ним за отношения? – что-то больное кольнуло сердце.
- Я слишком часто бываю в его голове. Слишком часто.
- Неужели? – Ран поджал губы.
А чего он ждал? Брэду приходиться жить с телепатом под одной крышей. Не удивительно, что они очень близки. Ран чувствовал себя погано. От того, что Шульдих так близок к Оракулу. Впервые он всерьез ревновал любовника. Ведь если между этими двумя что-то произойдет, то он ничего даже не узнает. И одновременно с этим он чувствовал себя дураком, потому что знал – ничего такого не было. Брэд не стал бы.
- Шульдих, что происходит? – Ран постарался, чтобы голос звучал спокойно.
- Все нормально. Я немного пьянею от вас. А так – нормально, - телепат снова потерся носом о его шею. От этого движения у юноши побежали по спине мурашки.
- Отпусти.
- У тебя такая нежная кожа. Гладкая. И пахнет цветами…
- Шульдих!
- Черт! – телепат неожиданно выпустил его и отшатнулся. – Что я…
Вид у него был виноватый и почти испуганный.
- Я ничего такого не сделал?
- Ты вполне невинно обнял меня, - Ран облегченно выдохнул. – Я просто не ожидал.
- Хорошо, - телепат потер переносицу. – Совсем с ума уже схожу. Мне казалось, что я Брэд… и ты мой…
- Прекрати! – юноша вспыхнул. – Всё! Держи себя в руках.
- Да. Я уже.
- Вот и хорошо. Я молчу об этом. Ты молчишь о придурках в моей команде. Договорились?
- Какая практичность, - Шульдих рассмеялся.
- Я серьезно.
- Договорились.
- Тогда налей мне еще чаю.
- Ран.
- М?
- Прости.
- Ты ничего не сделал.
- Я бы мог.
- Это не твоя вина, - юноша потер то место на шее, где он к нему прикасался. – Ты, правда, столько времени проводишь в голове Брэда?
- Его тайные мысли не известны даже мне. Я только поверхностные могу читать. Грубо говоря, только то, что он сам мне позволяет. Дальше идут потоки времени, в которые мне не опуститься. А он в них живет, - Шульдих говорил негромко стоя спиной к Рану. – Я не могу без него. Его мысли нужны мне. А он любит тебя и потому мне бывает немного не хорошо. Я никогда не думал о тебе так.
Ран почувствовал, что все гораздо хуже, чем телепат говорит, но в целом это правда.
- Прости.
- Ничего.
В тишине они оба услышали, как хлопнула дверь.
- Брэд пришел, - Шульдих усмехнулся.
Кроуфорд быстрым шагом вошел в кухню.
- Ран, извини, - он быстро дышал, словно после бега. – Так получилось…
- Все нормально, - юноша протянул к нему руку.
Брэд сжал его ладонь, притянул к себе и поцеловал в губы.
- Как ты?
- Хорошо. У меня сегодня выходной в магазине.
- Да? – Оракул приподнял бровь.
- Ну, я же командир, - Ран улыбнулся широко и искренне. – Я сказал – значит, выходной.
- Мне нравиться твоя политика. Возьму на вооружение.
Кроуфорд перевел взгляд на Шульдиха, и выражение его лица изменилось.
- Что случилось?
- О чем ты? – телепат прошел мимо него и стал рыться в холодильнике.
- Вы что, ссорились?
- Нет. С чего ты взял?
- Ран?
- Мы не ссорились. Просто разговаривали, - поспешно ответил юноша. Слишком поспешно.
- Уверен?
- Конечно.
- Идите уже к себе, - Шульдих закрыл холодильник. – Я, пожалуй, пойду погуляю.
- Да, хорошо, - Брэд прижал к себе любовника.
Ран тут же почувствовал, как его тело откликается. Дрожь прошла по спине, животу и сконцентрировалась в паху. Только Брэд умел делать с ним что-то подобное. Только на него он реагировал так.
Уже через несколько минут они оказались в спальне Кроуфорда.
Оракул прижал его к постели и поцеловал. Долго, сладко, успокаивающе. Ран отвечал, скользя языком по губам любовника, пока не начал задыхаться. Брэд чуть отстранился и посмотрел на юношу. Тот лежал поверх покрывала, волосы разметались, губы опухли, зрачки расширены. Поверить, что Ран принадлежит ему, было все еще сложно. Особенно в моменты, когда он так безумно прекрасен. Но оставались еще вопросы, на которые Оракул хотел знать ответы, прежде чем начать раздевать это горячее стройное тело.
- Что у вас произошло с Шульдихом? – спросил он спокойно.
- Ничего, - Ран отвел взгляд. – Почему ты спрашиваешь?
- Ты лжешь мне, и я это вижу, - Брэд нахмурился. – Почему? Что произошло?
- Мы просто разговаривали. Он сказал, что слишком часто бывает в твоих мыслей, и я ревновал тебя.
- Ран, это глупо.
- Я знаю. Ты все еще хочешь, чтобы я выставлял себя идиотом?
- Немного, - Брэд наклонился и поцеловал его легонько. – Что-то ты мне не сказал.
- Это неважно.
Кроуфорд сузил глаза, видя, как недвусмысленно покраснел любовник.
- Он прикасался к тебе?
- Что? – юноша вскинул взгляд. – Не говори ерунды!
- Ран.
- Черт! Да! – вспылил он. – Ты это хотел услышать? У твоего телепата крыша едет, ты хоть знаешь это? Ему плохо. На самом деле! Он просто обнял меня. И все. Он не лез ко мне в штаны. Хотя как тебе это докажешь? Ты же всех в этом подозреваешь!
Ран отпихнул его от себя и сел на постели.
- Я не…
- Брэд, должен тебе сказать, что ты умеешь испортить настроение.
- Ран, - Кроуфорд ухватил его за локоть и дернул обратно на постель. – Я даже ничего не успел сказать. Может, ты дашь мне слово?
- Говори, - хмыкнул юноша, лежа на спине и не делая попыток снова сесть.
- Я не думаю, что Шульдих тебя всерьез домогался. Ты не в его вкусе.
- Ух ты! Есть такие люди у которых я «не в его вкусе»? – саркастически протянул Ран.
- Ну не будь таким колючим, - Оракул поцеловал его в краешек губ. – Я хотел сказать, что видел будущее Шульдиха. Он будет счастлив с другим человеком. И да, я знаю, в каком он бывает состоянии. Просто ты мне лгал. Это меня встревожило. Ты никогда мне не лгал. Даже в мелочах.
- Я… - Ран посмотрел на него. – Извини.
- Ничего.
- Брэд.
- Ну что? – Кроуфорд легко провел пальцами по его груди. – Настроение вернулось?
- Возможно. Чуть-чуть, - Ран перекатился и легко оседлал бедра Брэда, придавливая к постели теперь его.
- Я люблю тебя, - Брэд погладил его по ногам. – Я иногда бываю слишком жестким или ревнивым. Но я вовсе не хотел вынуждать тебя лгать мне. Это моя вина.
- Чуть-чуть, - повторил Ран и наклонился поцеловать его.
Они встретились губами, ловя дыхание друг друга. Поцелуи стали настойчивее и жарче. Ран нуждался в этом. Со вчерашней ночи, когда он впервые убил человека. Ему нужно было, чтобы его жадно обнимали эти руки. Нужнее всего, что мог предложить ему мир.
Брэд что-то видимо почувствовал и через минуту подмял под себя Рана, жестко вдавливая в кровать. Тот часто возбужденно задышал.
- Брэд…
- Да? – Оракул покусывал его шею, медленно расстегивая рубашку.
- Сделай это… быстро.
Кроуфорд усмехнулся.
- Грубо, ты хотел сказать?
- Да, - выдохнул Ран, запуская пальцы в его волосы.
- Как ты захочешь, - Брэд расстегнул ремень на его брюках, дернул вниз молнию и двумя резкими движениями вытряхнул из них любовника.
Юноша застонал.
Кроуфорд расстегнул свою рубашку и сбросил на пол. Ран коснулся пальцами шрама на его груди. Он никогда не забывал, что любовник носит это болезненное украшение. И прикасаться к нему было приятно, тем более что Брэду это нравилось.
Юноша скользнул рукой ниже. Провел ладонью по подтянутому животу, погладил по ширинке. Член под плотной тканью был уже твердым.
- Давай же…
Оракул усмехнулся. Ему пришлось привстать, чтобы снять с себя брюки и белье.
Ран развел ноги, чтобы он мог устроиться между ними.
Брэд склонился над ним, поглаживая одной рукой его ноги, а второй сжал один из сосков. Юноша часто задышал. Он льнул к любовнику, стараясь коснуться его везде, но Кроуфорд перехватил его руки.
- Сейчас, - он обхватывал оба его запястья одной рукой.
Ран дернулся, проверяя крепость его хватки. Вырваться он не мог.
- Брэд…
- Сейчас, - повторил Оракул и второй рукой сдернул с себя развязанный галстук.
Юноша не сразу понял, что он делает. Сообразил, только когда двойная петля обхватила его запястья. Кроуфорд дернул его связанные руки вверх. Ран ахнул. Брэд притянул его руки к спинке кровати и привязал каким-то странным узлом. Потом Кроуфорд склонился к его лицу.
- Так гораздо лучше.
- Думаешь? – Ран повел лопатками. Руки были привязаны крепко, но это не причиняло боли.
- Увидишь, - Оракул склонился над его грудью, целуя и кусая соски.
Ран застонал и заметался, невольно пытаясь вырвать руки. Брэд поднялся, прошелся горячими поцелуями по его шее. Поцеловал его в губы, руками лаская откровенно разведенные ноги любовника.
- Мммммммм, - Ран поплыл. Кровь ударила в голову. Тело горело, словно в адской печи. Он яростно дергал руки, силясь обнять Брэда. Кровать дрожала.
Кроуфорд кусал его шею, оставляя алые следы. Прикусил мочку уха так, что Ран вскрикнул. Потом он достал смазку из-под подушки, куда положил ее еще утром. Юноша смотрел на него своими фиалковыми глазами с паволокой.
Брэд прикусил губу. То чего ему сейчас действительно хотелось, это развести ноги Рана шире и вставить ему. Можно даже без смазки. Он мотнул головой. Это не то, чего хотел Ран, а Оракул желал удовлетворить его, и даже больше. Хотя член пульсировал. Он хотел быть внутри горячего тела, которое дрожало от возбуждения рядом.
- Брэд, - застонал юноша.
Кроуфорд выдохнул сквозь зубы. Он быстро выдавил прозрачный скользкий гель на пальцы и втолкнул их в Рана. Тот вскрикнул, но скорее удовлетворенно, чем болезненно.
Брэд уже не мог сдерживаться. Он нанес остатки смазки на свой член и раздвинул ноги любовника шире. Он полюбовался им секунду. Ран дрожал, обнаженный и открытый для него. Он дергал руками, словно силясь вырваться из пут. И Брэд не мог понять нравиться любовнику его положение или нет. По крайней мере, он не сказал ни слова против, и даже был возбужден больше обычного. Брэд облизнулся, глядя на стоящий член Рана, и подался вперед, в жаркую одуряющую тесноту его тела.
Юноша застонал исступленно, дергая руками еще сильнее. Он обхватил любовника ногами, прижимая его к себе крепче, практически не давая двигаться.
- Ран, - Кроуфорд поцеловал его в губы. – Расслабься.
Юноша ответил только стоном.
Брэд подался назад, с трудом преодолевая сопротивление, обхватывающих его стройных ног.
- Нет! – Ран застонал.
Оракул положил одну ладонь ему на живот, второй накрыл твердый сосок, погладил его, надавил, сжал. Юноша всхлипнул.
Кроуфорд снова подался вперед. Ран выгнулся под ним, запрокидывая голову.
Брэд жадно припал к его шее, кусая и собирая губами чувствительную кожу, которая казалось, пахла цветами и персиком. Оракул понимал, что это только игра его собственного воображения. Запах Рана терпкий и приятный, но конечно не цветочный.
Тело юноши было чувствительнее чем обычно. Оно дрожало. Брэд входил в него, сначала медленно, но с каждым толчком все быстрее и яростнее.
Ран сорвался на крик.
Его голос был хриплым от желания. Он извивался, льнул к Брэду, терся об него.
Оракул чувствовал, как сжимается задница Рана, вокруг его члена. Горячо, тесно, сладко.
Кроуфорд сжал его сосок до боли, но юноша этого даже не заметил. Он стонал, прикрыв глаза.
Брэд опустил руку и обхватил пальцами его член. Юноша взвыл. И Оракул потерял голову окончательно. Ран обнаженный, связанный, возбужденный, нуждался именно в этом. Кроуфорд вдавил его в покрывало, быстро и резко двигаясь, лаская член любовника.
Ран вскрикнул и распахнул глаза. Брэд зарычал. Горячая сперма Рана плеснула ему на руку, и Оракул последовал за ним через секунду, взорвавшись внутри него.
Тело юноши расслабилось. Брэд поцеловал его, поспешно протянул руку и одним движением развязал узел, удерживающий запястья у спинки кровати.
Ран тихо выдохнул.
- Сейчас, - Кроуфорд вышел из него очень осторожно, но Ран все равно застонал. Не так как раньше. Ему было больно.
Брэд снова поцеловал его, уложил на бок. Тело было безвольным. Узел вокруг запястий затянулся очень крепко. Оракулу пришлось с ним повозиться, прежде чем он смог его развязать. Ему уже хотелось просто разрезать его. И плевать, что галстук стоит тысячу баксов. Но ножницы были в гостиной, и чтобы сходить за ними придется оставить Рана одного, а этого Кроуфорду совсем не хотелось. Наконец он распутал узел. Пальцы юноши были холодными. Брэд испугался не на шутку. Он связал его достаточно умело, но, похоже, Ран с такой силой дергал руки, что передавил запястья, и кровь туда не поступала.
Оракул быстро растер его ладони. Юноша открыл глаза.
- Что ты делаешь?
- Прости. Твои запястья передавило.
- А. Да, - вяло ответил Ран. – Я их почти не чувствую. Онемели, да?
- Немного.
- Оставь, - юноша попытался отобрать у него руки. – Лучше ложись рядом.
- Подожди, - Брэд усмехнулся. – Я хочу, чтобы ты смог нормально держать меч.
- Я смогу.
- Конечно, - Кроуфорд посмотрел на его руки. Они стали теплыми, в них возвращалась кровь. На запястьях проступили синяки. Он лег рядом и осторожно поцеловал их.
- Брэд, - Ран придвинулся к нему и уткнулся в плечо. – Спасибо.
- За секс? – Оракул обнял его за талию.
- За то, что ты есть.
- Ран.
- М?
- Я люблю тебя.
- Я тебя тоже.
- Хорошо.
Они лежали, обнявшись, и молчали. Брэд перебирал его волосы. Ран прислушался к своему телу. Оно было спокойным и немного болело. Любовник не перешел какую-то видимую им одним грань жестокости, хотя Рану на секунду казалось – он это сделает. Сделает с ним что-то по-настоящему болезненное. Но Брэд сделал ему только хорошо. Даже очень хорошо.
- Когда вернется Наги? – спросил он, наконец.
- Часа в три, – ответил Оракул. Ему не нужно было смотреть на часы, чтобы знать сколько времени. Был всего час дня.
- Угу, - юноша отодвинулся от него и посмотрел в глаза. – Где ты был сегодня?
- Ран.
Юноша усмехнулся.
- Это я к вопросу о честности.
- Ран, - Брэд сжал руку на его бедре. – Этот разговор…
- Зачем ты понадобился этому ублюдку с утра пораньше? – холодно спросил Абиссинец.
- Встреча с послом, - признался Оракул, в очередной раз, признавая свое поражение.
- Понятно, - Ран хмыкнул. – Хоть не убивать кого-то ездили и на том спасибо.
- Прости.
- Мы это уже обсудили, - он мотнул головой.
- Да.
- Тогда давай поговорим о чем-нибудь другом, - Ран повозился, и в итоге пристроил голову на локте Кроуфорда.
- О чем? – Брэд улыбнулся.
- Ты сказал, что у тебя было видение о личной жизни Шульдиха.
- Сказал.
- И кто этот человек?
- Я не знаю, - Оракул пожал плечами. – Я никогда его не видел в жизни. Только в видении.
- Его?
- Это парень.
- Забавно, - Ран вздохнул. – Я не мог о нем такого подумать.
- Тебе ли не знать, что все это очень относительно.
Брэд прекрасно знал о прошлом телепата, но почувствовал бы себя предателем, если бы рассказал такие подробности любовнику. В конце концов, это не его тайна.
- Согласен, - юноша улыбнулся и поцеловал его в губы.
- Надеюсь, у него все будет хорошо.
- Я это точно знаю.


Шульдих отщипнул от булки еще кусочек и кинул в воду. Четыре утки кинулись к нему. Телепат решив быть справедливым, отщипнул еще три и тоже кинул в воду.
Парк был тихим в середине буднего дня. Иногда Шульдих думал, как это жить по расписанию. Знать, что в такие-то дни у тебя выходные, а с мая по июнь отпуск? Отделять жизнь от работы, которая как бы таймаут для жизни? Ему просто было интересно. Его жизнь и его работа неотделимы друг от друга. У него нет отпусков и выходных. У него нет социальных связей вне команды и Школы. Он всегда на работе. Хотя сам он любил думать, что он всегда не на работе. Он просто живет. И за это ему платят. И платят неплохо.
Даже его лучший друг – Брэд. Он же его начальник.
Шульдих кинул новый кусок булочки уткам. Те с шумом и плеском принялись его делить.
Даже в этом парке в двух километрах от дома он чувствовал его. Любовь, секс, желание, боль, страх потери. Сегодня этого было особенно много. Чертов Такатори смешал им планы с утра. Если бы не он, между Шульдихом и Раном ничего бы не произошло.
Телепат откусил булочку. Она была сухой, но сладкой.
Что на него сегодня нашло? Он напугал Рана, а ведь он ему верит. Он хороший мальчик и любит Оракула. У них есть какая-то странная связь, которую не понять даже телепату.
- Совсем крыша едет, - пробормотал рыжий, кроша остатки булки в воду.
Если так продлиться еще какое-то время то Фарфу придется потесниться. Оборудуют ему тоже комнатку в подвале. Приедет бригада и обобьет стены чем-нибудь мягким. А Брэд будет его запирать.
Шульдих вздохнул. До этого конечно еще далеко, но не так чтобы очень. Иначе бы он не торчал сейчас, как пугало посреди парка и не кормил уток вчерашней булочкой.
Надо отдать должное Кроуфорду – они с Раном и так постоянно ошиваются по отелям. И это при наличии своего дома. Телепат чувствовал себя виновным в этом. Он часто чувствовал себя виновным. Интересно учителя дали ему это имя поэтому? Хотя откуда им было знать, что он чувствует.
В глубине души Шульдих подозревал, что все его трудности от глухой неудовлетворенности. У него не было секса с тех пор как Брэд забрал его из лаборатории. Долго. Слишком долго. Некоторое время он думал, что привык, но когда рядом Брэд и Ран у него срывало резьбу. Он не мог пойти к любой проститутке. Брэд так делал. Когда-то. До встречи со своим мальчишкой. Шульдих не мог тогда, не мог и сейчас. Это бы ничего ему не дало. Разрядка нужна не его телу, а его мыслям. Его должны вожделеть, чтобы он мог лечь с кем-то в постель. Женщины и мужчины в этом отношении были для него одинаковы. Никакая проститутка с ее грязными путаными мыслями о деньгах не смогла бы его удовлетворить. Хотелось отпустить себя. Нырнуть и проверить насколько хватит дыхания. И возможно… захлебнуться потоком чужого желания и будь что будет.
Телепат отряхнул руки и сосредоточенно посмотрел на них. Потом принялся загибать пальцы, считая месяцы.
- Летом, - произнес он, наконец.
Он сам не понял, когда это произошло, но он стал ждать того человека, которого предсказал ему Брэд. Ждать с нетерпением и вожделением. А времени до его появления было еще много. Оставалось надеяться, что Оракуловское «примерно два года» значило чуть меньше, а не чуть больше.
Шульдих прислушался. Можно возвращаться. И, похоже, Ран рассказал Брэду о том, что произошло. Мальчишка совсем не умеет ему врать. Они мало практиковались. Телепат находил это… милым.


Айя вернулся вечером. Ребята уже закрыли магазин и сидели на кухне.
- Привет, - Оми улыбнулся командиру. – Хочешь есть, Айя? Я приготовил пасту.
- Нет. Спасибо. Я поел, - Абиссинец остановился в дверях кухни, разглядывая команду.
Они выглядели странно. Несколько мужчин на одной кухне – всегда странно.
Айя развернулся, чтобы пойти к себе.
Ёджи переглянулся с Кеном и открыл рот.
- Ни слова, Кудо, - предупредил его Фудзимия. – Если не можешь сказать ничего умного, то лучше молчи.
- А я? – встрял Хидака.
- А ты хочешь что-то спросить? – Айя посмотрел на него, не мигая.
- Ээээ… Да нет.
- Хорошо.
Абиссинец вышел, но даже из коридора услышал голос Ёджи.
- Ты видел его губы?
- Ага. Зацелованые.
- Она явно горячая штучка. Очень горячая.
- Ёджи, бога ради! – это обреченный вопль Оми.
- Оми! – крикнул Айя из коридора.
- Да? – тут же отозвался мальчик.
- Завтра суббота и у тебя выходной в магазине.
- Хорошо. Спасибо, - счастливо отозвался Бомбеец.
Абиссинец готов был спорить, что он показал язык Ёджи и Кену, но не стал возвращаться, чтобы проверить свою догадку.


Айя спал, как убитый. Ему не снились его первые трупы. Он вообще учился спать без сновидений с верой, что все сделал правильно.
Он проснулся на рассвете, задолго до звонка будильника и лежал, глядя в потолок. Было немного прохладно. Вчера вечером он не закрыл окно, а на дворе стояла середина октября. Но даже это было приятно. На секунду Раном овладело чувство вины за то, как хорошо ему было, не смотря на то, чем он занимался.
Юноша сел на постели. Он подумал о Брэде, и чувство вины прошло. Наверное, их отношения имели какой-то больший смысл. Айя говорила, что они должны научиться любить кого-то кроме себя. Так и было. Брэд поддерживал его. Точнее образ жизни Брэда давал надежду думать, что он справиться с чувством вины, если все будет делать правильно. Он спасает жизни. Он казнит преступников и спасает невинных.
Ран встал и выключил будильник, чтобы он не зазвенел. Потянулся. То, чего ему сейчас хотелось по настоящему это не мучиться, а принять душ и побриться. Чем он и занялся. В коридоре было тихо. Все еще спали. Абиссинец заперся в ванной комнате. Она была еще немного необжитой. Флаконы в беспорядке стояли на стиральной машине и полке. Полотенца висели вперемешку. Ран улыбнулся. Сюда бы его сестру – она бы навела порядок. В ванной сразу же флаконы и коробки встали строем, зеркало засверкало и все нужное лежало бы в ящике. У них там пока помещалась только аптечка.
Абиссинец открыл воду и встал под душ. Мурашки пробежали по спине, когда горячая вода из нагревателя потекла по телу и волосам. Он стоял так довольно долго, греясь и расслабляясь.
Потом он вышел, растерся полотенцем и склонился над раковиной. Свой крем для бритья удалось найти не сразу. И он был такой же, как у Кена. Ран взвесил в руках оба флакона, пытаясь сообразить, какой из них его. В итоге он взял тот, который был тяжелее. Его крем был новый, так что, скорее всего, он не ошибся.
Ран открыл воду и намылил лицо. Щетина его раздражала. Хотя он и предлагал когда-то Брэду отрастить бороду, сам бы он не стал этого делать.
Вайс – палачи. Рану нравилась эта мысль, несмотря на свою кровожадность. Вайс… Ран дернул рукой.
- Черт! – порез защипало, но выругался он не поэтому.
Почему до него так долго доходит то, что лежит на поверхности? Вайс значит «белый». А Шварц… Кто, черт возьми, выбирал название для их команды? Шварц значит «черный». Словно кто-то хотел их противопоставить друг другу. Возможно, не намеренно. Ран не любил такие шутки судьбы. Хорошее настроение смыло, словно его и не было.
Абиссинец добрился. Кровь сочилась из пореза на шее. Это тоже раздражало.
Айя промыл бритву и умылся. Он поискал взглядом что-то, что можно было приложить к ранке, но ничего не нашел. Потом только сообразил, что аптечка-то рядом. Он сунулся в нее, оторвал кусочек ватки и приложил к порезу. Щипало, но в принципе терпимо.
Ран обернул полотенце вокруг бедер и открыл дверь.
- Черт! – он отшатнулся.
На пороге стоял Ёджи. Он зевал во весь рот и, похоже, не видел куда шел. Он как раз протянул руку к ручке, когда Айя открыл дверь.
Блондин был в одних трусах. Он уставился на Абиссинца сонно и дружелюбно.
- Айя, ты что катаной брился?
- Нет, - Ран неожиданно поймал себя на том, что разглядывает Балинеза.
Худой, высокий, крепкие мышцы рук, привычные к любой физической работе. На левом плече татуировка: птица и какая-то надпись, которую Ран не успел разобрать. Наверное, Брэд прав. Он никогда не говорил этого прямо, но он был прав. Дело не в мужчинах вокруг Айи, дело в нем самом. В том, как он смотрел на парней. Не с желанием, конечно. А так словно оценивая, сравнивая не с собой, а с любовником, тело которого вызывало в нем вожделение, без всякого сомнения. Он смотрел с интересом. Не здоровым интересом.
Ран вздохнул. Он идиот, и не должен сердиться на ревнивость Брэда.
- Айя! – Еджи, наконец, продрал свои сонные глаза и смотрел на него почти восхищенно.
- Ну что еще? – Абиссинец почувствовал себя голым под его взглядом. Хотя Балинез смотрел куда-то вниз и вбок.
- Ничего себе! – блондин схватил его за руку и поднял на уровень глаз. – Вот это да!
Синяки на запястьях были словно нарисованными, гротескно четкими, словно кто-то дважды провел кистью.
Айя почувствовал, что краснеет. Он отнял у напарника предательскую руку и посторонился.
- Проходи. И дай выйти мне.
- Тебе нравятся такие вещи? – Ёджи широко улыбнулся, никуда не торопясь. – Однако, ты испорченный мальчик. Чем она тебя связала? Чулками?
- Это не твоего ума дело, - сдержанно ответил Абиссинец.
Если он вспылит сейчас, то это только повеселит блондина. Но стыдно было неимоверно. Потом Айя с ужасом вспомнил, как выглядит его шея и испытал желание закрыться руками, как ученица средней школы застигнутая сталкером в раздевалке. Само собой, он не пошевелился.
- Да ладно тебе. Что с того, что она у тебя агрессивная? Такие лучше всего! – продолжал рассуждать Ёджи, не торопясь уйти с дороги.
- Кудо, - Абиссинец посмотрел ему в глаза. – Я не намерен тешить твое любопытство, и буду благодарен, если ты дашь мне пройти. Мне холодно.
- Самое вежливое «иди на х…й» которое я когда либо получал, - присвистнул Балинез и послушно посторонился.
Каким бы клоуном он не казался, но мозги в его голове водились. И он чутко чувствовал грань терпения Айи, хотя они и были знакомы совсем недолго.
Ран вышел и, стараясь не ускорять шаг, и скрылся в своей комнате.
Там он облегченно вздохнул и поспешил одеться. У него было немного вещей, и в основном летние. Среди них был только один свитер. Оранжевый, мятый, купленный мимоходом на какой-то распродаже еще на Цусиме. Ран с каким-то мазохистским удовольствием натянул его. Больше всего ему сейчас хотелось выглядеть пугалом. Брэд его и так будет любить, а остальным незачем на него пялиться.

Понедельник выдался тихим. Покупателей было немного.
Айя возился с розами. Ёджи хмурился, подстригая сухие листья на цветах в горшках, которыми был уставлен весь стеллаж. Кен и Оми наводили порядок в подсобке. За бурное рабочее воскресенье пол там покрылся ровным слоем земли.
Мэнкс входила бесшумно, но не для Айи. Он поднял взгляд и серьезно посмотрел на девушку. Она кивнула.
- Наш ангел здесь! – воскликнул Ёджи, бросая опостылевшие цветы.
Абиссинец выжидающе посмотрел на дверь. Сомали не заставила себя ждать. Она перешагнула порог, огляделась. В магазине не было покупателей. Она посмотрела на рольставни. Они был слишком высоко, чтобы она могла опустить их сама. Ран даже улыбнулся – вот поэтому она и не любила высоких.
Оми и Кен выглянули в зал, увидели Мэнкс и посерьезнели.
- Это моя помощница, - кивнула секретарша на Айю-чан, давая понять, что чужих здесь нет, и можно закрываться.
- Очень приятно, - проворковал Ёджи, выдергивая из одного из букетов маргаритку и протягивая его Сомали.
- На тебе, Боже, что мне негоже, - вздохнула она, но цветок взяла.
Ран встретился глазами с сестрой. Ему показалось или она очень нервничала? Потом он вспомнил то, о чем не должен был забывать. Он резко обернулся и посмотрел на Кена. Лицо Сибиряка бледнело. Он превращался из привычного уже милого рубахи-парня в озлобленного зверя.
Ёджи опустил рольставни. В магазине стало чуть сумрачнее.
- Меня называют Сомали, - негромко сказала Айя-чан и посмотрела прямо на Кена. – Здравствуй, Сибиряк.
Ран резко распрямился и в два шага оказался между ними. Он посмотрел на сестру, потом на напарника.
- Кен, нет, - сказал он таким тоном, что дрогнули стекла в витринах.
Кен сжимал и разжимал кулаки. Это движение не ускользнуло от взгляда Рана. Хидака либо забыл, что не в багнаках, либо очень хотел сейчас их ощутить.
- Мы пройдем в подвал? – спросила Мэнкс.
В магазине было холодно. Или так только казалось.
- Да, конечно, - Оми натянуто улыбнулся.
Никто не двинулся с места.
- Кен, - Ран повел рукой. – Не сейчас. Успокойся.
Хидака наклонил голову на бок и посмотрел на него.
В такие моменты Айе он особенно сильно напоминал пса. Злобного. Привыкшего слышать только командный голос. И это возымело нужный эффект.
- Здравствуй, Сомали, - процедил он сквозь зубы. Его плечи чуть расслабились, и Ран облегченно выдохнул.
- Ёджи, - Оми дернул Балинеза за руку. – А разве Сомали это не длинношерстная Абиссинка * ? Это вроде одна порода.
- Ничего общего, - пробормотал блондин, разглядывая ноги Айи-чан.
- А… ну может я что-то путаю, - мальчик отпустил его, понимая, что ничего не добьется от напарника пока рядом женщины.
Мэнкс пошла первой. Оми за ней. Ёджи приостановился, пропустить вперед девушку, но она подтолкнула его в плечо.
- Иди.
Тот что-то пробормотал, но пошел.
- Кен, - Ран показал рукой, чтобы он шел вперед.
Хидака фыркнул, встряхнулся, как пес и зашагал.
Абиссинец переглянулся с сестрой. Она ему слабо улыбнулась.
- Все в порядке, брат.
- Айя…

- Все в порядке.

 

* Оми прав.

 

@темы: фик, париж, вальс

---

Чи и море и Панкеева...

В городе "В" таки задержалась хорошая погода. Пусть не сильно жаркая, но вполне солнечная и сухая. Мы пошли на пляж.

Еще весной я видела прекрасное место. Вода чистая, скалы. Вот туда я и вытащила слабо сопротивляющуюся Ю-чан, которая ехать хотела не очень, но достойного повода, чтобы отпереться так и не нашла.

И я вам скажу, там охуенно красиво. Даже цензурных слов нет.

Скалы опоясывают маленнькие бухточки, похожие на фьерды. прибрежная линия между скалами где-то мотра три иногда пять.

По одной из скал мы и спустились. Она метров восемь в высоту. Скалалазка из меня в босоножках оказалась аховая. Я даже навернулась, сумка сорвалась с плеча, нога выскользнула из босоножки, я перекувыркнулась, но как ни странно упала на обе ноги и ничего не повредила, кроме лопнувшей пачки чипсов в сумке.

Добравшись мы лежали на камнях, как два ужа. Грелись. Вода оказалась прекрасной.

И я так наплавалась, что ломит все тело. Причем так, словно я ща отдам концы. Но завтра я снова пойду.

Нда... Я уже не такая выносливая, чем те же пять лет назад. Вот она старость )

Я помню как-то в универе на четвертом курсе заснула прямо на пляже (потому что до этого работала в ночь) и сгорела. Поплавала блин...

 

Пришла домой, принала горячую ванну, выпила холодного чаю и прилегла на футон с книжечкой, наугад выдернутую с полки. Это оказалась Панкеева "Песня на двоих". Ну так сказать седьмой раз звучит не лучше, чем шестой и я зачиталась. Это при условии, что подняться без болезненного оханья я не могла. Спать то вроде надо. Тело просит, а голова противится. Ясная такая, словно по ней чем ударили. У меня так всегда от физических нагрузок. Не буду больше в таком состоянии читать любимые книги.

Ладно еще то, что я увидела читая и в первый раз.

Например собрание Скальдов с ледяных островов, это отсылка на конвент писателей-фантастов.

Ладно Ольга читает пьесу "Хранительница амулета" в которой только совсем невменяемый и невсебяемые может не узнать книгу Громыко "Профессия Ведьма".

Я вообще такие отсылки не люблю. За это же и не полюбила сразу же "Недотепу" Лукьяненко. Эти внутрицеховые шутки... ну я допустим пойму, но опять же не все. И в итоге откладываешь книгу с чувством, что автор сам пошутил и сам посмеялся. А мне зачем это читать? Ну собственно чувство что ты там не нужен. Автору и так хорошо.

Еще один яркий пример Семенова и одна из последних книг о Волкодаве. Где он пересказывает "Черную книгу Арды" Васильевой и доносит до нас мнение своего автора об этой книге. Это что? Я не поняла. Высказалась на форуме, но никто не прочел? Решила в книгу включить?

Эта ситуация из разряда, когда двое смеются, а третий не знает почему. И либо обьясняй, либо не ржи.

Ну это так... собственное. Тараканчики-тараканчики...

А вот когда я со своей проясненной головой прочла, как Артуро ходил к своей маме ведьме. Меня стопорнуло. Артуро! К своей маме! Ведьме!!! Как, твою мать, его, мать может быть ведьмой поныне работающей по специальности, если в книге не раз говорилось, что способности ведьмы и деторождение несовместимы!

Про принцессу Галланта, которая ведьма и мол заведет ребена пусть лучше и нехай со способностями, на кой оно принцессе.

Или девушка Мафея когда его предупреждают, чтобы предохранялся ибо погубит способности ведьмы тем самым одним неверным движением, после которого ты отец.

Я затупила: слова "мама" и "ведьма" во вселенной Панкеевой у меня никак не клеились друг к другу. И наконец я со злорадной усмешкой процедила: "Так он еще и приемный!" и продолжила читать дальше ))

Это из разряда - автор всегда прав, а если не прав - то не автор.

---

Чи и шестнадцать...

Уже чуть больше недели, как придумала концовку к Парижу... Ношусь с ним, как курица с яйцом.

 

Господи, если меня не станет, кто ж его допишет...

 

Пойду мониторить следующие серии Капителя...

 

 

---

Чи и Станиславский...

Вот с тех пор, как я стала писать... точнее выкладывать написаное в сеть, появилась у меня еще одна не любимая фраза.

Первое почетное место занимает фраза "Ты же девочка/девушка/женщина!" и сдвинуть ее с лидирующих позиций сможет только моя старость. И то вряд ли.

Но эта новая фраза занимает почетное второе место. А по озверенирю меня после ее произнесения - еще неизвестно какое. Эта волшебная фраза, как тонко подметила Raiss, сказана еще Станиславский.

( Вот тут есть ее пост об этом: www.diary.ru/~Dok5-2/p76752661.htm )

И звучит она так: "не верю". Все. Выносите святых. Чи начнет лаять и кусаться. Причем, человек говорящий ее, ничего глобального обычно не имеет ввиду. И говорят ее все. И люди к которым я отношусь с призрением, и любимые/уважаемые мной люди. Уровень моего озверения мало меняется. Хотя во втором случае я стараюсь его скрыть, но получается все равно жестко.

Ну а кому из нас не позволено иметь личных тараканов?

Тут я хочу пояснить. Ну на всякий. Вдруг я где-то вызверюсь по этому поводу.

Я могу вспомнить человек десять, которые мне ее говорили. И обычно они таки хорошие люди. Просто я плохая. Неадекватная, бля.

Меня это бесит!!!! Даже не так. А вот так: меня этио беситбеситбеситбеситБЕСИТ!

У меня возникает чувство,что где-то есть подпольные курсы на которых обучают, как, и что, и когда мог или не мог сказать персонаж. А я, сцуко, эти курсы пропустила! Или меня туда не взяли по уровню интелекта. Не исключаю.

Поясню на примерах прямо. За основу возьмем БК-фэндом, так как сейчас я пишу в нем. Хотя ни с него начала и не им закончу.

Во-первых: Чтобы говорить, "не верю" надо обладать авторитетом Станиславского. То есть, он по умолчанию мог сделать так, чтобы верили. И его не просили это доказать каждый раз. И это ж какую манию величия надо иметь, чтобы сранивать свое "не верю" и его? Все люди очень разные и "верю" имеет право сказать только сам автор канона.

Во-вторых: На такой коммент можно с полной логичностью и одинаковой вариативность ожидать и "я в твое тоже не верю, но не лезу же с этой информацией к тебе" (это для авторов: и тут не будет злобствования или противоречия, ведь значит точки зрения у людей так разнятся, что логично, что ни первый, ни второй не верят в происходящее фиках другого), и "а мне класть" (что тоже будет правдой, ибо и ты не Станиславский и я не твой актер).

В-третьих: Никто не претендует на достоверность в полной мере, особенно в яойном фэндоме. И когда начинается ряд допущений "а если бы он был геем, и если бы он был влюблен, и если бы у них были отношения..." то он бы ему такого не сказал. Продравшись через этот многослойный ряд допущений мы в той или иной мере получаем уже не того персонажа, которого имеем в каноне. И претендоватиь на знание этого неизвестного уже не имеет права никто. Но претендуют! И сыплются, как из рога изобилия это "верю" и "не верю". Честно (от себя и из личного опыта) любовь людей такими дураками делает, что боже упаси. Никто и не скажет, что у тебя IQ шкалит за сто тридцать, если ты влюблен. Ты просто дурак, или дура (в зависимости от пола).

В-четвертых: Если автор пишет, значит уже хотя бы он верит. И потому найдутся и другие, кто поверит. Что делит людей на поклонников фика и неверующих.

В-пятых: Все эти "он бы так себя не повел", "он бы так не сказал", "он бы так не сделал", разбиваются о простой вопрос "почему?", и мы получаем в итоге, "не знаю. не верю и все". Это не просто так. Вполне возможно, что человек видит очевидные расхождения с каноном, но не может их оформить в слова и доводы, прячась, как черепаха в панцырь, в это свое "не верю" (на которое автору обычно "класть". Я лично считаю, и меня никто не переубедит - если тебе нечего сказать - молчи в тряпку. Это все равно, что рваться к доске с докладом, не имея его. Хотя чего греха таить - я так делала. Я могла выйти неподготовленной и долго и самозабвенно развивать тему, ссылаясь на уже известное. Подловить меня на незнании темы мог только один преподаватель (из всех, что меня учили), но он и сука был порядочная (видимо эти черты как-то связаны).

Ситуация идентичная. Если ты не можешь сформулировать почему Шварц не могли планировать за год свержение старейшин, что кто-то из персонажей не может любить секс-бдсм, а Айя не может сказать слово "любимый" (у него раньше язык отвалится), то не надо говорить "не верю". Это вообще твои личные проблемы, если говорить совсем честно. И не надо их выносить на всеобщее обозрение. Есть доводы - приведи их. Нет доводов - "не верю" доводом от этого не становится.

В-шестых: Что-то позитивное я же должна сказать! Бороться с собственным неверием сложно. Практически невозможно. И тут уже ничего не поделаешь. Есть то, во что я и сама не верю, но никогда даже в мыслях не произношу этой фразы. Иногда я читаю фики и мне не верится, но мне... от этого весело. Я удивляюсь, мол, прикольно увидел/развил тему/выкрутился/прикололся - во херня-то! Но мысль, что автор, блин, дурак - у меня не возникает. Почему возникает у других? Это не от добра. Всяко, не от добра. От мании величия - однозначно.

 

Дайте мне ружжо! Я отстреляю лишних Станиславских.

 

Все. Высказалась. Могу спать спокойно.

Если я чего упустила... - пишите, обсудим ))

---

Чи, Вальс, Париж и тринадцатая глава...

Название: Вальс в три шага
Автор: Chisako
Бета: Scarlet Charlotte (главы с Раз по Двенадцать), с тринадцатой: Triss Shandey
Моральная поддержка: Yuko
Фандом: WK
Пэйринг: Брэд/Ран, Кен/Шульдих, Еджи/Айя
Рейтинг: NC-17
Жанр: флафф, оптимистичный ангст
Статус: В процессе.
Disclaimer: Слава Богу, не мое…
Размещение: Спросить автора.
Предупреждение: OOC, AU, есть сцена пыток
Примечания: Рабочее название было - "Париж".
Саммари: Мне было заказано прекрасной Raiss :
Ай и Брэд случайно познакомились в Европе где Ран был с отцом. Влюбились и потом не расстались, а продолжали отношения, Брэд успевает предупредить его в последний момент и поэтому Айя-чан остается жива и здорова (родители умерли), но Ран все равно становится убийцей. Далее любовь морковь и тайные встречи при луне, потом Брэд видит, что его с Раном попытаются разлучить, в результате чего любимый погибает, и пытается этого избежать.
Об отношениях Ран-Бред знает только Айя. Вайс нечего не знают, и если возможно то нет не какой влюбленности в Рана-Брэда не у Шу Не у Еджи, но есть хорошая дружба, можно подколки про большую и светлую любовь и попытки выедать имя той единственной.
Обязательно ХЭ.
Я правда старалась (((

Глава Тринадцать.

Усталость иногда сожмет у сердца грудь.
Настигнет нас беда, чтоб осложнить нам путь.
Пройдем любви закат и встретим с ней рассвет,
Поймем - пути назад у жизни просто нет.
(с. Ю. Антонов «Поверь в мечту»)

Айя прижалась спиной к стене, стараясь вжаться в нее. Это была ее последняя миссия. Завтра она станет связной для Вайс. Это проверка. Сомали не знала, почему послали именно ее. И надеялась, что это, потому что она самая дерзкая и быстрая из всего своего отделения. В Токио работали лихие ребята. Можно было послать их, но Персия не послал. Персия вызвал ее, дал папку и приказал узнать, кто убирает людей Синегавы. Весь клан за последнюю неделю словно стерла гигантская рука. Персия жаждал информации. Айя подозревала, что виною тому не простое любопытство. Он боялся, что у них появились соперники. И если Критикер под руководством шефа полиции еще сохраняли иллюзию законности, то эти неизвестные явно работали на заказ.
Мимо Айи прошла охрана. Два человек. Оба с пистолетами. В тени двери они не могли разглядеть хрупкую девушку. Их удача, что она не убийца. Но удача шлюха еще та. Сомали убеждалась в этом не раз. И эта шлюха покинула охранников Синегавы уже через пять метров.
Звук был такой, словно кто-то спрыгнул на пол с верхнего этажа. Предсмертный хрип одного из охранников заставил девушку покинуть убежище. Она вылетела на середину коридора и повернулась к лестнице. Дом наполнился звуками. Где-то наверху начали стрелять. Прямо перед Сомали стоял человек с короткими белыми волосами, он выдернул стилет из шеи охранника и оттолкнул от себя громоздкое тело. Оно рухнуло на пол в брызгах крови.
Убийца повернулся к девушке, сверкнув единственным желтым глазом.
Сомали вскинула пистолет. Если он сделает шаг – его мозги украсят лестницу. Человек был безобразен. Девушка поморщилась. Забрызганные кровью белые одежды, и бинты наводили на мысли о сумасшедшем доме.
Но вот безумец по-собачьи наклонил голову.
- Ран? – спросил он.
Айя вздрогнула. То, что это «нечто» знало имя брата, не убедило бы ее в том, что его не надо убивать. Убедило ее то, что, произнося «Ран» странный человек опустил нож, словно боясь даже ненароком ранить его.
- Ран – это мой брат, - спокойно пояснила Сомали, смутно догадываясь, что где-то видела это лицо, но не вживую. Возможно в файлах Критикер.
- Тогда ты – Айя, - вынес вердикт человек и даже улыбнулся, - Ты выглядишь так же, как Ран.
Сомали поморщилась. Она не терпела психов. Скорее всего, просто потому, что не знала, как к ним подступиться.
- Кто ты? – она чуть опустила пистолет.
- Мы – Шварц, - псих ткнул рукой в потолок, словно предлагая послушать какофонию выстрелов.
И тут Айя вспомнила. Она видела досье Шварц, когда искала что-то про Кроуфорда. Это его группа и его люди.
- Брэд здесь? – спросила она, уже бесстрашно убирая пистолет в кобуру
- Да, - псих улыбнулся. – Тебя проводить?
Сомали еще раз осмотрела собеседника. Он больше не казался ей уродливым. Все Шварц – псионы, - это она помнила хорошо.
- Почему ты спутал меня с моим братом? – спросила она, не надеясь на разумный ответ.
- У вас одинаковые души, - спокойно пояснил псих и вытер нож о ближайший труп. – Не похожи, а именно одинаковые.
- Ты… - Сомали запнулась, пытаясь вспомнить хоть что-то про Шварц. Информации было мало катастрофически. – Ты видишь души?
- Да. Когда хочу, - он улыбнулся.
Айя тяжело втянула в себя воздух. Так значит это правда. У них с братом одна душа. Это был не бред. Ей не казалось. Так на самом деле есть.
- На что мы похожи? - тихо спросила она.
- Твои волосы и его глаза. Немного странное сочетание, но в целом приятное, - безумец усмехнулся доброжелательно и Айя подумала кто же из них двоих более странен – он, с одинаковым спокойствием убивающий и видящий души, или она сама, наделенная лишь частью души.
Тут Айя вспомнила то, что еще год назад мучило ее.
- Скажи, - зачарованно глядя в желтый глаз одного из Шварц спросила Сомали. – Какого мы пола?
- Ты думаешь, это что-то решает? – удивился псих.
Сомали рванулась и замерла лицом к лицу с ним.
- Какого мы пола!? – срывая голос, спросила она
- Женского, - усмехнулся безумец. – Только не пола, а рода. Души не имеют пола, только род, как вещи материальные.
Айя постояла, раздумывая над услышанным. Должна ли она сказать это брату? Наверное, все таки должна.
- Отведи меня к Брэду, - почти приказала она и пошла по лестнице вверх.
Фарфарелло хмыкнул и побрел следом, помахивая на ходу ножом.


Шульдих перезарядил пистолет и поморщился.
- Ненавижу работу.
- А мне казалось, тебе было весело, - удивился Брэд. – Еще кто-то остался?
- Из врагов – всё, - телепат раздраженно потер висок, а потом неожиданно улыбнулся. – Брэээээд?
- Что? – подозрительно спросил Оракул. Обычно с такого тона не начиналось ничего хорошего.
- У тебя случайно нет женщины?
- С собой – нет, - отрезал Кроуфорд, не намеренный слушать очередные глупости. – Пошли, Наги.
Малыш кивнул и повернулся к выходу. Он тоже уже научился относиться спокойно ко всему, что делал и говорил рыжий.
- А, похоже, что есть, - ехидно протянул Шульдих.
По лестнице навстречу им поднималась девушка в шортах строгого покроя. Они бы выглядели по-деловому, если бы не были такими короткими. Ноги у красавицы были длинными и сильными. Высокие каблуки их даже немного портили.
Брэд посмотрел ей в лицо и едва не отшатнулся. Знакомое, и не знакомое разом. Он знал Айю-чан совсем недолго и потому узнал ее с некоторым запозданием. Сначала он все-таки увидел золотистую сережку в правом ухе. Появилось чувство странного дежавю. Словно еще три дня назад он пропускал ее между пальцами, лаская совсем иные губы.
- Айя… сан, - от взгляда Кроуфорда не укрылась ни кобура под левой рукой, ни дерзкий взгляд, ни уверенная походка.
- Брэд! – голос девушки эхом прокатился от стены до стены. Она оглядела бойню вокруг и нахмурилась, - Во имя всего святого, что Шварц не поделили с людьми Синегавы?
- Власть, - Оракул пожал плечами. У него было ощущение, что его отчитывает тёща, которая какая бы зараза не была, а любить ее надо.
- Мой брат об этом знает? – она встала перед ним и посмотрела в глаза. Странно. Она выросла совсем немного, но разница в росте перестала быть такой заметной.
- Догадывается.
- Замечательно, - протянула она. – И что мы будем делать?
- Мы? – Брэд приподнял брови
Шульдих за спиной фыркнул.
Девушка перевела на телепата взгляд.
- Пофыркай мне еще, - неприятным голосом сказала она. – Я к тебе вообще не обращалась. У меня нет не единой мысли, как объяснить это брату и Шефу, а это рыжее недоразумение фыркает!
Рыжее недоразумение казалось, поперхнулось очередным смешком.
- Айя-сан, это не касается Рана, - холодно сказал Брэд и сам тут же понял, что лжет. Касается. Еще как касается. Любовник знает, чем он занимается. Но в только в общих чертах. Он никогда не спрашивал подробности, но отнюдь не потому что не хотел знать.
- Сомали, - поправила его девушка.
- Что?
- Меня зовут теперь Сомали, - она откинула с лица прядь. – Ты ведь знаешь, на кого работает Ран.
- Знаю. Но впервые слышу, чтобы Критикер имели связь с Синегавой.
- Напротив, - она пожала плечами. – Мы хотели убить его сами. Вы опередили нас.
- И что теперь? – безразлично спросил Оракул. – Не все ли равно кто его убил?
- Нет, не все равно! – зашипела Айя. – Шеф заинтересовался вами! Я должна сдать ему Шварц, ты понимаешь?
- Так в чем же дело? – Кроуфорд ответил так, словно ему все равно.
- Я слишком многое о тебе знаю, не находишь? – она уперла руки в бока.
- Но злишься ты не из-за этого, - подал голос Шульдих, предварительно спрятавшись от этой мегеры за плечом Брэда. – Ты знаешь, что ничего не можешь рассказать, потому что это поставит под удар и Рана тоже. Это и есть настоящая причина.
- А ты не злился бы, если бы, не мог выполнить то, что должен? – она посмотрела на телепата.
- Нет, - Широко улыбнулся Шульдих. – Слова «должен» в моем словаре нет.
- Придурок, - отмахнулась она и снова посмотрела на Брэда. – Я расскажу о том, что видела здесь. В этом у меня нет выбора. Убийство клана Синегавы не удастся списать на кого-то другого.
- Хорошо, - кивнул Оракул. – Делай, как знаешь.
- И это твой ответ? – она устало вздохнула, наконец, перестав сердиться.
- Ты не понимаешь, Сомали, - Кроуфорд посмотрел на девушку, - У нас нет выбора. И Ран знает это.
- Он может простить тебе очень многое, - Айя отступила на шаг. – Но если так будет продолжаться, то между вами ляжет море и оно будет из крови.
- Я знаю, - жестко ответил Брэд.
- Хорошо. Не делай того, что может причинить ему боль.
- А ты не опекай его излишне сильно, - не остался Кроуфорд в долгу.
Она только ухмыльнулась.
- Мы еще встретимся, - сказал ей в след Оракул.
- Обязательно, - она отодвинула со своего пути Фарфарелло. – Уйди, чудовище.
Когда звук ее каблуков затих в глубине первого этажа, Шварц переглянулись.
- Ну не стерва ли? – почти восхищенно спросил Шульдих.
- Ано… - подал голос Наги до этого молча стоящий в стороне. – А кто это такая?
Кроуфорд только вздохнул.
- Теща, - ответил за него телепат.


Ран простился с Крашерс и вернулся в Токийский учебный центр. Через несколько дней он должен войти в новую группу. В некотором роде он был рад, что Критикер пришло к мысли о создании палачей. Без этого больше было нельзя. Назрел тот момент, когда буква закона должна быть забыта во имя духа закона. И Ран с удовольствием думал о себе, как об охотнике, который будет убивать ублюдков и однажды он доберется до Такатори.
Прощание с Крашерс было немного растерянным. Юуси казался недовольным. Впрочем, он всегда казался недовольным. На этот раз причина была Рану не ясна. Он уходит. Разве Конь не должен радоваться? Бишоп на прощание сказал, что Юуси не одобряет саму идею создания Вайс. Ран пожал плечами. Достаточно того, что он ее одобряет.
Ждать сестру с задания было сложнее. Она вернулась без единой царапины, но раздраженной до такой степени, что приближаться к ней было опасно. Айя-чан стремительно, как всегда входила Эрика, влетела в его комнату и резко села на постель.
- Что случилось? – осторожно спросил ее Ран.
- Я встретила Брэда, - без предисловия начала она, зло сверкая глазами.
В гневе она была прекрасна. Красной, растрепанной, пальцы выбивали нервную дрожь на левом колене. Она дернула себя за сережку.
- Где? – спросил юноша севшим голосом.
- Меня послали узнать, кто убирает людей Синегавы, - сказала она. – Там я встретила твоего Брэда и его команду. Это сделали они.
- И что с того? – равнодушно пожал плечами Ран.
- Тебя это не волнует?
- Я знаю, чем он занимается. И, нет, меня это не волнует. Туда Синегаве и дорога.
- Ран…
- Что?
- Нет. Ничего, - сестра вздохнула. – Наверное, все в порядке, раз ты так говоришь. Но Персия заинтересовался ими.
- Почему?
- Они убийцы.
- Мы тоже, - упрямо сказал юноша и посмотрел на сестру. – У них тоже есть долг, который они должны выполнять.
- Возможно, - она закусила губу. – Ты что-то знаешь о тех людях, что стоят за ними?
- Почти ничего, - признался Ран. – Я просто знаю, что у Шварц нет выбора.
- Понятно. Значит пусть так и будет, - она встала. – Я хотела поговорить о другом.
- О чем? – юноша улыбнулся, довольный тем, что она сменила тему.
- У Брэда в команде есть странный человек.
- Который? – почему-то Ран сразу подумал о Шульдихе.
- С белыми волосами и одним глазом, - Айя прикрыла ладошкой глаз, пытаясь изобразить лицом Берсерка.
- Фарфарелло, - кивнул юноша.
- Он паранорм. Видит души.
- Возможно, - Ран растерялся. О Фарфарелло он не знал почти ничего, кроме того, что он мастерски владеет ножом.
- Он принял меня за тебя.
- Почему? – удивился юноша. Они с сестрой были, конечно, похожи, но не до такой же степени!
- Из-за души, - Айя опустила глаза. – То, что я говорила тебе – правда.
- Айя, - Ран шагнул к ней и обнял. Она прильнула к нему, обхватывая руками.
- Мне страшно, брат, - прошептала она. – Как мы можем быть одним целым, если мы такие разные…
- Наверное, можем, - тоже шепотом ответил он.


Ран не виделся с Брэдом с тех пор, как оставил Крашерс. Его это немного беспокоило. У него было дурное предчувствие.
Ему дали новый позывной. Абиссинец. Сестра на него странно посмотрела, когда узнала об этом. Надо сказать, что Ран не разбирался в породах кошек. Айя знала об этом и ничего ему не сказала.
Абиссинец ждал, когда прибудет его новая команда. Он сам бы себе не признался, что волнуется. До этого ему всегда нравились группы Критикер в которых доводилось работать. Там всегда были сильные лидеры. Теперь ему самому предстояло стать лидером. И он совсем не был в себе уверен. Мысли о Такатори, которого он убьет, как ему и было обещано приятно грели, словно были чем-то хорошим.
В один из таких дней-ожиданий Айя сидела на его кровати, покачивая ногой, и теребила пальцами сережку.
- Когда ты вступишь в Вайс, мы станем редко видеться, - вздохнула она.
- Да, - согласился Ран.
- Но мы справимся.
- Да.
- Обещай мне, что будешь осторожен, - она посмотрела на него, и во взгляде впервые появилось что-то от той прежней Айи.
- Буду, - он сел рядом и взял ее руку. – Ты тоже будь осторожна.
- Благоразумие никогда не числилось среди моих достоинств, - Сомали улыбнулась. – Я же связная.
- Знаю. Мне до сих пор странно, - Ран улыбнулся, глядя на сестру. Из-под идеальной секретарши Критикер, словно из-за стекла на него смотрела сестра. Родная до боли, красивая до жара, такая невероятно упрямая, как и он сам.
- Ран, - она обняла его. – Я люблю тебя. И счастлива зная, что у тебя есть человек, которого ты любишь больше меня. Я тоже хочу найти такого человека.
- Айя…
- Я буду помогать. Я пока могу немногое. Но буду помогать, - она склонилась к самому его уху. – Я сделаю так, что честь убить Такатори достанется тебе.
- Сестра, - юноша стиснул ее плечи.
Его любимые люди - сумасшедшие. Точнее это он сошел с ума, а они падают вместе с ним. Брэд, который дарит ему Беретту. И Айя, которая хочет позаботиться о том, чтобы он свершил свою месть.
- Наша месть только этап, - тихо говорила она. – Нам есть ради чего жить. Нам есть ради чего сражаться.
- Да, - Ран кивнул, вспоминая, каким обреченным иногда бывал взгляд Брэда.
- Знаешь, - она уткнулась носом ему в плечо. – Я видела файлы ребят, с которыми ты будешь работать.
- И как они тебе? – спросил Ран. Это была та информация, которая его сейчас волновала особенно сильно.
- Ничего так, - вздохнула сестра. – Я о другом. Там есть один человек, к которому у меня есть долг. Это волнует меня, хотя и не должно.
- Ты о ком?
- Узнаешь позже. Мне просто надо было это кому-то сказать. Я очень перед ним виновата.
- Айя, все в порядке?
- Теперь, да. Я наберусь мужества снова посмотреть ему в глаза. Просто потому, что это неизбежно.
- Я не понимаю…
- Да. Извини, - она отстранилась. – Все хорошо. Это было еще в Кагосиме. И прошло. Туда нет возврата.
- Что ты сделала?
- Я не хочу говорить.
- Это так плохо?
- Не очень. Но он, похоже, так не считает.
Айя вздохнула и отстранилась.
- Хватит о прошлом. Прости. Что-то я раскисла. Пойду к Мэнкс. Нам еще сегодня в тир.
- Увидимся, - Ран поцеловал ее в носик.
Она улыбнулась.


Ран осмотрел магазин и снаружи. Опять цветы. Он ненавидел цветы. Это всегда смерть.
Юноша вошел в магазин и постоял, вдыхая странные новые запахи. Его новая команда должна уже быть здесь. Он уверенным шагом пошел к лестнице.
Внизу трое парней похоже уже ругались. Ран вздохнул. Это так живо напомнило ему о Юуси.
- Прекратите ругаться, - тихо сказал Абиссинец. – Вы здесь не для этого.
Он перевел взгляд с блондина на подростка. А шумный брюнет уставился на Рана так, словно в комнату вошло привидение.
- А ты чего раскомандовался? – тихо спросил он.
- Меня зовут Абиссинец. Мы будем работать вместе.
- Очень приятно, - встрял малыш, - Я – Оми. Бомбеец.
Ран кивнул ему. Мальчишка напоминал ему неугомонного подрывника Пешку. Блондин открыл рот что-то сказать, но не успел.
Брюнет фыркнул и шагнул к Рану.
- Ты мне кого-то напоминаешь.
Юноша поднял на него взгляд.
- Ты из Кагосимы?
- Да.
- Как тебя зовут?
- Хидака Кен.
- Понятно, - Ран усмехнулся. Не нужно быть гением, чтобы понять, почему этот неугомонный злится на его сестру, что бы она ему ни сделала.
- Зачем мы здесь? – спросил Оми, переглядываясь с блондином.
- Были отобраны четверо лучших в команду палачей, - ответил Абиссинец. – Теперь мы Вайс.
- Ты много знаешь, - хмыкнул Хидака Кен. – Откуда ты сам взялся?
- Я из Токийского отделения, - сказал Ран и фыркнул. – Я очень сожалею, но нам придется работать вместе.
- Значит мы теперь друзья, - саркастически сказал Кен.
- Если Вайс действительно лучшие, - начал злиться Ран. – То, что здесь делает такой, как ты?
- Закрой рот, - Кен рыкнул и шагнул к нему.
- Ты я смотрю сильный, - Абиссинец имел немалый опыт в словесных перепалках, натренировавшись на Юуси. – И видимо бесстрашный.
Кен уставился на него, словно узнавая в нем кого-то другого.
- Что смотришь? Нравлюсь? – усмехнулся Ран.
- Ах ты! – Кен без всякого перехода рванулся вперед.
Такой оборот дискуссии у Рана не принимали никогда. Он даже не успел толком отреагировать. Зато успел пожалеть о своем длинном языке и оценить миролюбие Юуси.
Они сцепились с Кеном и покатились по комнате.
- Ёджи-кун, - спросил Оми робко. – Может, стоит их разнять?
- Может, - согласился блондин. – Но как?
- Они же убьют друг друга…
- Все мужчины такие, - Ёджи пожал плечами. – Для тебя это новость?
- Нам же работать вместе! – возмутился его хладнокровию мальчишка.
- Ладно-ладно!
Ран и Кен сбили стол и все стулья, что-то трещало, то ли кости, то ли обломки. Кто-то из них двоих невнятно ругался.
Ёджи с сомнением пошел к ним.
- Эй, ребята. Брэйк!
Ран ударил коленом Хидаку под дых, тот рыкнул и приложил Абиссинца головой о край стола. Тот беззвучно закрыл глаза, и драка распалась сама собой. Кен все еще держал его за грудки, когда к ним подбежал Оми.
- Ты его убил?
- Нет… Не знаю, - Кен растеряно выпустил юношу и попытался подняться, но зашипел и осел на пол.
- Сукин сын, он мне ребро сломал, похоже.
- Ты сам виноват, - буркнул Оми. – На слово надо отвечать словом.
- Почему это? – Хидака поднял на него глаза, один из которых уже заплывал.
- Потому что, убить кого-то всегда найдется более весомый повод, - жестко ответил малыш.
Ёджи только хмыкнул и присел на корточки рядом с Абиссинцем. Тот дышал ровно.
- Что происходит? – злой женский голос вернул их к реальности.
На лестнице стояла Мэнкс. Она смотрела на неподвижно лежащего Рана. Абиссинец был бледен, как мел.
- Вы что, убили его?
- Вроде дышит, - Ёджи внимательно посмотрел на ее ноги.
- Я спросила, что здесь произошло, - девушка перевела взгляд на Кена. – Сибиряк?
- Мы… повздорили, - пробормотал Кен, опуская глаза.
Мэнкс вздохнула. Хорошо, что она не взяла с собой Сомали, иначе трупы здесь все-таки были бы.
- Извини… - Оми чувствовал вину, что не разнял парней, пока это не зашло слишком далеко. – Раз мы новая команда, то кто наш лидер?
Мэнкс молча кивнула на неподвижного Абиссинца.
Ёджи и Оми одновременно посмотрели на Рана, потом на Кена.
Сибиряк сидел на полу, как пристыженный пёс. Если бы у него были уши – он бы их прижал.
Ну что за идиот, - клял он себя. - Ничего такого особенного красноволосый ему не сказал. Просто вся его внешность была вызывающа. И глаза, словно уже виденные где-то. - Нда… - протянул Ёджи и почесал в затылке. – Драться с начальством нехорошо, какое бы оно не было.
- Точно, - подтвердил Оми.
- Балинез, будь добр позаботься об Абиссинце, - уже спокойнее сказала Мэнкс. – Надеюсь с ним ничего серьезного.
- А я надеюсь, что он не злопамятный, - Ёджи осторожно поднял юношу и поволок вверх по лестнице. Он был совсем не тяжелым. Мэнкс посторонилась, пропуская его. И ей, наверное, показалось, что блондин мимоходом погладил ее пониже спины.
Оми вздохнул и огляделся. Аптечка нашлась на нижней полке у стены. Малыш ее вытащил и присел рядом с Кеном.
- Давай я тебя посмотрю.
- Не нужно.
- Нужно, - Оми открыл аптечку. – Не дергайся.
Мэнкс вздохнула. Драка превратила ребят в какое-то подобие команды. Они уже работали сообща.


Ран метался в лабиринте сна. Он почти понимал, что спит, но не мог вырваться.
Ему снилась сестра. Она убивала его.
Ран лежал на полу у ее ног. Она опустила перед ним на корточки и приставила холодное дуло к его виску.
- Айя, - прошептал Ран. – Айя.
- Я здесь.
- Зачем ты это делаешь?
- Ты – это я. А с собой я делаю, что хочу.
Юноша онемел. У него не было слов, чтобы возразить.
- Не сердись, - ее голос был тих и печален. – Ты убил меня в себе гораздо раньше. Пришла моя пора убить тебя во мне.
- Не надо…
- Прости.
Дуло вдруг убрали от виска, и Ран перевернулся на спину, чтобы посмотреть, что происходит.
Брэд стоял над ним. Он держал Айю за руку. Они боролись. Хрупкая девушка в жизни никогда не смогла бы так яростно перетягивать пистолет с Оракулом. Но во сне иные законы. Брэд обхватил ладонью дуло, медленно и неотвратимо задирая его вверх. Его лицо ничего не выражало.
- Айя, - Ран смотрел на сестру, на лице которой отразилось яростное ожесточение.
- Ты мертва, - сказал Брэд. – Я видел тебя мертвой. Ты лежала на асфальте.
- Я мертва, - согласилась Айя. – С тех пор, как ты забрал его у меня. Я мертва.
- Нет! – Ран рванулся между ними.
Девушка вырвала пистолет из рук Оракула и снова направила на брата.
- Ты меня простишь?
- Да, - выдохнул Ран, чувствуя, как ладони Брэда ложатся ему на плечи.
- Тогда все в порядке.
- Айя, - Ран протянул к ней руку.
- Все не так, - она качнула головой. – Ты все не так видишь.
Ран моргнул и понял, что перед ним не Айя. Он смотрит в свои собственные глаза. И к груди приставлен не пистолет, а холодная сталь катаны. Он сам убивал себя.
Юноша обернулся, пытаясь поймать взгляд Брэда, но его уже не было за спиной.
- То, чего ты не простишь – это предательство, - выдохнул тот второй Ран и юноша понял, что видит не свой сон. Он – Айя. Сережка оттягивала ухо не слева, а справа. Он меньше, слабее, но упрямее и жестче.
- Айя.
Меч дрогнул в руках стоящего напротив и одним резким движением вошел в тело.
Ран почувствовал странную сладость, оседая на пол.
- Айя…
Тот Ран усмехнулся.
- Айя…
- Ты и есть Айя…
- Айя!!!
Ран дернулся и вывалился из сна.
- Ну, здравствуй, Айя, - над ним склонился блондин. – А я – Ёджи.


- Айя! – Оми заглянул в подсобку. – Я не могу найти ту каттлею, которую привезли вчера вечером.
- Я ее продал, - отозвался Абиссинец. Он уже начал привыкать к новому имени. Оно звучало так естественно и правильно, что не отозваться было невозможно. Айя. Их двое. Он тоже Айя.
Иногда Ран ловил себя на мысли, что это похоже на сумасшествие, но потом эти мысли уходили, а имя оставалось.
Они работали вместе уже третий день. Ненавистные цветы окружали Абиссинца.
Хидака втащил в подсобку какой-то мешок и чуть не столкнулся с Раном.
- Айя, - Кен вздохнул. – Куда это положить?
- Туда, - юноша безразлично кивнул на полку.
Сибиряк посмотрел на него и снова вздохнул. Айя казался замкнутым и неулыбчивым. Словно новая команда его тяготила.
- Айя, - Кен тронул его за рукав. – Я же извинился…
- О чем ты? – Абиссинец пожал плечами. – Там еще остались мешки?
- Да, - кивнул Кен, но махнул рукой. - Погоди! Ты все еще сердит на меня?
Ран приуныл, понимая, что от разговора ему не сбежать и повернулся лицом к новому напарнику.
- Чего ты от меня хочешь, Кен?
- Не знаю. Ты хмурый с тех пор, как мы подрались, - Хидака смущенно почесал в затылке. – Я не знал, что ты наш лидер. Да и парень ты, в общем, не плохой… Я дурак, это все в Кагосиме знали.
- Кен, - Айя невольно улыбнулся. – Ты конечно дурак, но за драку я на тебя не сердит.
Хидака закашлялся увидев, как Абиссинец улыбается.
- Да? Почему ты тогда такой хмурый?
- По личным причинам, - хмыкнул Айя. – Еще неизвестно кто из нас кому больше лицо попортил.
- Понятно, - Сибиряк облегченно вздохнул.


- Брэд, - Шульдих попытался поймать его за руку, но тот отдернул ее.
Телепат едва поспевал за размашистым шагом Оракула и все время старался его коснуться, чтобы успокоить его мысли. Но Брэд не желал успокаиваться. Желваки ходили на его скулах. Шульдих не понимал, как он не задушил Такатори прямо в кабинете. Смешно. Они должны охранять этого человека.
Брэд коротко поклонился и принял приказ, но вот он вышел из кабинета, и его лицо окаменело. С него сползла его вечная самодовольная ухмылка. Немец даже услышал, как он скрипнул зубами, пытаясь совладать с собой. Все мысли Брэда сейчас были только о его мальчишке. Только у них с Раном все наладилось. И если разлад между Шварц и Критикер можно было пережить. Из-за такой ерунды Ран бы не бросил любовника, но если Брэд станет охранником Такатори… они столкнуться лбами.
- Брэд, - Шульдих все-таки ухватил его за ладонь.
Оракул что-то рыкнул, но руку у Шульдиха уже невозможно было отобрать. Он повис на ней, пытаясь остановить бешеные загнанные мысли Оракула, черные, с запахом безысходности. Да что же это? Видение о направленном на него мече Рана промелькнуло, как рыбка и растворилось в темноте. Неужели, это все? Все что между ними было закончилось. Брэд не мог нарушить приказ. Пока не мог.
Вспышка ослепила даже Шульдиха. Брэд резко остановился, словно налетел на стену. Вспышка-видение. Ран убьет Такатори. Оракул выдохнул так, словно не дышал все это время.
Шульдих выпустил его руку и слабо улыбнулся. Еще минуту назад ему казалось, что Кроуфорд сейчас помешается. Опасность миновала. Дар спас Оракула, почувствовав угрозу.
Брэд с коротким стоном потер переносицу, пытаясь собрать обрывки видений в нечто целое.
«Ты в порядке?»
«Да».
«Брэд, не говори ему», - посоветовал Шульдих.
«Это ничего не изменит. Он узнает».
«Но это произойдет не завтра».
«Время мне ничего не даст», - Брэд горько усмехнулся. – «Как ни крути – это предательство с моей стороны. Он ведь хочет смерти этого человека. И рано или поздно он до него доберется. Что мне делать тогда? Драться? С Раном?»
«Нда… Единственная борьба, которую вы с ним освоили – это в постели», - Шульдих хмыкнул. – «Ты все равно сильнее. И не проиграешь мальчишке».
Брэд перевел на него ошалевший взгляд.
«Не говори так».
«Как?»
«Так, словно мы с ним можем стать врагами».
«Это неизбежно. Ты сам это понимаешь. Видения тебе говорят об этом».
«Все, что ты говоришь – я знаю и так. Но будущее не предрешено. Я еще могу его изменить».
«Не сомневаюсь, что ты попытаешься. Но подумай, сможем ли мы сейчас пойти против Эсцет? Даже ради Рана…»
«Не сможем», - согласился Оракул.
«Тогда, может вам расстаться? Ненадолго. А когда все закончится и он убьет ублюдка, то вы снова сможете быть вместе».
«Как я это ему объясню? Ты смеешься надо мной?»
«Нет. Мне не до шуток. Я хочу найти способ обойтись малой кровью».
«Я просто скажу ему все, как есть».
«Он будет в ярости, когда узнает, что ты охранник Такатори. Что ты не свернул ему шею, как только увидел».
«Возможно».
«Брэд, не говори ему. Это будет конец».
«Возможно».
- Брэд!
- Я не стану ему лгать.
- Черт! – Шульдих дернул головой, понимая, что переупрямить Оракула ему не удастся. – Делай, как хочешь.


- Куда мы едем, Брэд? – Ран глядел в окно.
Они ехали в машине Оракула уже минут пятнадцать.
- Ко мне, - коротко ответил Кроуфорд.
Юноша удивленно на него посмотрел.
- Почему?
- Просто так. Ты не хочешь увидеть, где я живу?
- Хочу, - Ран улыбнулся. – Что-то случилось? Почему не в отель?
- Почему бы и нет, - уклончиво ответил Брэд.
Ран хмыкнул. Он не собирался спорить. Если будет нужно – Брэд скажет ему сам. Абиссинец и так сегодня еле выбрался из магазина. Кто бы мог подумать, что это окажется на порядок сложнее, чем в Крашерс.
Он только переоделся и спустился вниз, а рядом уже маячил вездесущий блондин.
- Айя! У тебя свидание?
Ран промолчал и отвернулся к двери.
- Эй! – Ёджи со смехом облокотился о стену. – Кто она?
- Не думаю, что это твое дело, - сдержанно ответил юноша.
- Мое! Когда дело касается женщин! – Еджи взъерошился, словно его попытались оскорбить.
- Хм… - непонятно ответил Ран.
- Ребята, у Айи свидание! – крикнул Балинез в гостиную.
- Ну и чего ты к нему привязался, - буркнул Оми.
- Правда? С кем? – почти одновременно с ним, спросил Кен.
Ран рыкнул и засобирался быстрее. Зашнуровал ботинки, накинул плащ и взялся за ручку.
- Я ушел.
- Будешь поздно?
- Не твое дело, - повторил Абиссинец и почти поспешно выскочил за дверь.
- Подожди! Может у нее есть подружка? – заорал ему вслед Еджи, так что слышно его было на всю улицу.
Рана перекосило, но он не обернулся.
- Ран? – Кроуфорд тронул его за руку. – Мы приехали.
- Да? – Абиссинец посмотрел на дом. – Выглядит обычно.
- А что бы ты хотел увидеть? Замок с подъемным мостом? – невесело усмехнулся Брэд.
- Нет. Прости, - юноша открыл дверь и легко спрыгнул на тротуар. – Шульдих дома?
- Конечно, - хмыкнул Оракул. – Он мало куда ходит.
- Почему?
- Сложно сказать, - Брэд тоже вышел.
Ран подождал, пока он закроет машину, и пошел следом за ним к дому. Дверь они, как обычно, открыть не успели.
Шульдих широко улыбнулся стоя на пороге.
- Привет, Ран.
- Здравствуй, - Абиссинец усмехнулся.
Рыжий телепат был просто бесплатным приложением к Брэду и юноша с этим смирился. Если бы он не был семьей Оракула, то, наверное, раздражал бы Рана. У него всегда вызывали опасения люди, которые старались казаться хуже, чем они есть. Не зря ведь они стараются.
Шульдих впустил их в дом, бросив на Кроуфорда многозначительный взгляд. Настолько многозначительный, что Ран не взялся бы его толковать.
- Я заварил чай, - рыжий отвел взгляд. – Будете?
- Да, спасибо, - кивнул юноша и прошел в гостиную. По планировке дом был похож на тот, в котором они жили в Париже. Направо кабинет, налево гостиная, из нее дверь в кухню, в конце коридора лестница наверх и вниз.
- Наги! – громко позвал Шульдих. – Спустись.
Ран посмотрел на Оракула и улыбнулся. Тот казался немного странным и задумчивым, но улыбнулся в ответ.
Мальчик спустился через несколько минут и вошел в кухню, где уже расселись за столом Ран, Брэд и Шульдих. Телепат кивнул ему на стул.
- Садись. Чаю выпей.
Наги внимательно посмотрел на незнакомого красивого парня, который сидел на их кухне с таким видом, словно имел на это полное право.
- Что-то случилось? – напряженно спросил он Оракула.
- Вот веришь, малыш, или нет, - таинственным шепотом поведал ему рыжий. – Я не твоя настоящая мать.
- Я давно об этом догадывался, мам, - не моргнув глазом, ответил мальчик.
Незнакомый парень переглянулся с Брэдом и засмеялся. Наги облегченно вздохнул.
- Это и есть твоя настоящая мать. Его зовут Ран.
- Айя, - мгновенно поправил красноволосый. – Теперь меня зовут Айя.
- Ну вот! Тем более! – поддакнул телепат.
- Нда, - Наги внимательно посмотрел на Рана. – Кормили меня явно не грудью.
- Шульдих, - Кроуфорд не мог удержать улыбки, но голос его был, как и всегда тверд. – Хватит паясничать.
- Почему это? – надулся телепат. – По-моему в самый раз.
- Наги, - Ран протянул ему руку. – Приятно познакомиться. Я много о тебе слышал.
- О! – мальчик с уважением пожал его жесткую ладонь. – Ты тот парень, в которого влюблен отец?
- Да.
- Ты красивый.
- Спасибо, - юноша заметно смутился.
- Извини.
- Ничего. Ты же его сын, - он посмотрел на любовника и усмехнулся.
- Ран! – попытался возмутиться Брэд и остановить этот безумный разговор. – Прекрати.
- Вы действительно похожи.
- Больше, чем ты думаешь, - встрял Шульдих.
- Ран? – в кухню заглянул Фарфарелло. – Я услышал твой голос. Думал, мне показалось.
- Здравствуй, - юноша улыбнулся и ему.
- Мы недавно видели твою сестру.
- Я знаю. Она о тебе рассказывала.
- Приятно, - кивнул Берсерк и собрался уйти.
- А чай? – спросил ему вслед Шульдих.
- Спасибо. Я уже пил, - сдержанно ответил ирландец и ушел в гостиную.
- Мы тоже пойдем, - Брэд встал и коснулся руки Рана. Тот кивнул и растерянно улыбнулся. Как-никак здесь теперь был ребенок.
- Брэд! – телепат умоляюще уставился на Оракула.
Тот качнул головой и потянул за собой Рана. Они поднялись по лестнице. Брэд отпустил его руку, только в своей комнате.
- Что происходит? – растерянно спросил юноша.
- Нам надо поговорить, - попытался начать нейтрально Брэд.
Ран на него посмотрел, как на ненормального и с опаской уточнил:
- Да?
- Шварц получили постоянное назначение.
- Зачем ты мне это говоришь? – удивился Абиссинец. – Я не спрашиваю тебя о твоей работе, хотя по словам моей сестры то, что я могу услышать – мне совсем не понравится. Но я не могу убедить тебя не делать твою работу…
- Ран, - оборвал его Кроуфорд, отступая от него на несколько шагов.
- Что?
- Шварц теперь охраняют Такатори Реджи.
Ран неверяще поднял на него взгляд. Могилы отца и матери. Могилы, которые они с сестрой так и не смогли посетить. Их деньги. Их дом. Их будущее. Он взял у них с Айей все. Такатори Реджи брал все, что принадлежало Рану легко и играючи. Он рвал в клочья его мир. И иногда юноша не был уверен, что Такатори вообще заметил, как обратил его жизнь во прах. И вспомнит об этом только, когда Ран воткнет в него меч. И теперь… теперь он забирал у него последнее. Он забирал у него даже Брэда. Даже его.
Лицо Оракула в этот момент было не передать словами. Он смотрел на любовника обреченно. Он знал, что это конец. Именно поэтому он привел его к себе домой. Здесь у него было больше шансов удержать его. Точнее шансов у него не было изначально, но здесь они хотя бы не равнялись нулю.
Брэд смотрел, как меняется лицо Рана, превращаясь в маску Абиссинца. Ожесточенную. Глаза стали холодными. Никогда Ран не смотрел на него таким взглядом. Брэд стоял напротив него и ждал решения. Любого. Он чувствовал себя, как перед судом. Перед последним судом.
Молчание затягивалось.
- Ран…
- Нет! – Абиссинец рванулся к нему и схватил за грудки. – Нет!
- Ран, я должен сказать еще…
- Я сказал – нет! – рявкнул Ран и тряхнул Кроуфорда, словно он ничего не весил.
Брэд замолчал, понимая, что юноша его сейчас просто не слышит. Но сколько же силы у него в руках! Столько и не заподозришь за хрупкой с виду фигурой. Брэд положил ладонь поверх руки Рана, под которой трещала ткань рубашки.
- Ран… - он мог только звать его по имени, не надеясь дозваться.
Абиссинец мотнул головой, словно не соглашаясь с чем-то, и дернул Брэда к себе, заставляя нагнуться к своему лицу.
- Он не встанет между нами, - прошептал Ран ему почти в губы. – Ты – мой.
Оракул моргнул. Вот почему у него не было видений об этом. Для Рана это ничего не меняло.
- Я - твой, - согласился Брэд. От облегчения у него чуть не подкосились колени. – Ран…
- Он взял у меня все, - глаза у Абиссинца были по-прежнему сумасшедшие, - Взял все…
- Но я еще здесь, - Брэд коротко поцеловал его в губы. Ран моргнул.
- И даже… тебя…
- Я здесь, - Кроуфорд поцеловал его еще раз. Губы Рана были жесткими и холодными. – И я буду здесь, когда ты убьешь Такатори. У меня было видение об этом…
- Брэд… это правда?
- Да.
- Когда?
- Не знаю. Не скоро.
- Жаль…
- Знаю, - Кроуфорд провел пальцем по губам Рана, чувствуя его горячее прерывистое дыхание. – До этого времени мы будем охранять его. Ты ведь понимаешь, что у нас нет выбора?
- Да. Понимаю, - Абиссинец качнулся к нему и обнял.
Оракул положил руки ему на плечи. Неужели нет больше ничего, что могло бы их разлучить? Они прошли испытание временем, болью, предательством… Они все выдержали. Ран обнимал его. И это было правильно.
- Мы будем охранять его для тебя, - пообещал Брэд и наконец, почувствовал, что Ран улыбнулся.
- Мне нравится эта мысль.
Кроуфорд принял его улыбку, как добрый знак и притиснул к себе любовника теснее.
- Брэд…
- М?
- Что ты делаешь?
- А на что похоже?
- На то, что ты раздеваешь меня…
- Хорошо, что похоже, - Оракул чувствовал невероятное облегчение, которое перетекало в желание.
Он весь день провел с мыслью о том, что Ран бросит его сегодня. И сейчас больше всего на свете хотел убедиться в обратном.


- Ну что? – Фарф дернул Шульдиха за рукав.
- Ммммннн, - телепат не открыл глаз.
Он сидел на диване поджав ноги.
- Что они делают? – не отставал Берсерк.
- Мирятся, - выдохнул Шульдих и открыл-таки глаза. – Поверить не могу. Ран простил его. Он чуть с ума не сошел. Но простил. Он понял.
- Брэд сказал ему правду?
- И ничего кроме правды, - ухмыльнулся немец. – Как на исповеди.
- Оракул вроде не верующий, - нахмурился Фарфарелло. Ему не понравилось сравнение,
которое привел Шульдих.
- Конечно, - хмыкнул телепат. – У него свой собственный Спаситель.
- Ррррр, - Берсерк ткнул немца в плечо, так что тот упал на спину. – Ты ведь знаешь, как
меня это бесит.
Шульдих рассмеялся. Он казался немного пьяным.
Наги заглянул в комнату.
- О чем вы говорите? – он посмотрел на старших товарищей. Шульдих смеялся.
Фарфарелло рычал.
- Тебе еще рано об этом знать, - ответил телепат и дрыгнул ногой.
- Успокойся, - Берсерк пнул его. – Ему не три года. А вот тебя основательно зацепило.
Иди в ванную.
- Не хочу… - капризно протянул Шульдих. Смотрел он в потолок мутными глазами, что не оставляло сомнений в какой именно стадии находится примирение между Кроуфордом и его мальчишкой.
- Что с ним? – Наги удивленно покосился на телепата. Берсерк сейчас выглядел более нормально.
- Брэд и Ран, - Фарфарелло указал в потолок. – Мирятся.
- Мирятся? – мальчик совсем запутался. Он не заметил, чтобы они ругались.
- Ммммнннн, - Шульдих выгнулся на диване дугой, хватая ртом воздух.
- А с ним что? – не понял Наги.
- Малыш, - Берсерк был патологически серьезен. – Они занимаются сексом. А Шульдих чувствует это.
- Бедный, - мальчик с сочувствием на него посмотрел.
- Не думаю, что он так уж мучается, - хмыкнул Фарф, потом встал, стащил Шульдиха с дивана за шкирку и поволок в коридор.
Наги проводил их взглядом. Он так ничего и не понял. Но сделал себе заметку на будущее – разобраться, когда станет старше.


Ран лежал на животе, уткнувшись носом в подушку. Брэд осторожно водил рукой по его затылку, пропуская между пальцами короткие красные прядки. Потом он наклонился и поцеловал его в шею. Ран вздохнул.
- Все в порядке? – Оракул все еще немного боялся.
- Да.
- Извини.
- За что?
- За то, что мы чуть не поссорились.
- Мы не станем ссориться из-за этого ублюдка, - глухо ответил Ран.
Кроуфорд прижал его к себе.
- Извини. Давай забудем.
- Я забуду, - Абиссинец хмыкнул. – Когда передо мной будет лежать его труп. А пока… я не знаю, как ко всему этому относиться. Знаю только, что не могу потерять еще и тебя…
- Это радует меня, - Брэд поцеловал его в шею. Он хотел сказать что-то еще, но так и не смог найти слов.
Юноша снова тихо вздохнул. Оракул видел, что он, наконец, расслабился. Абиссинец снова превращался в Рана. Брэд провел рукой между его лопаток. Его собственные предплечья были в синяках. Это Ран хватался за него во время секса, словно силясь удержать.
Абиссинец повозился в объятьях Кроуфорда, разворачиваясь к нему лицом.
- Меня теперь зовут Айя, - сказал он.
Брэд поцеловал его в губы.
- Я слышал. Мне тоже тебя так звать?
Ран смутился.
- Нет. Не обязательно.
- Хорошо, - Оракул притянул его ближе и раздвинул его ноги коленом. Они лежали тесно переплетясь телами. Ран был горячий и пах сладко.
- Что?
- Ты пахнешь цветами.
- Я ненавижу цветы, - юноша сморщился.
- Почему?
- Они… - Ран уткнулся ему в плечо. – Не важно.
- Поспи, - Брэд гладил его и целовал в шею. – Завтра у тебя миссия.
- Откуда ты…
- Ран.
- А, ну да, - Абиссинец усмехнулся. – Забываю.
- Мне это нравится.
- Что? – Ран повел плечом, и Брэд его немедленно поцеловал.
- Ты забываешь, что спишь с Оракулом.
- Для меня это как бы не главное.
- Знаю, - Кроуфорд не понимал, как выразить словами то, что Ран любил его таким, какой он есть. С его работой, даром, природной жестокостью.
- Я люблю тебя, - Абиссинец поднял на него взгляд. – Кем бы ты ни был.
Брэд вздохнул. Несказанным повисло: «Даже если ты охранник Такатори».


Шульдих закрутил кран и посмотрел в зеркало. Лицо было бледным, зрачки расширенны, с волос капала вода. Телепат оперся ладонями о раковину. Он сжал зубы и сдавленно всхлипнул. Да что же он девка, что ли? Не станет он реветь. И из-за чего? Из-за того, что эти двое любят друг друга? Или из-за того, что Шульдих не мог закрыться от их чувств, которые хлестали через край. Это было чудовищно. Телепат не мог понять чужие ли это чувства или уже его собственные. Не мог понять был ли у него только что секс или нет. Он запутался. И, Господи… Неужели Фарф был прав? Он хочет чего-то своего, но настолько же страстного.
У тебя будет парень.
- Скорей бы уж, - выдохнул Шульдих сквозь зубы. Ему уже было все равно парень это или девушка, лишь бы он наконец появился в его жизни. Где же он ходит этот человек с глазами убийцы?
Рыжий телепат яростно растер лицо полотенцем и прислушался. На грани сознания тлело алое и черное. Они не спали. Разговаривали, словно мира вне них и не существовало.

@темы: фик, париж, вальс

---

Чи, анализ Капителя и мелочи жизни...

В комнате висит постиранное еще вчера белье. На улице солнце. И чуть прохладный, почти осенний ветер в распахнутое окно. Кошка прыгает по комнате, простираясь в полете, как белка-летяга. Это она ловит случайно залетевшую муху. И зная упорство своей кошки - она ее поймает.

В комнате пахнет кофем с коньяком и сигаретами.

На полу лжит футон и стоит ноутбук, на котором я пишу фик ночью. Ибо живу одна и мне никто не указ.

Мне хорошо. Просто хорошо.

Только одного хочется. Встать с утра и пойти к морю. На пляж, где еще никого нет. И бросится в ноги морю. И проплыть между скал. И может понырять и половить морских ежей. Это лето навевает такие мысли.

Теперь о Капители...

Даже пересмотрев его я не все запомнила и стала пересматривать еще раз, на этот раз ведя письменный анализ серий. о я что ни делаю - все равно танк получается ( И потому и вышло у меня нечто похожее на мой же пересказ драм - Дурдом "Березка" ( www.diary.ru/~slepaiyvera/p66193450.htm )

Потому это не анализ серий в серьезном смысле слова, я их назвала "записки на полях". Это анализ всяких интересных моментов, и основное: поз, жестов, выражения лица и одежды со стороны психологии. И немножко стеба.

Все это мне нужно для фика и потому выкладывать я не собиралась этого. Но может быть, и выложу, когда закончу.Пока готовы первые две серии.

 

Цитаты (копирую из верда):

 

"Айя-кун в рыжем свитере. На дворе стоит самое начало апреля. Довольно теплая одежда для такого времени года, особенно если учесть, что Оми и Кен в футболках, а Ёджи в рубашке. Есть подозрение, что на Айе не свитер. Это кофта. Довольно легкая. Возможно хлопок. Или Фудзимия мерзляк. Таскать кадки в свитере – то еще удовольствие."

 

"Кен сидит широко расставив ноги и откинувшись на спинку кресла – поза уверенности, даже некоторой нарочитой уверенности."

 

"При ближайшем рассмотрении видно, что на Ёджи все та же рубашка с поддетой под нее майкой/футболкой, джины, расхлябанные зеленые (гостиничные) тапочки и неизменные солнечные очки. Одет очень уж раздолбаевски и неряшливо. На Айе легкая алая рубашка и бежевая майка/футболка со шнуровкой на груди. Очень… гм… вызывающе смотрится. Педант, блин.
Кен: рубашка и жилетка, вязаная, оранжевая.
Оми: ноу коментс. Детский сад, группа «вишенки». Детский короткий комбинезончик и розовая шапочка."

"Оми оправдывается, говорит, что это, потому что Кен разлил воду в магазине. (Да что он у них за козел отпущения такой!)"

 

"Еджи в позиции номер один. Сидит близко к Мичиру, рука лежит на подлокотнике за ее головой.

 

У Оми звонит сотовый. Он маленький и бежевый. Довольно навороченный для 96-го года.
Оми говорит, что Кен сломал машину (опять! Бедный Кен!) и им нужна помощь. Еджи говорит что это «гвоздь в заднице» и судя по интонации имеет ввиду Кена."

"Бандит с топором бежит на Абиссинца. Тот чуть наклоняется вперед, лицо приобретает ожесточенное выражение, он скалит зубы. Катану он выдвигает большим пальцем левой руки, потом подхватывает правой и убивает в одно движение. Когда цель падает Айя довольно долго смотрит на поверженного. Меч он не вкладывает. По крайней мере, сразу.
С утра Мичиру обнаруживает трупы. Есть подозрение, что Вайс никогда не «убирают» за собой."

"Лица школьниц все те же. Возможно у Вайсов свой узкий круг поклонниц. Они говорят, что когда они все четверо вместе, то после дождя бывает хорошая погода. Есть подозрение, что случается это не каждый день."

 

"Девушки говорят, что Вайс все время орут друг на друга, но это для них в порядке вещей.
Далее одна из девушек рассказывает второй (и нам) о парнях. Судя по официальному профайлу все, что она говорит – правда. Наверное, у них самих и спрашивали. Интервьюировали, так сказать. Есть подозрение, что без особой причины Вайс о своем прошлом не лгут. Что очень верно, ибо можно запутаться и попасться на мелочи."

"Оми: Родился 29-го февраля (ну да, конечно!). Группа крови 1-я. Он работает больше всех (тонкое замечание!) Его цветок фрэзия.
Девушка говорит: сначала я думала, что он младше меня. Вторая: Я тоже! Первая: Такое детское лицо!
Показывают Оми, который что-то выговаривает Еджи.
(Эээээ… деточка, тут не в лице дело!)"

"Показывают Айю, перед ним корзинка с цветами (Шестая уже! Маньяк! Интересно он хоть за них платит или так забирает)."

 

"Айя легко ловит мяч, ногой подхватывает и подает себе в руки (в цирк иди выступай с такими умениями!) Хотя судя по этому можно судить о его хорошем настроении (еще бы! С работы то слинял!) Есть подозрение, что Айя всегда покидает сестру в хорошем настроении."

 

"Интересно, как расположены Вайс, когда получают миссию: Еджи сидит ближе всех к экрану, оседлав стул. Он сложил руки на спинке, подбородок лежит на скрещенных руках.
Айя стоит дальше всех. Подпирает стену ногой (как проститутка!), руки скрещены на груди, голова низка опущена. Обе позы и Айи Еджи – защитные. Только у Айи более откровенна. А Еджи помимо защиты еще и пытается это скрыть. И он по-прежнему в солнечных очках."

"Когда кассета заканчивается Кен сразу начинает ругаться непотребными словами (подозреваю, что он просто не любит охуевших внафиг). Оми с ним согласен по всем пунктам, но более цензурно."

 

"Когда падает пол, Айя выбрасывает из этого браслета тонкую леску (скорее проволоку, ибо она блестит и скорее всего металлическая), и летит к Цели (тарзан, блин!)
Перед этим он швыряет ножны в Цель (в руках у него остается меч), и громко объявляет что ему пришел пипец."

 

"Когда Оми начинает стрелять по охране из арбалета он говорит, что опасно и надо уходить и тянется рукой под пиджак слева, видимо там кобура (или он не помылся с утра и просто чесался). Они идут к выходу, но тут выпрыгивает Айя с печально известным криком «Такатори шине!» (рыцарь, блин! Не орал бы – может и убил бы. Еще бы «Банзай!» крикнул!). Уже в рабочем плаще, брюках и обуви (на счет свитера не видно)."

 

 

В общем записки для самой себя... сегодня ночью продолжу разбирать канон на составляющие ))

@темы: канон

---

Чи и ПЧ...

Ну вот, здрасте пожалуйста.

Колличество моих ПЧ перевалило за полсотни. И самое смешное большинство из них остается для меня загадкой.

Есть среди них люди которые мне никогда не пишут и я подозреваю даже, что и не читают. Зачем вы здесь? У вас есть шанс высказаться ) Порадовать меня и порадоваться самим ) Хотя бы простым "ну просто так". Хотя ответ бы мне хотелось получить более осмысленный, но буду рада и этому.

Так же среди моих ПЧ есть достаточно странных людей дневники которых закрыты от меня. То есть меня то они внесли к себе в ПЧ и может даже читают, но кто ж их знает! Я не могу увидеть даже их данные, не то что узнать что это за человек.

И не обессудьте - из взаимности я никого не фрэндю. Если вы меня внесли я к вам схожу и бывает, что меня очень обрадует или заинтересует человек - тогда да, я и подписываюсь и комменчу его, уже не ожидая комментов от него. Но тут в принципе все логично и нет ничего обидного. Намного обиднее, когда человенк зафрендил из взаимности и забыл про тебя, не то чтобы написать иногда пару слов.

Остальные - бросаем карты на стол - зачем вы здесь?

И если у вас нет ответа на этот вопрос - чистим ленту, освобождаемся от меня и освобождаем место у меня.

К взаимным - этот вопрос не относится... ))

Я вас всех люблю и так )) Хотя пришла с ЖЖ и так и не завела традиции приветствовать новых ПЧ и избранных )

 

---

Чи и анекдот....

Кто старое помянет - тому ниче не будет )

Анекдот от моей Альфы - Yuko

 

Приходит студент духовной семинарии сдавать экзамен. Батюшка ему и говорит:
- Знаю сын мой. Первый раз вести проповедь страшно.
- Ну ты иди остограмься для храбрости.
Тот пошел. Принял. После проповеди подходит к Батюшке и спрашивает:
- Ну как? Все Я правильно сделал?
- Да! Но было несколько недочетов:
1) Я сказал остограмиться а не Ографиниться:
2) К алтарю восходят а не восползают:
3) Рясу в трусы не заправляют:
4) В Библии не упоминалось никакой другой матери окромя Божьей:
5) Были апостолы а не апездолы:
6) И было их 12 а не х*й знает сколько:
7) Прихожане а не чуваки:
8) Отпускать надо с миром а не на х*й:
9) Заканчивать проповедь надо словами Аминь а не пи**ец!

---

Чи, Альфа и Париж...

В отпуске я ) Большую часть времекни пишу Париж и маюсь фигней )

Вечером с Альфой обсужджаем куски из написаного )

Наши разговоры надо записывать и людям в качестве анекдотов вывыешивать )

Ладно, опустим тему "дурдом в Чернобыле"...

А сегодня она мне опять завела:

- Бееедный Шульдих...

- Да где он бедный! - возмутилась я. - Ему хорошо! Отвечаю!

- Ладно, - смирилась она. - Опрокинется и на его улице грузовик... Хм, а с чем?

- С Кеном, - подсказала я.

- Да! Грузовик с Кеном.

- Угу, - поддакнула я. - И каждый сможет отскрести немного Кена себе.

Ржач стоял страшный...

Поясняю: я вплотную подошла к написанию второго парнинга из заявленых.

 

Жалоба: Сложно писать гетный парнинг в яойном фике ( Но Альфа говорит, что Ёджи ей нравится ) Я старалася, выписывая его )

 

Фик перевалил за 210 страниц... Это макси? Или уже как-то по другому называется? (

 

Пятнадцатую главу я не смогла отделить от шестнадцатой. Они так и пойдут вместе. Иначе придется разбивать чуть ли не посреди энцы, а это ай-ай-ай, как не хорошо.... (

---

Чи, моб, БК и природа фанона...

Есть такое явление, как фанон. Оно, сука, сложное. А кто скажет, что просто - пусть бросит в меня камень первым (впрочем, пусть будет готов, что я брошу его обратно).
Вот что такое для вас фанон? Вроде на первый взгляд все понятно. "Фанонном в фике принято называть те штампы, характерные для этого фандома, которые большая часть авторов/читателей, уже считает, чуть ли не за канон." (с.) Но это в общем, а если брать частности, то все выглядит иначе.
Возьмем несколько примеров:

1. Фудзимия - девственник.
Первый ряд фанона. Я его называю "Я не знаю канон".
Возникает он из неполноты знаний и нежелания их пополнять. Какой это нафиг фанон? Человек берет это из другого фика, или из головы - в этом случае не принципиально.
У меня есть в практике смешной случай. Знаю я одну девушку, которая заказывала диски с БК из Москвы. Их ей прислали. Но сабы там были яойные. Те самые ~_^ Девушка яой не любит. И невзлюбила аниме сразу же. И потом до хрипоты со мной спорила, что БК - яойное аниме. Не знаю кто и зачем так прикололся над ней, но сути это не меняет. То что она думала, знает - она не знала.
Не знание канона - еще не фанон.

2. Шульдих курит.
Второй ряд фанона. Я его называю "50 на 50. угадай-ка".
Вроде все понятно. Все мы знаем, что "ни в сериале, ни в драмах, ни в манге - так и не удалось застукать телепата с сигаретой" (с.) Но и здесь есть большое "но". В половине фиков Шульдих курит. В половине - нет. А так как нам доподлинно не известно об этом, в отличие от первого примера. Нигде Шульдих так же не говорил, что он НЕ курит. В этом случае мудро исповедовать принцип: "Если вы не знаете, что человек, что-то делает, это еще не значит, что он не делает, а если не делает, еще не значит, что не может". То есть из канона мы не знаем курил ли Шульдих, не курил ли, или в начале не курил, а закурил к Глюхену (и огонька ему дали, чтобы прикурил). Возвращаясь к фанону - варианта тут только два - либо курит, либо нет (помните анекдот про блондинку и динозавра?), 50 на 50. И любой автор вынужден выбирать только из этих двух вариантов. Вот половина авторов и выбирает - курит. Почему их мнение автоматически фанон? Потому что совпало со многими другими людьми? Так выбор был не велик - всего два варианта - странно было бы не совпасть.
Когда два варианта, оба из которых вероятны, то выбор одного из них - не становится автоматически фаноном.
ЗЫ: Если бы Шу сказал где-нить прямо, что, мол, не курит, то относилось бы это к варианту первому.


3. Ёджи гуляет по барам ночами, много пьет, у него полно женщин.
Третий ряд фанона. Я это называю "думай, что хочешь".
К своему удивлению я обнаружила, что и это считается фаноном. Хотя тут и есть о чем подумать, нэ? Лично у меня сложилось мнение о Ёджи как о гулене и ловеласе задолго до прочтения первого фика. Слава богу минуло с тех пор семь лет. Никто не спорит - никто нам не показывал, как Балинез стабильно каждый раз уходит вечером и возвращается утром. Это пазл, который можно трактовать не двояко, как в предыдущем варианте, а вообще как угодно. Нам показаны обрывки. Например, фотография, где все они вчетвером, фигурирующая в Капители. Где Айя чуть удивленно и хмуро смотрит в кадр. Оми с лицом домохозяйки, которой плюнули на ковер дерет за ухо Кена, едва удерживающего мяч, которым он только что что-то разбил в магазине, или попытался. На заднем плане Ёджи, напоминающий медведя-шатуна. Он зевает и потягивается разом, словно на нем черти всю ночь ездили. Угу. Скажите мне, что это он в Интернете засиделся или на миссии перетрудился. (Есть куча других моментов, которые можно достроить так же). Причем оба последних варианта я не исключаю, но сдается мне, что вероятность их несколько меньше. Итого фаноном начинают звать, то что дано лишь краем и можно достроить, и каждый достраивает, как хочет. Но мнения удивительно часто совпадают. Или не удивительно? И это мнение наиболее вероятно?
То что не знаешь, но подозреваешь с большой вероятностью - не фанон. И чем чаще встречается в фиках - тем больше очевидность в каноне.
ЗЫ: Иногда ничего принципиально нового здесь придумать нельзя. Например, что Ёджи ранняя пташка или неразговорчив. Грань между фаноном и не каноном очень тонкая. И выйдя за рамки фанона можно вполне услышать - "да знаете ли вы канон, в самом деле!"


4. Кен – неуклюжий, и все горшки в Конеко перебил.
Четвертый ряд фанона. Я это называю "где были мои глаза".
Есть что-то, к чему мы в фиках привыкли. И привыкли считать это фаноном. Редко пересматривая, перечитывая и пересушивая сам канон. Понимание какого-то явления, как фанонного корениться очень глубоко и перешло в разряд стеба. Однако потом ты смотришь и обнаруживаешь, что на самом деле здесь и нет фанона. Так часто Кена пытались реабилитировать, мол "нельзя недооценивать реакцию бывшего вратаря", но это не отменяет того, что он вечно все роняет. Кто не верит - марш пересматривать первую серию.
Обычно фанон такого рода корениться в нашем желании отыскать всему логическое объяснение. Но мы забываем, что это авторская вселенная и все там так, как скажет он. Если он скажет, что Кен неуклюжий и все роняет - значит так и есть. И плевать на наше возмущение - Но он же вратарь! На это можно найти тысячу и один обоснуй. Бывает, что футболисты шустры только на поле, а потом выходят и "отпускают поводок" и роняют в доме все богемское стекло. На радость жене.
То что мы не хотим замечать в каноне, или забыли в нем - не становится автоматически фаноном.

5. Любой пример. Мне приводили ^_~ "Наги считает/относиться к Кроуфорду как к отцу".
Пятый ряд фанона. Я это называю "чукча не читатель".
Особенность фанона связана с тем, что он кочует из фика в фик, как свиной грипп. Неостановимо. Иногда осознанно. Иногда нет. По крайней мере - мне так говорят. Как тогда быть с таким явлением, когда человек пишет что-то, чего сам еще не читал, и неожиданно совпадает с мыслью кого-то. И хорошо, если писали одновременно. А если тот писал раньше? Все. Фанон. Из фика в фик качнуло. Но автору очевидно, что он то не мог взять этого даже неосознанно, ибо просто не читал того, что ему ставят в фанон.
Если оно не куда не ходило из фика в фик - та какой это нахрен фанон?

ЗЫ: Если на Марсе соберут делюминатор, это еще не значит, что они смотрели ГП! Штамп - должен быть известен автору, чтобы быть штампом в его произведении.

Так где он, этот шустрый зверек фанон? Как он выглядит? Откуда родился и куда девается при попытке его найти?
Судя по количеству моих букв - этот вопрос не поддается самостоятельному решению. За что ни возьмись - это входит в эти пять пунктов. А страсть как интересно найти его...

ЗЫ: И как обычно - кому интересно - присоединяйтесь. У кого есть ответ или просто идеи - в студию )

@темы: канон

---

Чи и творческая ночь...

Почти закончила четырнадцатую главу. Выслала альфе - она проперлась... И почему мне все говорят, что Шульдих бедный? Мне одной его не жалко? ( И вообще сегодня изобрела новый пэйтинг Шу и утки ) Зоофил, блин!

 

Пол третьего ночи. А я поставила сковородку на плиту. Мне захотелось сделать пасту )) Держите меня семеро...

 

Пойду писать дальше ) Позитивлюсь ) Все таки это флафф ) Не отнять, ни прибавить )

---

Чи, Фик и имя...

Название: Только с тобой, и во имя твое
Автор: Chisako
Бета: Аревика
Фандом: WK
Пэйринг: Айя/Кен
Рейтинг: R
Жанр: angst
Статус: закончен
Disclaimer: Слава Богу не мое…
Размещение: С разрешения автора.
Предупреждение: AU, OOC, Смерть персонажей, латынь (страшное предупреждение!)
Примечания: Между Капителем и Глюхеном. АУшные расхождения с каноном по тамлайну.
Саммари: Много отсылок на различные произведения. Не то чтобы их надо замечать ) Просто так текла мысль ) Я хотела что-то серьезное. Ну что получилось, то получилось. Ну, Бог с ними, что ли…

запись создана: 19.07.2009 в 17:50

@темы: фик

---

Чи и важный вопрос...

Есть вопрос, который терзает мой мозг уже вторую ночь и нихрена не дает мне спать.

Ахтунг! Ответьте на один сложный вопрос. Каждый ответ мне очень важно услышать, а если не лень и интересно перепостите у себя. Считайте мобом, ибо важен опрос в целом...

"Зачем вы читаете фанфики? Что вы от них ждете/хотите? Что считаете главным в них?"

 

Это... я даже не могу передать, как важно. Этот вопрос появился как-то сам собой, но решаться сам собой отказывается. Я понимаю, что возможно это будет сложно сформулировать, но возможно ведь! Сделайте это! Сформулируйте. Длинно или коротко - как угодно.

 

Просто одной мне это не по силам понять... Это обращение ко всем читающим ПЧ - окажите, блин, помощь... Я спать хочу, а не могу!

---

Ахтунг!

Под "Вальс" требуется новая бэта )
Пока не появится - фик с места не сдвинется ( Сорри (
Если есть грамотные - пишите в личку, а то автор сам плохо знать русский )

@темы: париж, вальс

---

Чи, Глава двенадцатая, Париж и Вальс...

Глава Двенадцать

Слепят глаза снега, тысяча вёрст до юга
Кто не имел врага, тот не оценит друга
Мне удалось найти средство от бед простое
Я не один в пути, будь за меня спокоен.
(с. С. Беликов «Будь за меня спокоен»)

Ферзь принесла им новую миссию. Разоблачение очередного магната должно было пройти гладко, несмотря на то, что Юуси смотрел на Рана волком.
Ран оделся в свой костюм, как ни в чем не бывало, взял катану и подмигнул Юуси. Коня перекосило. Ран выглядел просто похабно – это нельзя было отрицать. Тонкая душевная организация аристократа этого не могла вынести. Он и сам бы себе не признался, почему Ладья на него так действует. Но он догадывался и от того бесился еще больше.
Ран в свою очередь видел болезненное внимание Юуси к своей персоне, но если раньше в Париже он говорил Брэду, как его это раздражает, то теперь он стал находить в этом определенный юмор.
Ночью они минировали фабрику по производству фальшивых лекарств. Размах, с которым велась эта нелегальная деятельность, просто поражал.
- Подержи, - Пешка дал Рану в руки небольшой черный ящик, а Коню - конец какого-то провода. – Ладья, не тряси это. Там замазка.
- Хм… - сказал Ран и посмотрел на ящик с уважением.
- Пешка, - зло сказал Юуси. – Не давай ему таких опасных предметов. Он не умеет с ними обращаться.
- Держи провод, - фыркнул на него Ран. – И молчи. Сойдешь за умного.
- Человек, который ТАК одет – не имеет права мне этого говорить, - ощетинился Юуси.
- Конь, Ладья, - сказал Бишоп в наушник. – Можете отложить ваши препирательства до конца миссии?
- Они не смогут, - улыбнулся Пешка. – Между ними молнии скачут. Того и гляди сдетонирует.
Они в молчании закончили ставить взрывчатку и пошли к следующему месту.
Там их и ждала охрана. Ран вытащил меч и задвинул Пешку себе за спину.
- Не убивай, - напомнил ему Юуси.
- Много им это поможет, когда все здание взлетит на воздух, - окрысился Ран и рванулся вперед. Послышались выстрелы. Охрана начала стрелять без предупреждения, хотя Крашерс никто не должен был здесь ждать.
Юуси посмотрел, как Ран пробегает под градом пуль. Ни одна из них его не задела. В этом было что-то почти сверхъестественное. Конь вскинул оружие и поспешил Ладье на помощь.
Они оглушили охрану.
Пешка не спеша стал укладывать последний детонатор.
- Вынесите их оттуда, - скомандовал Бишоп. – Рванет совсем рядом.
- Почему я должен их таскать? – удивился Ран. – Пусть лежат.
- Они погибнут, - с презрением, словно особо тупому, напомнил ему Конь.
- Пусть, - пожал плечами новый Ладья. – Когда я работал в Сендае – мы этим не озадачивались.
- Крашерс – не убивают.
- И зря, - фыркнул Ран.
- Делай, что я сказал, - голос Бишопа не терпел возражений.
- Хорошо, - Ладья без усилия закинул на плечо одного из охранников. – Пешка?
- Готово. Идем, - мальчишка помчался вперед. – Торопитесь.
Юуси поднял второго охранника и пошел следом.
Во дворе они сложили спасенных на землю. Юуси почти с ненавистью посмотрел, как ветер треплет полы плаща Рана. Ноги у Ладьи были красивые. Да, твою мать, он весь был красивый! Почти идеальное существо. Если бы еще не его плебейские замашки и слишком острый язык, то Юуси бы с ним даже смирился.
Ран поднял на него взгляд и усмехнулся. Они несколько минут переглядывались. Ни один из них не хотел сдаваться первым.
Бишоп подогнал машину, и Пешка мгновенно в нее запрыгнул.
- Чего вы ждете? – спросил лидер.
Боевая часть команды играла в гляделки прямо на миссии. Бишоп подозревал, что однажды это не доведет до хорошего, но не ожидал, что это случится так скоро. Первая пуля должна была достаться Рану, но прошла над его плечом.
- Ложись! – рявкнул Бишоп.
Ладья и не подумал повиноваться. Он выхватил меч и повернулся в сторону маленького флигеля, из которого по ним стреляли.
- Придурок! – Юуси повалил его на землю и подмял под себя. На секунду выстрелы стихли, а потом снова возобновились, не давая им подняться. Их спасло то, что дорога в этом месте шла вниз, и лежа они оказались вне досягаемости стрелка.
- Конь, - зашипел Ран.
- Ты что – бессмертный? – обозлился на него Юуси. Спасаешь этого придурка, и что в благодарность?
- Слезь с меня, - Ладья пихнул его в плечо.
- Чтобы ты совершил очередную пробежку под перекрестным огнем?
- Меня не заденут.
- Откуда такая уверенность?
Они уставились друг на друга. Между их лицами было сантиметра два, колено Юуси упиралось Рану между ног.
Конь впервые увидел, как Ладья краснеет. Потом глаза его опасно сузились.
- Слезь. С. Меня, - раздельно произнес он.
- И не подумаю.
- Чего ты от меня хочешь?
- Ничего.
Они зло смотрели друг на друга, потом Конь сказал в микрофон:
- Бишоп, сделай что-нибудь. Мы на линии огня.
- Сейчас будет взрыв.
- Замечательно.
Ран только фыркнул. Ему абсолютно не нравилось, что Юуси так к нему прижимается. И он это ему еще припомнит. Но потом раздался взрыв. Звук был глухой, так как первый заряд был в глубине здания. За ним последовали остальные. Пальба прекратилась. Один из взрывов задел флигель.
- Пошли! – сказал Ладья.
И Конь отпустил его.
Они вскочили, опрометью бросились к машине и захлопнули двери почти одновременно.
- Какая у вас синхронность, - нервно сказал Бишоп и вывернул руль, увозя команду с места преступления.


Юуси уехал домой. Пешка заснул в своей комнате, не желая тащиться в другой конец города, чтобы поспать.
Ран чистил катану в гостиной и смотрел новости. Бишоп выглянул из столовой.
- Ладья…
- Бога ради! – поморщился юноша. – Просто – Ран.
- Хорошо, Ран, - Бишоп улыбнулся. – Хочешь чаю?
- Да. Очень.
Юноша отложил меч и пошел в столовую. Бишоп, копающийся с чайником, неожиданно болезненно напомнил ему рыжего телепата. Тот всегда был рад его видеть и напоить чаем. Эта европейская привычка нравилась юноше.
- Ты не голоден? – спросил лидер.
- Нет. Спасибо.
- Никогда не хочется есть после миссии?
- Откуда ты знаешь? – удивился Ран.
- Я очень давно в Критикер и многое знаю.
Юноша на него посмотрел. Бишоп поправил очки и ответил вопросительным взглядом.
Ран покраснел. Лидер был похож на Брэда, и юноша не мог избавиться от мыслей об этом сходстве. Он не хотел их сравнивать, провоцируя очередной приступ ревности у любовника и странные мысли у Бишопа.
- Ран…
- А?
- Со мной что-то не так? – лидер сел за стол напротив.
- Нет. Все в порядке.
- Я же вижу, что ты теряешься в моем присутствии.
- Да, немного, - Ран улыбнулся. – Ты очень похож на одного человека. Очень дорогого мне человека.
- Неужели? – Бишоп удивился. – И чем же?
- Многим. Правда, есть и отличие.
- Интересно. Какое?
- Он американец.
Лидер рассмеялся.
- Так это из-за моего роста?
- Да. И из-за очков. Он так же поправляет их.
- Вот как, - Бишоп вздохнул. – А я все никак не мог понять, почему ты иногда на меня так смотришь.
- Как? – насторожился Ран.
- Словно… гм… хочешь меня.
Юноша покраснел до корней волос.
- Я не… почему ты…
- Я никому не скажу, - подмигнул ему лидер. – В конце-концов это твое личное дело. Я просто чувствую облегчение, наконец. Значит, я на него похож?
- Да. Сильно, - Ран вздохнул, признавая свое поражение перед эрудицией этого человека. – Помимо всего прочего он тоже очень опасен, как и ты. И любит костюмы светлых тонов.
- В них я кажусь еще выше.
- Я запомню, - Ран, наконец, расслабился. Бишоп узнал, что у него есть мужчина, но отреагировал абсолютно спокойно.
Они допили чай, и лидер встал, чтобы отправиться спать.
- Бишоп, - окликнул его Ран, тот обернулся. – Не говори…
- Юуси?
- Да.
- Ни за что на свете, - усмехнулся Бишоп. – Это был бы слишком большой ему бонус в вашем противостоянии.
Ран ему улыбнулся. Бишоп похож на Брэда, но не он.


Кроуфорд и Шульдих вернулись от Эсцет. Телепат выглядел довольным. Ему нравилось ходить в офис Эсцет с Брэдом. Самого Шульдиха там боялись, а Брэд их нервировал своей всезнающей ухмылкой. Он подавлял.
Шульдих почти гордился им.
- Брээээд!
- Что?
- Давай, когда все закончится, взорвем этот офис к чертям.
- Не возражаю.
- Спасибо, - счастливо улыбнулся рыжий и мечтательно прикрыл глаза.
Оракул опустился в кресло и включил телевизор. У него было видение, что Ран позвонит ему через полчаса. До этого времени надо было чем-то себя занять. Брэд пролистал каналы и остановился на новостях. Рассказывали о взрыве на какой-то фабрике, на которой производили нелегальные препараты.
Звонок раздался неожиданно, в тот момент, когда он уже почти перестал его ждать, наблюдая за двумя корреспондентами обсуждающими, кто же будет фаворитом на следующих выборах.
- Ран?
- Мое имя у тебя вместо «алло»? – усмехнулся родной голос в трубке.
- Да.
- Это приятно слышать.
- Ты в хорошем настроении?
- Неужели?
- По голосу похоже.
- Возможно.
- Мы сегодня увидимся.
- Эм… - юноша замялся. – Я, наверное, не смогу сегодня. У нас… работа.
- Ран, - Брэд улыбнулся. – Это был не вопрос.
- Тыыы! – возмутился юноша. – Опять твои пророчества.
- Они не зависят от моего желания.
- Я помню.
- Где мы увидимся?
- Я найду тебя.
- Брэд, не надо, - стушевался Ран. – Я буду с командой.
- Они мне не помешают. Все будет нормально.
- Ну, раз ты так говоришь…
- Верь мне.
- Только это мне и остается, - вздохнул Ран.
- Увидимся, - Брэд положил трубку и посмотрел на довольно скалящегося Шульдиха. – Что?
- Ничего-ничего.
- Шульдих!
- Я ничего не могу с собой поделать. Когда ты говоришь с ним или просто думаешь о нем, от тебя идет волна.
- Волна чего?
- Чувств. Желания. И чего-то совсем странного.
Брэд дернул бровью. Он уже привык, что его отношения с Раном являются достоянием всей команды, но рассуждения Шульдиха его все равно раздражали.
- Это любовь ощущается так странно, - продолжал размышлять телепат, словно не чувствуя раздражения шефа. – Словно что-то чужеродное человеческой природе. Что-то такое до невозможности яркое, сладкое, сильное и болезненное…
- Шульдих, хватит, - остановил его Кроуфорд. – Ты пытаешься разложить на составляющие то, что даже я не могу проанализировать. Не бери на себя слишком много.
- Чего ты? – насупился немец. – Я никогда не видел любовь так близко. Мне иногда кажется, что когда Ран рядом, ты и меня любишь.
- Такие мысли заведут тебя далеко, - усмехнулся Оракул.
- Пожалуй, - согласился Шульдих. – Однако, я не так уж далек от истины. Ты стал совсем другим человеком, чем еще год назад. Он тебя изменил. Он и твое собачье ожидание его возвращения.
- Не говори «собачье», - Брэд поморщился. – Что бы ты в этом понимал.
- Тут ты прав, - легко согласился телепат. – Я ничего в этом не понимаю.
- Вот и помолчи, раз тебе нечего сказать.
- Злой ты все-таки, - Шульдих прищурился. – Однако я рад, что некоторые вещи не меняются.
- Угу. Моя злость и твоя болтливость именно из таких вещей.
Шульдих рассмеялся.


Ран вложил катану в ножны и вздохнул. Сегодня он был близок к убийству, как никогда. Еще чуть-чуть и он станет этого откровенно желать. Некоторые ублюдки просто должны умирать. Тут не может быть альтернативы.
На этот раз его остановил Бишоп. Он оглушил охранника и посмотрел на Ладью понимающе. Ран ему улыбнулся. Не он один ходит по краю. Не ему одному хочется иногда развернуть катану заточенной стороной к врагу.
- Идем в машину, - сказал Бишоп. – Конь и Пешка закончили.
- Да, - Ран перешагнул через бесчувственное тело.
Они прошли по узкому переулку и вышли к дороге. Их машина была припаркована чуть дальше. Черный джип вылетела из-за поворота, промчалась мимо них и затормозила всего в нескольких метрах впереди. Ран улыбнулся. Пророчества Брэда всегда сбывались, если сам Оракул хотел этого.
- Бишоп, - юноша смущенно на него посмотрел, потом на машину. – Я могу уйти?
- Это он? – догадался лидер без лишних слов.
- Да.
- Твой мужчина очень пунктуален.
- Бишоп, пожалуйста… - Ран покраснел.
Лидер улыбнулся.
- Иди. Разрядка – это то, что тебе сейчас нужно.
- Спасибо, - пробормотал Ран и пошел к машине.
Бишоп перешел дорогу и оглянулся. Ран открыл дверь и улыбнулся мужчине, сидящему внутри.
Лидер дернул бровью. Шварц. Файл номер сто десять. Потенциально опасны. Ну, Ран…


- Ран… - Брэд не мог оторвать от любовника взгляда. – Что на тебе надето?
Юноша усмехнулся и потянулся поцеловать его.
- Мы так долго не виделись, а это все, что ты можешь сказать? – произнес Ран и чмокнул Кроуфорда в губы. Брэд тут же обнял его рукой и притянул к себе, жадно целуя.
- Привет, - сказал он через минуту, когда отпустил Рана.
Юноша тяжело дышал.
- Вот так гораздо лучше.
- И все-таки, - Брэд огляделся и тронул машину с места. – Ты ходишь в таком виде по улицам?
- Только на миссии, - Ран придирчиво себя осмотрел, потом забросил меч на заднее сидение. – А что?
- Ты выглядишь… впечатляюще, - Брэд с трудом отвел взгляд от его обнаженных плеч, но наткнулся на бедро в вырезе плаща, обтянутое тонкой черной кожей с застежками, словно из арсенала садо-мазо.
Ран вздохнул.
- Я не понимаю, что вы все имеете в виду.
- Все – это кто? – уточнил Оракул.
- Вся моя команда. Пешка сказал, что это психическая атака. Конь заявил, что я выгляжу вульгарно.
- А что сказал твой лидер? – Брэд постарался, чтобы вопрос прозвучал спокойно.
- Он выразился так расплывчато, что я не понял, - Ран усмехнулся. – Ты снова, да?
- Что снова?
- Ревнуешь.
Брэд припарковал машину и повернулся к нему.
- Чуть-чуть.
- Неужели?
Вместо ответа Кроуфорд поднял руку и провел пальцами по его обнаженным плечам. Ран вздрогнул всем телом.
- Тебя любой может коснуться так, - сказал Брэд и погладил ладонью по ремням на его ноге, которые так притягивали.
- Не может, - юноша вздохнул. – Прекрати.
- Почему?
- Я… Мы… Может… - Ран посмотрел в его лицо. – Тебя это возбуждает?
- Чрезвычайно, - Брэд склонился к нему, снова целуя в губы. Его рука скользнула под плащ Рана, поглаживая застежки, расположенные в самых неожиданных местах.
- Ты с ума сошел, - вздохнул юноша.
- Любой сойдет, когда увидит тебя в этих тряпках.
- Брэд!
- Что?
- Давай… - Ран снял с него очки. – Давай хоть на заднее сидение пересядем.
- Ран…
Юноша зарылся пальцами в его волосы.
- Я тоже очень хочу. Я так скучал.
Брэд рыкнул и дернул ручку своей двери. Перемещение на заднее сидение заняло у них меньше полуминуты. Они сели тут же и рванулись друг к другу, словно утопающие. Ран обхватил его плечи руками и оседлал бедра. Язык Брэда был у него во рту, руки раздвинули полы плаща и возились с многочисленными застежками.
- Раздеть тебя будет сложно, - пробормотал он.
- А ты постарайся, - усмехнулся Ран, прижимаясь к нему.
Брэд сначала избавился от его ремня. Потом осторожно стянул с него плащ и перекинул через переднее сидение. Ран отстранился и посмотрел ему в лицо, погладил пальцем его губы.
- Ты по мне скучал?
- Да, - Брэд поцеловал его пальцы, продолжая расстегивать многочисленные ремешки на его ногах.
- Сильно?
- Да.
- Хорошо.
- Что именно хорошо?
- Что я не один чувствую это, - Ран улыбнулся. – Со временем мне не хватает тебя все больше.
Брэд застрял на одной из застежек, которая никак не поддавалась.
- Я хотел поговорить с тобой…
- После, - выдохнул юноша, начиная раздевать Кроуфорда.
Ран чувствовал себя странно. Каждая их близость была иной. Всегда немного иной. Но после Цусимы он стал чувствовать себя голодным. Словно Брэд только раздразнил его и бросил. Ран хотел секса, хотел снова почувствовать себя удовлетворенным. И почему-то он знал – только Брэд сможет удовлетворить его. Все произошло так, как юноша и боялся. Его тянуло к любовнику с такой силой, что все остальное просто переставало существовать. Пока его не было рядом – он словно бы в порядке. Когда же они оказывались друг от друга на расстоянии вытянутой руки, то словно сходили с ума. Ран чувствовал себя разом и животным, привыкшим знать только одного хозяина, и собственником этого сильного человека. Эти два чувства смешивались в нем и были неразрывны.
- Брэд, - Ран поерзал на его коленях.
- Помоги мне, - сказал Оракул, заставляя его приподняться.
Юноша улыбнулся – костюм ему уже нравился не так сильно. Горячие руки Брэда ласкали его тело, но застежки ему явно мешали.
Ран сам нетерпеливо принялся их расстегивать, словно освобождая себя из пут. Он действительно такой? Затянутый ремнями самоконтроля. И эти ремни не нужны только в присутствии любовника. И это хорошо. Это правильно. Это в природе вещей. Ран позволил, наконец, стянуть с себя брюки и стряхнул обувь. Брэд прижал его к себе одной рукой, второй потянул вверх футболку, обнажая его живот, грудь и спину.
- Что ты… - Ран чувствовал себя уязвимым и каким-то доступным. – Мммм…
Горячие пальцы Оракула прошлись вдоль позвоночника, чертя невидимые узоры на спине от одной чувствительной точки к другой.
- Все хорошо, - прошептал Кроуфорд, прижимая его к себе еще теснее и касаясь языком одного из сосков, горячего и напряженного.
Ран со стоном выгнулся в его руках, сминая в ладонях рубашку на груди Брэда.
Кроуфорд всегда это подозревал, но теперь уверился – заниматься сексом в машине неудобно. Но в их случае альтернатива была небольшой: дом Шварц или отель. Проблема была в том, что ни туда, ни туда они бы не доехали. Максимум до чего они смогли добраться – это заднее сидение. Ран был горячим и нетерпеливым. Он порвал на рубашке Кроуфорда две пуговицы, прежде чем запустил под нее руки, прикусив губу, чтобы не стонать и провел пальцами по знакомым очертаниям шрама.
Секс был судорожным, суматошным. Они цеплялись друг за друга, поцелуи переходили в покусывания. Ран только успел почувствовать, как скользкие пальцы любовника проникают в него, заставляя выгибаться в экстазе. Потом пальцы выскользнули, оставляя внутри ноющую пустоту. Юноша застонал. Он уперся коленями в сидение и приподнялся. Брэд обхватил свой член ладонью, собираясь войти медленно, но Ран коротко выдохнул и опустился сам.
- Черт! – процедил Кроуфорд сквозь зубы.
- Брэд! – юноша посмотрел ему в глаза. Ему было так хорошо, что он не мог передать этого словами. Брэд был в нем. Внутри. Глубоко. Растягивая его до предела. Возбуждение горячее, как вино, ударяло в голову, заставляя стонать и вздрагивать от откровенных прикосновений.
- Ран… - Оракул заставил его прогнуться назад, обхватив рукой за талию, и они начал двигаться почти синхронно. Ран обхватил его так туго, почти судорожно. Ни тени боли. Словно они единое целое. Их двое. Они разные. Очень разные. Но они созданы друг для друга. Ни с кем другим они не будут счастливы. Каждый из них знает это. Осознает так глубоко, почти интуитивно. У Рана есть сестра, которая почти едина с ним. У Брэда есть команда – его единственная семья. Но это ничего не меняет. Более того – так и должно быть.
Ран вскрикивает, хватаясь за плечи Брэда. Оракул снова задрал его черную футболку, чтобы кусать, лизать, теребить его соски. Юноша выгибался, продолжая по инерции двигать бедрами.
Кроуфорд притянул его сильнее, засаживая глубже. Ран ахнул, чувствуя, как внутри него становится влажно. Брэд замер в напряжении. Стон юноши вышел разочарованным помимо его воли.
Оракул поднял на него глаза и улыбнулся, разглядывая лицо Рана - сумасшедший взгляд, искусанные губы, лихорадочный румянец.
- Брэд, пожалуйста… - невнятно прошептал он.
- Сейчас, - Кроуфорд обхватил пальцами его член и начал дрочить. Медленно, так как Ран любил.
Юноша всхлипнул, выгибаясь.
- Еще, - при этом он сжимал Брэда внутри себя, не давая члену выскользнуть наружу.
Оракул продолжил ласкать Рана, второй рукой поглаживая его спину.
- Ах! – юноша содрогнулся и кончил на живот Кроуфорда. Перепачкав спермой и дорогой костюм, и рубашку, и даже галстук.
Ран потянулся к его губам, обнимая любовника за шею.
Брэд его поцеловал и прижал к себе.
Они определенно психи.
Шульдих это называл «дорвались до бесплатного».
Оракул перебирал пальцами волосы Рана, только сейчас заметив, что они отросли еще сильнее, чем на Цусиме. Загривок был мокрым от пота. Юноша пошевелился, чуть приподнимаясь, и член Брэда выскользнул из него.
- Хорошо, - выдохнул Ран и потерся носом о шею Кроуфорда, потом поцеловал его куда-то за воротником. Он был почти полностью раздет, не считая перчаток и смятой под мышками футболки. Одежду Оракула он просто растерзал, похоже, сломав даже молнию на брюках.
- Мы перестарались, - тихо усмехнулся Ран.
- Ничего страшного.
- А твоя одежда?
- У меня есть запасной костюм в багажнике, - Брэд пропустил между пальцев его золотистую сережку, любуясь этой новой приметой их будущего. Рану она шла. Гармонично дополняя его образ.
- Оракул, - с гордостью произнес юноша и чмокнул его в губы. – За это я тебя и люблю.
- Неужели только за это? - Брэд одернул на нем футболку и подал брюки.
- На самом деле я не знаю за что.
Ран соскользнул с его коленей на сидение и стал одеваться. Брэд с сожалением смотрел, как он застегивает ремни на ногах.
- Может, костюм для работы тебе лучше сменить?
- Брэд, ну с чего вдруг? – Ран дернул плечом. – Он нормально выглядит. И самое главное – он удобный.
- Нет, мне, конечно, нравится, - с сомнением протянул Кроуфорд, пытаясь привести свою собственную одежду хотя бы в относительный порядок. – Но я удивлюсь, если хоть один член твоей команды не станет тебя домогаться.
- Почему удивишься? – Ран пригладил рукой волосы и удивленно на него посмотрел.
- Потому что это будет скорее чудо, а в чудеса я не верю.
- Тебя послушать, так я просто покоритель мужских… гм… сердец, - возмутился Ран, но потом ему почему-то вспомнился Юуси, и юноша усмехнулся. – Как залезет, так и слезет.
- Лучше пусть все-таки не залазит, - фыркнул Брэд.
- Я не это имел в виду, - Ран закончил одеваться. Он чувствовал, что внутри него было горячо и влажно. И ему очень нравилось это чувство.
Юноша прислонился к плечу Брэда.
- Ты хотел о чем-то поговорить?
- Да, - Оракул обнял его одной рукой, второй пошарил по сидению, выискивая то, что упиралось ему в спину. Он вытащил катану и показал ее Рану.
- Это твое новое оружие?
- Да, - юноша посмотрел на меч почти нежно. – Это «Сион».
Брэд вздрогнул.
- Сион! – пуля входит в тело Рана.
- Кто такой Сион?
Юноша помолчал, разглядывая меч.
- Ран?
- Он был моим учителем в Сендае, - наконец сказал он и снова замолчал.
- Он погиб?
- Да. Из Сендайского отделения выжил только я.
Брэд прижал его к себе крепче, чувствуя, как быстро и гулко бьется его сердце.
- Я принес тебе подарок.
Ран странно на него посмотрел.
- У меня сегодня не День Рождения.
- Знаю. Просто это тебе нужно, - Кроуфорд нагнулся вперед и вытащил деревянную коробку, лежавшую между передними сидениями. – Возьми.
Ран, немного удивленный, принял коробку с подарком. Она была тяжелой.
- Что это?
- Открой, - кивнул Оракул.
Ран нерешительно сдвинул крышку и заглянул внутрь. Там на черном бархате лежал пистолет. Серебряный, сверкающий, холодный и опасный, как змея.
- Пусть он всегда будет с тобой, - сказал Брэд.
- Это…
- Это Беретта двадцать второго калибра.
Ран вытащил оружие, отложив коробку на сидение.
- Красивая.
- Ран, - Кроуфорд взял любовника за подбородок и повернул его к себе лицом. – Если придется из нее стрелять – не сомневайся.
- Хорошо, - юноша прищурился. Брэд впервые видел у него такой взгляд. Взгляд убийцы. Похоже, он не ошибся с подарком.
Юноша взрослел. У него стал низкий приятный голос. Аметистовые глаза подернулись льдом. На коже остались белесые шрамы от огнестрельных ранений. Но это все еще был Ран. И Брэд ловил себя на мысли, что таким он нравится ему даже больше.
Ран пережил все, что преподнесла ему судьба, и продолжал оставаться таким же упрямцем.
В коробке помещалась еще и кобура из хорошей кожи. Ран вытащил и ее, разглядывая с интересом.
- Ты умеешь делать подарки, - сказал он, наконец.
- Я на это надеюсь, - вздохнул Брэд. – Сними плащ – я помогу тебе ее надеть.
Ран послушно расстегнул пояс.
- Я тоже должен тебе что-то подарить, - вслух подумал он. – Когда у тебя День Рождения?
- Не скоро. В ноябре, - Оракул надел на любовника кобуру и застегнул. – Вот так.
- Я даже не знаю, что ты любишь, - Ран смущенно оглянулся. – Это так странно.
- Что же в этом странного? – Брэд обхватил его руками за талию и прижал к себе. – Это просто значит, что нам надо больше времени проводить вместе.
- Возможно, - юноша погладил его руки. – Все это моя вина. Мы так долго не виделись.
- Теперь это изменится.
- Каждый раз, как я вижу тебя, мне хочется заняться с тобой сексом. Это ведь нормально?
- Ну, если учесть, как редко мы видимся, то да, - Кроуфорд поцеловал его в шею.
- Хорошо, - облегченно выдохнул юноша.
- Как Айя-чан?
- От нее давно не было вестей, - Ран нахмурился. – Мне не нравится, что мне не оставили никакой возможности связаться с ней.
- Ничего, - Оракул перебирал алые прядки. – Она упрямая девочка. С ней все будет в порядке.
- Я на это надеюсь.
- Как тебе новая команда?
- Странные, но нормальные. Они зовут меня «Ладья». Rook.
- Rook? – переспросил Брэд, и Ран удивленно на него посмотрел. Он забыл, слышал ли он когда-нибудь, как Брэд говорит на своем родном языке. Наверное, нет. Ему все время казалось, что родной для Брэда - японский. Но голос любовника странно изменился, когда он произнес всего одно слово по-английски.
- Брэд.
- Что?
- Скажи что-нибудь по-английски.
- Зачем? – Оракул улыбнулся ему.
- У тебя меняется голос, когда ты говоришь не по-японски.
- Неужели? – Брэд приподнял бровь. – Не замечал.
- Я тоже, - Ран со вздохом уткнулся ему в шею.
Знать хоть что-то новое о нем было так приятно.
- I need you, - тихо сказал Кроуфорд и усмехнулся. Ни в одном языке мира нет таких слов, чтобы передать то, что он чувствовал к этому красноволосому мальчишке с жестокими глазами.
- Ты мне тоже нужен, - Брэд почувствовал его улыбку.


Ран вернулся в гостиницу поздно. В общей комнате царил полумрак, словно все уже разошлись спать. Юноша даже не сразу заметил Бишопа, который сидел на диване. И поэтому вздрогнул, когда раздался голос.
- Я отпустил всех по домам.
- Господи! Бишоп, ты меня напугал, - Ран опустил руку с катаной. – Я уже подумал, что что-то случилось. Почему ты сам все еще здесь?
- Мы останемся в этом номере до завтра, пока не придет Ферзь, - лидер казался немного хмурым и разглядывал Рана с каким-то новым интересом.
- Что случилось? – занервничал юноша. – Почему ты так на меня смотришь?
- Я успел увидеть твоего любовника сегодня… - Бишоп строго посмотрел на Рана и облегченно вздохнул – тот, кто умеет так краснеть, не может замышлять дурного. Казалось, у юноши уши просто пылали огнем. Он резко отвернулся к окну.
- И что?
- Как давно ты знаком с Брэдом Кроуфордом?
- Откуда ты?..– Ран обернулся и посмотрел на него с ужасом.
- Ответь на вопрос.
- Давно. Мы были любовниками еще до того, как я стал Критикер. Моя семья тогда еще была жива.
- Понятно, - Бишоп поправил очки «Брэдовским» жестом. – Не расскажешь подробнее?
- Сначала скажи, что известно тебе, - Ран опасно сузил глаза. – И почему тебя это интересует.
Лидер вздохнул. Юноша готов был вцепиться в глотку, защищая любовника. Наверное, Бишоп сам его испугал. Мир накренился, словно Ран стремительно менял сторону. До этого нельзя доводить.
- Ты знаешь, кто он такой? – спросил Бишоп дружелюбно.
- Да, - Ран уверенно кивнул. – Он лидер боевой группы Шварц. В основном они занимаются охраной влиятельных людей в Европе и Японии.
- На их счету несколько грязных операций по зачистке.
- Зачистке чего? – приподнял бровь юноша.
- Людей, Ран, - хмыкнул Бишоп.
- Каких людей? – с нажимом спросил Ран.
- Разных. Чаще это преступные группировки, или даже незаконные банд-формирования…
- Предлагаешь мне их пожалеть?
- Нет, - Бишоп качнул головой. Он, конечно, знал, что жалость никогда не была сильной стороной Ладьи, но не подозревал, что его ожесточенность зашла так далеко.
- Тогда в чем дело?
- Ни в чем. Я просто хотел убедиться, что ты знаешь, с кем имеешь дело.
- Я знаю, - уверенно кивнул Ран. – Знал еще в Париже.
- Тогда все в порядке, - вздохнул лидер, словно признавая невозможность убедить упрямого и влюбленного человека. – Просто… они ведь преступники.
- Бишоп, - Ран нахмурился. – Я может, тебе сейчас новость скажу, но мы, вообще-то, тоже преступники. То, что мы делаем – вне закона без всяких сомнений.
- Мы другие…
- Ты их не знаешь, - твердо сказал Ран и сжал зубы до хруста.
«Я себе не принадлежу», - Брэда могли толкнуть на любые действия. Заставить делать то, что даже сам Ран не смог бы ему простить. Юноша знал это. Знал заранее. И отказывал себе в праве судить Оракула. По крайней мере, по своей мерке.
- Возможно, - Бишоп внимательно на него посмотрел. – Я никому ничего не скажу. В Критикер собирали сведения о Шварц, полагая их потенциальной угрозой. Но, ни сейчас, ни до этого их пути с Критикер не пересекались. Будем надеяться, что так будет и впредь.
- Будем, - кивнул Ран и улыбнулся. – Спасибо. Это для меня многое значит.
- Ты его любишь? – не то сказал, не то спросил Бишоп.
- Да, - твердо и уже без смущения сказал юноша. – Я его люблю.


Миссия на корабле прошла сумбурно и скомкано. Ран нервничал и из-за этого ехидничал над Юуси больше обычного. То, чего он никак не мог понять – как у этого хвастливого павлина может быть такая добрая сестра, как Таё.
Девушка была настолько же зряча, насколько ее брат был слеп. И наличие глаз в этом вопросе ничего не решало.
Но потом произошло нечто, что надолго заставило Рана забыть обо всем остальном. Его жизнь и так жаловала не слишком сильно, но в последнее время все словно наладилось. Он часто видел Брэда. С какой-то мазохистской радостью Ран любовался не проходящими отметинами на своей коже, которые оставлял на ней любовник. Это было нормально, естественно. Все время, проведенное в разлуке, он нуждался в этом.
А потом произошло это.
Наступила новая осень. И Ран понимал, как близок к убийству. Одно неверное движение и поворот катаны отделяли его от этого. Его злило собственное желание убивать. И злила невозможность сделать это. Он не понимал причины. Некоторые должны умирать, чтобы возмездие было полным. Иначе их работа бессмысленна.
В один из дней пришла Ферзь. Они собрались в привычном номере гостиницы. Секретарша постояла в дверях, разглядывая команду, а потом сказала.
- Ваш Ладья совсем поправился.
Ран вскинул голову. Он не сразу понял, что речь идет не о нем.
Догадался только тогда, когда Юуси улыбнулся. Бишоп был немного хмурым. Он смотрел на Ферзя испытующе.
- Король получил твой отчет, - ответила секретарша на его невысказанный вопрос и перевела взгляд на Рана. – У нас для тебя предложение.
- Говори, - юноша встал.
- Мы образуем новую группу, - сказала Ферзь и сплела пальцы, словно ей сложно было говорить. – Есть вещи, которые мы не можем изменить. Поэтому мы собираем Вайс.
- Вайс? – переспросил Ран.
- Палачи, - пояснила девушка без иронии. – Белые охотники. Они обладают лицензией на убийство.
- Вы предлагаете мне место в этой группе? – догадался Ран.
- Более того, - Ферзь склонила голову, и юноша впервые подумал, что она не одобряет того приказа, который принесла. – Король хочет, чтобы ты ее возглавил. Он отобрал четверых лучших, включая тебя.
- Я согласен, - усмехнулся Ран.
Бишоп посмотрел на него и только кивнул. Он знал, что это лучше, чем ждать случайности на миссии.
- Хорошо, - Ферзь улыбнулась. – Но я не занимаюсь такими делами. Я просто должна была спросить тебя. Вайс будет вести Мэнкс.
- Мэнкс? – какая-то едва знакомая искра был в этом имени.
- Ее звали Эрикой.
Ран кивнул. Он так и думал. Он тоже получит новый позывной, когда войдет в группу.
- Со мной пришла новая секретарша. Она будет помогать Мэнкс вести Вайс. Я хотела бы, чтобы Крашерс знали ее тоже.
Юуси и Бишоп переглянулись. Они боялись, что это страховка на случай, если с Ферзем что-то случится, и они должны будут знать в лицо новую связную.
Ран же подумал, что именно поэтому секретарша так и не отошла от двери.
- Сомали, - негромко позвала Ферзь и дверь открылась.
Туфли на высоком каблуке. Длинные красивые ноги, обтянутые узкими короткими шортами, словно бы имитирующими модные юбки наставниц. Жакет удлиненный, почти до края шорт. Глубокий вырез. Роскошные волосы заколоты на затылке двумя длинными палочками, словно предназначенными для еды. В правом ухе покачивается золотистая сережка. Косметики минимум. Да ей и незачем. Она еще совсем девчонка.
Ран невольно попятился, не зная, как ему вести себя. Но вот Айя-чан перевела взгляд на брата и весело ему подмигнула – мол, все в порядке.
Юноша открыл рот, чтобы что-то сказать, но сестра опередила его.
- Меня называют Сомали. Я связная для группы Вайс, но так же по возможности буду дублировать Ферзя, поэтому я пришла познакомиться с вами.
- Очень приятно, - Бишоп встал ей на встречу. – Вы обворожительны.
- Благодарю, - кивнула новая секретарша с благосклонностью королевы.
Ран смотрел на сестру, словно никогда прежде не видел ее. Она была немного надменной, как все секретарши, она была вызывающе одета, а слева на боку жакет смотрелся неровно. Точно так же как у самого Рана плащ. Там был пистолет. И Айя-чан держалась с достоинством умеющего им пользоваться человека.
Он не видел сестру больше года. Что они сделали с ней? Почему? За что? Они обещали, что она будет в безопасности! Черная ярость охватила Рана. Он найдет виновного и покарает его.
- Мне нужно поговорить с Раном, если вы не возражаете, - сказала Айя-чан и улыбнулась брату, совсем как раньше. – Идем.
Ран на негнущихся ногах прошел в соседнюю комнату. Девушка вошла следом и закрыла дверь.
- Извини, что не предупредила о своем приезде, - начала она. – Приказы для Вайс пришли так неожиданно. Я даже боялась, что не успею.
- Айя…
- Брат, - она улыбнулась немного смущенно. – Прости, брат…
- Что они сделали с тобой? – лицо юноши перекосило в гримасе боли и злости. Девушка испуганно рванулась к нему и обняла.
- Никто не виноват, - тихо сказала она. – Я все решила сама. Мне пришлось нелегко, но я довольна результатом. Я едва ли не стояла на коленях перед Эрикой, умоляя взять меня в Критикер. Король позволил мне.
- Ты не могла…
- Я смогла, - она подняла на него глаза. – Я была ранена. Я убивала. Я предавала. И была предана. Я все преодолела и теперь я здесь, с тобой. Таково мое решение.
Ран осторожно, словно боясь почувствовать под рукой кого-то другого, погладил сестру по волосам. Ее мягкое тепло было таким знакомым. Это была она. Повзрослевшая. Сменившая имя, получившая работу, но она. Гнев схлынул. Никто не виноват. Все это она сделала с собой сама, а на нее Ран никогда не умел сердиться.
- Зачем ты?
Она посмотрела на него и улыбнулась спокойно.
- Где ты, Кай, там и я, Кая, - сказала она и опустила голову, словно доверяя брату все, что ей принадлежало. Все мысли и чувства.
Ран крепко обнял ее. Он понял все, что она хотела сказать. Айя-чан пойдет до конца. Ему ее не остановить, как когда-то она не могла остановить его. Они упадут вместе или вместе научатся летать. Ее пистолет уперся ему в ребра, но он не отпустил ее, только сжал крепче.
Ему казалось, что он шел один в темноте. Но он не был один. Никогда не был. Даже когда ему казалось, что он оставлен, забыт, предан, раздавлен. Они шли рядом с ним. Рычал от боли на столе Брэд, желая дотянуться до него даром. Ползла по холодным грязным камням Айя, зажимая рану на животе.
Так и должно было быть. Всегда. Иначе было бы против природы, воли и совести. Неправильно было бы сестре жить в мире, когда брат ушел на войну. Возможно, где-то жили такие женщины, которые смогли бы, но Айя не знала и не хотела знать иной судьбы.
Где ты, Кай, там и я, Кая.

@темы: фик, париж, вальс

---

Чи и МВ...

Чи закончила ангствовый фик ) Чи счастлива ) Все умерли, как я и хотела, а перед смертью мучались )

Пойду и спокойно сяду за Париж... если его... гм... еще хоть кто-то ждет (

 

Завтра у меня ГП... *пританцовываю* Хорошо мне! ) Специально не читаю отзывов ) Типа готовлюсь! вспомнить бы еще про что шестая книга - вообще было бы хорошо (

 

Качаю видео-версию концерта Эпидемии. Тяжелый, собака!

 

Смотрю "Обмани меня". Прусь )

---

Чи и идейное...

Вчера Чи смотрела концерт Богушевской по телевизору и тут... тут... пришла идея... не, не так... пришла ИДЕЯ нового фика ) Ой, держите меня семеро! Ой, бедный Париж! Опять в ущерб ему пойдет. Фик не большой... Грузиловский и в конце блин все умерли... или не умерли... не знаю пока. Хочу, чтобы умерли! ) Но обоснуя не могу придумать. Это грозит стать моим первым низко-рейтинговым фиком. Кто-нить это представляет себе? Начну, когда тринадцатую главу Парижа закончу. Там пол странички осталось, которые я никак дожать не могу. Это проживание у родителей так сказывается... Надо в свою конуру перебираться.

 

У меня новый телефон )) Нокиа 3610 ) На смс он орет словно в лесу "конничива!" ) Очень рада )

 

Пойду обратно к родителям. Буду писать фики и пост про фанон и ДР Рана )

 

ЗЫ: Будет в этом городе солнце когда-нить!!! На море хочу в конце-концов!!!

---

Чи болеет...

Лежу сегодня на операционном столе. Мне уже вкололи местную анастезию.

Врач обращаясь к медсестре:

- Спирт!

- И огурец! - поддакнула я.

Вся операционная покатилась...

Хотя врач ко мне уже привыкла. Как видит - сразу начинает улыбаться ) Еще бы! В такие места, как больница я хожу только в амплуа клоуна )

---

Чи и творческое собственно...

Прочла Гарри Поттера наконец. Седьмую книгу. Я в восторге. Я тоже хочу так писать!!!! Никакого обоснуя!!! А народ тащится!!! Почему происходит половина действия книги - я хрен знаю, но происходит! И ты читаешь и понимаешь, что глюк, а все равно читаешь.

Волдеморт произнес над Гарри заклинание и это заклинание убило в нем часть Волдеморта, которая была седьмым Хуркуруксом. Все понятно. Кроме одного! Если Гарри на тот момент состоял из двух частей и одна из них умерла, а выжила вторая. То почему выжившей оказалась часть Гарри? Почему не умер сам ГП, а в нем не остался жить Хуркурукс? Непонятно же...

А особенно, когда их ловили и они не знали, как сбежать... У меня просто челюсьт на столе лежала. "Ано... Гарри, а может стоит позвать Критчера? Он бы вас спас. Он же тебя услышит где угодно и куда угодно явится."

Как Добби их нашел? Чтобы аппарировать в какое-то место - надо в этом месте бывать. Ну ладно допустим Добби там бывал...

Когда сработала сигнализация коммендантского часа и Пожиратели Смерти бегали и искали ГП, и кричали "Выходи Поттер". Потом оказалось, что сигнализация срабатывает на любого человека. То есть совсем любого. Почему они звали Поттера? Не стыдно позориться? Это мог быть любой придурок.

Когда ранили Добби... Куда ножом целились? В ногу Гарри? Непонятно.

Почему чувак которому Гермиона дала увидеть дом - так их страшил? Он ведь не хранитель тайны? Он никого не мог с собой привести. Или я не права? Позвали бы Критчера и велели бы вернуться в дом и повязать незванного гостя. Это меня особенно удивило.

И там вся книга такая.

Было похоже, что интерес писательница потеряла, но дотянула до финала, как смогла... Пойду лучше 16-го фильм смотреть...